— Согласен!
Я и на столько-то не рассчитывал! Да я бы и от половины лимона до потолка прыгал! Мать твою, сколько же «Проклятие» в азиатском регионе собирает, если пиндосы напряглись и готовы дать ВОТ СТОЛЬКО?! Точные цифры будут только в конце ноября. Рику-сан объяснял, почему так, но я быстро запутался в обилии канцеляризмов, поэтому решил просто смириться.
Батя повесил трубку и с широченной улыбкой уселся за стол, продолжив наворачивать омлет с рисом.
— Вот так и живем! — Улыбнулся я маме Хомуре.
— Наверное, все-таки стоит посмотреть этот фильм, — Смущенно пробормотала она.
— Предупреждаю — он очень жуткий! Дзюдо от проклятия не спасает!
— Поэтому я и не смотрела! — Хмыкнула она.
— Ладно, это все замечательно, но пора в школу! — Встав из-за стала, сладко потянулся и поблагодарил маму: — Спасибо, мама Хомура, очень вкусный омлет.
— Ты слишком добр ко мне, Иоши-кун, — Вздохнула она.
По пути на второй этаж слушал потешные заверения отца маме в том, что омлет и вправду неплох (и он действительно неплох!). Переоделся, сунул в сумку японского «ГП» — одна копия литературному клубу, вторая — фан-клубу, а третью после школы отдам Рику-сану, батя в курсе — и отправился в школу на велике, потому что погода позволяет — небо немного пасмурное, но дождика не обещали. Двадцать секунд, и вот она, лучшая девочка, стоит у дороги со своим велосипедом.
— Здравствуй, любовь моя! — Лихо тормознул я около нее, позвенев звоночком.
— Здравствуй, любимый! — Откликнулась она, согрев меня самой милой в мире улыбкой.
Поцеловались, поехали.
— Мама предложила немного поучить тебя приемам.
— Почему бы и нет? Я не против чуть лучше узнать будущую свекровь!
— Тогда приходи по утрам?
— Хорошо!
Йее, зарядка заиграет новыми красками!
— Ты не против, если в субботу я погуляю с Сакурой-семпай? Если она согласится, конечно.
— Совсем не против, — Улыбнулась она, — А куда мы пойдем в воскресенье? На этой неделе твоя очередь выбирать!
— Пока не знаю, но что-нибудь обязательно подвернется!
Поднявшись на родной этаж, увидел окруженного какими-то пацанами Кейташи. С параллели, чтоли? В нашем классе таких не видел. Блондин, судя по всему, выдавал отчет о проведенных с кем-то выходных:
— Ее родителей не было дома, и она повела меня в свою комнату. Я полез в карман, но…
— Но единственным гон*оном в этих штанах оказался ты? — Не выдержал я.
Хэруки злобненько захихикала (милаха!), пацаны кусали губы, но ржать над кумиром не смели. Обогнув красного как помидор и лихорадочно подыскивающего ответ Кейташи, зашли в класс. Вот поэтому, Иоши, у тебя и нет друзей! Да к черту — ненавижу, когда хвастаются такими вещами. Было бы чем гордиться — сколько на земле людей? Миллиардов пять в эти времена? Вот почти все они занимаются сексом. Некоторые — так и несколько раз за жизнь. А кто-то (я, конечно, в это не верю, но слухи ходят) и по несколько раз на дню!
— Привет! — Подошли мы к уткнувшейся в учебник английского Кохэку.
— Доброе! — Вполне жизнерадостно ответила она.
Кейташи зашел в класс и направился ко мне, громко (а в классе вообще-то полно народу!) заявив:
— Решил подобрать мои объедки? — И кивнул на Кохэку.
Ну это уже слишком! Сделав шаг блондину навстречу, коротко пробил «под дых». Малолетний урод согнулся пополам и закашлялся.
— Одзава, Саито, к директору! — Раздался со стороны входа голос Араки-сенсея.
— Доволен, придурок? — Прошипел я Кейташи, подмигнул испуганно прикрывшим ладошками рты девушкам и пошел к Араки.
Разогнувшийся блондин поплелся следом. Араки либо растерялся, либо у него нет нужных полномочий, поэтому весь путь молчал. Как ни странно, мне было плевать. С моими-то регалиями из-за вот такой мелочи что они мне сделают? Да я без пяти минут фигура мировой величины! Пошла ты, вонючая Япония! Нихрена ты не аниместрана! Вот потому ваши мультики такие хорошие — всего лишь способ хотя бы на время вырваться из социального ада. Прижмет — свалю к чертям (под "чертями" подразумеваются пиндосы) и Хэруки с собой увезу. Куплю ей самолет, пусть к дедушке летает хоть каждый вечер. Она умненькая, язык быстро выучит, а ботаники везде нужны.
— Одзава-сан, Саито-сан, вы ведь прекрасно ладили! — Выслушав Араки, грустно начал нам выговаривать Ока-сенсей, — Оба — настоящая гордость нашей школы! Оба — лауреаты высочайших наград! Что между вами произошло?
— Произошел пубертатный период, Ока-сенсей! — Коротко ответил я, даже не пытаясь сделать виноватый вид.
— Я и сам был молод, но вот так, при всем классе!
— Простите, Ока-сенсей! — Подчеркнуто глубокий поклон, — Впредь буду бить тех, кто мне не нравится, вне школы.
— Одзава-сан! — Аж подпрыгнул директор, — Нельзя бить людей только за то, что они тебе не нравятся! Немедленно извинись перед Саито-саном!
Ладно. Повернулся к Кейташи и издевательски поклонился, широко откытыми глазами глядя ему в пышушее злорадством лицо:
— Прости, Саито-сан.
Видел такой способ унизить собеседника в фильме "Беспредел" моего названного брата Такеши Китано. Сработало! Кейташи покраснел и скривился.
— Одзава-сан, да что с тобой случилось? — Вздохнул директор, посмотрел на Кейташи: — Можешь идти, Саито-сан, уверяю тебя, проступок Одзавы-сана не останется безнаказанным!
— Спасибо, Ока-сенсей! — Довольно ответил Кейташи, поклонился и покинул кабинет.
— Звонок через полторы минуты, — Вставил ремарку Араки.
— Спасибо, Араки-сенсей, вы тоже свободны. От лица школы выражаю вам благодарность за внимание к проблемам вашего класса.
Араки поклонился и свалил.
— Что ж… — Ока-сенсей откинулся в кресле поудобнее, — Теперь мы можем поговорить нормально. Присаживайся, Одзава-сан! — Указал он рукой на стул.
— Спасибо, Ока-сенсей.
— Так что там случилось?
Я не стукач, но мои милые однокласснички неминуемо все сольют. Любят аборигены это дело. Может, оно и правильно — в школе нужно учить предметы, а не "понятия".
— Если кто-то грязно оскорбляет близкого мне человека, я не могу спокойно это терпеть.
— Вот как? Он оскорбил Аоки-сан?
— Фукуду-сан.
Директор поморщился.
— Одзава-сан, ты уверен, что она того стоит?
— Она ведь одна из ваших учениц, Ока-сенсей, — Укоризненно ответил я, — Разве этично говорить так?
— А разве этично избивать одноклассника у всех на глазах? — Повысил голос возмущенный директор и закашлялся.
— Это даже близко не избиение! — Фыркнул я.
— Ты отправляешься под домашний арест на две недели! — Вынес вердикт Ока-сенсей.
А он так может? Не, от занятий отлучить — понятное дело, но разве домашними арестами занимаются не суды? Так-то оно даже и неплохо, но прямо не ко времени — очень много всего зависит от моей свободы перемещения. А еще — из-за этого я пропущу школьный фестиваль. Ну уж нет!
— Ока-сенсей, я прекрасно осознаю, насколько плохо я поступил… — Начал я. Директор поощрительно кивнул, — Но в данный момент я работаю на издательство Shueisha, киностудию Shochiku и «Хонду». К сожалению, из дома я всем этим заниматься не смогу. Кроме того, американцы собираются снимать римейк «Проклятия», и я должен контролировать процесс. К сожалению, я пока не знаю, какая студия этим занимается, но после уроков приедет управляющей нашей семейной фирмы, он объяснит. Как вы думаете, Ока-сенсей, что будет с нашей любимой школой, если всем этим уважаемым людям придет в голову, например, подать на нее в суд, попросив компенсировать упущенную прибыль?
К концу монолога директор побледнел. Пожевав губами, он буркнул:
— Я очень рад, что один из моих учеников приносит обществу так много пользы, однако оставить тебя без наказания не могу. Это для твоего же блага, Одзава-сан!
Он залез в один из ящиков стола, достал какой-то изрядной толщины талмуд, положил на стол и толкнул ко мне. "Буддийские сутры" — поведала обложка.
— Никто не должен оставаться безнаказанным, поэтому… — Он ткнул в книжищу пальцем, — Перепишешь все эти сутры и принесешь мне! Срок — до седьмого ноября!
— Спасибо вам огромное, Ока-сенсей! — Встал, глубоко поклонился, — Уверяю вас, это мое последнее нарушение!
Взял книжку и покинул кабинет, отправившись по тихим коридорам (урок же идет) в родной класс. Приятно быть важным! Эх, Кейташи… Стало совестно — он же блин школьник, для него такое поведение нормально. Да к черту! Как там герои аниме говорят? Что-то типа: "Это — моя справедливость, моя истина, и я буду следовать ей до самой смерти"! Помогло. Хохотнув, постучал в дверь, машинально извинился перед Араки-сенсеем за опоздание, был великодушно прощен, и пошел за свою парту, наблюдая по пути взгляды опасливые (статисты), взгляды восхищенные (Хэруки и моя верная подруга Кейко), и взгляд виноватый (Кохэку). Это еще с чего? Подмигнул, улыбнулся. Она слегка улыбнулась в ответ.
После урока большая часть класса, включая Кейташи, разбежалась. Понятно, понесли свеженькие слухи. А я ведь совсем не против, если часть статистов будет считать, что я склонен к насилию. С хулиганами в Японии стараются не иметь дел, и это вполне может стать моим новым "щитом" взамен слабеющей ненависти к Кохэку. Посмотрим, что из всего этого выйдет в итоге.
— Тебя наказали? — Спросила Хэруки.
— Само собой! — Нарочито-громко ответил я, — Я совершил ужасный проступок, и наш уважаемый директор конечно же не мог оставить это без внимания!
Нельзя, чтобы деточки знали, как все было на самом деле. Правила едины для всех! Незаметно подмигнул виновато поджавшей губки Кохэку.
— И как? — Заинтересовалась Хэруки.
— Извини, наказание столь ужасно, что я не хочу о нем говорить, — Сымитировал я грустный вздох.
Еще часть одноклассников свалила.
— Иоши, я рада, что ты за меня заступился, но больше так не делай, хорошо? Я себя не прощу, если из-за меня твоя репутация пострадает, — Глядя в стол, тихо попросила Кохэку.
— Извини, но нет. Нельзя оскорблять хороших девочек. Не переживай, мне теперь можно гораздо больше, чем остальным, — Так же тихо ответил я.