торым секретарём ЦК, председательствующим на заседаниях Секретариата и Оргбюро ЦК. При этом, как считают ряд историков (Ю.Н. Жуков, М. Рейман[108]), реальные властные полномочия по линии ЦК теперь де-факто перешли к М.А. Суслову.
Между тем, по информации ряда авторов (М.В. Зеленов[109]), в середине декабря 1947 г. в аппарате В.М. Молотова активно стали обсуждаться варианты реформы прохождения службы в органах государственной власти и управления, а именно — восстановления дореволюционной системы чинов и персональных званий. С этой целью был даже подготовлен отдельный проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о введении персональных званий — младший советник, советник, старший советник, государственный советник и действительный государственный советник. Однако в таком радикальном варианте эта реформа так и не была осуществлена, хотя отдельные её элементы были реализованы почти через год, в начале ноября 1948 г., совместным Постановлением Политбюро и Секретариата ЦК, которое приравняло должностные оклады и денежное довольствие сотрудников аппаратов Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б).
Наконец, тогда же, в декабре 1947 г., в Москву из Киева на прежнюю должность заместителя главы Совета Министров СССР вернулся Л.М. Каганович, назначенный вскоре председателем Госснаба СССР, а Н.С. Хрущёв вновь стал Первым секретарём ЦК КП(б)У, уступив место главы Совета Министров Украинской ССР Д. С. Коротченко.
3. Расклад сил и группировок в верхних эшелонах власти в 1948–1952 гг
Наступивший новый год был ознаменован новым всплеском «репрессий» против высших армейских чинов. Сначала (по итогам расследования МГБ СССР так называемого «трофейного дела») их жертвой вновь стал маршал Г.К. Жуков, которого в январе 1948 г. перевели из Одессы в Свердловск на менее значимую должность командующего внутренним Уральским военным округом. А затем в феврале 1948 г. жертвами армейских чисток стали ряд бывших руководителей ВМФ, в частности уже опальный адмирал флота Н.Г. Кузнецов, которого теперь понизили до звания контр-адмирала и перевели служить на Дальний Восток, а также адмиралы Л.М. Галлер, В.А. Алафузов и Г.А. Степанов, которых осудили на разные сроки заключения за их давние военные «грешки», в том числе за передачу англо-американским союзникам в период войны ряда секретных материалов и чертежей по различным видам вооружений и морских карт.
Новый пик борьбы за власть в узком руководстве страны пришёлся на февраль — март 1948 г., когда: 1) министр Вооружённых сил СССР маршал Н.А. Булганин стал полноправным членом Политбюро; 2) министр иностранных дел СССР В.М. Молотов был вновь снят с должности первого заместителя председателя Совета Министров СССР и руководство Бюро СМ СССР было вновь возложено на Л.П. Берию, Г.М. Маленкова и Н.А. Вознесенского и 3) новым полноправным членом Политбюро стал заместитель председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгин, который одновременно (но краткосрочно, до декабря 1948 г., сугубо по тактическим соображениям) был назначен министром финансов СССР.
Между тем в июле 1948 г. решением Политбюро была проведена очередная коренная реорганизация центрального партийного аппарата, начатая И.В. Сталиным, В.М. Молотовым и А.А. Ждановым ещё в марте 1939 г., когда сразу после окончания XVIII съезда ВКП(б) начался процесс отстранения партийной бюрократии от реальных рычагов власти и передача властных полномочий в руки союзного правительства. Эта перестройка властной вертикали, которая знаменовала собой поэтапный переход от традиционного производственно-отраслевого к сугубо функциональному принципу построения партаппарата, завершённая в марте-апреле 1946 г., теперь, по мнению многих историков (Ю.Н. Жуков, В.М. Зеленов, А.В. Пыжиков[110]), де-факто была отменена. Решением Политбюро в центральном аппарате ЦК ВКП(б) вместо трёх прежних управлений вновь создавались производственно-отраслевые отделы, руководство которыми было возложено на четырёх секретарей ЦК — А.А. Жданова, М.А. Суслова и А.А. Кузнецова, которые в целом сохранили контроль над своими прежними отделами, и Г.М. Маленкова, который из Совета Министров СССР вновь вернулся в центральный партийный аппарат и занял должность секретаря ЦК. Одновременно новым секретарём ЦК стал его протеже генерал-лейтенант Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, который в период войны успешно возглавлял Центральный штаб партизанского движения, а затем, с февраля 1944 г., не только вернулся к руководству ЦК Компартии Белоруссии, но и одновременно стал главой Совета Министров Белорусской ССР.
Кстати, по информации целого ряда нынешних историков (О.В. Хлевнюк, В.А. Кутузов, М.В. Зеленов[111]), данный проект очередной реформы аппарата ЦК готовил именно А.А. Жданов, который в своей пояснительной записке не только резко атаковал А.А. Кузнецова и выступал за разделение громоздкого управления кадров ЦК на целый ряд кадрово-отраслевых отделов, но и предлагал изменить функции и состав секретарей ЦК, увеличив их численность до 12 человек, каждый из которых должен был курировать подбор и расстановку кадров в отдельной сфере государственного управления. Однако последнее (слишком радикальное) предложение А.А. Жданова не было учтено его коллегами по Политбюро, и реформу аппарата ЦК провели в урезанном варианте. Между тем, как верно подметили те же В.А. Кутузов, М.В. Зеленов и К.А. Болдовский,[112] данный проект, обнаруженный в бывшем Центральном партийном архиве, вновь ставит под сомнение устоявшееся представление о существовании некой мифической «ленинградской группировки» и массовой «кадровой экспансии» ленинградских аппаратчиков и секретарей в высшие эшелоны власти страны.
При этом следует сказать, что тот же профессор В.А. Кутузов в одной из своих недавних публикаций «А.А. Жданов и Постановление ЦК ВКП(б) о журналах „Звезда“ и „Ленинград“»[113] дословно писал, что «неслучайно в закрытом письме Политбюро членам и кандидатом в члены ЦК ВКП(б) „Об антипартийной враждебной группе Кузнецова, Попкова, Родионова, Капустина, Соловьёва и др.“ прямо отмечалась политическая ответственность, которая ложится на Жданова А.А. за враждебную деятельность ленинградской „верхушки“, поскольку совершенно непонятно, как мог А.А. Жданов не разглядеть враждебного лица А.А. Кузнецова, П.С. Попкова, Я.Ф. Капустина, Н.В. Соловьёва и других, которых он настойчиво выдвигал».
В результате проведённой реорганизации: 1) упразднённое Управление пропаганды и агитации ЦК стало одноимённым Отделом ЦК, который возглавил генерал-майор Д.Т. Шепилов при прежнем кураторстве со стороны А.А. Жданова; 2) бывшее Управление по проверке партийных органов превратилось в ключевой Отдел партийных, профсоюзных и комсомольских органов, заведующим которого был назначен второй секретарь МК ВКП(б) Борис Николаевич Черноусов. Кстати, именно этот Отдел, контролировавший не только все без исключения министерства и ведомства страны, но и весь партийный аппарат, стал курировать Г.М. Маленков. Наконец, Управление кадров, на протяжении многих лет остававшееся неприкосновенным, впервые поделили на семь отделов, распределённых между тремя секретарями ЦК. Важнейший из них, Административный отдел ЦК (Е.Е. Андреев), непосредственно занимавшийся подбором и расстановкой руководящих кадров в Министерствах вооружённых сил, госбезопасности, внутренних дел и юстиции, включая всю судебную систему и прокуратуру, А.А. Кузнецов пока удержал за собой, однако все остальные кадровые отделы ЦК, в частности тяжёлой промышленности (С.Б. Задионченко), лёгкой промышленности (Н.М. Пегов), машиностроения (В.М. Чураев), транспортный (Т.А. Чумаченко), планово-финансово-торговый (С.В. Сазонов) и сельскохозяйственный (А.И. Козлов) были «по-братски» распределены между Г.М. Маленковым, А.А. Кузнецовым и П.К. Пономаренко. Перемены не коснулись лишь Отдела внешней политики ЦК, изменилось только его название — отныне он стал называться Отделом внешнеполитических сношений, — но его заведующим остался тот же Михаил Андреевич Суслов, который, как и другой секретарь ЦК Георгий Михайлович Попов, бывший одновременно Первым секретарём МК ВКП(б), не получил никаких дополнительных обязанностей по Секретариату ЦК.
По мнению ряда авторов (Ю.Н. Жуков[114]), такая расстановка сил в центральном партаппарате, всё ещё оставлявшая А.А. Кузнецову шанс сохранить своё положение в «девятке», на самом деле оказалась призрачной. В тот же день А.А. Жданов по состоянию здоровья, вторично за текущий год, ушёл в двухмесячный отпуск, из которого уже не вернулся. Поэтому вопросы идеологии сначала временно, а затем и постоянно, взял на себя Г.М. Маленков, вновь ставший де-факто вторым секретарём ЦК.
Как известно, в самом конце августа 1948 г. после тяжёлой и продолжительной болезни сердца скончался Андрей Александрович Жданов,[115] все полномочия которого тут же перешли к Г.М. Маленкову, ставшему уже де-юре вторым секретарём ЦК и значительно укрепившему своё положение в узком руководстве страны. Безусловно, это обстоятельство вызвало новый виток борьбы внутри узкого руководства за роль возможного преемника И.В. Сталина. Традиционный взгляд на данную проблему, давно представленный в работах большинства историков и публицистов (Р.Г. Пихоя, Ю.В. Аксёнов, А.В. Пыжиков, А.А. Данилов, О.В. Хлевнюк, Й. Горлицкий, А.И. Вдовин, Г.В. Костырченко, С.Ю. Рыбас, Е.Ю. Зубкова[116]), состоит в том, что эта острая схватка за власть была борьбой «ленинградской» и «бериевско-маленковской» группировок в верхних эшелонах правящей элиты. При этом ряд современных авторов (В.Д. Кузнечевский, А.И. Вдовина