Князь Горчаков, оставивши две роты в месте пребывания владетеля, в селении Соупсу, возвратился в Имеретию.
Спустя несколько времени после сего, Аслан-бей обольстил обещаниями легковерных и еще нашлись многие, пожелавшие испытать счастья. В больших силах напал он на селение Соупсу, но войска наши, находясь в замке, к которому присоединили некоторые укрепления, защищаясь храбро и вспомоществуемые действием артиллерии, причинили неприятелю урон, какого он никогда не испытывал, и он, бросивши тех, спасся стремительным бегством. После сего совершенное водворилось спокойствие.
При сем последнем происшествии подданные владетеля не изменили своим обязанностям и, находясь с меньшим его братом, усердно сражались. Чарские лезгины, соседственные Кахетии в буйственных наклонностях своих, и, надеясь на силы свои и некоторые прежде удачи, начали выходить явно из послушания, принимать разбойников и способствовать им в нападениях на Кахетию. Когда требованы были от них захваченные пленные, они не возвращали оных, посланным к ним с приказанием причинили побои и оскорбление.
Защищаться против нас обязались присягою.
Генерал-майор князь Эристов послан был с отрядом войск для усмирения возмутившихся.
В марте переправился он за реку Алазан, прошел равнину без сопротивления. Лезгины укрывались в селениях своих, у самой подошвы гор, избирая места твердые. Князь Эристов занял Чары, главнейшее из селений, жители укрепились в части оного, называемой Закатала, которую почитают неприступною.
Князь Эристов, по твердости местоположения, не решился атаковать, боясь большой потери, но жители медление его, в ожидании моих приказаний, приняв за уготовления, прислали просить о прощении, объявляя, что готовы исполнить все его приказания.
Дав им прощение, генерал-майор князь Эристов пошел к лежащему недалеко оттуда селению Катехи, коего жители не помышляли просить о прощении. Они, оставив селение, удалились в тесное место между почти неприступных гор, укрепились окопами и готовы были упорно защищаться, ибо при них были семейства их, которых, по причине в горах снегов, не могли отправить далее.
Батальоны Грузинского гренадерского и 41-го егерского полков атаковали укрепления, под жарким огнем неприятеля, который обращен был в бегство штыками, но собрался для защиты семейств своих. При сем случае потерпел он большой урон, пострадали многие семейства и в плен взято некоторое число.
Водворившееся повсюду в областях наших спокойствие, дружественные отношения с Персией, которым, сколько могло от меня зависит, дал я, по возвращении из Петербурга, еще большую прочность, доброе согласие с пограничными турецкими начальниками, дало мне возможность отправиться в Кабарду, которую предположил я занять войсками, и часть старой линии нашей, порочную по слабости своей, пагубную для войск по нездоровому местоположению, перенести в места несравненно удобнейшие и выгодные. Между тем отряд войск артиллерии подполковника Коцарева в начале зимы не оставлял Кабарды, некоторых из владельцев, более наклонных в жизни безмятежной, согласил жить на плоскости, под нашею зависимостью, других непреклонных и нам непокорствующих преследовал повсюду, разорил селения их, отогнал во множестве лошадей их и стада, но, по малочисленности войск, не мог изгнать злейших разбойников, и они не переставали возбуждать мятеж.
Проехав с малыми весьма затруднениями через горы, в Екатеринограде собрал я отряд войск и 22 мая вступил в Кабарду.
В состав отряда поступили:
1 батальон 7-го карабинерного полка.
1 батальон Ширванского пехотного полка.
Легкой артиллерии 8 орудий.
300 линейных казаков.
Генерал-майору Сталю 2-му приказал я усилить отряд подполковника Коцарева, расположенный на реке Баксан, присутствовать при нем лично и занять на реке Малке урочище, называемое Каменный Мост. На вершинах Кубани наблюдать предписано войска Донского полковнику Победнову с небольшим легким отрядом.
Первое обозрение начато с реки Урух и по течению оной впадения ее в Терек и далее вверх по оному.
Потом отряд ходил в вершины реки Черек и имел небольшую перестрелку, где и сожжено несколько непокорных селений.
Партия, посланная на реку Нальчик, отбила табун лошадей и стадо овец.
Осмотрены места вверх по реке Чегем, где в самых трудных местах, истреблено селение, и кабардинцы, неожиданно атакованные, не воспользовались удобностью обороны.
Отряд, под личным моим начальством, соединясь с отрядом под командою генерал-майора Сталя 2-го, ходил к самым вершинам реки Баксан до того, как не только кончились дороги, по коим могли проходить пушки, но где и самая пехота должна была пробираться по тесным тропинкам. Отряд генерал-майора Сталя 2-го следовал по левому берегу реки. Засевший в самом сжатом месте ущелья, неприятель предпринял остановить войска наши. Ночью четыре орудия на людях подняты были на гору, и от нескольких выстрелов неприятель удалился; но как удобно мог он засесть в некотором назади расстоянии и орудий далее провезти было уже невозможно, то по обоим берегам реки посланы были в обход команды, которые, заняв ближайшие к дороге места, могли затруднить его отступление. Неприятель сего не дождался и, поспешно бежав, открыл путь войскам нашим.
Далее нашли мы довольно пространные долины, где все войска собрались и занимали оба берега реки. Наконец, близ селения осетинского, называемого Ксанти, где собрались главнейшие из кабардинских разбойников, войска встретили сопротивление, но неприятель в ночи оставил сделанные им каменные завалы и бежал за Кубань, более же в земли карачаевского народа, живущего на Кубани. Осетины пришли просить пощады. Войска, вышедши из Баксанского ущелья, перешли на реку Куму, близ истребленного Бибердова аула. Отсюда генерал-майор Вельяминов 3-й с частью войск, к каким присоединился с отрядом полковник Победнов, отправлен на Кубань к Каменному Мосту, для воспрепятствования кабардинцам при побеге за Кубань, увлечь подвластных их с семействами и имуществом. Лишь скоро узнали они о движении войск, поспешили перейти за Кубань, но некоторых застали еще войска наши, отбили стада их и преследовали спасающихся вверх по Кубани, где места неприступные могли служить им убежищем. Далее семи верст и с величайшим затруднением не могли пройти войска наши, и нигде при всем усилии не мог остановить их неприятель. 7-го Кабардинского полка несколько человек, переплыв Кубань, сожгли одно селение, перестрелка во многих местах была довольно сильная.
От речки Тахтамыш прошел я сам до Каменного Моста, для обозрения Кубани. Оттуда все войска возвратились к речке Тахтамыш, и сим кончено обозрение Кабарды, во всем ее пространстве, от Владикавказа и до Каменного Моста, в вершинах Кубани.
Офицеры квартирмейстерской части сделали довольно обстоятельную съемку или, по крайней мере, несравненно совершеннейшую всех доселе произведенных обозрений, хотя нельзя сказать, чтобы недостаточно было времени собрать о стране сей сведения, особенно когда Кабарда наслаждалась продолжительным прежде спокойствием и совершенно повиновалась нашей власти. В делах предместников моих ничего не нашел я, кроме нелепо составленной карты из произведенных частных экспедиций, для связи коих надобно было прибегать к разным вымыслам. Не избежала оных и лучшая карта Буцковского, по рассказам сочиненная.
Впрочем войска в сей раз проходили туда, где никогда прежде они не бывали.
На возвратном пути моем от реки Кубань, для образования новой через Кабарду линии, избрал я следующие места. На вершинах речки Тахтамыш, откуда открывается течение Кубани, до поворота ее при Невинном мысе, предположил устроить укрепление.
На реке Куме, у бывшего Хахандукова аула, небольшой укрепленный пост.
На речке Подкумок, при урочище Бургусанг, укрепленный пост.
Пост для коммуникации при кургане, называемом Красивый.
Исправить укрепление при Кисловодске.
На высоте Жиналке учредить два извещательных поста, открывающих окрестности на большое пространство. При казаках на сих местах должна быть пехота.
Укрепление на Малке, у Каменного Моста, где лучшие проходят за Кубань дороги. Ниже сего, на броду через сию реку, учредить пост.
Довольно сильный пост, укрепленный на речке Кулькужин, должен служить связью с укреплением на Баксане и препятствовать проходу хищников нашими скрытными местами, прилежащими к старой линии.
На реке Баксан, близ урочища Кызбурун, устроено уже было укрепление и вооружено. Оставив две роты гарнизона, приказал я сделать временные на зиму жилища.
Ниже сего укрепления предположено сделать пост на броду, самом удобнейшем во время высоких вод в Баксане.
На реке Чегем небольшой укрепленный пост, служащий для обеспечения сообщения.
На реке Нальчик главное в Кабарде укрепление, в коем расположится штаб-квартира полка, назначенного для обороны земли.
На лесистом кургане коммуникационный пост, где со временем учредится телеграф.
На реке Черек небольшое укрепление.
На речке Лескен укрепленный пост.
На реке Урух довольно обширное укрепление с небольшим на правом берегу оной для защищения моста. Здесь со временем намерен я проложить дорогу из Грузии, которая менее подвержена будет опасности той, которая проходит на Моздок и куда чеченцам и прочим горским народам удобно делать набеги.
Расстояние будет немного короче, но главнейшая выгода в том, что охраняющие прежнюю дорогу войска, отдаленные и с прочими связями не имеющие, будучи переведены на новую дорогу, сблизятся с учреждаемой линией и, подкрепив оную, будут способствовать охранению земли. Новая дорога прикрыта будет Тереком, от стороны гор безопасна, ибо оные населены осетинами, народом бессильным и мало предприимчивым.
Во время пребывания моего в Кабарде некоторые укрепления приводились к окончанию, всем сделан чертеж и начались работы. Войскам на зимнее время приказано сделать шалаши.
В Кабарде учрежден суд из князей и узденей, на основании прежних их прав и обычаев, уничтожено вредное влияние глупого и невежественного духовенства, которое, со времени удаления князей от судопроизводства и уничтожения их власти, а народе произвело все беспорядки и разбои, что побудило наконец местное начальство желать ближайшего за кабардинцами присмотра.