— И как я это сделаю? — невольно цитирую безымянного персонажа из любимой игры.
Сейчас бы в компик порубать, поностальгировать… «Готику» вторую перепройти или «Космических рейнджеров» скачать в десятый раз, помянув добрым словом Ивана Магазинникова, а не вот это всё…
Возможно, кому-то покажется странным, что торговец оружием любит позадротить, но тут как говорится: «Каждый дрочит, как он хочет». Детское увлечение переросло в хобби, и возраст тут не важен. Всегда приятно окунуться в новый продуманный мир или освежить воспоминания перепройдя любимую игру, и самый большой плюс компьютера — можно прерваться в любую секунду, конечно, если в этот момент в чате не сношают твою матушку…
Но что-то я отвлёкся. Заготовка светится всё ярче, и раскаляется даже рукоятка. Хорошо, что я не чувствую температуры и могу продолжать колошматить этот ненавистный кусок железа.
Помнится, я читал про высокие ступени развития: говорилось, что медитация занимает всё больше и больше времени. Неужели Кузнец поднял мой «уровень», а не просто передал силу?.. Если так, то у меня должен появиться энергетический щит — это нужно будет проверить. Конечно, если я вообще отсюда выберусь.
Отбрасываю все мысли и начинаю насиловать заготовку всё быстрее и быстрее. Амплитуда укорачивается, к ударам подключается корпус, звон стоит такой, что аж уши закладывает!
Почти вся заготовка светится не хуже Солнца, и в какой-то момент испускает фиолетовый туман, а затем превращается в идеальный блестящий клинок. Я не успеваю удивиться, как вываливаюсь из карманного мира и возвращаюсь в реальный.
Вот и поработали, блин… Монстров отстреливать было интереснее, да и быстрее, а тут какая-то монотонная и, я бы даже сказал, медитативная хрень. В будущем нужно обдуманнее расходовать энергию, и что-то мне подсказывает, что больше всего поглотила именно двухсотмегатонная бомба.
А на дворе-то уже глубокая ночь, вот тебе новость! Рядом со мной в обнимку спит Катя, Розалия прилегла на кресле, облокотившись на стол. Забавно, но даже при большом желании втроём на одном диване мы бы не уместились. Я бы хотел посмотреть на их диалог перед сном…
— Я вернулся, — негромко произношу я.
— Ваше Благородие… — зевает Розалия. — А мы уже начали переживать…
— Приходил Серёжка, помедитировали мы немножко… — пытаюсь приподняться и тем самым бужу Катю.
— Коля? Ты уже проснулся? — с закрытыми глазами бормочет она.
— Ага, но вы спите дальше, а я пойду поем и поработаю, — окончательно встаю с дивана.
— Мы тут тебе бутербродов сделали с чаем, но он уже остыл, — Розалия показывает на стол.
Подхожу ближе и умиляюсь их заботе: на тарелке действительно лежат мои любимые бутерброды! Но вот неясно, «мы» — это кто? Хотя нельзя исключать вероятность, что Розалия поделилась хитростями ухаживания за мной со своей новой подругой. Они же подруги? Я надеюсь…
Перекусываю и выхожу в тёмный коридор и закрываю за собой дверь. Навстречу идёт какой-то боец с фонариком. Я прошу отвезти меня к Петру Николаевичу, тот, кстати, спит в одном помещении с остальными бойцами и раненными. Истинный командир, что уж тут сказать.
Мы спускаемся в подвал, из которого доносятся редкие стоны побитых солдат и храп остальных. Сопровождающий подводит меня к Петру Николаевичу и возвращается к патрулированию.
— Рота подъём, — негромко говорю я и тормошу своего командира за плечо.
— Ваше Благородие?.. — он моментально просыпается.
— Извиняюсь, что приходится будить, но вы мне нужны.
— Да-да, конечно. Можете не извиняться, — Пётр Николаевич встаёт с постели и предлагает мне проследовать на выход.
— Электричества, как я понимаю, у нас до сих пор нет?
— Как видите, приходится пользоваться ручными фонарями, — он достаёт свой и освещает нам путь.
— Отведите меня к ближайшему стационарному телефону, а по дороге расскажите о том, что я пропустил, пока медитировал.
— Узлы связи взяты под контроль. Пришлось немного повоевать, но когда противник понял бесперспективность нападения, то спешно ретировался со своих позиций. В данный момент бойцы защищают эти объекты, используя созданные вами бронетранспортёры.
— Отлично, отлично… И как там наша пропаганда? Работает?
— По правде сказать, мы едва справляемся с потоком желающих присоединиться к Народной Дружине. Посовещавшись с Анжеликой, мы решили направить новобранцев на решение гуманитарных задач. В городе остро стоит вопрос продовольствия, и в данный момент новые отряды под руководством проверенных дружинников организуют бесплатную раздачу всего необходимого, взятого с правительственных складов.
— Разумное решение, — я киваю. — А что там с дронами и турелями?
— Мною был сформирована группа бойцов, которые отслеживают дистанцию работы дронов, постепенно перемещаясь по дороге на восток. Раз ваши устройства летают по спирали, то их очень удобно контролировать по одной прямой. Последний доклад был… — Пётр Николаевич смотрит на наручные часы. — Уже четыре… Значит, три часа назад. За это время дроны успели отлетать от города на восемь километров. Насколько мне известно, наблюдение продолжается, и следующий доклад должен быть в девять утра.
— Хм… Не думал, что они продержатся так долго. Если честно, я и сам удивляюсь своей новой силе.
— Ваше Благородие… — Пётр Николаевич медлит с продолжением диалога. — Бойцы довольны «обновками», но задают резонные вопросы… В частности, как вы воскресли и откуда получили такую силу?
— Боюсь, что если рассказать правду, они сочтут меня за сумасшедшего, а точнее, шизофреника, который слышит голоса в голове. Пусть это будет божественная милость, ведь наше дело правое, не так ли?
— Всё верно. Как скажете, Ваше Благородие. Божественная милость, — он заводит меня в какую-то каморку на первом этаже. — Пожалуйста, вот телефон.
— Останьтесь, — набираю Лилию. — Хочу, чтобы вы были в курсе наших дальнейших действий.
— Как прикажете.
— Хьюстон, приём… — в трубке я слышу лишь гудки. — Вот ведь засоня…
— Алло-о-о-о… — протяжно зевая, отвечает Лилия.
— Не спать, солдат, войну проспишь!
— Коля?.. Ты видел, сколько сейчас времени?.. — недовольно ворчит сонная девушка.
— Что там с Турецкими товарищами? Отправила ролик?
— Да… И как ты такое устроил? Там половину побережья разнесло, а вторую смыло! Не думаю, что тамошний князь будет этому доволен.
— Как говорится: нравится, не нравится, терпи моя красавица… — с трудом удаётся выкинуть из головы мысли о сотнях тысяч невинных жертв. — Ему придётся принять наше предложение, если он не хочет быть следующим.
— Как-то ты изменился… — подмечает Лилия. — И не в лучшую сторону.
— Так, я тебе позвонил не для того, чтобы ты мне нотации читала, — грубо отрезаю я. — Что там с Сибирским княжеством? Нашла контакты?
— Сейчас в Новосибирске правит Елизавета Андреевна, её муж сам отдал концы, а сыночка ты похоронил под руинами центра Екатеринбурга. Мне удалось найти телефон её помощника, могу продиктовать его.
— Диктуй, — я запоминаю номер, а затем прощаюсь с Лилией и набираю его. — Пора потревожить эту пожилую дамочку… У них там, получается, скоро рассвет? Так что ничего страшного, разбудим.
— Ваше Благородие, вы уверены, что она станет с вами разговаривать? — интересуется Пётр Николаевич.
— В крайнем случае у меня есть запасной план, — жду, пока кто-нибудь поднимет трубку. — Доброе утро, я хочу поговорить с Её Высочеством Елизаветой Андреевной.
— Простите, но кто вы?.. — старик явно спал и не очень доволен ранним звонком.
— Николай Алфёров, лидер Народной Дружины.
— Оу…
— Я понимаю, что ваша госпожа сейчас спит, но на кону как её жизнь, так и всех жителей вашего города, поэтому будьте так добры, позовите её к трубке.
— Не могу обещать, что Её Высочество согласится, но оставайтесь на линии, я сделаю всё, что в моих силах… — голос помощника становится тревожным.
Он кладёт трубку и удаляется — я слышу его шаги. А мы с Петром Николаевичем стоим и гадаем, соизволит ли столь важная мадама поднять трухлявую задницу и доковылять до телефона. Я бы дал девять из десяти, что она проигнорирует мой звонок, но по протоколу мне надлежит сперва предложить мирный договор, в скобочках «капитуляцию», а уже потом нападать.
— К глубокому сожалению, Елизавета Андреевна не желает с вами разговаривать, — сообщает старик.
— Не беда, — тут же выдаю я, пока он не положил трубку. — Буквально через десять-пятнадцать минут её решение поменяется, а поэтому постарайтесь сделать так, чтобы в момент моего следующего звонка, она уже была у телефона.
Кладу трубку, не дожидаясь ответной реакции, и выхожу на улицу. Пётр Николаевич идёт за мной и ждёт, пока я расскажу ему о своих планах.
И только когда мы оказываемся на газоне, а в моих руках появляется «РПГ» с новым боеприпасом с антивеществом, рассчитанным на десять-двадцать килотонн в тротиловом эквиваленте, я решаю просветить своего командира.
— Нашей вредной даме нужен стимул, и я хочу дать ей его.
— Вы же не планируете уничтожать Новосибирск?.. — с тревогой в голосе спрашивает Пётр Николаевич.
— Ну что вы, побойтесь Бога. Я подорву заряд на высоте около пяти километров, от взрывной волны максимум выбьет стёкла, а этого окажется как раз достаточно, чтобы Её Высочество поднялась с постели и изменила своё решение.
— Хитро… Надеюсь, что она не погибнет от осколков…
— На всё воля божья, — ухмыляюсь я и стреляю управляемой ракетой.
Замечаю за собой, что я многовато стал говорить про Бога, того самого, которые контролирует всех и вся. Возможно, дело в том, что мой мозг отказывается мириться с количеством людей, отправленных мною на тот свет. Так было нужно — эту фразу приходится повторять самому себе…
С другой стороны, когда знаешь, что находится по ту сторону врат, то понимаешь, что жизнь бессмысленна. Эти бедолаги, которых я убил, так или иначе, подверглись бы забвению, и вопрос времени тут не так критичен. В общем, чтобы не грузить себя ненужными моральными терзаниями, я стараюсь подходить к вопросу о невинных жертвах с философской точки зрения.