— Ли! — обернулся к своей спутнице Жуга. — Ты как, цела?
Та лишь кивнула молча. Спрятала свой нож и с интересом посмотрела на викинга.
— Ни на минуту тебя нельзя оставить... Знакомься: это Яльмар, — представил викинга Жуга.
— Яльмар Эльдьяурсон, — добавил от себя варяг.
— Меня зовут Линора, — мягко сказала девушка.
Некоторое время они рассматривали друг друга. Невысокого роста, стройная, в простом неброском платье, с темными глазами и такими же темными волосами, она едва доставала викингу макушкой до груди. На обеих ее запястьях поблескивали украшеные жемчугом массивные браслеты, на шее красовалось ожерелье. И ожерелье, и браслеты, похоже, были золотыми.
Пауза затянулась.
— Жарко, — сказал, наконец, викинг. Повернулся к Жуге. — Здесь есть поблизости, где горло промочить? Я в этом Цургене впервые.
— Цурбаагене, — машинально поправил его Жуга. — Есть, конечно. Хотя бы вон там, у Ванды.
— Тогда пошли. Сегодня я при деньгах... Эй, а дубинка твоя где?
В руках у травника был меч.
Определенно, корчма у Ванды была не из богатых, хотя опрятная и чистая. Хозяйкой здесь и впрямь была женщина — лет сорока, довольно миловидная, хотя и несколько широковатая в кости. Правда, звали ее почему-то не Ванда, а Агата. Яльмар огляделся.
— Сойдет на первый раз... — пробормотал он. — Эй, хозяйка!
На зов из кухни выглянул какой-то парень из обслуги, покосился на внушительную фигуру викинга, на меч за спиной у рыжего парня, на золото браслетов на руках у девушки, и проворно подскочил поближе.
— Добрый день, господа мои, проходите, располагайтесь! Чего прикажете подать? Вина?
Варяг поморщился, повел рукой.
— Не люблю я эту вашу южную кислятину... Пива тащи. Самого лучшего. И еды побольше. На троих.
Слуга кивнул и исчез за занавеской.
Викинг вновь с неодобрением оглядел корчму, покачал головой и остановил свой выбор на столике у окна. Все прочие были заняты, да и здесь тоже дремал над полупустой кружкой какой-то оборванец с перевязаной головой, но выбора больше не было, начинать же трапезу с новой ссоры не особенно хотелось.
Обед поспел на удивление скоро. Усевшись, викинг подобрал край плаща, передвинул поудобнее топор за поясом и налил себе пива. Выпил, вытер рукавом усы и откинулся к стене.
— А-ах! — довольно выдохнул он и открутил куриную ногу — только кости хрустнули. — Клянусь Имиром, именно этого мне не хватало все утро! Ну что, — он повернулся к травнику, — может, все-таки расскажешь, что на рынке приключилось, а? Уж очень интересно было бы узнать.
Жуга хлебнул из кружки и покосился на Линору. Нахмурился.
— Может, ты начнешь? — спросил он. Та помотала головой. Зачем-то спрятала руки под стол. — Ну ладно, если что, поправь меня... Как я понял, Яльмар, дело было так. Мы сегодня с Ли на рынок выбрались, а тут вдруг случай подвернулся... ну, не важно. В общем, отлучиться мне пришлось. Линора, между тем, на лавку набрела: сережки, бусы, побрякушки разные. Ну, как у девчонок водится, примерить захотелось...
— Он сам мне предложил, — сказала девушка и покраснела. — И зеркало подставил.
— Ну, значит, сам, — согласился Жуга. — Так вот. Она примерила. Одно, другое, пятое, десятое...
— И вовсе даже не так! — Линора вспыхнула. — Всего-то парочку колец, да сережки и примерила. А мне купец и говорит, мол, есть у меня тут парочка вещиц получше — браслетки с ожерельем, как раз тебе подойдут...
— Эти, что ли? — кивнул ей на руки варяг.
— Эти, — потупилась та. — Дорогие, конечно — золото, жемчуг, так ведь за примерку денег не берут. А они такие красивые!
Спавший за столом забулдыга шумно вздохнул и перевалился на другой бок. Девушка умолкла.
— Ну, договаривай, — подбодрил ее Жуга.
— Ну, я надела, а они... не снимаются. Я уж и так, и этак... — Она вздохнула. — Тот уперся: отдавай мол, и все тут. А у меня ни денег, ни оставить нечего в залог. Я попросила подождать, а он — хвать меня за волосы и потащил. Орет чего-то... Ну я ему и врезала промеж... колен. Кто-то меня ударил, я — его, потом еще набросились, а потом Жуга подоспел. Вот.
Она вздохнула. Викинг усмехнулся, подмигнул Жуге.
— И где ты откопал такую егозистую, а? — Он выбросил в камин обглоданную кость, вытер руки полой плаща и повернулся к девушке: — А ну-ка, дай взглянуть.
Украшенное жемчугом неширокое золотое кольцо казалось цельным и напоминало, скорее, ошейник, нежели ожерелье. Снять его через голову было невозможно. Та же самая проблема возникала и с браслетами.
— Один! Как это сделано?
— Не знаю.
Варяг напряг свой взор и еле сумел разглядеть тонкую нить на месте сомкнутых краев.
— Тонкая, однако, работа, — признал Яльмар. — И замка не видать. Как он там устроен был, не помнишь?
— Разве ж я об этом думала! — фыркнула Линора. — Делать мне больше нечего, как замки на ожерельях рассматривать...
— Что скажешь, ворлок? а?
Жуга пожал плечами.
— Да есть одна мыслишка, — сказал он. — А не получится, так попробуем завтра снова того купца найти.
— Дело, — одобрил Яльмар, отправляя в рот порядочный ломоть ветчины. — А не найдете, приходите ко мне. Может, чем и помогу.
— А где тебя искать?
— В порту, зеленый причал. Кнорр мой еще помнишь?
— Спрашиваешь! Конечно, помню.
— Ну, вот он и есть. А ты где?
Жуга задумался. Взъерошил рыжие вихры. Огляделся.
— Что если здесь остановиться? Как считаешь, Лин?
— Как скажешь, — кивнула та.
— Денег дать? — спросил Яльмар. Жуга покачал головой. — Ну, смотри. Я тогда к вам вечером наведаюсь, поговорим за жизнь. — Он встал и подобрал свой плащ. — Увидимся!
Он подозвал слугу, бросил ему талер и ушел.
— Кто это был? — спросила Линора, глядя ему вслед.
— Один мой приятель, — ответил травник. — Он викинг. Плавает, торгует. У него свой корабль.
— Расскажешь про него?
— Конечно, — улыбнулся тот, — но только — после, а сейчас давай посмотрим, как у них тут с жильем.
Яльмар явился, как и обещал, под вечер, приволок с собою гору всякой снеди, потребовал внизу большущий кувшин пива и поднялся в комнату наверх, где сразу повалился на колченогий стул. Тот затрещал, но выдержал.
— Уф! — Викинг вытащил топор и прислонил его к столу. — Совсем забегался. А вы неплохо тут устроились! Клопов нет?
— А, — отмахнулся Жуга, — теперь уже не осталось.
Яльмар хмыкнул и предпочел не выяснять, что с ними произошло. Насколько он знал рыжего ворлока, тот вполне мог уговорить их попросту перебраться на денек в соседний дом.
— Как успехи? — он покосился на Линору. — Не снялось?
Та покачала головой, посмотрела на Жугу.
— С металлами у меня пока еще плохо получается, — сказал тот. — Я пробовал их снять, но такое чувство, будто что-то не дает. Упирается, что ли... А что, я не пойму.
— Металлы? Хм... — нахмурился варяг. — Думаешь, опять колдовство?
— Навряд ли, — неохотно признал рыжий странник. — Магии особой в них не много, разве только та, что от мастера досталась. Но вот открываться не хотят, хоть золото обычно и послушное.
— Послушное? — хохотнул варяг. — Ну ты сказал! А впрочем, Хег вас, ворлоков, разберет. А вот скажи-ка ты мне лучше, что твой меч...
В дверь постучали. Яльмар и Жуга переглянулись.
— Кто бы это мог быть? Ты, случаем, не ждешь кого-нибудь?
Жуга помотал головой, и Яльмар, как бы невзначай, придвинул свой топор поближе.
— Кто там?
Ответа не последовало. Вместо этого дверь с ужасным скрипом отворилась, и в комнату проник какой-то худой мужчина в драной, кое-как залатаной рубахе и таких же штанах. Приглядевшись, Жуга с удивлением признал в нем того самого пьяницу, который дрых сегодня днем за их столом, в корчме.
— Чего тебе? — спросил он.
— А мне это, — щурясь на пламя свечи, пробормотал он. Стащил с головы шляпу. — Мне бы это... Господина одного, значить, ищу. Жугою кличут. Не вы, случаем, будете?
— Ну, даже если и я, — нахмурился Жуга, — что с того?
— А Корканом меня кличут, — представился незнакомец. — А что Жугу этого самого ищу, так дело у меня к нему, значить.
— Что за дело?
— А продать я кой-чего ему хочу... — Оборванец придвинулся к столу. — О, пивко! — Он потер ладони. — Плесните кружечку, господин хороший, а то с утра, значить...
— Не темни, — варяг небрежным жестом отодвинул в сторону кувшин. — Говори, чего надо или выметайся. Что продаешь?
— Э, куда спешишь? Зачем спешишь? — на турецкий манер забормотал тот, устраиваясь на стуле напротив. — Мой товар хранится долго, а поспешные решения не доведут до добра. Ведь правда, Лис?
Жуга вздрогнул и всмотрелся в лицо ночного гостя.
Был он худ, неряшлив и невзрачен. Грязные руки, немытое лицо, недельная щетина на щеках. Правый глаз прикрывала черная повязка. В его темных, коротко остриженных волосах поблескивали нити седины. Местами виднелись проплешины, словно бы волосы там вырывали с корнем. И вот только нос почему-то казался смутно знакомым — прямой, красивой формы. Хороший такой нос...
— Не признал? — усмехнулся незнакомец.
Жуга на миг сосредоточился и замер, уловивши вдруг знакомую до боли путаницу имен.
— Не может быть... — Он привстал и поднял свечу. Поднес ее к лицу ночного гостя. Тот не шелохнулся. Пламя высветило на стене его резкий, четкий силуэт.
— Золтан!!!
Некоторое время в комнате царила тишина, затем кулак викинга с грохотом обрушился на стол.
— Нет, что творится, зашиби меня Мьельнир! — Яльмар медленно багровел. — Вы только гляньте на него! «Коркан!», «Золтан!» Расселся здесь, лопочет невесть что, трескает мое пиво, и вообще... Послушай, Жуга! — Он обернулся к травнику. — Объясни, что здесь делает этот одноглазый оборванец? Ты что, знаком с ним, что ли?
— Слишком хорошо знаком, — ответил тот.
Одноглазый усмехнулся и невозмутимо плеснул себе пивка.