Глава 1Варшавско-Ивангородская наступательная операция
Подготовка операции
Первые операции кампании 1914 года на Восточном фронте – Восточно-Прусская наступательная и Галицийская битва – закончились как бы, условно говоря, «вничью». С одной стороны, своим безоглядным наступлением на запад вглубь Германии русские все-таки вынудили германское верховное командование растеряться и ослабить ударную группировку во Франции. Итогом стал проигрыш немцами Битвы на Марне, а с ней и блицкрига, что в наиболее вероятной перспективе вело и к проигрышу всей войны. С другой стороны, что касается непосредственно Восточного фронта, германцы сумели вытеснить русские армии Северо-Западного фронта из Восточной Пруссии, причем 2‐я русская армия А.В. Самсонова оказалась большей частью уничтожена под Танненбергом.
В германский плен всего за месяц упорных боев угодило 150 тыс. русских генералов, офицеров и солдат. Быть может, впервые в отечественной военной истории вследствие неумения собственного командования и возросшей огневой мощи техники в плену оказалась такая масса людей. При этом – при примерном исходном равенстве сторон в силах. В ходе Восточно-Прусской операции немцы, потеряв не более 70 тыс. чел., вывели из строя убитыми, ранеными и пленными до 250 тыс. русских солдат и офицеров. Соотношение – два к семи. Германская военная машина, большая часть которой в августе 1914 года была занята во Франции, отчетливо продемонстрировала свою выдающуюся боевую мощь, свою превосходную (в сравнении со всеми остальными) подготовку к современной войне и просто блестящее качество командного состава.
Таким образом, уже через месяц после начала войны в Российской империи стало ясно, что быстрой победы в войне не получилось, что нужно готовиться к тяжелым сражениям в ближайшей перспективе, что немцы оказались столь сложным противником, что против него предстоит действовать заведомо превосходными силами. В создавшейся обстановке Ставка Верховного командования во главе с дядей императора Николая II – великим князем Николаем Николаевичем – спешила возможно прочно закрыть все образовавшиеся бреши на Северо-Западном фронте.
Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы в русском, теперь уже оборонительном, фронте на германской границе образовались такие «дыры», что дальнейшее удержание обороны стало бы невозможным. В таком случае германское командование на Востоке – командарм-8 П. фон Бенкендорф унд Гинденбург и его начальник штаба Э. Людендорф – получило бы возможность нанести удар в тыл всей русской Польше – по важнейшему железнодорожному узлу Седлец.
В целях остановки вероятного наступления противника, который к 3 сентября 1914 года вытеснил русские армии Северо-Западного фронта из Восточной Пруссии, Ставкой были предприняты следующие мероприятия:
– был сменен главнокомандующий армиями фронта – Я.Г. Жилинского заменил отличившийся в Галицийской битве взятием Львова командарм-3 Н.В. Рузский. Среди офицеров считали, что «с вступлением Рузского в командование армиями прусского фронта наши действия там сразу приняли более идейный характер (стратегическая сторона). Жилинский этого не сумел сделать: его единственное стремление заключалось в том, чтобы армии не вырвались из его управления, поэтому он иногда душил частную инициативу и забывал все остальные»[1];
– на южном берегу реки Нарев воссоздавалась разгромленная и наполовину уничтоженная немцами русская 2‐я армия, командование над которой принял комкор-2 С.М. Шейдеман;
– в разбитую 1‐ю армию П.К. Ренненкампфа потекли новые дивизии второго стратегического эшелона, подходившие из глубины страны;
– в промежутке между 1‐й и 2‐й армиями разворачивалась новая, уже 10‐я по счету, армия, командование над которой принял В.Е. Флуг (к началу войны – помощник погибшего в Восточной Пруссии командарма-2 А.В. Самсонова в Туркестане).
В итоге к десятым числам сентября русские могли полагать свое положение на Северо-Западном фронте достаточно стабильным: против сильной 8‐й германской армии (восемь полевых армейских корпусов, две кавалерийские дивизии и несколько отдельных дивизий ландвера и крепостных гарнизонов) стояли сразу три русские армии (шестнадцать армейских корпусов плюс многочисленная конница). По крайней мере, теперь угроза германского броска на Седлец (в тыл всей русской Польше) была надежно ликвидирована. Следовательно, теперь нельзя было опасаться, что австро-германцы сумеют провести глубокую операцию на отсечение всего «Польского балкона» с последующим уничтожением здесь большей части русской действующей армии.
Нельзя не отметить, что германское командование на Востоке не располагало необходимыми для окончательного разгрома русских силами и средствами. Львиная доля германских войск все еще находилась во Франции, где 10 сентября немцы начали отступление от Парижа после поражения в Битве на Марне. В сложившейся обстановке Гинденбург и Людендорф пока еще могли располагать лишь теми войсками, что в данный момент находились в их распоряжении, – более девяти корпусов (в том числе сводные дивизии из гарнизонов крепостей и ландверный корпус Войрша) и две кавалерийские дивизии.
С другой стороны, в Галиции в ходе Галицийской битвы русские армии Юго-Западного фронта нанесли тяжелое поражение австро-венгерским войскам. Потеряв 230 тыс. чел., русские вывели из строя до 400 тыс. австрийцев. Если в сравнении с германской военной машиной русская оказалась ниже по своему качеству и подготовке, то австрийская была еще хуже русской военной машины. Однако австрийцы сумели более-менее организованно отступить, прикрыть свой отход сильными заслонами и навести порядок в потерпевших поражение войсках.
В ходе бестолково организованного преследования победоносные армии Юго-Западного фронта на ряде участков форсировали реку Сан, отбросив противника к Краковскому крепостному району, попутно обложив сильнейшую австрийскую крепость Перемышль, и к середине сентября медленно выдвигались вслед за отступавшим в Карпаты противником, понемногу подтягивая и устраивая свои тылы. Главнокомандование Юго-Западного фронта (главнокомандующий армиями фронта (главкоюз) Н.И. Иванов и начальник штаба фронта М.В. Алексеев), следуя указаниям Ставки, приковали большую часть войск к Перемышлю, впредь до устроения тылов армий фронта. Одна лишь 9‐я армия П.А. Лечицкого двигалась к Кракову, куда откатывалась главная неприятельская группировка.
В создавшейся обстановке угрозы разгрома вооруженных сил Двуединой монархии, пересечения русскими Карпат с последующим выходом на венгерскую равнину и вероятностью выхода Австро-Венгрии из войны австрийский главнокомандующий Ф. Конрад фон Гётцендорф (номинальный главком – эрцгерцог Фридрих) обратился к немцам с просьбой об оказании немедленной помощи. Дело в том, что австрийцы, в отличие от германцев, выполнили свою долю предвоенных обязательств: сумели притянуть на себя большую часть русских вооруженных сил в Галицийской битве (до 70 % войск первого и части второго эшелонов) до того момента, как немцы должны были вывести из войны Францию. Однако германцам так и не удалось нанести французам решительного поражения: чрезвычайно рискованный «план Шлиффена», воплощенный в жизнь в отвратительном исполнении начальника Большого генерального штаба Х. фон Мольтке-Младшего и его сотрудников, рухнул.
К 12 сентября Битва на Марне была окончательно проиграна и на парижском направлении немцы перешли к обороне. Но и более того: после разгрома 2‐й русской армии под Танненбергом германцы не выполнили и второго обязательства перед своим австрийским союзником – немедленный удар на Седлец, что должно было остановить прорыв русских в Галиции и помочь австрийцам благополучно отступить за реку Сан. Генерал Гинденбург, следуя указаниям кайзера Вильгельма II, предпочел сначала очистить Восточную Пруссию, но за это время австрийцы уже были разбиты и покатились на запад, к Карпатам. И только теперь, когда над Австро-Венгрией нависла угроза разгрома, германцы, вовсе не желавшие остаться без союзников, решились на помощь разваливающейся под русскими ударами австрийской военной машине. Притом отступление австрийцев подставляло под следующий русский удар богатейшую германскую провинцию Силезию, так что немцы не забывали и своего собственного добра: говорить здесь о бескорыстии не приходится ни в коем случае.
Первоначально командование 8‐й германской армии вроде как намеревалось произвести удар на Седлец, выполняя предвоенные договоренности с Австро-Венгрией. Однако 30 августа начальник австрийского Полевого генерального штаба Ф. Конрад фон Гётцендорф сообщил в германскую штаб-квартиру, что любая немецкая помощь, кроме переброски резервов через Краков, навстречу наступающему русскому Юго-Западному фронту, будет запоздалой. Через два дня Конрад повторил этот тезис в срочной телеграмме на имя своего германского коллеги Х. фон Мольтке-Младшего, а вечером 2 сентября австро-венгерский главнокомандующий эрцгерцог Фридрих переслал данное требование кайзеру Вильгельму II.
Выполняя приказ своей ставки, начальник штаба 8‐й германской армии Э. Людендорф распорядился отправить на помощь союзнику на линию Средней Вислы львиную долю войск 8‐й армии, а не два корпуса, которые просил Конрад. Людендорф задумал уже не просто подпорку для откатывавшейся к Карпатам австро-венгерской вооруженной силы, а новую операцию, долженствовавшую остановить продвижение русских на запад. В итоге 4 сентября германцы приступили к перегруппировке части своих сил на Востоке в Верхнюю Силезию и под Краков.
Между тем после победы в Галиции и укрепления оборонительных рубежей напротив Восточной Пруссии русское Верховное командование (Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич, начальник штаба Н.Н. Янушкевич, генерал-квартирмейстер и фактический руководитель русской стратегии Ю.Н. Данилов) решает продолжить наступление. Для принятия именно такого решения существовало несколько предпосылок.