«Кто же этот Улнар, — лихорадочно думал эмон, — эльд или… Кто он, если сама оданесса просит отпустить его и дарит целое состояние? И просит сохранить дело в тайне. Значит…»
— Я не нуждаюсь в покровительстве, вы это знаете, — поклонился Гретворн, — но я выполню вашу просьбу… с удовольствием. Улнар вот–вот будет здесь.
— Я… не хочу его видеть… — по лицу Эланы было видно, как она растеряна, — я хочу, чтобы он был свободен. Мне пора, — она протянула руку, собираясь поставить шкатулку на столик, но шагнувший из–за портьеры Маррод перехватил ее:
— Оставьте это себе, оданесса, — сказал он.
— Что такое? — поворачиваясь, изумленно спросила она и замерла, увидя эльда. — Ты ведь… Это… Ты?
— Я, — ответил Маррод. Он отдернул портьеру, явившись перед гостьей с обнаженным мечом в руке, и это было вызовом.
— Что здесь происходит? Разве ты — слуга Гретворна, немой и глухой? — усмехнувшись, спросила она. Эльд улыбнулся.
— Нет. Скорее, наоборот. По крайней мере, сейчас. Правда, светлейший эмон?
— Да, — униженно пробормотал тот.
— Я ухожу! — заявила оданесса, но Маррод заступил дорогу.
— Дождемся Улнара, — сказал он.
— Как ты смеешь, мергин? Я позову слуг! Гретворн… — Элана взглянула на съежившегося в углу эмона и все поняла.
— Можешь позвать, — усмехнулся Маррод, — и ты знаешь, что тогда будет.
— Что тебе нужно от меня, мергин? Асиры? Вот, бери! — она швырнула шкатулку на пол. Воин проводил взглядом рассыпавшиеся камни:
— Мне нужен Улнар.
— Улнар? — оданесса побледнела и пошатнулась. Маррод шагнул к ней и поддержал, усадив на скамью.
— Ты снова хочешь его убить? — прошептала она. — Возьми деньги, я достану еще — только не убивай его!
— Он мой брат, — произнес Маррод. В комнате стало тихо. Элана непонимающе смотрела на эльда. — Я пришел сюда выручить его из башни, и эмон любезно согласился мне помочь.
Гретворн сжал зубы. Я найду тебя, думал он, я найду, где бы ты ни был, поймаю и тогда… тогда ты будешь долго вспоминать этот день… если останусь в живых… Эмон снова сник.
Прошло какое–то время, и в дверь постучали:
— Господин, Улнар здесь.
— Приведите его сюда. Охрана пусть будет снаружи, — велел Гретворн.
Элана и Маррод взглянули друг на друга, и оданесса вдруг поняла, что перед ней — не Маррод, а совсем другой человек, лишь очень похожий на опального эмона. Черты его остались прежними, и все же лицо воина стало другим. Так смотреть, так говорить мог человек, который, которого… Оданесса не могла найти слов.
В комнату вошел Улнар. Маррод быстро втолкнул его внутрь и захлопнул дверь.
— Привет, брат, — сказал он, — я же говорил: мы еще увидимся.
Улнар неловко обнял его — руки узника были заключены в колодки. Маррод перерезал путы, и колодки упали на пол.
— Улнар!
Вольный воин не верил глазам. Перед ним стояла Элана.
— Да, моя оданесса, — медленно произнес он.
— Ты жив! — она шагнула к нему и обняла. Улнар замер, ощущая аромат ее волос и кожи. О, боги…
Гретворн остолбенел. Оданесса обнимается с простолюдином, мергином, а в придачу — эльдским шпионом!
— Нам надо идти, — проронил Маррод, и они будто очнулись. Элана отступила на шаг, посмотрела на начальника стражи. — Улнар, ты готов?
— Готов, брат, — сказал воин.
— Куда ты уходишь? — спросила она. — Останься. Гретворн освободит тебя, — оданесса бросила взгляд на ошеломленного эмона. — Что смотришь, Гретворн? Улнар тот воин, что спас меня от посланных Орэном мергинов. Я думала, что он погиб, я видела, как…
Улнар кивнул.
— Я выжил, госпожа.
— Я не госпожа тебе, я… — Элана задыхалась. Ей хотелось много ему сказать, но это место, и эти люди… — Вы можете оставить нас? — резко спросила она.
Маррод покачал головой:
— Нет, моя оданесса. Мы уходим прямо сейчас, иначе люди Гретворна…
— Гретворн ничего вам не сделает! — оданесса повернулась к эмону, но глаза того остекленели, он словно не замечал ее. — Гретворн, ты объявишь, что Улнар невиновен!
Начальник стражи поклонился и промолчал. Теперь, когда оба мергина здесь, он думал, как сделать, чтобы они не вышли отсюда.
Он смотрел, как вольный воин и жена одана держатся за руки и понимал, что здесь не просто благодарность за спасение. Здесь было нечто большее! Происходило невозможное: никто не смел прикасаться к оданессе, кроме самого Орэна, и называть ее по имени мог тоже только одан…
— Элана, — произнес воин, — я рад, что встретил тебя, но мне надо идти. Меня ждут.
— Кто тебя ждет? — спросила она.
— Друзья.
— А разве я ничего для тебя не значу? — воскликнула она. — Я ношу твоего ребенка, Улнар! Твоего сына!
Гретворн невольно ахнул. Происходящее не умещалось в голове. Так, может, это — сон, ему все это снится? Начальник стражи не успел додумать. Маррод шагнул к нему и пронзил насквозь. Пораженный мечом в сердце, Гретворн умер мгновенно, не успев понять, спит он или нет… Элана ахнула.
— Он слишком много слышал, не так ли, моя оданесса? — учтиво спросил Маррод, вытирая о занавеску клинок.
— Пожалуй, — ответила она, глядя на пронзенное тело некогда всесильного эмона.
— Погоди, Маррод. Моего сына? — переспросил воин. — Но, как…
Взгляд оданессы ответил на этот вопрос. Улнар качнул головой:
— Я не знаю, что сказать, моя оданесса. Мой сын… Ты знаешь, что будет сын?
Она закрыла глаза и вздохнула:
— Я знаю. И знаю, что ты любишь другую…
— Да, это так.
Элана закусила губу:
— Значит, забудь о своем сыне! Мне довольно того, что ты жив… Уходите.
Улнар чувствовал: она лжет. И ей очень больно.
Маррод выглянул в узкое окошко:
— Твои слуги, там, внизу… Среди них есть телохранители Орэна?
— Да, есть кто–то из них, — ответила Элана. Она отвернулась от Улнара, не желая показывать катящихся из глаз слез.
— Это плохо, — сказал Маррод, — они знают меня в лицо. Нам не выйти отсюда, Улнар. Ты — узник, из людей Гретворна меня никто не знает…
— Ты зря убил его, — сказал Улнар.
— Ты думаешь, мы могли бы прикрыться им? — спросил эльд. — Хм. А ведь у нас есть оданесса.
— Не смей этого делать, Маррод!
— У нас нет выбора, брат, — сказал эльд. Он шагнул к Элане.
— Если тронешь ее хоть пальцем…
Оданесса повернулась. Глаза ее блестели:
— Делай, как он говорит! У вас и впрямь нет выхода. Улнар, возьми, — из–под складок платья Элана извлекла кинжал. Короткий, с обоюдоострым лезвием и рукоятью, украшенной сверкающими камнями. — Если остановят, скажешь, что убьешь меня…
Воин покачал головой:
— Я не буду этого делать.
— Брат, это всего лишь уловка. Не будь дураком! Ну, же, нам надо спешить! — не давая Улнару подумать, Маррод решительно распахнул дверь:
— Прошу, моя оданесса!
Элана вышла в коридор. Улнар спрятал нож в рукаве и вышел следом. Несколько слуг, стоявших в коридоре, изумленно уставились на него: пленник идет за госпожой — и без оков! Последним вышел Маррод.
— Хозяин не велел беспокоить, — притворив дверь, сказал он так, что никто в этом не усомнился. — Он позовет, если будет нужно.
Усмехнувшись, эльд последовал за Улнаром и Эланой. Пройдя коридор, они спустились по лестнице. В холле толпились люди. Маррод подобрался, готовясь начать бой.
— Паланкин готов? — громко спросила Элана. — Я уезжаю!
Слуги задвигались. Кто–то бросился открывать двери госпоже, кто–то почтительно склонился. Несколько вооруженных детин с подозрением смотрели на Маррода.
— Что смотрите? — на ходу повернулся к ним эльд. — Не узнали, нигриды?
Проглотив оскорбление наглого эмона, телохранители переглянулись и, пользуясь моментом, Маррод стремительно вышел за дверь.
— Прощай, Улнар, — еле слышно прошептала Элана. Снаружи ее ждали. Телохранители мигом окружили оданессу, пристально разглядывая окровавленного пленника. Хорошо одетый Маррод подозрения у них не вызвал, он быстро отвернулся и отошел в сторону.
— Прощай, — ответил Улнар.
Оданесса прошла к паланкину. Слуги приставили лесенку, Элана взобралась наверх и опустила балдахин. Украшенные дорогой попоной кроги медленно двинулись вперед. Улнар смотрел им вслед. Маррод хлопнул замершего воина по плечу. Улнар охнул: иссеченная кнутом спина отозвалась болью.
— Идем отсюда, скорей! — произнес эльд, и братья быстро исчезли в переулке.
Улнар сжимал подарок оданессы и думал о ребенке. Своем ребенке, которого он никогда не увидит, потому что… Великий Игнир, да почему же?
— Твой сын будет править Арниром, — улыбаясь, произнес Маррод, — знаешь, Улнар, такой подвиг не по силам совершить даже мне.
Глава 30. В мире теней
У сгоревшего эмонгира сидели двое. Крошечный костерок едва тлел, и дым тянулся в сторону Ринересса, мутной пеленой закрывая и так едва видимые в темноте башни города.
— Шенн, скоро утро.
— Да, Далмира.
Фагир поковырялся веточкой в углях, мерцавших, словно асиры, рубиновым огнем.
— А их все нет… Шенн, Маррод великий воин, но… как он сможет освободить Улнара из башни? Перебить всю охрану?
— Не знаю, — отозвался фагир. — Маррод безумец, а безумцам везет. Если он не вернется, я отправлюсь к одану. Я нужен ему. Стагнир увезли отсюда, значит, им нужен тот, кто сможет построить оружие.
— Стагнир не увезли, — улыбнулась девушка. Шенн подян голову:
— Ты что–то знаешь! Говори, где он?
— Мы с Улнаром нашли и спрятали его. Там, в реке, под камнями. Никто не найдет.
Шенн рассмеялся:
— А я‑то думал! Представляю, какое сейчас лицо у Орэна! Спасибо, Далмира, вы все сделали верно. Улнар молодец.
— Улнар хороший человек, — кивнула девушка, и Шенн заметил, как дрогнул ее голос. Она переживает за него, подумал фагир, она его любит…
— Ты достанешь стагнир?
— Нет, пусть лежит там.