Пока в отделении толклись практиканты, казалось, что они только путаются под ногами. А вот сегодня, проходя по палатам, я как-то вдруг осознал, что в последние несколько недель их присутствие мне значительно облегчало жизнь. Во всяком случае, на обходы я тратил значительно меньше времени, успевая закончить еще пару-тройку дел.
Впрочем, погружаться в размышления и сожаления на смене на самом деле некогда. Я едва успел раздать новые назначения на анализы, как меня затянуло в круговорот повседневных дел. Сначала — пара вызовов в приёмное отделение скорой на подмогу к Петру Аркадьевичу, у которого привезли нескольких пострадавших сразу. Потом пришлось срочным образом проводить две операции — одного пациента прислали с приёма, от Полины Андреевны, у второго была назначена плановая операция. Первому пришлось вырезать аппендицит, но, к счастью, всё прошло по плану, без осложнений.
А вот второй случай оказался гораздо любопытнее. Больной обратился с жалобами на воспаление кисти руки, ноющую боль и затрудненное движение пальцев в суставах. Выявить причину при первичном осмотре не получилось, и пациента я направил на рентгенологическое исследование, которое показало наличие в тканях инородного тела.
Операция в этом случае была довольно напряженной. Проводить её при планировании решили под общим обезболиванием. После обескровливания манжеткой Короткова пришлось делать косой разрез кожи над локализацией инородного тела, и прошивать края раны шелком. Потом, послойно углубляясь, при помощи лупы я начал искать обломок иглы, а в руке оказался именно он, там, где он был обнаружен на исследовании. В общем, пришлось изрядно попотеть, чтобы случайно не повредить мышцы и сухожилия.
В общем-то, не самые трудные вмешательства, но сил отобрали порядочно, а может быть вымотанным я был оттого, что выспаться не удалось, но часам к пяти вечера я уже чувствовал себя выжатым, и это мне не очень нравилось. Я не привык испытывать такие ощущения на работе — обычно мне хватало энтузиазма, чтобы на его волне продержаться, как минимум, до полуночи.
Выйдя из операционной, только забежал в душ, а потом по новому кругу — оформление новых пациентов, выписка старых, проверка результатов анализов и заполнение очередной партии карточек. Дел, вроде бы, было не так уж и много, но они всё не кончались и не кончались.
Когда вечером, уже после обхода, зазвонил телефон, я даже удивился. Не то чтобы не ждал звонков совсем, просто имя звонившего оказалось полнейшей неожиданностью, так что ответил я далеко не сразу.
— Ольга? Что-то случилось? — почему-то мне показалось, что просто так коллега звонить не станет и на волне этого подсознательного ощущения я почему-то подумал о плохом и забеспокоился.
— Привет, — голос девушки был спокоен, и, услышав его, я тут же успокоился, но вот заданный ей вопрос заставил растеряться, — ты завтра свободен?
— Да, — протянул растерянно, а потом прикинул график дежурств, и повторил уже уверенно, — да, завтра я точно дома. Почему ты спрашиваешь?
— Ну, в общем, у меня к тебе предложение, — не знаю, показалось мне или нет, но голос Ольги в трубке явственно был смущенным, — ты мне так помог с мебелью, и я хотела тебя как-то отблагодарить. Я завтра еду с семьей друга за город, на дачу. Поехали с нами, поедим шашлыка, отдохнём, подышим свежим воздухом?
И вот вроде бы давно уже был привычен ко всякого рода неожиданностям, но в первое мгновение растерялся, не зная, что ответить. В предложении не было ничего предосудительного, скорее даже — оно показалось мне интересным, но всё же я не мог не спросить кое-что.
— Ты ведь понимаешь, что я помогал вовсе не ради твоей благодарности? — задал вопрос, но ответа не дождался, — уверена, что моё появление будет уместным?
— Понимаю, но это не мешает мне испытывать признательность, — фыркнула Оля, явно развеселившаяся после моих слов, — ребята только рады будут хорошей компании, даже не заморачивайся по этому поводу. Едешь?
— Еду, — выдохнул, сам от себя не ожидая такого авантюризма. Но, в конце концов, я ничего не терял от этой поездки. Да и компания, кажется, обещала быть приятной, одно только наличие в ней моей Осы говорило о многом. Почему-то во мне зрела абсолютная уверенность, что дурных людей она рядом с собой не терпит.
— Ура! — выдохнула девушка, явно довольная моим согласием, — выезжаем в восемь утра, от моего дома. Адрес, надеюсь, ты помнишь?
— Помню, — конечно, я не забыл место, откуда забирал Ольгу на ужин к родителям. Забыть о том чудесном видении, которое отпечаталось в моем подсознании, кажется, навечно, я был уже не в состоянии, — буду вовремя.
— Отлично, значит увидимся завтра, — голос коллеги словно потеплел на пару градусов, а я даже пожалел, что в этот момент не вижу её лицо, — и, кстати, нам обещали баню, так что захвати с собой вещи, чтобы было во что переодеться.
Попрощаться мне попросту не дали — отключилась Оля раньше, чем я попытался добавить хоть что-то. Впрочем, вот это вот её нежелание разводить лишние беседы мне тоже нравилось, так что я был не в обиде.
Зато настроение после этого звонка значительно улучшилось, и даже усталость отступила, позволяя доработать смену. Я умудрился заполнить все бумаги, с которыми до этого никак не мог разобраться, и утром, передав документы Полине, со спокойной совестью уехал домой. Жаль, конечно, что поспать перед поездкой мне совсем не удалось — успел только побросать в небольшую спортивную сумку всё необходимое и выехал в сторону дома моей коллеги.
Добрался, кажется, вовремя — прямо передо мной к подъезду припарковался вместительный, семиместный семейный кроссовер. Каким-то шестым чувством я понял, что это и есть те самые Олины друзья. А уж когда из автомобиля вышел вполне знакомый мне парень, которого я видел вместе с Осой на тренировке фаерщиков, я только убедился в своих предположениях.
Как раз, когда я забрал с пассажирского сиденья свои вещи и практически подошел, из подъезда выпорхнула Оля. Увидев меня, она улыбнулась и помахала рукой, и на это движение обернулся и её друг.
— Ну здравствуй, коллега, — усмехнулся он, когда увидел с кем именно поздоровалась девушка, и протянул руку для рукопожатия.
— Здравствуй, Артур, — поднапрягшись, вспомнил имя, отвечая на приветствие, — рад видеть. Не возражаешь, если упаду к вам на хвост — не хочется после смены долго сидеть за рулем — боюсь заснуть.
— Вы знакомы? — удивленный возглас Ольги заставил меня улыбнуться, но отвечать мы не спешили, заговорщицки переглядываясь. Обиженное выражение на её лице было настолько уморительным, что, кажется, нам обоим хотелось полюбоваться на это зрелище.
— Виделись, — в итоге довольно расплывчато ответил ей Артур и обратился уже ко мне, — с одной стороны на заднем сиденье у нас установлено детское кресло, но места достаточно, так что сможешь даже вздремнуть немного, если Мышка тобой не заинтересуется. Всё, товарищи, по местам!
— Мышка — это дочка Арта, Маруська, — тихонечко пояснила мне девушка, подхватывая под локоть и утягивая в сторону автомобиля, — беру на себя её отвлечение. А его жену зовут Настя. Маська, знакомься, это мой коллега — Кирилл.
Процедура очередного знакомства надолго не затянулась. Артур занял свое место, и машина плавно тронулась с места, выезжая на дорогу, а уже через несколько минут я заснул, убаюканный ее размеренным движением и негромким голосом Ольги, рассказывающей что-то маленькой девочке.
Уважаемые читатели, напоминаю, что я — вообще ни разу не врач, поэтому вполне допускаю, что в описании методов лечения могут встречаться неточности. Заранее прошу за это прощения.
Глава 15
Ольга
Новость о том, что Кирилл знаком с Артуром, меня, конечно, удивила, но не так чтобы очень. В конце концов, город у нас был вовсе даже не миллионер, так что вероятность того, что эти двое когда-то встречались, оказывалась довольно высокой. Пожалуй, только поэтому ответ Артура меня устроил, и я не стала требовать подробностей. Вместо этого предпочла тихонько объяснить Киру, кто такие Маська с Мышкой, и пообещала отвлечь ребенка, чем всю дорогу и занималась.
Каждый раз, когда мы встречались с Маруськой, я рассказывала ей сказку. Память у мелкой была хорошей, и все самые популярные истории она слышала, приходилось наглым образом импровизировать. Вот и сейчас, автомобиль шуршал шинами, Кирилл с комфортом дремал и уже не выглядел таким измученным, а я рассказывала про принцессу, которая очень любила танцевать.
— И тогда сказала добрая волшебница: злой колдун заколдовал жителей королевства, сильны его чары, но, пока маленькая принцесса танцует, есть шанс их разрушить, — тут я выдохнула, собираясь с мыслями, но почувствовала нетерпеливое ёрзанье малышки и, смирившись, продолжила, — и принцесса начала танцевать так, как никогда не танцевала в своей жизни. И от тех мест, где ее босые ноги касались земли, разлетались по всему королевству крохотные колдовские искорки, а заклятие колдуна теряло свою силу. Когда же оно ослабло почти полностью, колдуна схватили и заперли в высокой башне на необитаемом острове...
— А принцесса была красивая? — Мышка, как всегда, оживилась и, кажется, приготовилась завалить меня кучей вопросов.
— Конечно, — уверенно кивнула в ответ, ловя в зеркале заднего вида усмешку Артура, который нагло нас подслушивал, — настоящая принцесса обязательно должна быть красивой, потому что у нее добрая душа.
— Такая же красивая, как мама? Или как ты? — и вот тут я в который раз убедилась, что дочка Симбы у нас оказалась мастером неудобных вопросов, потому что быстро придумать, как ответить на этот вопрос, я не сообразила. В отличие от друга.
— Маленькая принцесса, Мышка, была такая же красавица, как ты, — выдал гордый отец с водительского сиденья, и его любимая дочурка тут же засияла, ярче весеннего солнышка, довольная услышанным. Только вот... от расспросов это её не отвлекло!
— А ты знаешь, какой танец принцесса танцевала, чтобы расколдовать страну? — что ж, любопытство было семейной чертой Королёвых, и за столько лет мне стоило бы к этому привыкнуть. Тем более что Манька к хореографии всегда относилась трепетно.