Не то чтобы это было делом непривычным — я частенько просто забывала пообедать, особенно, когда попадались какие-то сложные случаи, но вот сегодня сам факт пропуска приема пищи оказался как-то особенно огорчительным.
Я как раз переодевалась в раздевалке обратно в свой халат, когда телефон оповестил меня о пришедшем сообщении, прочитав которое, я некоторое время находилась в полнейшем недоумении.
«Из-за моей просьбы вы не успели пообедать, — писал Кирилл, — загляните в ординаторскую. Я кое-что оставил вам на верхней полке холодильника. Контейнер с желтой крышкой».
Полок в нашем холодильнике, к слову, было всего две. Маленький, но от этого не менее полезный, он выручал нас во время суточных дежурств изо всех своих невеликих замораживающих способностей. Честно говоря, я не сразу поверила в то, что прочитала, поэтому и в ординаторскую заходила с некоторым опасением, приправленным изрядной долей любопытства.
Но контейнер на полочке и вправду нашелся. Ничего сверхъестественного в нем, конечно же, не оказалось — пара пирожков из местного буфета. Вполне съедобных, кстати говоря, что не раз уже было мной проверено. Рядом с контейнером стояла маленькая бутылочка яблочного сока, на которую Кирилл наклеил стикер, явно стянутый с местного же стола. «Это тоже вам» — было написано на нём знакомым почерком, а рядом — пририсован немного корявый смайлик.
Вот честно, я даже растерялась. Я знала, Загорский — человек внимательный к окружающим, но никогда не думала, что эта его черта когда-нибудь коснется меня. Хотя… к чёрту размышления, мне было безумно приятно. И всё то время, пока жевала пирожки и запивала их любимым соком, я улыбалась. А это уже дорогого стоит.
К себе в кабинет я вернулась в прекрасном расположении духа. Вошла как раз когда Кирилл закончил с очередным пациентом, и даже успела понаблюдать, как он с сосредоточенным выражением лица забивает информацию в электронную карточку.
— Операция прошла хорошо. Аппендикс повержен и больше не представляет угрозы, — сказала, когда он закончил с документами и посмотрел на меня, — Анна Владимировна уже должна быть в палате, так что сможете сами проверить показатели.
— Спасибо, Ольга, — еще раз поблагодарил мужчина, поднимаясь с моего стула, чтобы освободить рабочее место, — я тут немного опередил график приёма, так что ничему не удивляйтесь.
— Кирилл Александрович скромничает, — подала голос Елена, до этого сидевшая тихо, как мышка, — сейчас вышел пациент, прием которого назначен был на полчаса позже.
— Да это прямо царский подарок, — просияла я, и уже тише, чтобы слышал только он, добавила, — большое спасибо, Кирилл. И за обед тоже — я уже думала, что останусь голодной.
— Не за что, — так же негромко ответил коллега, и попрощался, — а теперь мне точно пора бежать, пока Светлана Степановна сама за мной не пришла. Будет неловко, если старшая медсестра погонит меня в отделение, подгоняя системой от капельницы.
Елена засмеялась, а я только улыбнулась, прекрасно понимая, если бы Светлане Степановне действительно пришлось бы искать кого-то из нас по больнице, в качестве средства для ускорения она взяла бы не систему, а саму стойку от капельницы. Но зрелище однозначно вышло бы презабавное. Для наблюдателей, конечно же, не для нас.
Дальше рабочий день пошел по накатанной. Не было никаких особо серьезных случаев или скандальных пациентов. Разве что освободилась я, благодаря помощи Кирилла, на полчаса раньше, и потратила это время на перепроверку всех заполненных за день документов. Мне в любом случае нужно было просмотреть карточки больных, которых принял коллега, ведь на повторный прием они придут уже ко мне.
Хотела ещё забежать в отделение, навестить Анну Владимировну, но потом подумала, что вполне смогу это сделать завтра, во время своего дежурства, поэтому просто села в маршрутку и уехала домой.
А вечером мне позвонила Полина Андреевна. И этому звонку я очень удивилась, потому что обычно она меня во внерабочее время не беспокоила.
— Добрый вечер, Ольга Ивановна, — поздоровалась коллега, — надеюсь, я не отрываю вас от чего-то важного?
— Нет, всё в порядке, Полина Андреевна, — я и в самом деле ничем особенным не занималась, просто смотрела очередной детективный сериал в ноутбуке, — я вас слушаю.
— Мне сказали, что в отделении находится мама Кирилла Александровича? — спросила она осторожно, словно была неуверенна в имеющейся информации, а я попыталась сообразить, кто же у нас в отделении рассказывает Вахнер Полине все новости.
— Да, три дня она будет наблюдаться после операции по удалению аппендицита, — ответила, потому что никакого секрета в этом не было.
— Как вы смотрите на то, чтобы я вышла завтра на смену вместо вас? — перешла к делу коллега, но всё же пояснила, — понимаете, я достаточно давно знаю Анну Владимировну, мне было бы только в радость позаботиться о ней.
— Извините, Полина Андреевна, но своих пациентов я предпочитаю наблюдать сама, — ответила холодно, не веря в предложенную мне причину этой инициативы, — в ваше дежурство Загорская еще будет находиться в отделении, так что у вас еще появится возможность позаботиться о ней. К тому же, у нас уже были проблемы с графиком в этом месяце, и мне совсем не хотелось бы повторения.
— Я вас поняла, Ольга Ивановна, — коллега явно была недовольна отказом, но возражать не стала, просто попрощалась, — всего доброго!
Она отключилась, а я еще некоторое время продолжала держать телефон в руках, недоумевая, что это было и чем, собственно, этот разговор может для меня обернуться. Ну да время покажет, а меняться дежурствами ради чьей-то прихоти — глупая идея. Ведь действительно, опять весь график сломается, а нам с Загорским потом расхлёбывать и дежурить «за себя и за того парня».
Как-то так всегда получалось, что именно нас с ним больше других волновало всё, что происходит в нашем отделении. Поэтому, естественно, и на дополнительные дежурства соглашались мы с куда большей лёгкостью, чем, к примеру, тот же Пётр Аркадьевич, у которого всегда находились более важные дела.
Кирилл
Утром я наконец-то познакомился с временным пополнением моей дежурной смены. Ну как утром? Для меня это был практически разгар рабочего дня — я успел принять у Полины истории болезней и почти завершил обход пациентов, задержавшись в палате активно идущих на поправку мотоциклистов, когда мои практикантки соизволили появиться в отделении.
Да-да, мне «повезло» больше остальных коллег, потому что практику под моим руководством отправили проходить четырёх девушек, увидев которых я даже начал вспоминать, чем же я мог насолить руководству медицинского института, что они решили отыграться на мне подобным образом.
Из всех четверых смотреть без содрогания я мог только на одну — невысокая, рыженькая, она прибежала в отделение раньше остальных и даже извинилась за опоздание. Да и одета была просто, но удобно для работы на ногах — в светлых джинсах, легкой футболке и обуви на плоской подошве. Представилась, кажется, Аней, и послушно ушла, куда отправили — в ординаторскую, дожидаться однокурсниц.
А вот явление остальных больше походило на модное дефиле, честное слово. Красиво, не спорю, как мужчина даже получил эстетическое удовольствие, но непрактично — короткие юбки, туфли на высоких каблуках, боевой раскрас на лицах, и это мне ещё маникюр не удалось рассмотреть сразу. Я даже подумал, что допускать их в таком виде к пациентам попросту опасно. Вполне могут споткнуться в какой-нибудь важный момент и испортить всё лечение. Или напугать кого-нибудь до рецидива, вероятность чего тоже исключать не стоило.
Впрочем, с желанием кого бы то ни было лечить в их исполнении, я, кажется, перегнул, потому как, судя по поведению студенток, пациентов они решили не лечить, а соблазнять. Во всяком случае, возникло у меня такое подозрение. Удивляюсь вообще, как они с подобным отношением к профессии умудрились до четвертого курса доучиться, хотя, есть у меня некоторые догадки…
Их, недолго думая, тоже загнал в ординаторскую. Посмотрел на Светлану Степановну, которая в момент их прихода как раз стояла рядом со мной, тяжело вздохнул и пошел следом за ними, чтобы стать свидетелем интересного разговора. Точнее, небольшой его части.
— И не вздумай даже подходить лишний раз к Кириллу Александровичу, Воронова! — судя по тону, явно пыталась угрожать рыженькой практикантке одна из опоздавших, смазливая брюнетка, — нечего тебе рядом с таким мужиком делать, он мой.
— Слушай, Анжелика, я сюда работать пришла, — устало выдохнула Анна, которая, в отличие от своих сокурсниц, меня уже заметила, — ра-бо-тать. Понимаю, сложное слово, тебе совершенно не знакомое. И меня мало интересует, какой Кирилл Александрович мужчина, куда больше мне важно — какой он хирург!
— Похвально, Анна, — подал голос, прерывая ссору, и подошел к столу, чтобы протянуть девушке пару папок со стола, — возьмите вот эти карточки и идите во вторую палату. Проведёте осмотр пациентом, зафиксируете все показатели в историю болезни. А вас, девушки, прошу задержаться.
Рыженькая не растерялась, подхватила документы и выбежала из ординаторской, будто за ней кто-то гнался. Умничка, если ещё и работу качественно выполнять будет, поставлю «отлично». А вот студентки, оказавшиеся застигнутыми врасплох, выглядели пришибленными. Смотрели на меня, как матушкин кот, нагадивший в её любимые тапки.
— Не лучшее начало практики — устроить ссору с утра пораньше, — произнёс как можно безразличнее, опираясь бедром о край стола, чтобы стоять стало удобнее, — волосы собрать, ногти обрезать, обувь — сменить. Иначе до пациентов не допущу и отчет по практике подписывать не буду. Устроите еще одну ссору — вылетите из больницы быстрее, чем произнесете слово «извините».
— Но, Кирилл Александрович,.. — попыталась что-то возразить одна из практиканток, имя которой я не помнил, но я только качнул головой, прерывая её.
— Как только сделаете, что я сказал, поступаете в распоряжение Светланы Степановны, нашей старшей медсестры, — выпрямился, складывая руки на груди, и припечатал, — выполнять будете всё, что она скажет. Ну, чего стоим, кого ждем?