— Я упрошу его, — сказала Найк. — Ведь у меня никого больше нет, кроме него. А чем вы занимались до того, как прилетели в Кольца?
— Так, то да се, — ответил Данн. Он наклонился над пультом, проверяя показания приборов. Потом посмотрел в обзорный иллюминатор и удовлетворенно кивнул.
Шлюпка возвращалась в Кольца. И большинство преследователей осознали, что Данн сбил их с хвоста Приемом, образно именовавшимся как «щелчок хлыста». Но теперь было уже поздно что-то исправить, и они могли следовать за космоскафами, которые сами следовали за другими космоскафами, а те держались тех кораблей, что еще способны были уловить эхо работы двигателей шлюпки.
Прямо по курсу шлюпки светился золотой туман Колец. Они выглядели как сплошная твердая стена, о которую вот-вот неизбежно разобьется вдребезги шлюпка. Но на самом деле, это было совсем не так. И теперь, когда шлюпка приблизилась к степе вплотную, стали видны завитки и струи тумана.
Звезды позади шлюпки постепенно исчезали, поглощаемые облаками пыли. Шлюпка все глубже уходила в толщину тумана.
И потом произошло нечто небывалое. Через коммуникатор доносилось жужжание двигателей космоскафов, мягкие шелестящие звуки, похожие на шепот и щелкающий треск разрядов. Все эти шумы имели естественное объяснение. И вдруг появился совершенно незнакомый звук. Это были монотонные чириканья, вроде «твит-твит-твит». Они производили довольно жуткое впечатление. Они были также невероятны, как если бы в коммуникаторе послышалось настоящее чириканье пролетающей птицы.
— Что это? — напряженно спросила Найк.
— Какой странный звук!
Звук прекратился. И шлюпка уже глубоко укрылась в облаках пылевого тумана. Данн изменил курс. На полном ускорении он устремился по новому пути. Пять секунд. Десять… Двадцать… Дани выключил двигатель. В иллюминаторе была видна только золотистая туманность Колец. Радар показывал, что слева по курсу что-то движется, что именно — видно не было. Дани выключил радар.
И теперь шлюпка мчалась вперед, замаскированная от посторонних глаз, неслышимая и невидимая. Были выключены не только двигатели, но даже радар. Теперь обнаружить ее можно было только визуально. Она мчалась сквозь пылевой туман. Подобно множеству других объектов — скал, металлических астероидов и прочих тел.
— Мы в свободном дрейфе, — сухо сказал Данн. — Двигатели я заглушил. Кроме того мы не пользуемся радаром и вообще, ничем сейчас не выдаем своего присутствия. Нас теперь почти невозможно отличить от любой другой скалы поблизости. Наши распрекрасные преследователи сейчас видят на своих экранах и слышат через детекторы только своих товарищей. Они не сразу сообразят, что произошло и что теперь им нужно делать.
Найк странно посмотрела на него:
— А что это был за странный звук?
— Я не знаю, — сказал Данн. — И никто не знает. Его уже слышали, и не раз. Один старатель, по имени Смайдерс, уверен, что это Гуки. К сожалению, нет никаких других доказательств существования Гуков.
Заурчал кондиционер, начав очередной цикл очистки воздуха. Данн выключил и его. Теперь в шлюпке царила абсолютная тишина. Им оставалось только ждать, больше они ничего сделать не могли.
Но сознание того, что в любой момент один из преследователей может по воле чистого случая натолкнуться на шлюпку, не давало ее пассажирам ни минуты покоя. Они пребывали в беспомощном напряжении слепых, не зная, не находится ли преследователь сейчас всего лишь в нескольких ярдах от корабля, или рыщет в непроницаемом тумане за многие мили от шлюпки. И в любую секунду о корпус шлюпки мог детонировать снаряд от базуки, выпущенный разъяренным их молчанием старателем с преследующего космоскафа.
Найк проглотила комок в горле.
— Как трудно ждать, — сказала она.
Данн кивнул.
— Чертовски отвратительное чувство, — согласился он. — Они знают, что мы где-то в Кольцах, и знают, что мы дрейфуем. Но они не имеют представления, в каком направлении мы движемся и — как быстро. Каждый из них охотится сейчас в одиночку. Они не доверяют друг другу. Я вам уже говорил — в Кольцах иначе нельзя. Каждый старатель стремится разбогатеть прежде, чем его прикончат.
Она провела языком по губам.
— Мой брат писал что-то об этом. Но совсем в другом ключе, что-то вроде приключения…
— Он не хотел, чтобы вы волновались, — все так же сухо сказал Данн, — Поэтому он и хвалил меня. Но добродетельный человек долго не протянет в Кольцах. Конечно, если бы каждый из старателей был бы благородным и помогал другому бескорыстно, это было бы прекрасно. Но запустите в компанию хороших людей одного головореза, и все они будут вынуждены стать головорезами — просто для самозащиты. Вот так оно и получается.
Шлюпка продолжала дрейф. Ничего не происходило, Час проходил за часом. Второй. Третий. Десятый. Шестнадцатый.
— Может быть, нам надо включить детектор? — робко спросила Найк. — Может, кто сейчас…
— Нет, — сказал Данн, — Это неприятно, конечно, хотя я и начал уже привыкать. Но они как раз и ждут, что мы не выдержим и захотим выяснить, на каком этапе в гонке мы находимся. А поэтому этого делать нельзя.
Прошло двадцать часов с тех пор, как Данн полностью отрезал шлюпку от окружающего мира. Найк сказала нервно:
— Но ведь не будет вреда, если мы посмотрим наружу в иллюминатор.
— Не будет, — согласился Данн, — Хотя и пользы от этого тоже.
Найк направилась в контрольную рубку. Она заглянула по очереди в каждый из иллюминаторов. Но там была только светящаяся, непроницаемая для взгляда, дымка Колец.
Вздрагивая, она вернулась в основную каюту.
— Это… это ужасно, — дрожащим голосом вымолвила она.
— Постепенно ты привыкла бы, — сказал Данн. — Ты уже привыкла ко многим вещам, о которых даже не представляла на пути к Отдушине. Ко многому можно приспособиться — даже к постоянному страху.
Найк уставилась на него.
— Не могу представить, что вы можете испугаться.
— Ну, пусть не к страху, а к некоторому психологическому неудобству.
Он посмотрел на часы.
— Через час я послушаю, что делается во вселенной. Если я ничего не услышу — прекрасно, значит мы оторвались от «хвоста». И мы не так далеко от места назначения.
— Вы хотите сказать, что мы скоро найдем брата?
Он кивнул, но глаза не поднял.
— Мы попробуем.
— И тогда мы сможем вернуться на Хорус?
— Я бы не стал рисковать отправляться в такое путешествие на этой шлюпке. Во всяком случае, без дополнительных запасов. Это долгий путь. И все зависит от того, сколько мы найдем кристаллов. Лучше всего подождать следующего сборщика. Я довольно основательно очистил наш счет в Минеральной Компании, чтобы купить эту шлюпку. И если Ваши неприятности требуют денежных затрат…
— Я даже не знаю, что они требуют, — грустно сказала Найк. — Мне нужно спросить брата.
Данн мрачно кивнул. Он принялся ходить взад и вперед по каюте. На шлюпке было больше свободного пространства, чем на космоскафе.
Прошел час, тянувшийся, казалось, целые века, и Данн направился в контрольную рубку.
Он щелкнул выключателем коммуникатора и врубил питание радара.
В иллюминаторах золотилась пыль Колец. Радар не показывал ничего угрожающего. Коммуникаторные детекторы улавливали лишь слабые потрескивания — коротковолновые излучения местного солнца. Короткие потрескивания, более сильные — это были отзвуки сверхмощных гроз в атмосфере Тотмеса. И больше ничего не было слышно.
Нет. Внезапно из динамика раздалась серия непривычных звуков. Они были едва различимы и монотонны. Твит… Твит…
Внезапно они прекратились. Найк прошептала:
— Это те же самые звуки…
— Гуки вышли на охоту за неосторожными старателями, — с внешней веселостью сказал Данн, стараясь разрядить напряжение и успокоить Найк. — Во всяком случае, этим объясняют периодическую пропажу космоскафов.
Загудели двигатели шлюпки. Данн устанавливал курс. Теперь радары и детекторы корабля работали снова. Данн, не сознавая того, сжимал и разжимал кулаки. Он был уверен в своих астронавигационных расчетах, но ему не хотелось сейчас думать о том, что они могут найти там.
Вдруг на самом пределе действия локатора появилось эхо, обозначающее нечто твердое. Данн развернул шлюпку, корректируя курс.
— Это он? — с тревогой спросила Найк.
— Возможно, — ответил Данн.
Он явственно чувствовал, что что-то неладное. Что-то здесь было не так. Надвигалась опасность.
Изображение на экране локатора начало, по мере их приближения, принимать узнаваемые очертания.
— Думаю, это наша скала, — тихо произнес Данн. Он заговорил в микрофон коммуникатора:
— Кииз! Кииз!
Ответа не было. Он позвал еще раз. Через несколько секунд в золотом тумане, заполнявшем иллюминаторы, проступили темные очертания небольшого астероида.
— Мне это не нравится, Найк, — сказал Данн, очень спокойно. — Погляди тут пожалуйста, пока я надену скафандр.
Найк, чувствуя, как гулко ухает ее сердце, следила за приближавшейся темной тенью скалы, пока Данн облачался в пустотную броню.
— Мы приближаемся, — сказала она, когда тень превратилась в четко очерченный каменный осколок.
Данн быстро подскочил к пульту и включил тормозные двигатели. Миниатюрный кораблик повис почти неподвижно в пятидесяти ярдах от каменной массы, во много раз превышающей его по объему.
— Вы не попробуете вызвать его еще раз? — спросила Найк с тревогой.
— У него есть детекторы, — ответил Данн. — Они сообщат ему, что мы прибыли.
В голосе его чувствовалось напряжение. Кииз молчал — и это пугало.
Обломок скалы медленно вращался. На одной его стороне виднелось большое вкрапление серой породы. Это и была глубинная материнская порода, в которой находили абиссальные кристаллы. Астероид продолжал вращение. Показался жилой купол — пятнадцати футов в диаметре, сплавленный с каменным ложем в том месте, где в поверхности осколка имелось естественное углубление. Внутри купола виднелись различные предметы. Малой мощности очиститель воздуха. Баллоны с кислородом. Горное оборудование. Спальный мешок со светозащитным капюшоном, необходимым в вечно золотистом дне пылевых Колец. Капюшон был надвинут — в мешке кто-то лежал.