В период Варшавско-Ивангородской операции гарнизон Новогеоргиевска (комендант – Н.П. Бобырь, начальник штаба – А.Г. Елчанинов) состоял из бригады перволинейной 2‐й пехотной дивизии и второочередной 79‐й пехотной дивизий. Артиллерия: 38 рот крепостной артиллерии (1459 орудий и 202 крепостных пулемета), 4 крепостных и 26 саперных рот, 2 речные минные роты, 1 крепостная воздушная рота, 1 авиационный отряд, отдельная бригада пограничной стражи, 6‐й Донской казачий полк, отдельный батальон Гвардейского экипажа (360 штыков). Всего – около 25 тыс. чел.[187] Часть этих войск приняла участие в сражении под Варшавой. В конечном итоге польская столица была удержана, а в варшавском крепостном районе – сосредоточена русская ударная группировка, перешедшая в контрнаступление и вынудившая немцев отступать на запад, к государственной границе.
Схожая судьба в значении исхода первых операций на Восточном фронте осенью 1914 года ожидала и крепость Ивангород (польский Демблин). Однако Ивангород имеет и принципиальное отличие от Варшавы. Русские крепости Новогеоргиевск, Ивангород и Брест-Литовск были крепостями вне городов и, соответственно, практически не подвергали опасности боевых действий населявших их мирных жителей. Если обычно крепость включала в себя значительный город и железнодорожный узел (та же Варшава), то русские были вынуждены строить такие локальные крепости в Польше, так как не доверяли местному населению после восстаний 1830–1831 и 1861–1863 годов. Опираясь на данные крепости, русские войска могли бы раздробить восстание поляков на локальные районы, изолировать их друг от друга и затем уничтожить по частям.
План обороны крепости, разработанный комендантом А.В. фон Шварцем, согласно его же воспоминаниям, заключался в следующем: «1) отстаивать главную оборонительную линию малыми силами, не превосходящими трети гарнизона; 2) иметь под рукой сильные пехотные резервы из двух третей гарнизона; 3) усилить гарнизон главной оборонительной линии большим числом пулеметов и легких пушек; 4) установить небольшое количество крепостной артиллерии из длинных орудий на левом берегу; 5) вывести из крепости часть наиболее годной артиллерии и расположить ее на правом берегу Вислы в двух группах [по 36 и 24 орудия, с тем, чтобы вести перекрестный огонь]; 6) не ставить на позиции ни тяжелой полевой артиллерии, ни полевой скорострельной, но держать их в качестве подвижного резерва и по ходу боя направлять их в те места, где артиллерия противника берет верх над нашей»[188].
Повторимся, что к началу войны в Ивангороде почти не было артиллерии, но внимание Ставки означало, что комендант может рассчитывать на ее содействие. Взять орудия из полевых армий было невозможно в связи с тем, что войска и без того нуждались в артиллерии, а тяжелых гаубиц имели минимальное количество – по одному тяжелому мортирному дивизиону на армию. Таким образом, Ивангород мог получить пушки только из других крепостей, пока оказывавшихся в глубоком тылу и не подверженных угрозе. При всем том генерал Шварц прекрасно сознавал, что захламленные и устаревшие форты не смогут противостоять натиску противника, щедро оснащенного тяжелой полевой артиллерией (немцы имели тяжелый дивизион в каждом перволинейном армейском корпусе; австрийцы – по нескольку единиц на армию). Между тем надо было помнить старую истину, что «участь современной крепости решается на линии фортов». И драться крепость должна до конца войны.
Следовало использовать географию. А именно – возможность применения искусственного наводнения с целью затруднить врагу подступы к крепости на левом берегу Вислы. Поэтому уже с начала августа, еще до окончания сосредоточения армий Юго-Западного фронта на границе, по приказу коменданта стали понемногу затапливать впереди лежавшую местность. Чтобы ускорить работы, после личной беседы А.В. Шварца с комкором-14 в Ивангород прибыли инженерные офицеры и саперы. Советский исследователь сообщает, что в маневренный период войны «большие фортификационные работы производились сравнительно редко, и командование ряда корпусов и дивизий, не зная, как использовать своих саперов, посылало их впереди пехоты для резки проволочных сетей и метания ручных гранат. Саперы несли большие потери, а когда война приняла позиционный характер и пришлось производить большое количество оборонительных работ, то саперов уже не хватало, войска же сами, без руководства саперов, работать почти не умели. Работы по укреплению позиций шли медленно и носили неорганизованный характер»[189]. Но в сентябре 1914 года саперов еще хватало. И значит, у обороняющихся в крепостных районах войск были учителя.
Постепенно в Ивангород стала приходить и артиллерия. Первыми прибыли 26 тяжелых орудий из крепости Брест-Литовск. Уже 17 августа начальник штаба Ивангородской крепости К.К. Дорофеев, перед своим назначением в Ивангород служивший в Брест-Литовске, телеграфировал коменданту Брест-Литовска В.Н. Лаймингу и своему бывшему начальнику: «Окажите посильную помощь. Создана крепость, укрепленный район, ось маневрирования армий. Указанная обстановка вполне оправдывает просьбы коменданта Шварца. Михелис сменен». На следующий день телеграмма была повторена[190]. Лайминг откликнулся, прислав в Ивангород первые крепостные пушки.
К 19 августа в крепости уже стояло 84 крепостных орудия, в том числе 6‐дюймовые пушки и гаубицы. Тяжелая артиллерия старых образцов может стрелять лишь из неподвижного состояния в специально оборудованном окопе, что требует много времени на установку орудия, которое в итоге нельзя перемещать и которое имеет ограниченный обстрел. Следовательно, инициатива в артиллерийском маневрировании переходит к противнику. Так было во время осады Порт-Артура в 1904 году. Допустить подобного развития событий было нельзя.
А.В. Шварц сумел добиться выделения для вверенной его руководству крепости тридцати шести 6‐дюймовых гаубиц образца 1900 года (дальность стрельбы до 9 км), которые стали перемещаться по секторам на наиболее опасные участки, дабы поддерживать стационарные пушки. В середине сентября прибыл морской батальон 2‐го балтийского флотского экипажа капитана 1‐го ранга Мазурова с морскими орудиями: двадцать четыре 47‐мм и четыре 75‐мм пушки. 47‐мм морские пушки, за установку которых отвечали старший лейтенант Невдачин и кондуктор Шерстобитов, активно использовались как средство противопулеметной борьбы и разрушения проволочных заграждений. Тем самым комендант сумел усилить наиболее доступные для неприятельских ударов участки обороняемой крепостью позиции. Безусловно, успеху оборонительных мероприятий способствовал тот факт, что А.В. фон Шварц был специалистом по фортификации, а в 1909 году активно выступал против сухомлиновских действий по упразднению варшавской и ивангородской крепостей: «Крепость есть такой сложный организм, который требует отличного знания и понимания плана обороны, назначения верков, знания всей местности, впередилежащей и в районе ее укреплений, и большой вдумчивости ко всему этому»[191].
В период Галицийской битвы августа Ивангород оставался в стороне от боевых действий. Но уже в середине сентября германская 9‐я армия, усиленная 1‐й австрийской армией, перешла в контрнаступление на левом берегу Вислы, тесня слабые русские заслоны в лице 1‐го кавалерийского корпуса А.В. Новикова. Русские отходили к переправам – в Ивангород и Варшаву. По пятам двигался неприятель, рассчитывая с ходу захватить крепость и образовать плацдарм на правом берегу Вислы, чтобы иметь постоянную фланговую угрозу для наступающих к Карпатам русских. Уже во время боев перед Ивангородом в крепость подходили новые орудия из Новогеоргиевска, что позволяло наращивать артиллерийский обстрел противника.
Начало обстрела крепости противником – с утра 27 сентября. В это время крепость перешла в подчинение 9‐й армии П.А. Лечицкого, и некоторое время крепостные орудия помогали полевым войскам, отходившим за Вислу и Сан. Накануне Гренадерский (И.И. Мрозовский) и 3‐й Кавказский (В.А. Ирманов) корпуса отошли за Вислу. При этом генерал Ирманов постоянно пытался контратаковать, помогая защитникам крепости. В ожидании подхода соединений 4‐й армии А.Е. Эверта А.В. Шварц затопил местность, усилил фланги тяжелыми батареями и сумел удержать крепость. То есть южный фас линии Средней Вислы благодаря обороне Ивангорода остался за русскими. Противник не смог ни переправиться через Вислу, ни хотя бы захватить расположенные на ее правом берегу крепостные форты.
Все это стало следствием деятельности нового коменданта, в кратчайшие сроки обеспечившего крепость артиллерийским вооружением, восстановившего обороноспособность старых фортов и сумевшего грамотно использовать сильные стороны крепостного района в оборонительном сражении. Письмо из Ивангорода в начале октября 1914 года сообщает об успехах обороны: «Крепость наша оказывает существенное содействие полевым войскам, обеспечивая своим огнем их маневрирование, отдых, снабжение всякого рода. Мы уже неоднократно удостаивались благодарности нашего главнокомандующего и самого Верховного»[192]. Роль руководителя обороны здесь неоценима. Верно, что «управление крепостью, то есть руководство обороной, зависит от коменданта, а уменье употреблять крепость на театре боевых столкновений зависит от стратегического замысла полководца. То есть от умения целесообразно сопоставить операцию полевой армии со степенью сопротивления, какую может оказать данная крепость, и с той активной ролью, какую может проявить ее гарнизон сам или та часть полевых войск, которая будет придана крепости именно с целью проявления необходимой с ее стороны активности»[193].
Безусловно, значение Ивангорода в Варшавско-Ивангородской наступательной операции не ограничивалось только сковыванием перед своими фортами значительной части неприятельской ударной группировки. Назначение крепостей по К.И. Величко – «охранение важных стратегических пунктов на главном театре войны с целью в возможно широкой мере способствовать как оборонительным, так и наступательным операциям (маневрированиям) полевых армий». Крепость Ивангород выполнила свое главное назначение – отвлечь как можно большую часть неприятельских сил на осаду, чтобы полевые войска могли успешнее противостоять остальной части неприятельской армии. В этом районе были скованы силы 1‐й австрийской армии, а также трех германских корпусов, составлявших половину группировки 9‐й германской армии П. фон Гинденбурга (другая половина – группа А. фон Макензена, наступавшая на Варшаву).