— Да я никому не давал. А этот… Сам узнал. Он из иностранной разведки.
— Страсти какие. Давай я тогда выключу его совсем, — Лена взялась за розетку телефона.
— Выключи, — согласился Слава, не открывая глаз. — И дверь запри. И будет лучше, если ты поменяешь номер квартиры с соседями.
Девушка выключила телефон и присела на подлокотник кресла. В руке у нее оказалась хрустальная салатница с огромными черешнями. Одну ягодку она взяла в руку.
— Теперь будем наверстывать, — сказала она многообещающе.
— Будем наверстывать, прохрипел, кивнув, Слава. — И еще водки надо. Есть у тебя водка?
Девушка тяжело вздохнула, вышла и, вернувшись с бутылкой водки, брякнула ее на стол перед Славой. Потом без всяких церемоний плюхнулась ему на колени.
Что ни говори, а хороший секс очень отвлекает от хлопот, а Ленка отвлекала восхитительно. Даже когда Слава сам попытался сосредоточиться на своих многочисленных проблемах, они не навалились гуртом, не заполонили сознание, а остались робко переминаться на почтительном отдалении.
«Ну и пусть», — решил про себя парень, потягиваясь на широкой Ленкиной кровати. — Утром стану думать, как жить дальше.
— Ты на вечер-то пойдешь? — спросила лежавшая на его плече девушка.
Блаженная улыбка на лице Славы поблекла. Ленка легко расслабила, но так же легко и напрягла теперь.
— На какой вечер? — спросил парень осторожно.
— На вечер встреч, — пояснила она, рассеянно водя ноготком вокруг его соска.
— Каких встреч? С кем?
Ленка вдруг ущипнула его за сосок, и Слава ойкнул.
— Ну хватит уже! Вечер встреч. Класс наш собирается. Ты, кстати, ни разу не был. Слушай! Одно время про тебя такие байки ходили! Закачаешься! Кто-то рассказывал, что ты гражданство сменил. А еще кто-то врал, что ты в Чечню завербовался. Сначала вроде за наших, а потом тебя Хоттаб перекупил. Во фигня, да?
Слава вздохнул с облегчением. Школьные годы его имиджмейкеры не тронули, так что по этой теме можно было говорить спокойно, не опасаясь подвохов. Можно даже пошутить.
— Почему фигня? — он зацепился за последний вопрос. — Ты что, считаешь, что меня не могут перекупить?
В ответ — снисходительный смех.
— Ты зря смеешься. За мной, между прочим, охотятся многие иностранные спецслужбы. Я агент Дубина. Нет, погодь… Агент Бита? Что за кисель… забыл, какой я агент… Но очень крутой. За мою голову американцы предлагают списать все долги, а японцы обещают отдать все свои острова.
— Где же они сами тогда будут жить?
Слава небрежно взмахнул рукой:
— Им все равно. С моей головой они не пропадут. В крайнем случае, харакири сделают.
— Так на вечер придешь? Посидим, расскажешь про иностранные разведки, харакири покажешь. Юность вспомним.
— Посмотрим. Может, и приду. Если вспомню, какие там годы были чудесные… Кстати, ты не помнишь, я на медаль шел в десятом классе?
Этой шутке Ленка засмеялась:
— Кто? Ты?
Славе показалось вдруг обидным, что всей этой теплотой и лаской он обязан исключительно козням каких-то мутных господ — специалистов по подделке и подмене бумажек. Захотелось вдруг прихвастнуть чем-то реальным, чем-то своим, но чем? Еще несколько лет назад он мог корчить из себя идущего в гору бизнесмена. Не Бог весть что, но многие провинциалочки покупались на его треп и делались на время такими шелковыми, что вспомнить приятно. А теперь? Кто он теперь? Беглец от кредиторов, шпионов и ментуры? Есть, конечно, свой шарм и в положении изгоя, но и тут конфуз, потому как в положение это он попал по недоразумению, по небрежности все тех же «судьбописцев». Черт возьми, ничего не осталось у парня за душой: ни дела, ни денег, ни подвигов. У Славы не осталось славы…
Слава помрачнел и налил себе еще пятьдесят водки.
— Между прочим, не все так однозначно, — произнес он торжественно. — Есть данные, что я-таки шел на медаль, даже участвовал в спартакиаде, олимпиаде… Ладно. Давай за нас… И за наше светлое вчера.
Он чокнулся с Ленкиной рюмкой, так и не осушенной ни разу за этот вечер, и выпил.
Утром Ленка растолкала его без всякой жалости:
— Вставай, медалист! Ты просил тебя поднять любыми средствами!
Она буквально столкнула любовника на пол, а сама при этом осталась лежать, даже не открывая глаз.
Слава, с трудом разлепив веки, посмотрел на часы, потом на спящую рядом девушку. Немного подумав, он взял ее запястье и потянул к себе.
— Я имел в виду совсем другие средства… — начал он было заговорщицким тоном, но девушка отдернула руку, едва пальцы коснулись его бедра.
— Не-не, — запротестовала она сквозь сон и спрятала руки под себя. — В такую рань лучше расстреливайте.
— Вот так! — вздохнул отвергнутый любовник.
— Нет, если очень хочется, можешь меня понасиловать, — Ленка поспешила предложить разумный компромисс. — Но я пас. Считай это некрофилией.
Слава немного подумал, осторожно отогнул одеяло. Взгляд его медленно заскользил по загорелой спине девушки, потом остановился на узком треугольнике белой кожи, две вершины которого растворялись на бедрах, а один скрывался между ягодиц. Парню пришло на ум, что Ленкино предложение очень даже выгодное. Немного такой «некрофилии» перед трудным днем не повредит.
Он придвинулся ближе, положив ладонь на шею девушки, и для начала медленно провел ей по тому же маршруту, каким только что следовал его взгляд, — все-таки предстоит иметь дело не с настоящим трупом, так что немного ласки не помешает. Потом его пальцы коснулись центра белого треугольника, прогулялись по его длинной грани, нежно соскользнули вниз, легко пройдясь вдоль соблазнительной складки и заставив бархатную кожу колыхнуться и пойти едва заметными мурашками. Неподвижность девушки, как и всякая новая игра, неожиданно быстро завела его, и он уже вполне готов был наброситься на лежащий перед ним «труп», будь то действительно мертвое тело.
Распаляясь все больше, Слава придвинулся к девушке вплотную, прижался всем телом, одной рукой яростно гладя ее бедро, а другой нашаривая маленькие ягодки сосков.
— Ленка… — прошептал он, пробираясь сквозь спутанные волосы к округлой ракушке ее уха.
— Фу-у-у! — девушка вдруг дернулась и отстранилась. — Ну и перегар от тебя…
Все прежние желания мгновенно улетучились, уступив место одному-единственному: взять с пола пустую бутылку «Кубанской» и разбить ее о Ленкину голову. Слава так и поступил бы, не оставайся у него шанс провести в этой постели еще одну ночь.
Парень лишь посмотрел с сожалением на стоящую у кровати полую емкость, тяжело встал и начал быстро собираться.
— Ты в отпуск еще не ездил? — спросила Ленка, когда он уже заправлял рубашку.
— Нет, — неласково ответил Слава и хотел еще добавить, что не до отпусков ему теперь, но вовремя спохватился и поправился. — Ездил просто отдохнуть. В Италию. На Пизанскую башню смотрел. А она на меня. Зазевался малость, так она меня чуть не придавила…
— А у меня в августе отпуск, — пропуская лишний текст мимо ушей сообщила девушка. — Три недели. Могли бы вместе съездить. Куда-нибудь… где русских поменьше. А то мы тут ездили в Турцию, так впечатление…
— Может и съездим, — сказал Слава сухо. Он прекрасно понимал этот расклад: «Милый, уж раз мы пару раз трахнулись, и я даже разок приготовила тебе ужин, то почему бы тебе не свозить меня на курорт, не купив заодно шубку на зиму и скромный сруб-пятистенок на дачу?»
Девушка оживилась, даже распахнула глазки и приподнялась на локте:
— Да? Куда?
— В Венесуэлу, — хмуро бросил Слава.
— Куда? Почему в Венесуэлу?
— Они преступников не выдают. Еще вроде Антарктида не выдает, но там же одни русские, никакого отдыха, да?
Девушка повалилась обратно на подушку и закрыла глаза:
— М-м-м… Все шутишь…
Слава вышел и с великим трудом удержался от того, чтобы хлопнуть дверью покрепче.
Оставшись одна, девушка, не открывая глаз, нашарила телефон, поднесла к уху. Не услышав гудка, раздраженно приподнялась на локте, дотянулась до провода, вставила в гнездо. Набрала номер. Дожидаясь гудков, она блаженно опрокинулась на спину и, услышав голос подруги, заговорила, лениво играя с сосками кончиками пальцев:
— Привет, Зой. Слушай, меня тут Славка умоляет ехать с ним в Южную Америку… Да-да, тот самый. Где статья? Нет еще не видела, посмотрю. Так я хотела спросить, ты не знаешь, как там с комарами? Ну где-где, в Южной Америке, конечно! А то я лучше на Сейшелы…
Михаил Серафимович уже ждал Славу, восседая за своим антикварным столом. Без приветствий и лишнего текста он разложил перед собой три конверта и пояснил, по очереди переставляя по ним палец:
— Это — фотография. Здесь — все, что нужно вашему Андрею Юрьевичу. А это… передадите Фрегату. Только не вздумайте открывать! А то все нынешние неприятности покажутся вам пустяками. Кстати, вы и не поймете, что это такое…
Слава тоже не стал тратить время на болтовню, а сунул конверты в карман:
— Надеюсь, поможет.
— С разведчиком придумали? — спросил «судьбописец» как-то сухо, без прежнего интереса.
— Работаю над этим, — уклончиво ответил Слава. — Вы точно не знаете, кто такой Циркач?
Вместо ответа, хозяин кабинета поделился ценным советом:
— Конверты не перепутайте!
На встречу с Майклом Слава пришел на четверть часа раньше. Без особых колебаний выбрав столик в пустом кафе, он сел у окна и раскрыл меню. С похмелья в желудке творилось нечто невообразимое, хотелось есть, пить, а заодно уж и отоспаться.
Парень решил начать с кофе. Он поднял взгляд от меню и обнаружил сидящего напротив шпиона.
Шпион напялил черные очки и выглядел теперь чересчур по-шпионски и заодно по-дурацки.
— Итак? — сказал Майкл, пододвигая Славе салфетку. — Просто напишите сумму.
Слава, еще пребывая под определенным впечатлением от эффектного появления агента, неуверенно придвинул салфетку к себе, но не спешил ничего писать, не уточнив деталей: