По ее голосу Беркли понял, что в этом было нечто необычное. У патрона не было привычки лично встречать посетителей.
— Садитесь, — она указала на кресло.
Беркли поблагодарил и отошел на три шага, чтобы позволить ей, вынув из сумочки зеркало, проверить в порядке ли ее макияж.
Почти тотчас вошел Джеффри Максвелл, с широкой улыбкой протягивая руку.
— Я очень рад вас видеть, — радушно произнес он. — Вас труднее найти, чем президента «Дженерал Моторс».
— Меня на целый день задержали дела, — извинился Беркли.
— Неважно, — уверил Максвелл и фамильярно взял его под руку. — Главное — это то, что вы все-таки пришли.
Подойдя к двери кабинета, рекламный деятель впустил Беркли, закрыл за ним дверь и указал на кресло.
— Сигару? — предложил он.
Беркли отказался.
— Благодарю, я предпочитаю сигареты, — сказал он, доставая пачку.
Максвелл придвинул к нему пепельницу и сел напротив. Игривое выражение внезапно исчезло с его лица. Он посуровел.
— Я звонил вам потому, что у меня возникла проблема… — заявил он.
Беркли хотел сказать, что он так и думал.
— Если я смогу быть вам полезен…
Максвелл потер подбородок, как бы раздумывая, с чего начать.
— Так вот, — сказал он наконец. — Как большинство крупных фирм, мы ведем некоторые дела очень конфиденциально…
Кажется, он понял, что начало было нелепым, и поднял руку.
— Вы наверно удивились, что я не упомянул о Лайонеле Джиффорде, — сказал он, пожимая плечами. — Это был мой старый друг, и его смерть потрясла меня. Но мы все там будем, а кроме того, он ведь мог погибнуть и в автокатастрофе… — Он скривился. — Плача о нем, мы его не воскресим…
Он замолчал, а Беркли не решался нарушить молчание.
— Я вам сказал, что в некоторых случаях нам приходится действовать скрытно, — заговорил Максвелл, — чтобы улаживать деликатные вопросы или избежать появления в нашем офисе лиц, которых не должны здесь видеть.
Беркли не нуждался в подобных разъяснениях. Все корпорации имеют свои маленькие секреты от конкурентов или сотрудников налогового управления…
— В пятницу Лайонел Джиффорд унес несколько досье, — продолжил Максвелл. — Он должен был встретиться кое с кем в этот уик-энд.
Он помолчал.
— Эти досье исчезли!
Беркли нахмурился.
— С чего вы это взяли? — спросил он.
— Лайонел при мне положил их в свой портфель перед уходом, — объяснил Максвелл. — Как только я узнал новость, я созвонился с Дороти, чтобы поставить ее в известность. Полиция не обнаружила никаких документов в квартире на Линкольн Акрз.
Предупреждая вопросы Беркли, он уточнил:
— Это типично мужской портфель с инициалами Лайонела. Полиция, разумеется, говорила с Дороти. В той квартире нашли его вещи и составили список, чтобы передать ей. С другой стороны, он не мог совершить такую неосторожность, как оставить досье в машине, потому что туда мог забраться вор.
Беркли подумал, что было бы интересно спросить его о Генри Байнтере.
— Я бы хотел, чтобы вы приложили все усилия для розысков портфеля, — заключил Максвелл. — Эти досье имеют огромное значение как для «Бальбоа Адветисин», так и для тех, о ком в них идет речь.
— А почему вы решили, что Лайонел Джиффорд не встретился с ними и не передал…
— Я связался с этими людьми, — отрезал Максвелл. — Встреча должна была состояться в воскресенье, во второй половине дня. В это время Лайонел был уже мертв.
Беркли скептически улыбнулся.
— Вы в этом уверены? — спросил он. — Если это такие важные бумаги…
Максвелл снова прервал его категорическим жестом.
— Эти люди вне подозрений, — энергично заявил он. — Я имею все основания так думать. По этой же причине я не называю их имен. Я гарантирую, что они никак не замешаны в убийстве Лайонела.
Беркли понял, что, продолжая настаивать, он ничего не добьется. Потом он, может быть, вернется к этому.
— Простите, что я затрагиваю эту тему. Каково ваше положение после всего происшедшего? — спросил он.
Максвелл ответил сразу.
— Мы предвидели, что один из нас может внезапно умереть, — объяснил он. — На этот случай мы сделали взаимные распоряжения. Теперь я получу контрольный пакет, а Дороти унаследует все остальное. Я же обязан выплатить ей компенсацию в сумме, указанной в договоре.
Он пожал плечами:
— Смерть Лайонела пошла мне на пользу ровно настолько, насколько моя была бы выгодна ему. Мы хотели сохранить преемственность в ведении дел.
— Миссис Джиффорд в курсе?
— Разумеется, — ответил Максвелл. — Лайонел имел долю и в других предприятиях, и она не останется нищей. Состояние, которое она унаследует, будет больше, чем весь капитал «Бальбоа Адветисин».
Это совпадало с тем, что она рассказала Беркли.
— Дороти мне говорила, что поручила вам собрать сведения о Сьюзен Оуэн, — продолжил Максвелл. — Одновременно вы могли бы заняться поиском документов. Кроме того, у вас, кажется, есть знакомства в полиции.
После статьи, которую напишет Портал, его отношения с Даггеттом могли охладеть, но Беркли не счел нужным упоминать об этом.
— Кроме возмещения расходов, я заплачу вам две тысячи долларов, если вы отыщете документы, — сказал бизнесмен.
Предложение было соблазнительным, и Беркли вспомнил о рекомендациях Пита. Однако поведение Максвелла казалось ему неискренним. Он чувствовал, что тот пытается втянуть его в грязное дело.
— Я выдам вам аванс. Что вы думаете о…
— Предпочитаю пока не отвечать, — оборвал его Беркли. — У меня есть уже клиентка — Дороти Джиффорд, и я не могу браться за новое дело, не зная, сумею ли я вести оба одновременно.
— У вас ведь есть компаньон, если я не очень навязчив, — заметил Максвелл.
— Он тоже занят, — соврал Беркли. Но, увидев огорчение на лице Максвелла, он пошел на попятную: — Я не отказываюсь, просто не хочу давать обещание, не зная, смогу ли выполнить его.
Максвелл кивнул головой, показывая, что понимает.
— Я попытаюсь убедить Дороти, что бумаги важнее, чем девчонка, с которой можно подождать, — сказал он. — Вас это устроит?
— Это устроит, — согласился Беркли.
Он поглядел в глаза бизнесмену.
— Если полиция первой выйдет на портфель Лайонела Джиффорда, — предположил он, — что это будет значить для вас?
Максвелл поморщился.
— В досье нет ничего противозаконного, — ответил он, — но было бы лучше, если бы они не всплыли. Это могло бы помешать нашим делам.
Беркли спросил себя, должен ли он этому верить.
— А как продвигается полицейское расследование? — спросил Максвелл, меняя тему разговора. — В газетах пишут, что они напали на след.
Беркли совсем не хотелось говорить об аресте Генри Байнтера. Ему пришлось бы сообщать слишком много деталей. Скоро Максвелл и так все узнает.
— Следствие получило первые результаты, — заявил он, — но еще рано делать окончательные выводы. Внешние признаки часто бывают обманчивыми.
Максвелл понял, что Беркли не желает распространяться на эту тему, и отступил.
— Вам действительно не нужен аванс? — произнес он, засовывая руку во внутренний карман пиджака.
Беркли покачал головой:
— Спасибо, после решим.
Дважды за один день он отказывался от денег: сначала с Генри Байнтером, теперь с Максвеллом. Хорошо, что при этом не присутствовал Пит!
Он бросил взгляд на часы:
— Я должен возвратиться в контору.
Максвелл встал, показывая, что у него больше нет вопросов.
— Я постараюсь созвониться с Дороти, — сказал он, — и попрошу ее позвонить вам, чтобы подтвердить, что она уступает мне место.
— Договорились, — произнес Беркли, тоже поднимаясь.
Следуя за рекламным боссом, он направился к двери.
7
Беркли вошел в контору, когда Пит уже ушел. Однако на его столе был оставлен листок бумаги с двумя строчками, написанными рукой Пита:
«Звонила Линн Симпсон. Просила перезвонить ей домой».
Спрашивая себя, зачем он мог ей понадобиться, Беркли отыскал номер ее телефона и набрал его. Прозвучало полдюжины звонков, прежде чем молодая женщина сняла трубку.
— Мне нужно поговорить с вами, — заявила она. — Вы можете приехать?
— О чем идет речь? — спросил он по привычке.
Она заколебалась.
— Я бы хотела поговорить с вами лично, — ответила она.
Снова помолчав, она продолжила:
— Если вы свободны, я могла бы что-нибудь приготовить. Мы бы поговорили и поужинали…
Беркли засмеялся:
— Я свободен, но должен вам признаться, что встал из-за стола час назад и больше есть не хочу.
— Может, согласитесь выпить стаканчик?
Беркли подумал, что это был удобный случай задать ей несколько вопросов о Сьюзен Оуэн. Раз они были большими подругами, пока между ними не встал Джиффорд, она могла бы немало сообщить о ней. Это как раз данные на рапорт для Дороти Джиффорд.
— Хорошо, — согласился он. — Закончу одно дело и приеду.
— Жду.
Беркли положил трубку и некоторое время смотрел на аппарат, задумчиво потирая подбородок.
Вопрос о Сьюзен Оуэн уступал место поискам портфеля Джиффорда. Если Максвелл сказал правду, то очень вероятно, что бумаги пропали из квартиры, раз встреча была назначена на вторую половину дня в воскресенье. Вопрос — когда, в какой момент? Следовало ли считать это мотивом убийства Джиффорда? В этом случае «самоубийство» Сьюзен Оуэн было устранением опасного свидетеля. Но для этого нужно было знать содержание бумаг и имя человека, с которым Джиффорд должен был встретиться. Пока Максвелл не ответит ему на эти вопросы, поиски не могут ни к чему привести.
Пока Беркли мог попытаться допросить Генри Байнтера. Хотя тот уверял, что не помнит, что произошло в квартире Сьюзен Оуэн, он мог бы заметить там портфель. Если «да», то значит, кто-то проник в квартиру, чтобы взять его. Если «нет», то это ничего не значило, но полиция могла бы заинтересоваться портфелем. Если она не сумеет доказать, что именно Байнтер взял документы, это станет свидетельством его невиновности.