— Мог и не спрашивать! — Улыбнулась Хэруки.
А вот и невеста! В ослепительно-белом кимоно.
— А белый — разве не траурный цвет? — Спросил я девушку.
— Здесь — нет. Кимоно символизирует готовность начать с чистого листа. Она очень красивая, — С улыбкой вздохнула Хэруки, — А еще — смотри, видишь под вуалью рожки?
— Ага, торчит что-то. Это зачем?
— Это означает ревность, и своим нарядом невеста как бы обещает не ревновать мужа.
Хэруки задумалась, пожевала губками и смущенно добавила:
— Прости, но даже после свадьбы я так не смогу…
— Ерунда, я просто не собираюсь давать тебе повода! — Улыбнулся я, — А главное — я люблю тебя, и только тебя!
Хэруки порозовела щечками, кивнула и продолжила:
— Свадебная одежда стоит дорого. Не удивлюсь, если наряд для жениха и невесты обошелся в столько же, сколько и аренда ресторана.
Неудивительно, что япошки в моем времени стремительно вымирают. Отношаться (в зависимости от характера), жениться (объективно) и выращивать детей (совсем объективно) в Японии просто чудовищно дорого.
Наконец, ситуация начала развиваться — возглавляемая женихом и невестой процессия втянулась в храм. Заметил, что моя бабушка и мать Хирано-сенсей (пожилая стройная японка в на менее нарядном, чем на бабушке кимоно), обращаясь друг к другу, подчеркнуто-вежливо кланяются. Видимо, тоже часть ритуала.
Синтоистский поп провел над молодыми церемонию очищения и защиты от зла (молитвы, окуривание дымком), далее предложил им выпить из маленьких чашечек освященное сакэ. Молодые послушно выпили и обменялись кольцами.
— Это, конечно, западный обычай, но мне он очень нравится! — Прокомментировала сцену Хэруки. Ага, заявка принята! Любой обряд или компиляция обрядов для лучшей девочки!
Далее невеста торжественно и громко поклялась в верности мужу, и молодожены покинула церемониальный зал. Э? Все, чтоли? Ладно, все спокойны, значит процедура штатная. Вернулась они через пару минут. Хирано-сенсей переоделась в офигенно ей идущее красно-золотисто-белое не-свадебное, но очень нарядное кимоно. Без вуали и рожек. Батя — в костюме.
— Смена одежды подчеркивает, что Хирано-сенсей обрела новый статус, официально став женой твоего отца! — С мечтательной улыбкой пояснила Хэруки. Видно, что все происходящее вызывает у нее восхищение и легкую «белую» зависть.
— Всего два года осталось! — Шепнул я ей на ухо.
— Очень долго! — Буркнула она в ответ, — Почему ты не старше меня? Будь тебе восемнадцать, мы бы уже стояли у алтаря!
— Вот это конечно претензия на миллион! — Хохотнул я.
Хэруки хихикнула в ответ, давая понять, что пошутила. На этом «классическая» часть обряда закончилась, и мы отправились в ресторан. «Отлипать» от Аоки не хотелось, поэтому мы с Чико забурились в их машину — дед арендовал вместе с водителем. Может себе позволить. Встроившись в возглавляемый лимузином молодоженов караван, прибыли к шикарному ресторану — огромный, все бело-золотистое, и тематически украшено.
Персонал поздравил молодоженов со счастливым днем, заверили, что не подведут, ибо для ресторана это большая честь, и мы «рассосались» по заставленным всяким столам. Заметив знакомы лица, повел свою пати к сидящим Сэки-сану (костюм) и Людмиле (красивое бежевое вечернее платье). Процессом начал рулить нанятый тамада — мужик средних лет в пестром кимоно.
— Вот так встреча! — Обрадовался я, — Как у вас дела? Когда ждать, — Я указал на почетное место с женихом и невестами. Рядом с ними сидели их родители, — Вас на этом месте? — Спросил я Люду по-русски.
— Онадэра говорит декабрь! — К моему удивлению, Люда ответила на японском. Да, не совсем правильно и с акцентом, но сам факт! Явно не пренебрегает языковыми курсами.
— Потрясающе, Рюдмира-сан! — Похвалила ее Хэруки, — За столь короткий срок выучить японский…
— Я не выучить, а только учить! — Польщенно улыбнулась женщина.
— Разумеется, я буду счастлив видеть на свадьбе всех вас! — Улыбнулся батин секретарь, — Особенно вас, Аоки-сенсей! — И он легонько поклонился деду. Дед пообещал прийти, очень обрадовав этим Сэки-сана.
Прибегнув к помощи языкового барьера, кратко пояснил Люде размер оказываемой им ЧЕСТИ. Вроде прониклась, и начал смотреть на Ринтаро-сенсея совсем другими глазами.
Тем временем, в сопровождении свиты, прибыл гвоздь программы — Соичиро Хонда. Обведя зал тяжелым взором (я на всякий случай поклонился, но не был уверен, что старый алкаш меня вообще помнит), он невербально заставил находящихся в зале сотрудников «Хонды» (включая Сэки-сан) покинуть свои места и выстроиться позади большого босса. Далее, от имени конторы, с поклоном вручил гораздо более глубоко поклонившемуся бате какой-то чудовищной толщины конверт. Наличка! Интересно, на сколько «Проклятий» там хватит?
После этого Соичиро занял почетное место и поднял первый тост за молодоженов. Все выпили. Детям — само собой, соки. Сразу после этого с поклоном извинился и покинул зал, предварительно выслушав пространную батину благодарность за оказанную честь. Ох уж эта азиатщина. С другой стороны — а где по-другому? Люди такие люди — всегда придумают себе самую важную обезьяну.
После этого потянулась очень долгая череда подарков — молодым вручали конверты разной степени толщины, а молодые в ответ одаривали (впервые вижу, чтобы на свадьбе «отдаривались») поздравляющих всякой околосувенирной фигней, которую можно применить в хозяйстве. Каждому гостю — разное, притом, что народу толпа! Задачу облегчало то, что «хондовский» конверт был сразу от всех сотрудников, и за него отдариваться не пришлось.
Сэки-сан вместе с Людой вручили свой конвертик, получили в ответ чайный сервиз, и, довольные, вернулись за столик. Вручил конверт и Ринтаро-сенсей, получив в ответ зонтик. Вроде доволен. Постепенно поток конвертиков иссяк, и началась стандартная «жралка-бухалка», с тостами (произносились в порядке важности гости, так что дед выступил первым, исключив только Соичиру Хонду) и все причитающимся. Заметил, что Людмила совсем не пьет, вместе с нами тремя предпочитая соки.
— И когда ждать маленького? — Тихонько спросил я на великом и могучем.
— Месяцев через семь! — Не стала скрывать положения дел Люда.
— Быстро вы натурализировались! — Улыбнулся я, — Если Сэки-сан чего-нибудь отчудит, скажите мне, ладно?
— Не нужно, он от меня без ума! — Счастливо ответила Люда.
Вот и хорошо, вот и славно! Покушав и накатив, гости возжелали развлечений. Первым из них стало совместное разрезание огромного свадебного торта. С удивлением узнал «радужный», но покрытый белой мастикой. После небольшого перерыва на поедание десерта, тамада провел с пяток потешных конкурсов (в целом похожих на те, что я видел на отечественных свадьбах) и объявил «свободный микрофон». Танцевать, похоже, на японских свадьбах не принято, но пели много и с удовольствием. Первую песню спели дуэтом жених и невеста. Было очень красиво. Репетировали, похоже. И когда успели? Батя вообще работает?! Далее пели уже все подряд, в том числе и Чико с Хэруки — спели что-то танцевальное дуэтом, а потом пояснили, что тоже готовились. Все-таки я очень много событий упускаю. Мне бы в анимежизнь интерлюдии о других персонажах, но увы — какой бы ты ни был попаданец, из головы вылететь не выйдет. Только подслушивание и подглядывание!
Я петь не стал — ну его, еще сфальшивлю и опозорюсь, поэтому просидел за столиком весь праздник, кушая всякое и общаясь с дедом и Сэки-саном. А еще чуть-чуть с Людмилой. Она и объяснила:
— Федя очень радовался приглашению, но прийти не смог — у него сегодня рабочий день.
Вот оно что! А я уж подумал недоброе — чего мол этого баку-гайдзина звать, но батя молодец. Наконец-то все решили, что праздник завершен, батя и Хирано-сенсей с поклонами поблагодарили всех за то, что пришли, и подарили своим родителям букеты цветов. Гости поклонились в ответ и начали расходиться.
— Иоши-кун, Чико-тян, приглашаю вас сегодня переночевать в вашем доме.
Я понятливо кивнул и поблагодарил, шепнув Чико на ушко:
— Папе с мамой нужно немного привыкнуть друг к другу.
— Я же не глупая! — Надулась сестренка и церемонно поклонилась деду: — С радостью приму ваше приглашение, дедушка Ринтаро!
Глава 20
Ночь была прекрасна — дождавшись, пока набравшаяся впечатлений Чико уснет, прокрался в комнату Хэруки. Само собой, засыпать она и не думала, дожидаясь меня. И это без предварительных договоренностей!
Позавтракали все вместе, и мы с Чико двинулись домой. К папе и — барабанная дробь — маме! Время на улице раннее, но школу ведь никто не отменял, поэтому времени впритык, чтобы переодеться и немного поговорить со взрослыми. Бате «Хонда» в честь свадьбы пожаловала целый выходной. Со свадебным путешествием молодоженам придется повременить.
Дома увидели интересное — за столом в столовой сидел батя с молодой женой (батя в домашнем кимоно, Хирано-сенсей — тоже, но в женском). Усилием воли заставил себя не таращиться на выглядывающие из-под кимоно весьма аппетитные ножки. Это — мама! На маму так не смотрят! Заняты они были очень важным делом — считали деньги из подаренных конвертов. Батя озвучивал имя дарителя и сумму, мама — прилежно записывала. В прошлой жизни меня от такого бы покоробило (деньги считают и у нас, но не вот так, чтобы прямо в гроссбух поименно записывать, но теперь я знаю — это чтобы потом отдариться подарком соразмерной стоимости).
Внезапно я впал в ступор. Одно дело — стебаться над батей на тему «найди маму», и совсем другое — вот так, вернувшись домой, эту самую маму встретить.
— А! — Заметил нас батя, — Доброе утро!
— Доброе утро! — Мелодичным эхом откликнулась Хирано-сенсей. Очень красивый голос.
— Доброе утро! — Наконец-то отмер я.
— Д…доброе утро, Хирано-сенсей! — Чико, похоже, растерялась не меньше меня.
— Что ты, Чико-тян, Хирано-сенсей я только в додзё! — Тепло улыбнулась женщина. Вот совсем не выглядит жертвой брака от безысходности. Вполне довольна.