— Я помогу, — сказал, в очередной раз высморкавшись, чародей. — Я буду не я.
— Вот и славно. Надо, в конце концов, заявить о себе. Потом ты всякому будешь смело говорить, что победил страшную ведьму.
— Буду. Да. Я всем скажу. Особенно тем, кто всегда был против меня и строил мне козни в академии.
— Правильно, — похвалила Эмма. — Значит, по рукам?
— По рукам. Едем на рассвете.
Вот, оказывается, как можно манипулировать мужчинами. Эмма и не подозревала, какое оружие спрятано у нее в рукаве. Пожалуй, оно куда эффективнее, чем сила, которой она наделена от рождения.
Смарагульф пополз в свою палатку, оставив Эмму одну. Вскоре маг захрапел, а принцесса легла возле костра и стала смотреть на звезды.
Ей казалось, ночь тихо звенит, словно хрустальная чаша.
Принцесса старалась думать о Кае, но эти мысли были слишком тяжелы. Вскоре она уснула.
ГЛАВА 12
Прошло четыре дня.
Кай томился в башне. Ему хватило времени, чтобы испытать на себе все прелести заточения, какие выпадают на долю похищенных принцесс. Рыцарь Льва понял, что серьезно влип. Сидеть в четырех стенах, имея возможность лишь бесконечно любоваться пейзажем, это смерти подобно. Уж лучше бы Лорена отправила его на дыбу. По крайней мере, там все четко и ясно, а тут даже нет ни одной книги, чтобы скоротать время. Принц метался от стены к стене, чувствуя, что его разум начинает давать слабину. Кипучая натура героя изнемогала.
И как это принцессы сидят в таких вот башнях годами, думал он. Ответ был очевиден: у бедняжек нет иного выхода.
— Злюк! Злюк!
Принц орал минут десять, обращаясь к раскрытой двери, и гоблин наконец появился.
— Что хотеть ваше высочество?
— Есть вести от госпожи? Когда она приедет?
Кай уставился на гоблина красными полубезумными глазами. За эти четверо суток герой почти не спал, перестал следить за собой и отказывался принимать ванну.
— Я не знать. Госпожа не говорить Злюку.
Принц ударил кулаком в стену:
— Как ты можешь торчать здесь один? С ума можно сойти!
— Для того, кто любить одиночество, тут хорошо, — ответил зеленый.
— Тебе нравится такая работа?
— Нравится. Я с детства мечтать.
Кай тупо уставился на него:
— Как это?
— Ну, для гоблина трудно делать карьеру. Мы немножко все… недалекие. Но я родиться умный, меня и братья колотить за это все время, — зеленый скромно лучился от гордости. — В своей округе я один учиться писать и читать. За это меня выгнать. Но я знать, чего хотеть. Я скопить денег, когда работать на рудниках Джахи, и поступить на курсы Злых Помощников.
— А такие есть? — немало удивился герой.
— Конечно. Там учить нас много интересному, а потом давать диплом. Помогать трудоустраиваться. Госпожа найти меня по объявлению. Я прийти и обогнать других кандидатов. Вот!
— Значит… на Злых Помощников учатся?
— Да. Это сложное дело. Мы поступать на службу к чернокнижникам, коварным королям и королевам, даже всяким чудовищам и драконам.
— Лорена много платит?
— Хорошо платить, да.
Мысль Кая заработала, как бешеная.
— Ну сколько?
— Мое жалованье десять серебряных монет в месяц! — с гордостью ответил гоблин.
— Всего-то? — На самом деле это было немало для слуги, но принц решил провести разведку боем. — По-моему, она тебя не ценит.
— Почему?
— Знаешь, если бы ты был моим слугой или оруженосцем, я бы платил тебе пять золотых. Это больше, чем десять серебряных.
Гоблин долго взирал на Рыцаря Льва, на его зеленом лице одна странная эмоция сменяла другую странную эмоцию.
Кай ждал, с трудом подавляя дрожь. Если бы не магическая завеса, разделявшая их, он бы давно сграбастал Злюка за шиворот и вытряс из него душу.
— Госпожа предупреждать… Принц хитрый. Принц забалтывать Злюка.
Кай фыркнул:
— Больно надо. Просто, ты же понимаешь, я — герой, для меня справедливость святое понятие. Не могу смотреть, когда кому-то не воздают по заслугам.
Злюк думал.
— Пять золотых. М? Неплохо? За год ты смог бы скопить целую кучу денег и купить… не знаю, дворец в Ганапулке. Ты ведь из Ганапулка?
Только сейчас Рыцарь Льва вспомнил название гоблинского королевства.
— Да. Но у нас не бывать дворец.
— Значит, будет.
— Злюк не понимать.
— Я к тому веду, что, может, тебе не стоит растрачивать свои таланты на службе у этой особы. Поверь, я ее неплохо знаю.
— Госпожа — хорошая, — возразил гоблин. — Нельзя говорить плохо о госпоже!
— Пять золотых.
Злюк облизнулся.
— Ты вернешься в Ганапулк богатым гоблином.
— Я не хотеть в Ганапулк. Там меня не любить за то, что я умный.
— Тогда ты можешь пойти в любое другое место.
Зеленый мотнул головой:
— Злюк не понимать…
— Скажу прямо. Отпусти меня отсюда и сможешь поступить на службу ко мне, принцу Керузии. Либо получишь единовременную награду в виде сундука с золотом. Поверь, оно того стоит.
Гоблин отшатнулся, Кай думал, что зеленый сейчас убежит.
— Нельзя. Предать госпожу! Не предать! Нельзя!
— Почему? — спросил герой.
— Герой не спрашивать такие вещи, — запротестовал Злюк. — Герой не предлагать!
— Я только хочу исправить несправедливость, — возразил принц. — Подумай о награде.
Гоблин замахал руками:
— Это нечестно! Госпожа хорошая. Госпожу нельзя предавать. Кодекс Злых Помощников не разрешать!
Кай вздохнул. Злюк оказался твердолобым. И в чем-то он был прав: неправильно, когда герой предлагает такое. Но, с другой стороны, — чего не сделаешь, чтобы избежать свадьбы с чернокнижницей?
Худшей мести Лорена не могла придумать. Пытки и казнь бледнели в сравнении с перспективой разделить со злодейкой брачное ложе.
Однако некий подлый внутренний голосок иной раз нашептывал герою, что ничего плохого в этом нет, а Лорена даст еще форы всем тем девицам, которых Кай знал. Некоторых девицами звали лишь по привычке, ибо их профессия сама по себе обесценивала понятие целомудрия. Да, признал герой, но на куртизанках я не женюсь после каждого посещения их пропахшего благовониями будуара.
Иными словами, ситуация складывалась двусмысленная. Кай ни разу не слышал, чтобы какая-нибудь ведьма решилась на столь утонченное коварство и потащила героя под венец. Дур не находилось. А чего добивается Лорена? Ведь король Керузии, едва узнает о свадьбе, придет в ярость и уж точно не будет спокойно сидеть, позволяя колдунье захомутать его единственного наследника. Невозможно позволить негодяйке породниться с древней благородной фамилией и, что совершенно немыслимо, родить бастарда. Да, папаня будет вне себя, думал Кай. Его не приведет в восторг «выбор» сына… Герой скривился.
Это, что называется, влип!
— Вы подумать о своем поведении, герой, — важно произнес Злюк, о присутствии которого принц даже забыл. — Я уходить!
— Подожди, — воскликнул Кай. Гоблин задержался на верхней ступеньке винтовой лестницы. — Ты все-таки не отбрасывай эту мысль. Зачем рисковать и работать даром на злодейку, если можно вести честную, куда более выгодную жизнь?
Гоблин прищурился.
— И принеси мне что-нибудь почитать, иначе я сойду с ума! Книгу, старые газеты, все равно!
— Здесь нет ничего, ваше высочество.
Повернувшись, гоблин пошел вниз и скрылся из вида. Кай хрустнул суставами пальцев.
Через мгновение он очутился возле окна.
Высоко, но, может, не так уж? Если сплести канат из простыни и одеяла, то получится больше трех метров. Кай высунулся, разглядывая грубую кладку башни. Там было много выемок и трещин, словно созданных для того, чтобы за них цепляться. Если лезть без обуви, может сработать. Ловкостью и силой Кай не был обделен никогда, не говоря уже о практике. Десятки раз ему приходилось преодолевать подобные препятствия, и башни в том числе.
Принц забегал по комнате, стараясь привести голову в порядок. Чем дольше он тут торчит, тем сильнее над ним власть Лорены. И тем хуже дела идут у оруженосца… точнее, у той девушки, которая осмелилась на такой безумный шаг. Зачем она прикинулась Седриком? Лорена сказала, что она влюблена в него. Хорошенькое дельце — влюблена. А Кай ведь даже ее настоящего имени не знает.
У Лорены было время расправиться с ней, уйма времени. Увы, наверное, эта странная девушка давно мертва. Лишний свидетель да еще соперница чернокнижнице явно ни к чему.
Кай чувствовал крайнюю досаду. Слепой и глухой восторженный дурак! Дал обвести себя вокруг пальца дважды!
Снова оказавшись у подоконника, рыцарь высунулся из окна. Он был уверен, что справится, но насчет дракона оставались сомнения. Гоблин утверждает, что у чудовища нет приказа убивать пленника. Это, без сомнения, радовало. Надо пробовать. Если ничего не делать, то можно сойти с ума уже к сегодняшнему вечеру.
«Герой я или нет?» — в конце концов подумал Кай и кинулся сооружать канат из простыней и одеяла.
Однажды у него был опыт. Веревка, при помощи которой он забрался в логово великана, отвязалась и упала, а до земли было высоковато. Простыни у монстра оказались весьма несвежие, принца воротило от их вони. Увы, великан сроду не принимал ванны, однако у его постельного белья имелось одно неоспоримое достоинство. Размер. Длины каната с лихвой хватило герою, чтобы добраться до земли целым и невредимым.
Кай посмотрел на то, что получилось сейчас. От силы три метра. Не средство спасения, а издевательство какое-то. Тщательно оглядевшись, принц поискал нечто, чем можно было бы увеличить длину каната. Гобелены! Нещадно расправившись со всеми ними, Кай прибавил еще метра три. Что ж, это уже кое-что.
Придвинув тяжелую кровать к проему окна, принц подождал, не прибежит ли Злюк, но гоблин отсиживался где-то в своей каморке. Кай привязал один конец каната к ножке кровати, а сам канат выбросил наружу. Насколько он помнил, дракон с утра улетел куда-то и до сих пор не возвращался. Если рассудить здраво и не огорчать себя воспоминаниями о магии, путающей в лесу тропинки, шансы у героя не так и малы.