Всего под знаменами Ирвана пришло в эти края почти девять тысяч воинов. По пути сюда армия понесла немалые потери, ибо эльфы не собирались показывать ничтожным людям спины, но постоянно догонявшие войско отряды наемников и рыцарские дружины, шедшие из самого Фолгерка, сводили на нет все успехи Перворожденных.
Людям противостояло от силы две тысячи воинов в серебристой броне, отважно стоявших на пути вражеских атак. Армия, которая уже была собрана на севере, еще не подошла, хотя донесения от ее командиров поступали регулярно, потому лишь это малое число эльфийских воинов должно было еще многие дни держать здесь оборону. Сам король, намеревавшийся возглавить объединенное войско, остался ждать подхода главных сил в столице, ибо его соплеменникам иное поведение правителя могло показаться проявлением слабости, и теперь оказался заперт в городе. Свежие отряды эльфов могли в ближайшие дни обрушиться на вгрызающихся в землю людей, но каждый день ожидания пока приносил лишь новые потери.
Люди не были глупцами, они не ринулись в атаку сломя голову, хотя кажущаяся беззащитность города так и манила некоторых отчаянных удальцов. И все же слово командиров было для этих бойцов не пустым звуком, а потому они, прежде всего, окружили город многочисленными постами, а затем возвели валы и стены, которые не дали бы прорваться в лагерь людей эльфам, задумай те устроить вылазку. А такая попытка была предпринята на третий день осады, когда две сотни храбрецов вышли из города и атаковали людей.
Вспоминая о юных глупцах, на свою беду выбравшихся из-под надежной защиты стен, Эльтиниар скрежетал зубами от досады и боли. Они не рассчитали своих сил, и все погибли. Эльфы, ударив внезапно, сумели вырезать немало полусонных вражеских бойцов, но и сами все же были окружены панцирной пехотой, сквозь частокол пик которой не смог прорваться ни единый воин. Люди предложили сложить оружие, и им ответили стрелами. Тогда четыре сотни арбалетчиков дали один единственный залп, и двести отчаянных бойцов пали там, среди грязи и беспорядка военного лагеря.
Именно после этой вылазки фолгеркцы предприняли первый штурм. Несколько десятков метательных машин подвергли город сильному обстрелу, нанеся немало разрушений, а затем штурмовые колонны двинулись к окаймлявшим столицу боевым башням. Арбалетчики обрушили на открытые площадки башен настоящий ливень болтов, пока их товарищи приставляли лестницы и карабкались вверх. Обстрел был столь мощным, что эльфийские лучники не могли даже на мгновение показаться в бойницах и стреляли вслепую. Под стенами скопилось немало людей, поэтому они не обошлись без потерь, но все же сумели подняться сразу не несколько башен. Однако эльфийские воины в тот раз сумели отбросить врагов, проявив недюжинную стойкость, ибо им приходилось сражаться против троекратно превосходящих сил. Эльфы понесли тяжелые потери, но атака была отражена.
После этого штурма люди еще раз пытались ворваться в столицу, но на этот раз их отряды были остановлены эльфийскими стрелами и даже не смогли приблизиться к укреплениям. Потеряв несколько сотен своих солдат, фолгеркские командиры дали приказ об отступлении, начав затем длительную бомбардировку города из всех орудий. И по всему было видно, что вот-вот должен последовать новый штурм, ибо наверняка король Ирван знал о приближении с севера свежих войск Перворожденных, появление которых могло поставить людей в положение между молотом и наковальней.
— Итак, что вы можете посоветовать? — Эльтиниар отвлекся от созерцания мрачных картин за окном и, резко повернувшись, так, что полы изумрудной мантии, окутывавшей его до пят, разлетелись, словно крылья диковинной птицы, направился к трону. Усевшись на изготовленное из цельной глыбы малахита сооружение и разгладив складки мантии, владыка И’Лиара внимательным взглядом обвел лица своих собеседников.
— Я предложил бы отправить ближе к Р’рогу отряд воинов, — задумчиво произнес маг. Сингар почти не принимал участия в обороне столицы, лишь единожды вступив в бой, когда враг почти прорвался в город. Чародей ныне занимался иным делом, и был одним из тех, от кого, без всякого преувеличения, зависела судьба эльфийского королевства.
— Мне все труднее становится следить за перемещениями Мелианнэ, а если она окажется в лесу, это будет и вовсе невозможным, — сообщил меж тем Сингар, которого даже сам король не осмеливался торопить или тем паче прерывать речь чародея. — Тем не менее, нужно обеспечить ее безопасность, ведь орки тоже могут учуять ее. Нужно перехватить принцессу и обеспечить ее безопасность.
— Полагаете, л’леме, наши свободолюбивые братья тоже претендуют на это? — К магу обратился один из присутствовавших здесь воинов, немолодой эльф, лицо которого было обезображено шрамом от едва зарубцевавшейся раны.
— Ими движут иные мотивы, но в их интересе к тому, что несет Мелианнэ, сомнений быть не может, — ответил Сингар. — Что орки будут делать с ним — иной вопрос, но нам легче не станет, что бы они ни решили.
— Да, нужно усилить наблюдение за окрестностями Р’рога и за тем, что творится у орков, — кивнул король. — Пожалуй, придется рискнуть частью Теней, которые этим и займутся, хотя здесь их способности нужнее. А что с обороной города, э’лай Фелар? — поинтересовался Эльтиниар, переведя взгляд на другого собеседника.
— Пока мы держимся, хотя потери огромны, — молодой эльф в помятых латах склонил голову. — Люди понесли достаточные потери для того, чтобы остыли горячие головы. Никому не хочется идти на верную смерть, штурмуя наши стены. Правда, их осадные орудия причиняют нам немало вреда, от обстрела погибло более двух сотен воинов, потери среди жителей также велики, но с этим ничего поделать нельзя. Я не стал бы устраивать вылазку, чтобы разрушить их катапульты, ведь это большой риск, а воинов у нас и так мало.
— Л’леме, быть может, в ваших силах справиться с этой проблемой? — Король обращался к чародею.
— Их защищает сильный маг, — покачал головой Сингар. — Мы блокируем друг друга, поскольку наши силы оказались почти равны, и бой придется вести обычным солдатам. Сейчас вам следует полагаться исключительно на сталь, но никак не на чары.
За стенами раздался шум и крики воинов, привлекшие внимание эльфов. Эльтиниар видел, как одновременно выстрелили сразу три больших требушета, и тяжелые снаряды с кажущейся медлительностью летели по направлению к башням, оставляя за собой дымные хвосты. А в воздушную галерею рядом с башней, где находились покои короля, врезался тяжелый камень, выпущенный из большой баллисты. Эльтиниар отчетливо видел, как снаряд пролетел над самой аркой, искрошив в пыль изящные перила и сбив нескольких оказавшихся там в этот момент эльфов, а затем ударил в один из высившихся рядом шпилей, оставив на месте стрельчатого окна бесформенный пролом. На соединявшем башни висячем мосту остались изуродованные тела полудюжины эльфов, сейчас похожие на бесформенные куски мяса. В лужах крови лежали оторванные руки и головы в смятых, точно те были из бумаги, шлемах.
— Скоро, — тихо и зло, едва сдерживаясь от того, чтоб закричать в полный голос, произнес Эльтиниар, не в силах оторваться от жуткого зрелища. Впервые за долгие годы сердце владыки Лесного Королевства перестало быть механизмом, что монотонно гонит по жилам кровь. К Эльтиниару вновь вернулась способность чувствовать. — Очень скоро вы ответите за все, люди! — пообещал король. — За смерть каждого Перворожденного мы возьмем с вас тысячекратно, и реки крови зальют ваши земли, а ваши города превратятся в кладбища!
В тот же момент лязгнули доспехи застывших у входа в зал стражей, которые расступились, пропуская вперед эльфа в изрубленных доспехах и с закопченным лицом. Эльтиниар резко развернулся, повелевающе взглянув на запыхавшегося воина, несмотря на усталость и раны приветствовавшего своего короля, точно на параде.
— Владыка, они начали штурм, — эльф тяжело дышал, будто ему пришлось очень долго бежать. — Э’лай Фелар, вам лучше быть на башне.
— Ступайте, — кивнул король в ответ на вопросительный взгляд названного эльфа. — Мы обсудили все, что нужно. Ваше место действительно на острие вражеского удара, а не в этих покоях, э’лай. И заставьте этих полуживотных вновь умыться собственной кровью. Са’тай!
Шум, ворвавшийся в тронный зал вместе с запыхавшимся вестником, не оставлял сомнений в том, что творится за стенами. Многоголосые крики, сопровождавшие рождавший дрожь лязг металла, звучали все громче, волнами накатывая со стороны вражеского стана. Плотно сжав губы, Эльтиниар опустил голову, чтобы никто не мог увидеть отчаяние в его глазах. Этот бой вполне мог стать последним для защитников столицы, и помощи ждать было неоткуда.
С деревянного помоста, возведенного на самом краю лагеря, владыка Фолгерка мог разом видеть всю картину, обозревая и свое войско, и осажденный город врага, заветный приз, ради обладания которым уже были отправлены на смерть тысячи, и это была лишь малая часть той цены, которую был готов без колебаний заплатить Ирван Второй, король и полководец, нанесший страшный удар врагу, давно уже уверовавшему в свою непобедимость.
На помост, просторный дощатый настил, покоившийся на крепких опорах, пустили небольшую рощицу, срубив ее до основания всего за день, чтобы владыка мог со всем возможным комфортом видеть триумф своего воинства. Еще несколько дубрав, окаймлявших город ненавистной нелюди, пошли на частоколы, которыми укрепили лагерь на случай вылазок врага, и на многочисленные осадные орудия. Как раз сейчас смертоносная машинерия начала работать в полную силу. Батареи огромных, высотой с крепостную башню, требушетов, обнесенных высокими палисадами и окопанных глубокими рвами, непрерывно швыряли в сторону взвившихся к небесам башен тяжелые каменные глыбы, в крошку разбивавши укрепления противника.
Снаряды с гулом проносились над головами воинов, с почтением и страхом взиравших и на сами машины, и на тех, кто управлял всей их мощью. Солдаты знали — каждый угодивший в цель камень, горшок с огненной смесью, которую невозможно было погасить простой водой, означал лишний шанс на то, что в атаке их жизнь не прервется меткой стрелой или ударом эльфийского клинка.