— Слушаюсь, Ваше Благородие, — Пётр Николаевич покидает особняк.
Мне удаётся дойти только до середины, когда он возвращается с «покупками». Пётр Николаевич виновато смотрит на меня, желая помочь, но не рискует предложить эту самую помощь.
— Делай то, что велено. За меня не волнуйтесь, — выдавливаю я.
Начальник набирает ход и скрывается за углом, а я понимаю, что прыгать на одной ноге будет куда профитнее. В итоге пятнадцать последовательных акробатических приёмов, выполняемые держась за перила, и мне удаётся подняться на второй этаж.
Пётр Николаевич возвращается ко мне и говорит:
— Так что будем делать с детьми?
— Завтра поедем снимать кино и ставить эксперименты. Нужны будут Лилия, Элиан и полдюжины верных людей.
— Ваше Благородие… — он сморит на меня с непониманием. — Разрешите поинтересоваться, что вы задумали?
— Судя по вашему взгляду, вы обо всём догадались. Время уходит, и мы должны действовать. Если не получается повлиять на ситуацию сверху, попробуем снизу. Как показала история со статс-секретарём и Громовым, любая неразбериха нам на руку.
Я ковыляю к своей спальне и вхожу внутрь, Пётр Николаевич следует за мной. Понятное дело, что у него ещё остаются вопросы, причём мне кажется, что он начинает переживать за свою судьбу больше, чем за мою.
— Ваше Благородие… — неуверенно начинает он, стоят у дверей. — Не мне вам указывать, но позвольте дать совет.
— Слушаю, — ложусь на кровать и вздыхаю с облегчением.
— Если крепостные узнают правду, то начнётся такое… Последующее развитие событий будет сложно предсказать…
— Вы плохо меня знаете. И так уж вышло, что я знаком со многими революциями, конечно, чаще всего это были лишь госпереворот, но нас устроит и это.
— Я вас не понимаю… Вы хотите буквально подставить под угрозу государственность Империи… Мы станем лёгкой мишенью для ААС.
— Возможно, вы не знаете, но что в ААС, что в СГА низшие слои общества находятся в похожей ситуации: им ставят те же самые сыворотки.
— Откуда вам это известно?
— Лилия показала доказательства, но я и сам догадался, когда узнал, что в этом замешано НКК. Товарищи киприоты прогнули вас как первоклассников, а вы и не заметили.
— Вы?.. — Пётр Николаевич хмурится. — В каком это смысле «вы»?
— То есть мы. Я хотел сказать «мы», — тут же исправляю свою оплошность. — В общем, волнение масс нам на руку, но сперва нужно будет подготовиться. Вы можете быть свободны, и позовите, пожалуйста, Анжелику. Мне есть, что с ней обсудить до приезда алхимика.
— Слушаюсь, — он склоняет голову и выходит из комнаты.
Со стороны может показаться, что мои действия импульсивны и необдуманны, но так устроен мой мозг — он за доли секунды находит решения, которые впоследствии оказываются наиболее оптимальными. Эдакая смесь интуиции и интеллекта. Вместе они позволяют мне выходить живым даже из самых сложных ситуаций.
Сейчас речь идёт о выживании человечества, а это куда важнее, чем жизнь одного отдельно взятого человека, пусть даже такого ценного, как я. И что-то мне подсказывает, что виноватыми окажутся сами люди…
Но с другой стороны: «Планета в порядке, это людям п*здец». Эта цитата одного американского комика наглядно показывает всю несерьёзность человеческого бытия даже по меркам планете, что уж говорить о галактике или вселенной.
Мы — песчинки, которые отчаянно стремятся к лучшей жизни, не гнушаясь убийствами и уничтожением всего на своём пути. Сложно сказать, заслуживаем ли мы права на эту самую жизнь, но я верю, что при должном упорстве можно и горы свернуть. И пусть меня назовут идеалистом, но лучше уж я буду им, чем пустышкой, у которой нет никаких целей, кроме как пожрать, посрать и поспать.
Я лежу и размышляю о смысле бытия, а в этот момент в мою дверь кто-то стучит.
— Входите.
— Ты звал? — в проёме показывается Анжелика.
— Да, да. Присаживайся, — указываю пальцем на кресло у кровати, в котором обычно сидит Жрец. — Как обстоят дела с продовольствием?
— Напряжённо… Запасы есть, но люди сильно возмущены ограничениями. Они хотят купить всё и сразу.
— Предсказуемо. Что ж, с завтрашнего дня мы изменим политику касательно этого вопроса. Скажи, насколько дней хватит продовольствия при умеренном использовании?
— Если взять во внимание товары длительного хранения, такие как крупы, консервы и макароны, то месяца на полтора.
— А что с поставками? Нам вообще привозят товары?
— В данный момент временная власть сектора только-только начинает организовывать доставку в пострадавшие города.
— А мы в их число не попадаем?
— Нет.
— Есть варианты купить что-то на стороне? Самим съездить?
— Хм… Это вполне реально, но цена будет завышенной.
— Хорошо. Значит так, вы с Владимиром Андреевичем проработаете этот вопрос и найдёте самого надёжного и близкорасположенного поставщика. Скоропортящееся мы покупать не будем, это нам ни к чему. Если наценка будет до трёхсот процентов, то покупайте. Если больше, то пытайтесь сбить цену или ищите другого поставщика.
— Поняла.
— Нужна будет охрана… Скажете Петру Николаевичу, чтобы он использовал те самые автоматы.
— Какие автоматы?.. — Анжелика вопросительно смотрит на меня.
— Те самые. Он знает, не бери в голову. И вот ещё что: с завтрашнего дня мы начинаем раздавать еду бесплатно. Ты ведь смогла наладить учёт граждан, чтобы исключить возможность обмана? Не получится так, что мы отдадим два пойка в одни руки?
— Смогла… Я правильно услышала? Раздавать?
— Да, всё верно. Определи минимально приемлемый набор и начни раздавать его людям в ежедневном режиме. Они должны знать, что правитель заботится о них в трудную минуту. Скоро это станет очень важным фактором.
— Но ведь это будет серьёзной нагрузкой на бюджет… С учётом самых скромных наценок на продовольствие мы не продержимся и полугода…
— А это и не нужно. Наша цель — один месяц.
— А что будет потом? Ситуация в стране стабилизируется?
— Это уже не твои заботы. Оставь их мне и Петру Николаевичу, — слышу, как в дверь вновь кто-то стучит. — Открыто.
— Ваше Благородие, разрешите? — в комнату входит Элиан Гросс, мой алхимик.
— Анжелика, ты можешь идти, а вы Элиан проследуйте за мной в кабинет, — нехотя встаю с постели.
— С утра мы не сможем всё организовать, в лучшем случае к обеду, но, скорее всего, это будет только вечером, — оправдывается она.
— Устраивает. Делай всё, что необходимо. С любыми спорными вопросами обращайся ко мне. Особенно если не сойдётесь во мнениях с управделами.
— Ага, — она кивает и уходит, а я прыгаю на одной ноге к двери кабинета.
— Вам помочь? — спрашивает Элиан.
— Если бы я хотел… — тяжело вздыхаю. — То давно бы попросил. Вы здесь не за этим.
Мы заходим в кабинет: на круглом столе лежать пакетики с магической пылью, прибор для её забора и миниатюрные весы. Я сажусь на ближайший стул, а алхимик стоит с широко открытыми глазами.
— Сколько здесь? — интересуется он.
— Триста двадцать с копейками.
— Вот это да! — восклицает он. — Никогда не видел столько пыли!
— Всё бывает в первый раз. Как вы понимаете, работы у нас будет навалом, и тридцать автоматов в сутки — это не вариант.
— Просите меня, Ваше Благородие, но я физически не смогу выдать больше. Предлагаю нанять ещё алхимиков. С наложением блока справится и ученик.
— А нет ли другого способа? Может быть, какая-то хитрость? Обманка?
— Конечно! Я могу использование заклинание ложного блока. Будет казаться, что он есть, на самом деле это лишь иллюзия.
— А как её можно развеять?
— Только попытавшись взломать блок. Способ с ложным блоком хоть и выглядит надёжным, но всё будет зависеть от настойчивости проверяющего. В теории кто-то может принудить алхимика вскрыть блок, пожертвовав жизнью.
— Хм… Другого выхода у нас всё равно нет, ведь сейчас нанимать новых людей не вариант. Видели, что за окном творится?
— Согласен…
— И сколько таких обманок вы сможете создать?
— Давно не практиковался, но думаю сотни четыре.
— Вы даже не представляете, как я рад это слышать! Будь вы дамой, я бы вас расцеловал!
— Эм… — на лице алхимика царит недоумение.
— Вот что мы сделаем: на каждую партию автоматов вы будете накладывать обманки, а на оставшуюся ману ставить настоящие блоки. Получится как в «Ералаше» — одна из сигарет обязательно взорвётся. Будем надеяться, что нам повезёт.
— Хороший план, — Элиан поджимаете губы и кивает.
— И второй момент… Мы столкнулись с нечистыми, которые передвигаются под землёй.
— Быть того не может!
— Как выяснилось, может. Поэтому я хочу знать, есть какой-то способ отследить их присутствие?
Глаза алхимика бегают из стороны в сторону, а сам он начинает ходить кругами и размышлять вслух. Правда, его речь настолько прерывистая и несвязная, что мне не удаётся что-либо разобрать. Я лишь сижу и надеюсь, что Гросс предложит мне дельный способ.
После случая с червями выходить в чистои поле страшновато. Я не боюсь сражаться с противником лицом к лицу, но эти мелкие паразиты… Никогда не любил всех этих тварей!
— В то время, когда открылись разломы, — начинает Гросс. — Я услышал странный гул… Поначалу подумал, что мне показалось, но потом одна из девочек, которая убиралась в лаборатории, выбежала с ужасом на лице.
— Ближе к делу, — перебиваю я.
— Простите, Ваше Благородие… Я лишь хотел пояснить, почему сам не нашёл это свойство нечистой пыли… Мне и в голову не пришло, что она может вибрировать, когда находятся где-то поблизости нечистый…
— И как это можно использовать? Предлагаете ходить с мешочком в кармане?
— Я могу попробовать создать, например, кольцо или медальон, который будет вибрировать при приближении нечистых. За счёт навыков алхимика я усилю вибрацию, так вы сможете обнаружить монстров значительно дальше, чем с мешочком.
— Медальон! — тут же выдаю я. — Нафиг кольца!