— Евроремонт по высшему разряду? — спросил Виктор, осматривая подвесной потолок, кафельные стены, паркет под ногами. — Совсем недурно, почти как у меня в квартире.
— Разбираешься? — поднял брови Звягин.
— Отец строитель, — кивнул Правдоруб. — Часто возил меня на халтуры. Деньги неплохие, но не моё это…
— А что твоё? — перебил Антон, доставая из холодильника две бутылки пива. — Бегать от ментов и снимать подкасты? Адреналин обожаешь?
Виктор молча проглотил саркастическое замечание.
— Женаты? — сменил тему он. — Чувствуется женская рука!
— В таком случае, пора мне уходить в горничные, — усмехнулся хозяин кухни. — Я убираюсь по два раза в неделю. Безделье убивает, дружище. Особенно в моём возрасте…
— Шутите? — Виктор принял пакетик с кальмарами. — Сколько вам? Тридцатник? Да я ненамного младше!
— Действительно, — пробормотал Антон. — Что я несу! Пошли в комнату, кое-что расскажу. Ты ведь никуда не спешишь?
Правдоруб посмотрел на фитнес-браслет. Было восемь вечера. Дома никто не ждал, с девушкой он поссорился неделю назад, и она съехала к маме.
— Если только конвертировать новое видео, — ответил он. — Иногда кажется, что жизнь превратилась в фильм, где отсутствует монтаж, и все самые ненужные моменты не вырезаются, а длятся целую вечность…
— Понимаю тебя, — кивнул Антон, отпивая глоток из бутылки. — Вечность поганая штука, походит на ад, из которого один выход. Знаешь, какой? Верёвка и мыло!
Виктор едва не выронил пиво.
— Да шучу я! — рассмеялся Звягин. — Ну, двинули!
Они прошли в соседнее помещение, оказавшееся просторной гостиной. Большая двуспальная кровать напротив балкона, шкафы с книгами, парочка кресел. Здесь тоже ощущался дух чистоты, предметы на своих местах, всё аккуратно сложено. Похоже, Антон тот ещё аккуратист.
Но больше всего Виктора поразил компьютер в углу. Огромный монитор, светящийся системный блок, горящий неоновой подсветкой. На экране, разбитом на квадратики, показывались новости разных стран. Правдоруб с изумлением узнал первый телеканал австралийского телевидения.
— Интересуетесь глобальной обстановкой? — спросил он. — Субтитров не видно, может и языки знаете?
— Несколько, — пожал плечами Антон. — К сожалению, я не такой полиглот, как хотелось бы. А вот, что касается телевидения, то оно уже лет тридцать как прогнило. Помню в советское время два канала было и ничего, все довольные, не жаловались. Мозги не прожигали как сейчас. Впрочем, в сети такая же хрень. Один «Тик-Ток» чего стоит…
— А кем работаете, если не секрет? — Виктор присел в кресло, отпивая горьковатое пиво. — Сто пудов, занимаетесь международными делами, бизнес, или государственная служба?
— Ой, да не смеши, — фыркнул Антон, занимая кресло напротив. — Если я интересуюсь новостями и знаю пару языков, так сразу капиталист-затейник? Где-нибудь видишь котировки валют? Я на бирже не играюсь. Всего лишь грузчик в магазине мебели. Что? Изумлён?
— Как? — У Виктора поднялись брови. — В жизни бы не поверил! Вы не выглядите как типичный грузчик. Мой отец всегда говорил, что любая работа похвальна, если её любишь, и она приносит доход. Не подумайте, что я вас…
— Может хорош «выкать»? А то коробит, мы же не на приёме у английской королевы! Вообще, ты прав, грузчик — это не работа мечты, но на жизнь хватает, и держу себя в форме. А грыжа мне не грозит, как и любая болячка.
— Чего-чего? — Виктор поставил бутылку на тумбочку. — Вы… ты про что? Здоровье оно ведь не железное…
— Иногда думаю, что лучше бы и заболел чем, — с грустью вздохнул Антон.
Вновь в глазах у незнакомца появилось странное, ни с чем не сравнимое выражение. Словно проваливаешься в туннель, откуда нет выхода, в тусклый туман столетий, где годы превращают твою жизнь в болезненный тлен…
Виктор тряхнул головой, прогоняя дурные мысли. Это не смешно, что за чертовщина лезет в мозг?
Антон Звягин прикрыл глаза, а когда вновь открыл, взгляд наполнился жизнью и искрами веселья. Казалось, внутри у человека работал механизм, где постоянно переключался тумблер.
— Странный ты, — подал голос Правдоруб. — Честно говоря, меня это начинает пугать…
— А меня пугает одиночество, — перебил Антон. — Последние годы я провёл почти ни с кем не общаясь. Соседи со мной не здороваются. Друзей нет, да и родных не осталось. А ты ещё про жену спрашивал!
Виктор кинул взгляд на тумбочку, на которой рядом со смартфоном на зарядке, стояла рамка с фотографией. Некоторое время он разглядывал чёрно-белый снимок, не веря глазам своим. Впрочем, это может быть фотомонтаж. Но какой смысл?
Антон Звягин запечатлелся там в советской форме, с кучей медалей и орденов, что будто блестящим золотом покрывали грудь. Он обнимал маленькую девушку в белом платье, поразительной красоты. Оба улыбались, причём настолько искренне, что казалось их общее счастье переливается через края рамки в квартиру.
— Любишь участвовать в ролевых играх? — высказал догадку Виктор. — В смысле, ездишь на полигоны, где разыгрывают сражения Великой Отечественной?
— Ты удивительный упрямец, Правдоруб, — усмехнулся Антон. — Твой мозг уже давно сопоставил факты, собрав кусочки мозаики в единую картину. Но продолжаешь искать другой ответ, чтобы не свихнуться от реальности. Ведь истина иногда разрушает привычный мир.
Виктор встал с кресла и прошёлся взад-вперёд по комнате. Какое-то безумие! И почему он должен торчать здесь и выслушивать бред от незнакомца? Ну спас он его от спецназовца и что теперь? Валить надо из этого дома.
Неожиданно взгляд упал на постер, что висел над кроватью. Правдоруб сделал шаг вперёд, пытаясь рассмотреть фигуру длинноволосого мужчины с мечом в руках. Лицо оказалось знакомым. А название фильма буквально взорвало его мозг.
— Кристофер Ламберт актёр на века, — сказал Звягин. — Жаль, недооценённый, не получил «Оскара». Как ты, дружище? Выпей пива, охлади мозги!
Виктор резко развернулся. Он почувствовал, как кровь прилила к лицу, щёки стали пунцовыми. Внутри шла какая-то борьба, сердце отбивало барабанный ритм.
— Коннор Маклауд из клана Маклаудов, — сказал он. — Любимый фильм моего отца, вечно пересматривал все части. Классика жанра, согласен, но как по мне спецэффекты не ахти. И что это значит, Антон? Хочешь сказать, что ты…
— I’m immortal! — провозгласил Звягин.
На долгий миг, прерываемый лишь частым дыханием Виктора, воцарилась тягостная тишина. Наконец он без сил свалился в кресло, кое-как схватился за бутылку и выпил глоток пива. В голове прояснилось, но слова никак не вырывались изо рта.
— Ты бессмертный? — выдавил из себя он. — Или розыгрыш? Умоляю, скажи, что это пранк!
— Я бы переписал на тебя квартиру, сынок, лишь бы это оказался прикол, — вздохнул Звягин. — Но, к сожалению, от фактов не спрятаться, не скрыться. Ты первый человек за тридцать лет, которому я открылся.
— Но почему мне?
— Потому что увидел в тебя кое-что необычное. Ваше поколение разочаровывает меня, но ты не такой как остальные придурки, что снимают видео в надежде на хайп. Есть стержень, хочешь докопаться до истины, что-то изменить в этом мире. Напомнил одного человека. Меня, когда я только стал служить в армии, отдал лучшие годы жизни на то, чтобы спасти Родину от Третьего Рейха.
— Может я сплю?
— В таком случае, это самый безумный кошмар в твоей жизни! Так ты хочешь или нет?
— Хочу что?
— Узнать мою историю. Записать её, поведать миру.
Виктор прикусил губу. В нём загорелся азарт журналиста, а ведь это отличная идея! Быть может этот человек и псих, а вдруг нет? Сколько новых подписчиков…
Правдоруб вытащил из кармана телефон. С горечью вздохнул, признавая поражение.
— Я не смогу записать наш разговор, — сказал он. — Экран цел, но не запускается!
— Ерунда! — пожал плечами Звягин. — Возьми мой мобильник. Я потратил кучу денег на гаджет, камера там потрясающая. Единственная вещь, что я люблю в этом веке, так это постоянный ренессанс новых технологий.
Виктор вытащил шнур зарядки из телефона и направил камеру на Антона. Некоторое время настраивал балансировку видео, с удовольствием отмечая, что качество будет на высоте.
Всё это напоминало настоящее интервью, но в то же время, Виктор ощущал нереальность происходящего. Бессмертный герой собирается рассказать историю своей жизни. А может просто выдумать сюжет для какой-нибудь фантастической книжки.
— Запись пошла, — произнёс Виктор. — Итак, с вами Правдоруб. И в этот раз у меня есть кое-что горячее, от чего ваши головы взорвутся, словно перезрелые арбузы!
Звягин расхохотался:
— Тебе надо поработать над эпитетами, мой друг. Ладно, меня зовут Антон Звягин. Но эта история начинается не с меня. Но обо всём по порядку. Пристегните ремни, господа!
Часть первая — Глава первая
Раннее утро застало Михаэля за сбором свежей ежевики. Ночью не спалось, всё время думал о больной матери, которая лежала в городской больнице. Пневмония болезнь поганая, убивающая людей и моложе, чем Агнетта Тульц. Но Михаэль приободрялся мыслью, что склочный характер матери не даст ей сдаться. Вот уж кто, а его матушка, упрямая как ослица, никогда так просто со свету не уйдёт.
Он вышел из деревни в сумерках, когда и деревенские петухи ещё дрыхли в курятниках. Зато подойдя к лесу, прекрасно различал кусты ежевики, где между колючих ветвей висели тёмно-синие ягоды. Он нацепил перчатки и стал осторожно снимать плоды, искоса наблюдая как жёлтый диск солнца поднимается над равниной.
С тех пор как умер отец, всё хозяйство перешло в распоряжение Михаэля, а ведь ему едва исполнилось пятнадцать лет. Всю жизнь он мечтал вырваться в город, где можно заняться чем хочешь, а не торчать тут, копаясь в земле, ухаживая за коровами и наслаждаясь запахом навоза. Но приоритеты сменились. Агнетта Тульц не могла вытянуть хозяйство на себе. Да и где взять деньги, чтобы работников нанять?
Юноша вздохнул. Проглотил кислую ягоду и ощутил, как веки тяжелеют от бессонной ночи. Теперь до обеда точно не уснуть, нужно тащиться кормить скотину.