А вот его товарищ, что шел проведать внезапно замолчавшего друга — тот совсем рядом. Два прыжка… которые я тотчас же и делаю.
Разбойник пытается загородиться от удара разряженным арбалетом.
Щас!
Тоже мне, умник. Ты б ещё веник подставил…
Взмах клинка!
И он, неожиданно легко разрубив довольно-таки прочное дерево, заодно отсекает моему противнику руку — почти по локоть!
Ещё одним меньше — не издав ни единого звука, разбойник оседает на землю. Шок?
Ну да, небось, не каждый день руки-ноги отрубают, попробуй к такому привыкнуть…
Резко приседаю на корточки, разворачиваясь к остальным противникам.
И вовремя!
Над головой, с противным таким жужжанием, проходят арбалетные болты — два или три, сейчас сказать трудно. Один-таки дергает меня за полу плаща, заставляя сделать шаг в сторону — удар всё-таки достаточно силен, а плащ пробить не получается.
Всё — стрелять больше некому?
Один арбалет лежит на земле около поджигателя, второй я разрубил, а остальные уже разряжены. А чтобы их перезарядить, надо время.
Которого я постараюсь вам не дать — мы совсем рядом друг с другом. Уповать на то, что они промажут ещё раз — неразумно, эффекта неожиданности у меня больше нет.
Думаю, что и разбойники это понимают. Наилучшая для них сейчас тактика — связать меня рубкой на мечах, пока кто-то из них, отскочив в сторону, не перезарядит своё оружие. И спокойно меня пристрелит. Не знаю, поняли ли они, что плащ не пробивается стрелами и болтами, но не надо считать их совсем уж лопухами. Глупых разбойников не бывает — они долго не живут. Всадят мне болт в ногу или вовсе — в голову. И хорош!
Сейчас они возьмутся за мечи… в стойку станут.
Ага, рубиться на равных с тремя здоровыми мужиками? Я, конечно, тоже не совсем деревенский увалень, но шансы свои оцениваю твердо — как весьма незначительные.
И поэтому — не будет никакой «правильной» рубки, там меня быстро слепят.
А будет куча-мала — так хоть какие-то шансы имеются. Я ведь относительно невысокий (в смысле — ниже их), но очень верткий, вследствие меньшей массы. А стало быть — и скорость у меня выше, чем у здоровенных мужиков.
Не в том плане, что я собираюсь от них бегать — от арбалетного болта не убежать. А в том, что при схватке накоротке, смогу быстрее увернуться от удара. И нанести свой. Пусть и не убью (я всё-таки не сказочный герой, способный убивать противника одним ударом), но пораню. И сразу же станет проблемно за мною поспевать. Да и стрелять…
И я, выполняя свой план (так внезапно зародившийся в голове), делаю неожиданный кувырок — прямо под ноги опешившим от этого разбойникам.
Земля и небо меняются местами и, ещё не выпрямившись, наношу широкий размашистый удар, пытаясь подсечь ноги своих оппонентов. Как косою по утренней траве…
С весьма неожиданным результатом — один из моих противников беззвучно оседает в пыль.
Вот это да!
Я ж его всего кончиком клинка и зацепил… Тоже шок? Какие-то они все хилые попались…
А их осталось двое!
И шансы мои подскочили сразу на треть!
Надо полагать, случившееся стало для разбойников совершенной неожиданностью. Несколько секунд — и троих нападавших из строя вывели. Невзрачный солдат в обычном доспехе проявил качества, которых от него совсем никто и не рассчитывал увидеть. Мало того! В него болт влепили — накоротке! И без каких-либо последствий (то-то у меня все плечо почти отнялось — хорошо, что левое, хорош был бы я боец, если бы в правое попали…), во всяком случае — очевидных.
Ситуация совершенно вышла из-под контроля.
Но — деньги получены, надо отрабатывать.
И взметнулись вверх вражеские клинки.
Разбойники действовали слажено — сказывался опыт нелегкой жизни. Один из них наносил рубящий удар сверху, заставляя солдата прикрыть свою голову, второй целился в ноги.
Сразу от двоих ему не закрыться…
А он и не стал — кувырком ушел вбок, пропуская мечи мимо себя, по пути срубив чуть ли не половину вражеского клинка.
Что?
Я и сам-то не сразу это понял…
Когда, отмахнувшись от меча, услышал неожиданный звон — и увидел отлетающий в сторону кусок его оружия.
Так Рунный клинок всё-таки рубит сталь? Даже оружейную?
Рубит…
Думаю, что обоим оставшимся разбойникам поплохело очень даже основательно. Дураков на такие дела не нанимают, никакой случайностью тут и не пахнет — вышли они мне поперек дороги явно не просто так, рассчитали — так что мозги у них в головах имелись… И какой-такой клинок в здешних местах может вытворять подобные штуки — народ, скорее всего, уже сообразил. И весьма своим догадкам не возрадовался…
Не сводя глаз со своих оппонентов, делаю шаг вбок и, уже совершенно сознательно, коротким движением клинка срубаю оглоблю у телеги.
А вот тут в глазах у моих оппонентов совершенно отчетливо промелькнуло желание побыстрее отсюда свалить. И желательно — со скоростью скаковой лошади. Похвальная идея — ничего против не имею.
Но им — страшно.
Страшно повернуться спиною к обладателю зловещего оружия.
Делаю шаг назад.
Для того, чтобы перезарядить арбалет дистанция недостаточная: ты только нагнись к стремени — так голову станешь поднимать уже на том свете…
А вот как жест доброй воли — подобный шаг в сторону очень даже красноречив. Мол, шанс у вас есть…
Оба нападавших почти синхронно делают шаг назад.
— Арбалеты оставьте. И можете проваливать.
На землю глухо брякается разряженный арбалет. Второй из разбойников разводит в стороны полы плаща. Кроме пустых ножен там больше ничего нет.
— Мы можем оставить свои мечи?
— Они мне не нужны.
Старший из разбойников кивает, и они оба убирают свое оружие в ножны. Почтительно наклоняют головы, делают несколько шагов назад, не сводя с меня настороженных глаз. Потом резко поворачиваются и в два прыжка скрываются за углом.
Если я правильно понимаю происходящее, то эти двое — единственные, кто уцелел среди нападавших. От этого клинка ранений не бывает. Оружие Серого разит всегда насмерть. Но, тем не менее, я делаю несколько шагов назад к ближайшему из лежащих на земле разбойников. Присаживаюсь на корточки, чтобы лучше его рассмотреть.
Строго говоря, все становится ясно буквально с первого же взгляда. Мой противник мертв — мертвее просто не бывает. Совершенно белое лицо, абсолютно обескровленные губы — безошибочный признак того, что убитый поражен Рунным клинком. Надо думать, что и на других телах имеются аналогичные признаки.
Значит, вот оно как…
Оружие Серого приобретает полную силу только в его руках. И ни в чьих других. Более того, со смертью своего хозяина оно утрачивает все свои необыкновенные свойства, кроме невиданной прочности.
А здесь все признаки налицо. Как там тогда говорил отец? «И не поднимал его для защиты или нападения». Теперь поднял. Вот и результат.
Так значит, я теперь Серый? Ничего себе, подарочки ко Дню рождения!
А что я, собственно, взволновался? Отец мой прожил пусть и не слишком долгую жизнь, но уж более чем достойную. Да и то сказать, что считать недолгой. Уж больше тридцати лет-то он на этом свете подзадержался. Стало быть, у меня впереди, как минимум, столько же, сколько я уже успел прожить на этом свете. Тоже не так уж и плохо.
Где-то вдалеке, за поворотом, послышался стук копыт.
Кто-то едет сюда? И кто бы ни был этот незваный гость, мне совершенно не нужно быть застигнутым в компании нескольких покойников. Понятное дело, что я, скорее всего, без труда докажу собственную невиновность. Уж, наверняка, мои противники — люди некоторым образом известные. И известность их не того качества, которое открывает им двери в королевский дворец. Скорее, совсем наоборот.
Но, тем не менее, я не хочу быть застигнутым здесь и сейчас. Вот просто не хочу — и все. Свистом подзываю к себе Ветра. Умный конь, встряхнув головой, неторопливо ко мне подходит.
— Тебя-то не задели? — осматриваю я коня.
Но нет, здесь все в порядке, никаких ран на нем не имеется, стреляли исключительно по мне. Запрыгиваю в седло и передвигаю ножны с клинком так, чтобы можно было выхватить его одним движением. Так не очень удобно сидеть, но в данном случае это не самое главное. Вот отъеду подальше, там и об удобствах можно будет подумать.
Но то ли слух мой сыграл злую шутку, то ли я попросту ошибся в определении расстояния, но скачущий всадник вылетел из-за угла гораздо быстрее, нежели мне удалось покинуть это место.
Он натягивает повод, осаживая коня.
— Что здесь произошло, мой друг?
— Да Бог весть, дорогой граф. Я сам только что здесь появился. И, честно говоря, предпочел бы и вовсе ехать другой дорогой. Не самое приятное зрелище, смею вам заметить.
Вот уж кого я меньше всего ожидал здесь увидеть — граф Долон! Какая нелегкая занесла его именно сюда и именно сейчас? Я-то по простоте душевной полагал, что он сейчас стаптывает сапоги по дворцовому паркету. А он тут. Ну, вот скажите на милость, какого рожна он приперся именно в этот переулочек? Теперь пойдут пересуды, будто мне недостаточно тех слухов, что и так уже бродят вокруг меня и моей матери при дворе. Скорей бы домой!
Граф, не слезая с коня, осматривает место недавнего боя. Подсчитывает покойников.
— Неслабо тут кто-то порезвился… Давненько не случалось в нашем городе таких стычек, да еще среди бела дня.
— Вам виднее, дорогой граф. Мы — люди провинциальные и многого здесь не знаем. Позвольте, однако, мне откланяться: спешу к матери.
— Вы не останетесь здесь?
— Зачем? Это дело городской стражи, надо полагать. Неужто все окрестные дома заполнены исключительно слепыми и глухонемыми? Наверняка уже кто-то дал знать стражникам, и они с минуты на минуту будут здесь.
— Не только дал знать, — кивает граф, — еще и карманы почистить успели. Здесь это быстро.
Удивленно оборачиваюсь, чтобы взглянуть на мертвецов. Когда это я им карманы вывернуть успел? Вроде и не подходил даже!