– Зоська, это я, – забормотал в трубку. – У тебя все в порядке?
– Ты мое сообщение видел?
– Нет. Случилось что-нибудь?
– Давай встретимся прямо сейчас и все обсудим.
– Ты еще в городе? Черт… очень прошу, уезжай. Еще за тебя бояться…
– Не особо вы за меня переживали, когда предлагали приехать, – съязвила я.
– Ты права. И мне стыдно. Серьезно. Никто не думал, что все так получится.
– Мы сейчас о чем? – решила я уточнить.
– Ты ведь не думаешь, что это я его убил?
– Честно? Не думаю.
– Спасибо, – выдохнул он. – Все жутко по-глупому получилось.
– Ты был в доме в момент убийства?
– Наверное. Только ничего не видел. Я прятался в спальне, ждал, когда Витька сейф откроет. Он начал деньги из сумки выкладывать, а я его по башке ударил.
– Чем?
– Кастетом. Я и не думал убивать, просто хотел вырубить ненадолго. Он упал, тут и меня вырубили. Веришь? А когда очнулся, рядом труп, сейф пустой, сумки нет. Не знаю, как выбрался из дома…
Я не сомневалась, что Гора говорит правду. Во-первых, врал он всегда очень неумело, во‑вторых, случись это с кем-то другим, я бы подобному рассказу не поверила, а для Горы такое в са- мый раз.
– Ты был на машине?
– Конечно. В лесу ее прятал. До нее добрался, отогнал подальше и еще часа два лежал, башка просто раскалывалась.
– А Ирка где была?
– Там, где договаривались. Я кое-как смог доехать до города. Мы встретились, я ей все рассказал. Ирка чуть не спятила от страха. И денег нет, и мы засветились по полной.
– Где она сейчас?
– Не знаю. Чума сказала, валить надо.
– Так чего не свалил?
– Без денег?
– Только не говори, что ты их ищешь.
– Если убийцу не найдут, мне хана. Поняла?
– Возможно, Чума знает куда больше.
– Что? – растерялся Гора.
– Тебе известно, что она водила дружбу с Валерой, начальником охраны Кудрявцева?
– Ну… у нее от меня секретов нет.
– Поздравляю. Надеюсь, тебе она голову не морочит. Еще вопрос: Дохлый был в курсе ваших планов?
– Дохлый? При чем здесь он? Черт, – выругался Гора, и связь неожиданно прервалась.
Сколько я ни набирала номер, слышала одно и то же: «абонент в зоне недосягаемости». Матерясь в крайней досаде, я отправилась по адресу, где жил младший из братьев Купченко. Пора ему из командировки вернуться. Если не вернулся – подожду возле дома. Проще всего было бы ему позвонить и выяснить, вернулся или нет. Проще, если б не старший брат, который, по его собственному признанию, мобильный у Дохлого отобрал как раз для того, чтоб тот не досаждал мне звонками. Ни к чему старшему знать, что я в городе. Для начала следует поговорить с Дохлым. Если все трое безголовиков мне голову морочили, я это выясню. Понадобится – прибегну к запрещенным приемам. Но это при условии, что Герман не помешает. Авторитет старшего слишком велик, а Гера, само собой, не захочет, чтобы братец оказался замешанным в убийстве накануне своей женитьбы. Да и просто не захочет, и Арни под его давлением начнет все отрицать.
Дохлый уже несколько лет жил отдельно от матери. Сам квартиру купил или Герман помог, но в любом случае удивил, потому что выбрал жилье не в новостройке, что было бы логично, а предпочел квартиру в старинном особняке в тихом переулке, неподалеку от центра. Во двор вела арка, пристроенная сбоку. Дом был окружен низким заборчиком, в целом все выглядело солидно. В переулке всего-то семь домов, и только три жилых: дом, где жил Дохлый, новый коттедж напротив и двухэтажка рядом с ним. В остальных размещались офисы. Переулок узкий, движение одностороннее, тротуар тоже только с одной стороны.
Я вошла в арку и окинула взглядом двор. Машины Дохлого не было. Набрала на домофоне цифру пять и стала ждать. Ответа не последовало. Я еще раз оглядела двор, прикидывая, где укрыться. Возле детской площадки обнаружилась скамейка, скрытая кустами сирени. И внимания не привлеку, и дверь подъезда отсюда прекрасно видно. Настроившись на длительное ожидание, я позвонила папе, потом подругам, оставшимся в Петербурге, и Стасе. С ней разговор вышел самым продолжительным, ей надо было знать, где я, что делаю сейчас и что собираюсь делать в дальнейшем. В заключение она сообщила:
– Кот опять смылся. Через балкон.
– Может, его кастрировать? – предложила я.
– Поздно. К тому же такой красавец просто обязан оставить потомство. Кто, если не он?
За болтовней со Стасей я едва не проглядела парня, появившегося во дворе. Ожидала я Дохлого и, разумеется, на машине, и поначалу равнодушно мазнула взглядом по возникшему в арке молодому мужчине в темно-серой куртке. Капюшон толстовки, надетой под куртку, он нахлобучил на самый лоб, темные очки и бородка клинышком. Но что-то в фигуре и манере двигаться показалось знакомым. А когда он, подойдя к подъезду, огляделся настороженно и набрал номер на домофоне, сомнения меня оставили: это Гора. Внес кое-какие изменения в свой привычный облик. Но обвинять его в этом затруднительно, сама грешна.
Он постоял, слушая сигнал домофона, потянулся за мобильным, но внезапно передумал и убрал его в карман. Наверное, решил, что разговор по телефону с Дохлым ничего не даст. Гора прошелся по двору, поглядывая на часы, а я терялась в догадках, как поступить: появиться из-за кустов с радостным возгласом «А вот и я!» или посмотреть, что будет дальше. Второе, пожалуй, предпочтительнее. От разговора по душам он запросто может уклониться, а при удачном стечении обстоятельств я смогу узнать, где его искать при случае. И дорогую подругу тоже.
Минут десять Гора болтался во дворе, заставив меня понервничать: что, если он, как и я, решит дожидаться Дохлого с удобствами, то есть начнет претендовать на мою скамейку? Спрятаться на детской площадке негде, если только в домике. Но даже Гора обязан обратить внимание, что в нем кто-то есть. На счастье, терпение никогда не было сильной стороной моего друга, и через десять минут он решительно зашагал со двора.
Я отправилась за ним. В том, что он узнает меня, столкнувшись нос к носу, я не сомневалась (я-то его узнала!), но в толпе вряд ли обратит внимание. Однако никаких толп в переулке не наблюдалось. Гора шел по тротуару в одиночестве. Я решила рискнуть, но держась на расстоянии. Он ни разу не обернулся, и это было безусловным везением. Так я и шла за ним, сначала по переулку, потом по Ильинской в направлении проспекта. Здесь я слегка перевела дух: прохожих заметно прибавилось. Но и забеспокоилась. Как долго он собирается идти пешком? Вряд ли у него где-то здесь припаркована машина, чего б ему тогда передвигаться на своих двоих, но он ведь мог воспользоваться такси или общественным транспортом.
Двигался Гора быстро и темп только наращивал, я уже почти бежала. Мы вышли на проспект, и возникла опасность потерять его из виду. Пока я худо-бедно справлялась, но, если он решит остановить машину, я ведь не могу по его примеру замереть на краешке тротуара, размахивая рукой. Или могу? Покажется ему это подозрительным, или он попросту не обратит внимания на какую-то девицу? В общем, переживаний хватало.
Теперь Гора направлялся к небольшому скверу, а миновав его, вышел к Вознесенской церкви и вдоль ее ограды начал спуск в овраг по едва заметной тропинке. Я обошла церковь с другой стороны и теперь наблюдала, как он подходит к низенькому домишке из беленого кирпича. Я бы решила, что это какая-то церковная постройка, хотя и стоит чуть в стороне.
Гора открыл дверь своим ключом и скрылся за дверью, а я принялась осторожно спускаться по тропе. До ближайших домов метров двести; если Егор сейчас смотрит в окно, обязан задаться вопросом: что здесь надо какой-то девице. Это при условии, что меня не узнает. Но в данный момент подобная перспектива не пугала. Скорее всего, именно здесь он и прячется. Возможно, Ирка тоже тут.
Стараясь ступать неслышно, я подошла к дому. Из окна торчала самодельная антенна, форточка была открыта, в доме работал телевизор. Как раз шла новостная программа. Я осторожно заглянула в окно. Гора сидел на обшарпанном диване с банкой пива в руках. Кроме дивана, старенького телевизора на тумбочке и табурета, мебели в комнате не было. В углу свалены листы картона и малярные кисти. Гора допил пиво и швырнул пустую банку в угол, лег и закинул руки за голову. Лицо его было хмурым и сосредоточенным. Похоже, он здесь один.
На всякий случай я обошла дом, осторожно заглядывая в окна. Еще три комнаты были пусты, если не считать всякого хлама в виде того же картона. Судя по всему, это мастерская, и Гора использовал ее в качестве убежища. Никакого намека на присутствие Ирки. Значит, они разделились. Присев на корточки, я привалилась к стене и попыталась решить, что делать дальше. Первый вариант: обнаружить свое присутствие, например, постучав в окно, и попытаться поговорить с Горой. Хорошо его зная, могу с большой долей вероятности предположить: к своему предыдущему рассказу он вряд ли что добавит. Наверное, будет лучше, если он пока будет не в курсе, что я его выследила. По крайней мере, мне известно, где его найти, и очень может быть, Ирка сюда в конце концов явится. А вот то, что Гора после разговора со мной кинулся к Арни, наводит на размышления. Либо Арни с самого начала был в деле и Гора спешил его предупредить о моем интересе, либо в чем-то заподозрил. В чем? Об этом лучше спросить самого Гору. Но если Арни в деле и Гора после моего визита успеет с ним связаться… в общем, в своем расследовании я не продвинусь.
Удалившись от мастерской на значительное расстояние, я набрала номер Арни. Его мобильный отключен. Возможно, по этой причине Гора и отправился к нему. Я топталась на месте, не в силах на что-то решиться. Впору монетку подбрасывать. За то время, что я трачу впустую, Дохлый мог уже вернуться домой. В общем, чертыхнувшись, я начала подъем к церкви, потом подумала: грешно ругаться в таком месте – и торопливо перекрестилась.
Все еще сомневаясь, правильно ли поступаю, я вышла на проспект, остановила такси и назвала адрес Дохлого. Через десять минут мы уже сворачивали в переулок, таксист начал притормаживать, а я сквозь проем арки увидела во дворе «Мерседес» Арни, взд