— И сколько они могут стоить?
— Меньше чем за миллиард не отдам.
— Ну неплохо, — Катя дежурно улыбается.
Я понимаю, что для неё такие деньги — это сущие копейки. Если даже отец мачехи только легально в год зарабатывает пятнадцать лярдов, хотя он всего лишь барон крупного города. А что уж говорить про князей? По идее, они должны быть богаче олигархов, которые оккупировали все страны постсоветского пространства.
Мы доплываем до берега и возвращаемся к дому алхимика, где нас уже ждёт Пётр Николаевич в компании СБшников. Он незаметно для Кати кивает, как бы давая понять, что всё видел и одобряет мой поступок. Забавный мужик… Надо будет с ним выпить и поговорить по душам.
Мы возвращаемся в особняк, и Катя просит организовать новый звонок её маме. Делать нечего, мне приходится потревожить Лилию и подсадить к ней пепельноволосого засланца. По понятным причинам хакерша с разноцветными косичками этому не рада.
Если подумать, то не похоже, что Лилию интересуют мужики… Конечно, если исключить того самого певца, по которому она сохнет. Нет, ну это надо же было, выкупить часть акций компании, которая владеет этим товарищем… Крепостные певцы — забавная история.
Я оставляю дам куковать вдвоём и возвращаюсь в особняк. Мне предстоит решить дилемму: что теперь делать с Розалией. По факту я ничем ещё Кате не обязан, и вообще неясно, как выглядит вся эта история с походами налево у аристократов. А в интернете нет ничего путного на этот счёт.
С другой стороны, свадьба если и будет, то фиг знает когда, а стресс снимать надо, поэтому я решаю позвать Розалию, ведь сегодня время ещё есть, и можно отдохнуть. Хорошо, что моя и Катина комнаты находятся в разных частях здания. Да и говорить они с матерью будут явно не пять минут…
Розалия не заставляет себя долго ждать и приходить в чулках на пару с короткой юбкой. Я смотрю на неё и ещё раз взвешиваю все за и против: всё-таки нехорошее чувство внутри гложет, но я понимаю, что если не «выпустить пар», можно натворить дел.
Тем более это молодое тело буквально разрывают гормоны и похоть, даже не знаю, как мне удаётся себя сдерживать. Возможно, дело в постоянной занятости… А теперь, когда выдался свободный вечерок, инстинкты берут своё.
Я прошу Розалию называть меня своим господином и станцевать стриптиз, который плавно перейдёт в дела более интересные…
Хорошо быть бароном — с этим не поспоришь!
Часа через два всё заканчивается, и Розалия отправляется за ужином. За моим ужином. Она уже поела…
Порой я удивляюсь, какие шутки приходят мне в голову. Благо хватает ума их не озвучивать на людях. Приходится вести себя как подобает барону: рассудительно и спокойно, но то и дела наружу лезет какая-нибудь бугагашенька…
После перекуса я прошу Розалию позвать Жреца, который к тому времени успел восстановить ману. Не факт, что мне понадобится его помощь, но перестраховаться никогда не помешает.
Дожидаюсь, пока бугай придёт и сядет на кресле у кровати, а затем проваливаюсь в карманный мир. Сегодня мне предстоит совершить прорыв, и я уже знаю чего хочу.
По-быстрому добираюсь до нужного дома и захожу в подъезд. Поднимаюсь на второй этаж и не нахожу нужную дверь с наковальней. Как такое возможно? Я дурак или телега не едет?
Пока есть возможность, прорываюсь наружу, используя бронебойные патроны — разрывные попросту обрушат здание. Начинаю считать дома с южной улицы, как вдруг понимаю, что реально ошибся и зашёл не туда. А тварей к тому времени становится всё больше и больше, они словно чувствуют, что я близок к цели.
Наконец-то, попадаю в нужный подъезд и захожу в правильную дверь. Вздыхаю с облегчением и спускаюсь вниз по лестнице. Не успеваю зайти в «тир», как Кузнец приветствует меня в привычной манере, называя «Странником». Аллюзии на «Резидент Эвил 4» не покидают меня.
Я интересуюсь, как можно улучшить свои наплечники, чтобы они не жрали столько маны. В прошлом бою она едва не закончилась раньше времени, а виной тому именно система защиты.
Кузнец с ходу предлагает кардинальную модификацию, которая не только снижает затраты маны в два раза, но и позволяет не призывать сразу все капсулы. Теперь они появляются из одной ячейки по мере необходимости.
Мне кажется это предложение крайне заманчивым, и я решаю проверить его эффективность и прошу призвать сразу двадцать автоматчиков. Кузнец телепортирует меня в центр тира и исполняет мою просьбу.
В этот раз мне не так страшно… И вместо кирпичного завода, я откладываю небольшую кучку, которой хватит для постройки двух «домиков с уточками». А как ещё можно отреагировать на стрельбу сразу из двадцати стволов? Я ведь не японская порномодель жанра букаке.
По итогу эффективность новой версии наплечников меня радует — ни одна пуля не проходит сквозь «барьер». Но Кузнец предупреждает, что даже при сниженном расходе маны она будет кушать её в больших количествах, и бесконечно танковать урон не получится.
Однако мне это и не нужно, так как я более не намерен проверять на прочность её эффективность и стоять под пулями, ради «Вау» эффекта. Нет, нужно быть осторожнее, ведь кто знает, каких противников подкинет мне судьба.
Принимаю новинку и возвращаюсь в реальный мир, где меня уже ждут вкусные бутеры и стакан апельсинового сока.
Всё-таки, что ни говори, а Розалия настоящая умница. Что бы я без неё делал? Подумываю, взять рыжеволосую бестию с собой, если придётся переезжать. Ведь неясно, какой Катя окажется в постели, а тут всё понятно, и всё замечательно!
Отпускаю Армстронга, чищу зубы и с этими мыслями ложусь спать. Завтра должны прийти вести из роддома, и, возможно, мы вновь будем снимать «кино»…
Просыпаюсь аккурат к завтраку, который по старой доброй традиции начинается в 11:00. Но не успеваю дойти до столовой, как меня перехватывает Пётр Николаевич.
— Ваше Благородие, я не стал вас будить, но сейчас обязан передать новости из роддома, — говорит он.
— Слушаю, — зевая, говорю я.
— Больной ребёнок, как и ожидалось, умер, — начальник делает многозначительную паузу, будто собирается сказать то, во что сам не верит. — Прошло уже больше тринадцати часов после остановки сердца, но никаких признаков разложения не наблюдается. Главврач сказала, что его словно заморозили.
— Хм… — чешу подбородок. — Я вижу, что вы удивлены, но я догадывался, что так и будет. А что с тем, который должен был появиться на свет?
— Как вы и приказывали, сыворотку ему не вводили. После родов прошло чуть больше восьми часов, пока что никаких проявление пурпуры не обнаружено…
— Что ж, спасибо за информацию, — направляюсь в гостиную. — Пусть продолжает наблюдение. Обо всех изменениях докладывайте незамедлительно.
— Слушаюсь, Ваше Благородие, — Пётр Николаевич склоняет голову. — Прошу меня простить, но Лилия просила вас зайти, как проснётесь. Говорит, что-то срочное.
— Ну ёперный театр… Что за люди? Поесть не даёте… Ладно, пойдёмте вместе, вдруг это и вас касается.
— Как вам будет угодно.
Я с пустым желудком выхожу на улицу, начальник следует за мной. Запах вкусностей медленно выветривается из моих ноздрей, оставаясь в доме. Не люблю решать серьёзные вопросы на голодный желудок, но Лилия крайне редко требует встречи со мной… В прошлый раз это закончилось неудавшимся покушением.
Мы подходим к её дому и стучим в дверь. Хакерша открывает через секунду, видимо, заметила нас на камерах.
— Давай бегом, что случилось? — с порога спрашиваю я.
— Вам лучше зайти, — настаивает она.
— Ладно, ладно, — недовольно бурчу я и прохожу в дом. — Ну и?
— Звонил тот еврей, который купил пистолеты, — ошарашивает Лилия.
— Оу, вот это неожиданность… И что хотел? Купить ещё?
— Не просто хотел, а требовал! — Лилия повышает голос. — Мне еле-еле удалось уговорить его подождать до обеда…
— Что ж, набирай. Негоже заставлять его ждать, как-никак, самый важный покупатель.
— Хорошо, — она включается программу для изменения голоса и набирает телефон скупщика.
Всего через три гудка в трубке раздаётся знакомый голос:
— Я слушаю.
— Как я понял, вам нужен новый товар? — начинаю издалека.
— Да. Сколько у вас есть?
— Сейчас времена тяжёлые и столь уникальный товар нужен всем…
— Я спрашиваю количество, а не цену, — грубо прерывает еврей.
Судя по голосу его в данный момент его интересуют не столько деньги, сколько собственная безопасность. Неужели он хочет прикупить стволы для себя любимого? Хотя в то время, когда по улицам ходят нечистые, оно и понятно.
— У нас изменился модельный ряд. Пистолетов больше нет, — продолжаю я. — Но зато мы можем предложить автоматы, их эффективность заметно выше. К тому же в дополнение к световым боеприпасам идут и другие…
— Другие меня не интересует, — вновь перебивает он. — Сколько вы сможете продать прямо сейчас?
— Прошу меня извинить, но товар находится на стадии транспортировки. Прибудет завтра в районе обеда, и тогда я буду готов продать вам ровно сто единиц.
— Сегодня никак?
— К сожалению, нет, — решаю не дробить партию.
— Ладно, — недовольно вздыхает перекупщик. — Тогда созвонимся завтра, если я буду жив.
— Надеюсь, что у вас всё будет хорошо, — пытаюсь изобразить заботу, но компьютерная программа всё отсекает. — И да, чуть не забыл… Подготовьте магическую пыль. Речь пойдёт о таких суммах, что золотом обмениваться попросту неудобно.
— До завтра, — еврей бросает трубку.
— Что ж, переговоры прошли более чем успешно, — констатирую я. — Остаётся надеяться, что с нашим другом ничего не случится… Не хотелось бы потерять клиента в тот момент, когда он крайне нуждается в нашем товаре.
— Каков план, Ваше Благородие? — интересуется Пётр Николаевич.
— Это мы с вами ещё успеем обсудить. Пока что я обдумываю различные варианты.
— Вас понял. Я могу идти?
— Идите.