– С какой стати?
– С такой, что тебе запросто припаяют организацию ограбления, это как минимум. А как максимум: безвременную кончину бывшего босса.
– Ты ему все разболтала, да? – потерла нос Ирка. Обиды в голосе не чувствовалось, впрочем, это было ее отличительной чертой еще в детстве: все воспринимать как данность и ни на кого не обижаться.
– Полиция не в курсе, но только потому, что благодаря тебе и я в дерьме по самые уши.
– Кто ж знал, что так получится. План-то гениальный. Будь под рукой кто-то вместо Горя, все бы склеилось в лучшем виде. Ну, а Горе, ты знаешь… Самой надо было идти, – добавила она со вздохом.
– Будьте так добры, просветите нас: в чем заключался ваш гениальный замысел? – спросил Левандовский, разглядывая Ирку с таким видом, точно обнаружил в своей тарелке таракана. Само собой, подружке это не понравилось, она нахмурилась, поежилась и уставилась на меня.
– Валяй, валяй, – сказала я. – Думаю, ты не просто так явилась. Хочешь, чтобы помогли, отвечай на вопросы и не вздумай врать.
– Вот именно, – влезла Стася.
– Чего уж теперь врать-то, – вновь вздохнула Ирка. – Я тебе и раньше не врала, просто недоговаривала.
– Вы решили обчистить сейф Кудрявцева? – поторопила я.
– Ага. Там всегда бабло было. А если повезет, то много бабла. Знаешь, какая у него кликуха была? Мытарь. Главный по поборам. Все в этом городе ему отстегивали, а он дружкам в администрацию нес, и в областную, и в городскую… У воров украсть не грех.
– И как ты, дубина стоеросовая, рассчитывала после этого здесь жить? Неужто думала, Кудрявцев не докопается?
– Мы с Горем планировали сразу отчалить на полгодика. Да и доказать надо, что без меня не обошлось. Я ж нарочно сама к нему не поехала, чтоб в стороне остаться. С тебя взятки гладки, у Горы есть причина смыться: набил морду менту. Вот и скрывается. Все было бы в лучшем виде, если б Витю не кокнули. Мы б опять подружились, я бы его пожалела, а он бы на моей груди нашел успокоение. А деньги – тьфу, придумал бы, кого ободрать как липку.
– Кроме денег там было кое-что еще, – произнес Левандовский, продолжая разглядывать Ирку. Она повернулась так, чтобы смотреть исключительно на меня, оставаясь к Левандовскому в профиль, должно быть, его взгляд ее нервировал.
– Нас только бабки интересовали, – отмахнулась она. – Дальше рассказывать?
– Конечно.
– У меня были ключи от его дома. Горе немного посидел в засаде, а потом спокойно прошел в спальню, там, где сейф. Спрятался под кроватью. А что? Вполне надежное место. В доме был только Кудрявцев, да и тот на лужайку убрел. Горе в окно прекрасно видел, как ты подъехала, как с Витей встретилась. Под кровать уже не полез, спрятался за портьерой. Дождался, когда Кудрявцев сейф откроет, и стукнул его по башке.
– Чем? – спросил Левандовский.
– А я знаю?
– Уверен, вы и это продумали, не доверив своему другу детства выбор оружия.
– Кастетом, – вздохнула она. – Просто оглушил, и все. А потом Гору самого оглушили. Очнулся, рядом мертвый Витя, у самого башка в крови. Похоже, его тем же кастетом и отоварили. Он, когда деньги из сейфа выгребал, оружие на кровати оставил. Слава богу, успел смыться до приезда жены. Жесть. Витю жалко, а бабло и того жальче. Я дружку говорю: надо сматываться. Вот только куда, если этот гад и мои деньги упер. А Горе, как на грех, завелся: нужно гада искать. Найдешь его, как же. В общем, я к подруге в соседнюю область сдернула, а он здесь остался. Сначала я про Арни узнала, а теперь вот про Гору. В морге наш Егор лежит, мать его опознала. Пришлось возвращаться.
– Зачем? – спросила я.
– Как зачем? Он мне всю жизнь друг, брат и любовник. А я его смерть просто так спущу? Нет уж…
– И что ты намерена делать?
– Убийцу искать. Только не знаю как.
– Вы с Егором связь поддерживали? – задал вопрос Левандовский.
– Нет. Боялась, он на меня выведет нечаянно. Это ж просто ходячая невезуха. Чем он тут занят был, я не знаю.
– Арни о ваших планах знал? – спросила я.
– Конечно, нет. В таком деле чем меньше народу, тем надежней. Да и зачем нам кто-то еще? План был гениален и прост. Жаль, что не сработал.
– Но ведь о нем как-то узнали? – напомнила я.
– Я уже думала и так, и эдак. Может, Горе кому проговорился? Форменный допрос ему учинила, но он в отказ: никому ни слова.
– Ты ему веришь?
– Он мне никогда не врал.
– С враньем у него не очень, – согласилась я. – На это просто сообразительности не хватало.
– Ага. Пик умственных способностей у парня пришелся на начальную школу. Но я все равно его любила. Теперь выходит, что только его и любила. Ну, и тебя, конечно.
– А если вас кто-то выследил? – не унималась я.
– Да брось ты. Чего нас выслеживать? Мы к Витиному дому близко не подходили. Зачем? Ключ есть, основная задача, чтоб он в доме один был. Я пообещала сама деньги привезти и намекнула: надо примирение отметить. Чтоб свою кикимору сбагрил ненадолго. Допустим, ты хвост привела, но не мог этот гад все так быстро провернуть. Наудачу шел? Откуда ему было знать, что ты деньги везешь и Витя сейф откроет? – Тут ее вроде как озарило, она обвела взглядом присутствующих и задала вопрос: – Ты никому ничего не рассказывала?
– И не надейся все на меня спихнуть, – отмахнулась я. – Стася и пан Левандовский узнали все не до, а после.
– Тогда не знаю, – вздохнула Ирка, нахохлившись, на мгновение став похожей на девчонку моего детства, словно и не было всех этих лет. Тут она потерла нос и спросила, обращаясь ко мне: – Говорят, Геру посадили. Неужто это он брата кокнул? Из-за тебя?
– С ума сошла? – всплеснула я руками. – С какой стати?
– Ну, я подумала, ты вернулась, у вас опять закрутилось, а тут братик снова влез. Все-таки Герман любил тебя, это же ясно. Путную бабу так и не завел, что говорит о многом. Стриптизерши его, тьфу, только для постели. И вдруг ты на его голову свалилась, просто картинка для журнала.
– Ничего у нас не закручивалось, – косясь на Левандовского, отрезала я. – И Герман брата не убивал, это совершенно другая история.
– Да? Расскажешь?
– Я сама толком ничего не знаю. Кстати, ты прячешься или как?
– Вроде особо никто не ищет. Но и нарываться не хочется. Я бы лучше у тебя пожила.
– Тогда пошли, – поднялась я из-за стола.
– Зоська, гони ее в шею, – активизировалась Стася. – Чума – это страшная зараза, в Средневековье целые города опустошала, после нее одни покойники.
– Вот уж спасибо, – хмыкнула Ирка.
– Пожалуйста. Зоська, в квартиру ее не пускай.
– Стася, успокойтесь, ничего моей квартире не сделается. И больше, чем я уже впуталась, меня никто не впутает. Зато, глядишь, появятся догадки, кто всех вокруг пальца обвел.
– Лишняя головная боль у тебя появится, а не догадки…
Дослушивать я не стала, кивком простилась, и мы с Иркой отбыли ко мне.
– Где ты адвоката надыбала? – спросила Ирка, входя в мою квартиру.
– Не я, Стася. Говорит: зов крови. Он, по ее мнению, поляк.
– Да? Я думала, они в наших краях не водятся.
– Я тоже.
Ирка повалилась на диван, задрала ноги повыше и весело предложила:
– Ты мне лучше про Германа расскажи. Неужто он не уложил тебя в постель?
– Странная фантазия, учитывая, что я уехала отсюда, потому что он хотел уложить меня в постель другого.
– Расскажи, интересно же. Вы встречались? Как все было?
Я довольно подробно рассказала, дивясь обилию вопросов и уточнений.
– И что теперь? – в очередной раз спросила Ирка. – Геру закрыли, ты думаешь его выручать или тебе по фигу?
– Мне не по фигу, что человек безвинно арестован. Надеюсь, Левандовский ему поможет. Он-то знает, что Герман брата не убивал.
– Да ну? Он-то здесь с какого бока?
Пришлось и об этом рассказать.
– Левандовский считает, если бы Герман сейчас рассказал всю правду о показаниях Арни, очень бы помог и себе, и клиенту Марка Владиславовича. Прослушка, которую менты обнаружили, его слова косвенно подтверждает.
– Вряд ли Гера пойдет на это. Придется дружков сдать, а они рассерчают. В тюрьме, при желании, его достать даже проще, чем тут.
– Вот-вот. А без его свидетельских показаний все под большим вопросом, доказательств у Левандовского никаких.
О нашем визите к блондину я решила промолчать, чтобы у Ирки не сложилось впечатления, что ясновельможный форменный разбойник. Хотя подружке с ее шаткими представлениями о морали, скорее всего, до этого вовсе нет никакого дела.
Первые полчаса, болтая с Иркой, я ожидала, что вот-вот появится Левандовский, причину, зачем ему это делать, я не придумала, но ждала. Так как он не явился, я начала мысленно язвить: небось пьет коньяк со Стасей (не пропадать же добру) и переполняется гордостью, что было ему такое счастье – родиться поляком. Время от времени я поглядывала в окно, но ясновельможного проворонила. В какой-то момент его машина со двора исчезла. Это вызвало легкую грусть. Но ближе к ночи Марк Владиславович вдруг объявился.
В дверь позвонили, открывать пошла Ирка, я в этот момент принимала душ, а выйдя из ванной, обнаружила подругу в гостиной в компании ясновельможного. Тот выглядел вроде бы недовольным. Я поинтересовалась, как дела? И получив стандартный ответ «нормально», я в глубине души затаила надежду: явился он вовсе не по делам, и то, что я все еще не одна, его сильно расстроило. Я предложила выпить чаю, а он сказал:
– Я у тебя ночую.
– Зачем? – брякнула я. Ирка приподняла брови, мол, что бы это значило?
– Враги активизировались, – отрезал Левандовский. – Лучше, если ты будешь под присмотром.
– Враги? Ты Валеру имеешь в виду?
– Валера, как выяснилось, нам не враг, и даже метит в друзья. – И замолчал.
– А можно тему развить? – съязвила я, подождав немного и ничего не дождавшись.
– Это терпит. Я Валеру имею в виду. Если к тебе вдруг менты явятся, мое присутствие лишним совсем не будет, – и выразительно посмотрел на Ирку.