– Скоро, – убеждал её вампир. – Скоро ты будешь совсем здорова, гос… Клара.
В одном он не лгал – добывать ингредиенты становилось всё труднее.
Предгорные деревни опустели. Кто-то сделался, гм, частью эликсира, но большинство жителей бежали куда глаза глядят, прихватив какой могли скарб.
Оставшиеся без присмотра куры, гуси, утки оказались на попечении Ан-Авагара – хотя бы для того, чтобы кормить Клару.
И так было, пока в один прекрасный день он не увидел длинную, сверкающую сталью и разноцветьем одежд змею приближавшегося со стороны равнин воинства.
Сперва это его ничуть не взволновало. Ну идут и идут, видывал он этакие воинства. Как придут, так и уйдут. А захотят его искать – долгонько возиться придётся!..
Он перекинулся, взмыл в воздух; и тотчас же ощутил мерзкое, режущее слух зуденье, словно где-то изо всех сил скребли железом по стеклу.
Ан-Авагар чуть не кувыркнулся с неба, подавляя отчаянное желание перекинуться обратно и зажать ладонями уши.
В режущем и рвущем звуке крылась, само собой, магия. Вампир не сомневался – явились «охотники», экспедиция, призванная «покончить со злом».
Что ж, не поспоришь – он и впрямь был злом. Чтобы вылечить Клару, пришлось убить многих и многих. Слухи, очевидно, дошли до здешних чародеев, и вот – последовал ответ.
Ничего страшного; видывал он «мстителей» с «воинами света» и сильнее, и многочисленнее. Когда-то давно он забавлялся игрой с подобными «истребителями упырей», вплоть до того, что, изменив облик, нанимался в проводники, обещая провести «до самого кровососова логова». И проводил!
Однако вот этот странный шум…
Какие-то магические устройства, решил Ан-Авагар. Возможно, вредоносные для вампиров. Возможно, местных упырей вполне можно было приговорить подобным образом, только он-то не местный.
Так или иначе, ему пришлось попотеть, прежде чем он сумел отыскать очередную жертву. Приближение к воинской колонне оборачивалась неприятным колотьём в висках и помутнением в глазах, так, что Ан-Авагар едва удерживался в крылатой трансформации.
Странные какие-то охотники, однако. Пожалуй, с этими он играть в игры не станет, самое главное – чтобы с Кларой ничего не случилось.
…Вернулся он поздно. Кое-какие особо деликатные операции по приготовлению эликсиров пришлось перенести от греха подальше, чтобы Клара не увидела.
…На следующий день раздражающее гудение и жужжание разбудили его на рассвете. Чародейка мирно спала, щёки её порозовели, дыхание сделалось глубоким и ровным; судя по всему, она ничего не слышала и не ощущала.
Ан-Авагар нахмурился.
Охота шла именно на него, не просто на какое-то непонятное «зло», поселившееся в горах и убивавшее поселян; нет, пытались добыть именно вампира, и притом вампира высшего.
…К полудню гудение начало уверенно приближаться, причём со всех сторон.
Клара по-прежнему ничего не замечала.
– Прошу простить меня, досточтимая, – Ан-Авагар поднялся. – Я немного не рассчитал потребные для завтрашнего лечения ингредиенты. Позвольте мне ненадолго отлучиться…
Клара улыбнулась, чуть смущённо.
– Зачем тебе моё разрешение, Ан-Авагар? Ты меня лечишь, ты один знаешь, что требуется. Лети, конечно. Только знаешь что?
– Что, гос… Клара?
– Будь осторожен, – неожиданно нахмурилась чародейка. – Какие-то у меня предчувствия… дурные. Понимаю, что глупости это, но… – Она слабо махнула рукой.
– Ну, Клара! Что же тут может случиться? – Он надеялся, что слова его звучат достаточно беззаботно. – Не мирок, а лавка древностей. Дождь пройдёт – уже событие. Собака тявкнет – местные неделю обсуждать будут.
Вообще-то тут уже не осталось никаких «местных», но Кларе об этом знать, само собой, не стоило.
Он перекинулся поспешно, может, даже слишком. Пошёл низкими кругами, от укрытия к укрытию, всматриваясь и вслушиваясь.
По каменистым склонам меж валунов замелькали фигуры в ярко-алых и малиновых плащах, словно специально одетые как можно более заметно. Они шли медленно, растянувшись широкой цепью; опущены забрала глухих шлемов с высокими плюмажами, копья нагнулись к земле.
Гномье укрывище возведено было в диких скалах, однако не неприступно. Подгорное племя не очень любит лазать по отвесным склонам и больше уповает на прочность каменных врат; и сейчас неведомые воины в алых и багряных плащах надвигались хоть и медленно, но неумолимо.
И где-то у них должен быть этот отвратительный магический артефакт, от которого у Ан-Авагара мутилось в глазах и в голове.
Найти его, и…
Вампир перестал закладывать низкие виражи, замер, прижимаясь к земле. Его сейчас почти невозможно увидеть, глаза он отведёт.
Так, во всяком случае, думал он.
И точно – редкая цепь воинов в красном прошла мимо его убежища, тощей купы тонких и низких деревцев, притулившихся на склоне, даже не покосившись в их сторону.
Ан-Авагар стал спускаться дальше, уверенный, что этот проклятый артефакт наверняка хорошо спрятан в обозе войска, а вокруг него – куча седобородых маго-в.
Однако это самое гудение, так досаждавшее, пока он прятался в зарослях, вдруг стало слабеть и удаляться.
Не может быть, замер вампир, распластываясь на камнях. Это не артефакт, а артефакты! У каждого из воинов в красном!
Ан-Авагар аж зашипел со злости.
Что за напасть такая и откуда она взялась?
Впрочем, не важно. Пусть себе идут. Его они не заметили, а гномью дверь им нипочём не взломать.
Лбом побьются в несокрушимый камень и дальше пройдут.
Просто подождать…
Немного времени спустя загонщики и в самом деле наткнулись на его убежище. Торжествующе затрубили рога, и Ан-Авагар скрипнул зубами – слишком уж легко и просто удалось разглядеть спрятанную среди развалин старого замка гномью дверь.
И что-то они слишком уж спокойны, слишком деловиты. И что это они потащили наверх? Что за странные устройства и инструменты?
– Нашли! Нашли! – донёсся крик сверху.
Нашли. Кто бы сомневался.
Вскоре вокруг каменной двери возник уже целый лагерь, ставили большую треногу, горели костры, а вампир так и оставался на одном месте, сжимая кулаки и не в силах ни на что решиться.
У здешних явно что-то было именно против его расы. Кто бы мог подумать – в заштатном мирке, где и сила-то течёт еле-еле – и этакие устройства!
Хотя кто знает, может, именно потому они тут и созданы?
Ан-Авагар выпрямился. Кажется, они собрались взламывать двери?..
Уверенность, что «только лбы себе поразбивают» успела куда-то улетучиться.
Отводить глаза получалось с огромным трудом. Гудение и дребезжание в голове сделалось почти нестерпимым, однако вампир сумел пристроиться позади одного из торопившихся вверх по склону солдат; одно быстрое движение, хруст сломанных позвонков, и тело падает в кусты, а сам Ан-Авагар уже набрасывает на себя алый плащ и опускает на лицо стальное забрало.
В ушах мигом зазвенело так, что подкосились ноги.
Проклятье, эта штука где-то здесь, в самом шлеме!
Вампир чуть не сорвал его.
Нет! Надо хотя б подняться!..
Как же звенит, как гудит, словно сотни колоколов во всю мощь бьют набат у него в голове! Ноги у вампира заплетались, он никогда ещё не чувствовал себя таким беспомощным; скрежеща зубами, он кое-как дотащился до развалин, где суетившиеся воины как раз установили нечто вроде тарана на двух высоких треногах.
– Унутре оне, – жарко докладывал начальнику рябой вояка, снявший шлем. – Унутре, точно! Усе мы чуем!..
– Ломайте, – кивнул тот. Лицо у него было длинное, тонкое, породистое.
Вампир хотел бы посмеяться над потугами глупцов, не знающих, что гномьи двери не разбить никакими таранами, но не получалось.
Уж больно хорошо экипирована оказалась эта экспедиция, и местные явно знали, что делают.
– Тама она, значить, чародейница! – горячо продолжал рябой. – Упырь ей, значить, до́бычу таскаеть; а она яго на дело, значить, настропаляеть!
Сейчас я тебя самого настропалю, с яростью подумал Ан-Авагар.
Гнев поднимался, словно мутная волна, и от этого, казалось, даже унимался этот несмолкающий звон в голове.
Он не знал, что это за проклятые устройства, так на него действующие, и откуда они взялись; знал лишь, что нельзя дать им добраться до Клары.
Кто-то толкнул его в спину, кто-то грубо выругался.
– Эй, ты! Чего раззявился? Шевелись!
Ан-Авагар не ответил. Он шаг за шагом подбирался всё ближе к важному воинскому начальнику, отдававшему последние указания.
Его схватили за плечо, и тогда он рванулся с места, как мог рвануться только вампир.
Шлем отлетел в сторону, как и алый плащ. Голова военачальника взмыла высоко в воздух, оставляя за собой серповидный хвост багряных капель; тело стояло ещё несколько мгновений и затем мешком повалилось наземь.
Череп у Ан-Авагара, казалось, сейчас расколется от звона; он стремительно нагнулся, приник к жуткой ране, втягивая в себя хлещущую из перебитых артерий кровь.
Это помогло. Гудение, звон и помутнения не исчезли, но несколько притупились, словно отодвинувшись вглубь.
Он стремительным переворотом ушёл от копья, резким взмахом сбил с плеч ещё одну голову. Не помогут вам хитрые штуковины эти, куда вам против истинного вампира!..
Ан-Авагар не помнил, скольких убил. Может, десяток, а может, дюжину. Весь покрытый чужой кровью, он защищал каменную дверь так, словно за ней крылись все сокровища Упорядоченного.
Точнее, даже нельзя было б сказать, что именно заставило бы истинного вампира из гнезда Эйвилль Великой сражаться насмерть, даже не помышляя об отступлении.
Однако смерть предводителя отнюдь не обескуражила остальных воинов. Они подались назад, сдвигая ряды и ощетиниваясь копьями; громко звали на подмогу рога, снизу спешили новые и новые десятки.
Ан-Авагар успел наглотаться горячей крови, огонь весело бежал по жилам, однако теперь он оказался на виду, а зудение и звон в ушах вновь стали усиливаться. Обитатели этого места явно знали, как управляться с ему подобными, и не боялись потерь.