– Уральская казачья дивизия А.М. фон Кауфман-Туркестанского: 22 сотни при 12 орудиях;
– гарнизон крепости Ивангород с отдельными частями.
Всего 4‐я армия насчитывала почти 2 тыс. офицеров, 155 тыс. солдат при 643 орудиях и 317 пулеметах.
Сосредоточив всю свою наличную артиллерию напротив русских плацдармов, противник не предоставлял русским возможности к расширению плацдармов. А у самого Ивангорода немцы стояли прямо под стенами фортов крепости (там, где местность не была затоплена), не позволяя командарму-4 А.Е. Эверту воспользоваться долговременными мостами крепости для переправы через Вислу своих войск. Роль артиллерии в этих боях стала решающей: «В зависимости от того или другого вида обороны, от свойств берегов, наличия мостов и переправ артиллерия будет или частично переброшена на противоположный берег, или вся будет расположена на берегу, занятом обороняющимся. В первом случае ее боевая работа будет в прямой зависимости от действий своих войск и войск противника. Во втором случае на нее могут быть возложены следующие задачи: 1) огневое прикрытие всего обороняемого водного пространства; 2) борьба с артиллерией противника; 3) сосредоточение огня на наиболее вероятных пунктах переправы противника; 4) огневое преграждение распространению переправившегося противника и уничтожение его живой силы; 5) подготовка переправы своих войск и огневое окружение дальнейшего беспрепятственного их наступления»[67].
Понятно, что, помимо Козениц, следовало создавать еще и еще плацдармы, дабы наступать на широком фронте, не позволяя противнику маневрировать резервами. Такой подход дробил меньший по численности войск германский фронт, вынуждая Людендорфа разбрасывать силы и средства на угрожаемые направления. Например, в боях начала октября на реке Сан у городка Рудник, защищаемом частями 33‐й пехотной дивизии А.А. Зегелова (21‐й армейский корпус), своевременная огневая поддержка 21‐го мортирного дивизиона позволила русским удержать свой берег реки. Затем с помощью мощных ударов гаубиц русские захватили плацдарм на левом берегу Сана, причем легкая артиллерия прикрывала непосредственно саму переправу пехоты, а гаубицы своим огнем преградили подход австрийским резервам к атакуемому участку реки.
В борьбе за переправы и удержание плацдармов зачастую все решала инициатива низших командиров. Так, одна из бригад 52‐й пехотной дивизии (В.В. Артемьев), входившей в состав 3‐го Кавказского корпуса В.А. Ирманова, переправилась через Вислу к югу от Пясечно и вступила в бой. Однако южнее потерпела поражение и была отброшена за Вислу 2‐я гренадерская дивизия Н.Г. Ставровича, и фланг кавказских стрелков оказался оголенным. Генерал Ирманов получил приказ на отход на правый берег реки, чтобы не быть разбитым. Комкор отказался исполнить приказ, ибо был уверен в своих войсках и намеревался, наоборот, переправить на занимаемый плацдарм весь корпус. Разумеется, Ирманов рисковал всем в случае неудачи: карьерой и положением. Войска 3‐го Кавказского корпуса переправились на левый берег и сдержали натиск австрийцев: тем самым русская сторона получала еще один плацдарм, столь необходимый для контрнаступления, который был сделан лишь потому, что командир корпуса, старый порт-артурец В.А. Ирманов, осмелился ослушаться приказа растерявшегося армейского штаба. Как говорит исследователь: «В данном случае генерал Ирманов знал, что основная задача – выручка Варшавы – остается в силе и что приказание об отходе вызвано неуверенностью высшего командования в возможности удержаться 3‐му Кав[казскому] корпусу на левом берегу Вислы. В действительности удачный ход боев 52‐й дивизии создавал возможность закончить переправу на этот берег другой (24‐й) дивизии того же корпуса, а испытанная стойкость обеих дивизий обещала полный успех»[68].
Надо сказать, что сражение, которое вели войска 3‐го Кавказского корпуса, вероятно, находилось, что называется, «на грани фола». Воевавший тогда в составе 3‐го Хоперского казачьего полка будущий лидер Белого движения А.Г. Шкуро вспоминает, что будь австро-германцы поупорнее, то они смогли бы вырвать победу. Кавказцы ожидали помощи со стороны гренадер, но те запаздывали с перегруппировкой, и потому противник имел превосходство в силах на данном участке фронта. Шкуро полагает, что еще одна мощная атака немцев 6 октября смогла бы сбросить русских в Вислу, однако вследствие назревшего в ходе операции общего перелома в ночь на 6‐е число противник стал отходить[69]. Если даже А.Г. Шкуро и преувеличивает, то, очевидно, ненамного. Действия частей 3‐го Кавказского корпуса и его командира отличались той дерзостью, что при высочайшем риске обыкновенно ведет к победе.
В те дни, как дивизии 2‐й и 4‐й армий пытались оттеснить противника от Вислы на варшавской и ивангородской переправах, чтобы дать перейти реку своим главным силам, между ними была развернута 5‐я армия П.А. Плеве в составе двух армейских корпусов – 5‐го (А.И. Литвинов) и 19‐го (В.Н. Горбатовский). В состав 5‐го корпуса входили 7‐я и 10‐я пехотные дивизии: 373 офицера, 30 567 штыков, 106 орудий, 60 пулеметов. В состав 19‐го армейского корпуса входили 17‐я и 38‐я пехотные дивизии: 357 офицеров, 26 302 штыка, 108 орудий, 59 пулеметов. А также 5‐я Донская казачья дивизия Г.М. Ванновского: 24 сотни при 12 орудиях. Итого 5‐я армия имела в своих рядах 730 офицеров, 57 тыс. штыков, 226 орудий и 119 пулеметов, а также 41 конную сотню армейской и войсковой конницы.
Генерал Плеве получил приказ Ставки об организации немедленной переправы и наступления на Лович, однако за совершенным отсутствием понтонов и мостового материала переправиться долгое время вообще не удавалось. Но в любом случае у австро-германцев не хватало сил и средств, чтобы надежно прикрыть всю линию Вислы. По сути, 5‐я армия должна была переправляться без должного неприятельского противодействия. В то же время в междуречье Вислы и Сана уже готовилась к переходу в контрнаступление 9‐я армия П.А. Лечицкого. И более того, по линии реки Сан изготовились к ударам прочие армии Юго-Западного фронта – 3‐я и 8‐я, чтобы вновь отбросить врага к крепости Перемышль и броситься к Карпатам.
В состав 9‐й армии к 1 октября входили:
– Гвардейский корпус В.М. Безобразова в составе 1‐й (В.А. Олохов) и 2‐й (А.А. Ресин) гвардейских пехотных дивизий, гвардейской стрелковой бригады (П.А. Дельсаль) и отдельной кавалерийской бригады барона К.-Г. Маннергейма: 521 офицер, 30 977 штыков, 128 орудий, 88 пулеметов, 12 конных эскадронов;
– 14‐й армейский корпус И.П. Войшин-Мурдас-Жилинского в составе 18‐й (П.О. Папенгут), 45‐й (П.Т. Николаев) и 80‐й (А.А. Герцык) пехотных дивизий, а также 2‐й стрелковой бригады В.А. Яблочкина: 449 офицеров, 37 135 штыков, 180 орудий, 82 пулемета;
– 18‐й армейский корпус Н.Ф. фон Крузенштерна в составе 23‐й (С.А. Воронин), 37‐й (А.М. Зайончковский) и 83‐й (К.Л. Гильчевский) пехотных дивизий: 593 офицера, 33 330 штыков, 157 орудий, 96 пулеметов;
– 13‐я кавалерийская дивизия князя Г.А. Туманова: 18 эскадронов при 8 пулеметах и 6 орудиях;
– 1‐я Донская казачья дивизия Г.И. Чоглокова: 20 сотен при 7 пулеметах и 12 орудиях.
Всего в составе 9‐й армии находилось более 1,5 тыс. офицеров, 100 тыс. штыков, 483 орудия и 281 пулемет, а также 76 эскадронов и сотен конницы.
Таким образом, замыслы германского командования на Востоке провалились: Гинденбургу не удалось ни разорвать надвое русский фронт ударом на Ивангород, ни отбросить русских за Вислу посредством захвата Варшавы. На всех направлениях русские уже к 10 октября имели превосходство в силах, а боеприпасы обеих стороны уже подходили к концу: то есть немцы не смогли бы использовать свое преимущество в артиллерии.
Германское командование также «потрепало» себе нервы. В период отчаянной схватки за Козеницкий плацдарм Э. Людендорф получил сведения авиационной разведки, что южнее Ивангорода русские выстроили понтонный мост и переправляются с боем. В этот момент немцы уже не имели резервов, парировать русский фланговый удар было нечем, и потому обстановка могла легко скатиться в катастрофу. Людендорф нашел в себе силы перепроверить донесения летчика, прежде чем отдать приказ о неподготовленном отходе, и выяснилось, что летчик ошибся, приняв за русскую переправу понтонный мост напротив Козениц[70].
Кроме того, готовность армий Юго-Западного фронта к контрнаступлению на реке Сан предполагала, что австрийцы вряд ли сумеют сдержать новый русский напор и покатятся назад, на укрепления Краковского крепостного района. Это означало бы, что южный фланг германской группировки окажется оголенным и разгром будет только делом времени. Разброс немецких войск на большом пространстве от Ивангорода до Варшавы подразумевал бы, что русские сумеют легко прорвать немецкий фронт на любом из направлений, как только переправятся через Вислу.
К 5 октября в ходе Варшавско-Ивангородской операции назрел кризис, который своей потенцией должен был сделать наступающую сторону обороняющейся. Контрнаступление частей 2‐й армии, позволившее отодвинуть немцев от Варшавы и вынудившее противника притянуть в группу Макензена разбросанные по линии Вислы резервы, позволило войскам 5‐й армии переправиться через Вислу выше Варшавы. Тем самым был создан плацдарм, который угрожал ударом встык между корпусами группы Макензена и основными силами 9‐й германской армии. Исследователь пишет: «Исход боев за Варшаву был уже решен: у Макензена просто уже не было столько сил, чтобы окружить 2‐ю армию в городе или же штурмовать форты»[71].
Русские, сумев удержать наступательный порыв противника на оборонительных рубежах, не допустили захвата ключевых пунктов на Висле и создали перевес в силах и средствах. При неравенстве сил переход к обороне на существующих рубежах для австро-германцев грозил разгромом, если вообще не катастрофой. Согласно теории, кризис операции есть «истощение оперативных резервов, истраченных на поддержание высокой тактической плотности значительно расширившегося фронта наступления. Интересы боя съели интересы операции. Это показывает, что ударная армия, стремящаяся глубоким наступлением достичь крупной оперативной цели, должна располагать такими силами, которые к моменту наступления кризиса операции смогли бы обеспечить ей одновременное поддержание высокой плотности и тактических, и оперативных ударов (то есть одновременное питание боя по фронту наступления и операции по глубине