Генералу Пестелю дал я немедленно подробнейшие наставления.
С двумя батальонами пехоты, шестью орудиями артиллерии и, сколько можно собрав казаков, выступить к реке Дарбцах или ближе к городу Башлы[16], буде есть место удобное для расположения лагеря. Город сей, имеющий до 3 тысяч семейств, заключал в себе всех людей, не повинующихся уцмею и явно недоброжелательствующих нам. Связи с горцами заставляли и прежних владетелей с осторожностью употреблять власть свою, снисходить к винам жителей, и сии наконец вошли в привычку худо повиноваться.
При войсках наших должны были находиться полковник Аслан-Хан Кюринский, со своею конницей, и конница Кубинская и Дербентская.
Генерал-майору Пестелю запрещено было начинать военные действия, но, оказывая к тому готовность, пропустя слух о следовании трех тысяч войск в Дагестан, для которых требовать заготовление продовольствия от шамхала, удерживать акушинцев во внимании к собственной защите и не допускать к оскорблению находящихся под покровительством нашим. Смиряя присутствием войск самовольство жителей города Башлы, удерживать их в повиновении уцмею, и тем усилить власть его. Взять под надзор в Дербент подосланных Аварским ханом, живущих во вражде с уцмеем, его родственников, делающих в подвластных ему разврат и беспорядки, уверив их, что предосторожность сия употребляется для охранения их от опасности, по злобе к ним уцмея.
Найти приличное средство войти в сношение с акушинским народом и требовать от него аманатов, или иначе могут в опасности быть, пасущиеся на плоскости в осеннее время, стада их.
Наклонить уцмея, чтобы войсками своими изгнал Абдула-Бека, зятя беглого Ших-Али-Хана, который похитил управление Табассарана, провинции, состоявшей частью под нашим покровительством, дав надежду уцмею, что сын его заступит его место.
Шамхала и уцмея уведомил я о назначении войск собственно для их защиты.
Аварскому хану, который до того казался приверженным, писал я, чтобы он старался воздержать акушинский народ от наглых угроз, которые смеет он делать владетелям подданным Императора, и чтобы брату своему воспретил поступать неприязненно с шамхалом.
Акушинскому народу дал я знать, что, приняв на себя обязанность не делать набегов на владения российские и утвердив то данною присягою, нарушение оной не оставит Правительство без наказания. Что неприязненным действием почту я нападение на земли, шамхалу и уцмею принадлежащие; что я лучше хочу предостеречь народ, которого желаю я спокойствия я нежели впоследствии подвергнуть себя упреку, что оставил его в неведении, какие бедствия он себе приуготовляет.
В Чеченской земле между тем приступлено к построению крепости, которая, по положению своему, стесняя жителей во владении лучшими землями, стоя на удобнейшей дороге к Кавказской линии и недалеко от входа через урочище Хан-Кале, названа Грозною.
В производстве работ, сколько могли, чеченцы делали препятствия. Нередко случалось, что солдаты, оставляя шанцовый инструмент, тут же брали ружья и отражали нападение. Но когда через реку Сунжу сделана была переправа и на противоположном берегу устроено укрепление, чеченцы менее появлялись на нашей стороне.
Все ближайшие к урочищу Хан-Кале селения или те, к коим полагали они, что войска удобнее пройти могут, вывезли лучшее свое имущество, жены и дети оставались в таком положении, чтобы при первой тревоге, удалиться в ближайшие леса, где приготовлены были шалаши. На ближайших полях брошен был хлеб, который, по боязни, не собирали, и уже в летнее время чувствуем был в оном недостаток.
Пришли наконец в помощь лезгины, и между чеченцами примечена большая деятельность в приуготовлениях к сражению. Повсюду показывались они в больших уже силах. Деревни по левому берегу Сунжи и одна на правом берегу, называемая Сунженскою, сохраняя все наружности преданности, не только лезгин, но и самих даже чеченцев, явно противящихся нам, к себе не принимали.
Между многих перестрелок с отрядами нашими, была одна весьма сильная, когда квартирмейстерской части[17] подполковник Верховский послан был занять лес, в котором надобно было произвести порубку для строений.
Войска Донского генерал-майор Сысоев с малым числом казаков, сделав атаку на сильную чеченскую конницу, наказал за сделанное нападение на отводные наши караулы, причем изрубили они несколько человек.
Главное же дело происходило 4 августа.
С Кавказской линии должен был прибыть в лагерь большой транспорт с провиантом и разными другими вещами, при которых много было едущих к войскам чиновников. В конвое находились одна рота пехоты с пушкою и несколько казаков. Чеченцы с лезгинами вместе вознамерились сделать на транспорте нападение. О сем незадолго дали нам известие, и я навстречу транспорту отправил часть войск. Когда же из крепости замечено было движение в больших силах, то отправил я еще в помощь с частью начальника корпусного штаба, полковника Вельяминова. Неприятельская конница успела уже перейти реку Сунжу и пустилась на транспорт, часть пехоты шла вслед за оною, и еще довольно оной оставалось для охранения переправы. Увидев идущие из крепости войска наши, конница тотчас обратилась к своей пехоте, и сия двинулась навстречу нашей. Толпы ее, боясь действия артиллерии, не смели весьма приближаться, но стрелки вышли во множестве, и начался весьма сильный огонь.
В сей день чеченцы дрались необычайно смело; ибо, хотя недолго, могли, однако же, они стоять на открытом поле и под картечными выстрелами; но когда полковник Вельяминов приказал войскам идти поспешнее к деревне Ачага, куда бросилась неприятельская конница, как приметно, к переправе, ибо известен был в сем месте хороший брод, то чеченская пехота обратилась в бегство в величайшем беспорядке. На переправе происходило замешательство, и немало людей потонуло. Полковник Вельяминов мог их стеснить в селении Ачага, и артиллерии удобно было действовать с большим успехом, но жители селения сего, нам покорные и не участвовавшие в предприятии чеченцев, выбежали к нему навстречу, прося пощады. Он не мог не исполнить их просьбы.
Потеря в сем деле с нашей стороны была ничтожная, и транспорт без всякого вреда прибыл в крепость.
Вскоре после всего произошли между чеченцами и лезгинами несогласия и ссоры, и сии последние, не в состоянии будучи переносить жаркого летнего времени, потерпели ужаснейшие болезни и, оставивши не менее половины людей до выздоровления, удалились в дома свои.
Сим кончились все подвиги лезгин, и чеченцы, знавшие их, по молве, за людей весьма храбрых, вразумились, что подобными трусами они нас устрашали. Прежде в ожидании от них большого вспомоществования, разглашали они о прибытии их в больших силах; открылось наконец, что их было до тысячи человек.
Из Грузии известие, что укрывавшийся в горах беглый грузинский царевич Александр проехал тайным образом и с весьма малым числом приближенных нему людей в Ахалцыхский пашлык[18], правдоподобно потому, что в Персию опаснее было проехать, ибо по дорогам туда повсюду поставлены были караулы, и татарам строго подтверждено было о тщательном наблюдении. Царевич проехал недалеко от штаба одного из донских казачьих полков, и, конечно, от оплошности командующего оным, который потому только избавлен мною ответственности, что я не хотел показать грузинам, что я желал достать его; ибо они, по невежеству, всегда почитали его опасным для нас человеком, и многие, недоброжелательствующие нам, старались размножить мнение, что правительство в некоторых случаях потому поступает снисходительно, что опасается огорчить дворянство, чтобы оно не приклонило народ на сторону царевича.
В бегстве его сей раз в Турцию провожатыми были чарские лезгины, имеющие повсюду связи, и, конечно, многие из наших, если не способствовали тому, то, без сомнения, знали. Начальство же было предупреждено с большою подробностью и к поимке все нужнейшие приняты меры.
Из Дагестана генерал-майор Пестель сообщил мне известие, что акушинцы намереваются прийти с войском и потом вступить с ним в переговоры; что жители города Башлы, видя расположенные недалеко от них войска наши, тайно приглашают их к себе на помощь; что уцмей, показывая притворно вражду с ними, сам того желает; ибо по свойствам недоверчивости, имеет сомнение, чтобы мы для пользы его хотели смирить башлынцев.
Я предписал, если точно придут акушинцы и захотят иметь с нами переговоры, не входя с ними ни в какое объяснение, требовать аманатов.
Если шамхал, уцмей, хан Аварский, будут предлагать какие-нибудь условия, напомнить им просто обязанности верноподданных. Между тем стоять лагерем в открытых местах, никак не вдаваясь в горы, или трудные местоположения, что в равнине, и имея с собою артиллерию, может он противостать всяким их усилиям.
Если нужна будет ему большая в войсках подвижность, чтобы все тягости отправить назад, и самый необходимый имея обоз, сохранял бы его в укреплении хорошо защищенном.
Подтвердил не побуждать неприятеля к действию; напротив, ничего решительного не предпринимая, дать время несогласию поселиться между ними; ибо без единоначалия и без привычки к послушанию, необходимы будут различные мнения, и следствие оных — раздор. Что собравшись в значительных силах, без приуготовления способов продовольствия, долго вместе пробыть не могут и возвратятся домой, а тогда на оставленных башлынцев напасть будет удобно; или, если по обширности города и по многолюдству в оном, нельзя будет разорить его, то, по крайней мере, нанести действием артиллерии большой вред в стесненном его расположении. Пользоваться случаями отгонять лошадей и скот, коих потеря тем чувствительнее, что составляет главнейшее здешних народов богатство.
Для усиления отряда генерал-майора Пестеля, из батальона, расположенного в Елисаветпольской крепости, приказал я отправить 300 человек.