– И в самом деле – где? – Тураев поднял взгляд на Турецкого.
– А вы бы могли себе представить, что фотографию дал мне Трауберг?
Тураев удивленно уставился на следователя.
– Он? Откуда она у него взялась? Зачем он отдал ее вам? – сыпал вопросами Тураев. – Впрочем… ну да ладно…
– Наверное, ему крыша помогла, – перебил его следователь.
– Ерунда! От пули не защитила.
Турецкий с минуту помолчал и тихо промолвил:
– Мне почему-то кажется, что это вы убрали Колобова и Трауберга.
– Нет, дорогой следователь, – спокойно сказал Тураев. – Я мог бы их убить десять раз до этого, а сегодня мне это совершенно не выгодно. Видимо, мы не поняли друг друга…
Тураев вновь погрузился в раздумья.
– Значит, вам это не нужно было, – продолжал Турецкий.
– Конечно, нет. Досадно, что вы так подумали.
Турецкий вышел из-за стола, прошелся по кабинету и, остановившись напротив директора, сказал:
– Послушайте, господин Тураев, не пора ли вам признать, что вы с Колобовым и Траубергом оказались заложниками в преступной игре этих людей. – Турецкий ткнул пальцем в фотографию. – Колобов и Трауберг поняли это раньше вас и стали противостоять им. Вы же слепо продолжали исполнять приказы дяди Бори, то есть генерала Авдеева, и вот результаты.
– Авдеев помогает нам. Он посредничает там, на Западе, – вставил Тураев. – Послушайте, я расскажу вам кое-что, чтоб вы не думали, что я только и делаю, что пудрю вам мозги. Хотите виски? Или лучше глинтвейн, так сказать, по сезону.
– Пожалуй, глинтвейн, – кивнул следователь.
Через несколько минут секретарша принесла поднос с двумя серебряными чашечками, струящимися ароматным парком.
– Так вот, Александр Борисович, когда кавказцы взяли вашего молодого опера, я послал со Скользким своего человека. Он должен был поговорить с Бодровым, предостеречь…
– Насчет чего? – насторожился Турецкий.
– Чтобы не разрушал наше сотрудничество с фирмой Скользкого. Мы, как, собственно, и многие сейчас, вынуждены сотрудничать и с такими деятелями. Вот и все… Все разговоры по этому поводу я вел по сотовому телефону. И все же кто-то поставил засаду, – вздохнул Тураев.
– Стоп, господин Тураев! – перебил его Турецкий. – Это вы думали, что посылаете к Бодрову вашего человека. Это был Цезарь. Следствие установило, что он давно подчинялся небезызвестному вам генералу Авдееву и исполнял только его приказы. Точно так же ошибался и Сергей Колобов, считая, что на стрелке погиб его завхоз. Однако этот завхоз выполнял роль водителя Ваграма. Эта путаница создана специально. Кстати, Цезарь поведал следствию и о вашем личном приказе ему. Как он проверил то, что Семенов везет в фуре, вы в курсе, – сурово изрек следователь и пристально взглянул на Тураева.
– Я не отдавал приказа убивать! – воскликнул Тураев… – Это кошмарная самодеятельность монстра Цезаря…
– Ладно, следствие разберется, – оборвал его Турецкий. – Что вам известно о готовящейся операции под условным названием «Ошейники для волков»?
Наступила тишина.
– Я могу вам сейчас сказать только то, что готов сообщить о времени начала этой операции. Но лишь тогда, когда я об этом узнаю. Пока я действительно не знаю этого, не знаю и цель этой операции, – сиплым голосом сказал Тураев.
– Я так понял, что день начала операции «Ошейники для волков» вам будет сообщен.
– Да, – односложно ответил бизнесмен. – Я буду в ней участвовать.
– В каком качестве? – с нетерпением спросил следователь.
– Я должен обеспечить караван военных машин, – ответил бизнесмен.
– Значит, вот для чего через «Каскад» в Острогожске закупали машины, – покачал головой Турецкий.
– Да. Для осуществления операции «Ошейники для волков», – утвердительно кивнул Тураев.
– Что ж, я буду терпеливо ждать, – сурово сказал «важняк». – Теперь я верю, что смерти Колобова и Трауберга вам были не нужны. Они сделали свое дело: обеспечили караван военных машин и… А вы не боитесь стать последней помехой для осуществления этой операции?
– Нет. Я им очень нужен, – твердо сказал Тураев.
– Что ж, спасибо за угощенье, господин директор. Жду вашего сообщения о начале операции. Но все же советую вам быть начеку. Пока мы имеем лишь это. – Турецкий взял со стола фотографию и положил ее в карман пиджака. – Вы, однако, не угадали. Эту фотографию я получил от Ангелины Ивановой, – сказал он на прощанье. – Держите меня в курсе событий.
Из своего кабинета Турецкий связался с Меркуловым и узнал, что Яковлева завтра выпустят из тюрьмы.
Глава шестая.
Напротив старого семиэтажного дома остановились обшарпанные «Жигули». Водитель и два пассажира достали пиво, пирожки, разложили все это на лавочке и стали перекусывать. Время от времени они посматривали в сторону крайнего подъезда.
– Никак не могу надышаться воздухом свободы! – с восторгом сказал Яковлев своим молодым товарищам, оперативникам Юре и Диме.
– В этом что-то есть, – улыбнулся Дима. – Но я совершенно однозначно считаю, что в тюрьме должны сидеть только бандиты!
– И те, кто им способствует, – добавил Юра. – Вот и подумаешь, не податься ли действительно в частный сыск?
– Нет, Юра! Дело принципа… Надо кое-кому показать кузькину мать, – вставил Яковлев. – А уж потом посмотрим. Все-таки я надеюсь дожить до светлого дня и плюнуть начальнику своего главка Федорову в морду, – добавил он сурово.
– Доживете, Владимир Михайлович, – поддержал его Дима.
…Выйдя на волю, Яковлев сразу же связался с Грязновым и в одной из еще сохранившихся в Москве забегаловок рассказал ему о разговоре с Неверовым. Грязнов подключил своих архаровцев, и они оперативным путем установили, что указанную Неверовым квартиру снимает Евгений Петрович Подколзин, 1967 года рождения, по профессии радиоэлектронщик, нигде не работает, но платит за квартиру 300 долларов в месяц. Его жена и двое детей проживают в городе Лыткарино.
Прежде чем начать действовать, Яковлев со своими молодыми помощниками, с которыми брал Цезаря, провел подготовительные мероприятия. Четыре дня муровцы с утра до поздней ночи дежурили у дома, выдавая себя то за подгулявших работяг, то за пьяных бомжей, то за интеллигентно пьющих интеллектуалов. Зато теперь они досконально знали режим дня Подколзина.
Единственная более-менее длинная пауза в работе радиоперехватчика наблюдалась с двенадцати до трех часов дня. Это объяснялось тем, что объект его наблюдений и перехватов, Тураев, тщательно следил за своим здоровьем и обедал долго, со вкусом. После обеда он еще часок отдыхал на диване. Это время невольные террористы и должны были использовать, чтобы взять радиоперехватчика.
Как показало долгосрочное наблюдение, обычно в час дня Подколзин ходил в магазин за продуктами. Он не закупал продукты впрок и поэтому наведывался в магазин раза три в день.
Яковлев посмотрел на часы.
– Готовься. Сейчас он пойдет, – предупредил он напарников. – Как вы думаете, какую пиццу он возьмет сегодня: с грибами или с курицей?
– С зубами, – ответил Дима. – Со своими зубами…
– Но-но! Попрошу без насилия! – погрозил Яковлев пальцем.
– А если он первый полезет? – спросил Дима.
– Тихо! – одернул его Яковлев. – Вон идет!
Подколзин, помахивая пакетом, вышел из подъезда и направился к арке, которая была ближе других к продовольственному магазину.
– Ценю за постоянство привычек! – произнес Яковлев и голосом командира добавил: – Давайте через соседнюю арку ему навстречу!
Оперативники быстро ушли. Яковлев завел машину, выехал на просторную улицу и остановился возле магазина, к которому с другой стороны не спеша подходил Подколзин.
Оперативники решили подождать, пока он купит продукты и выйдет из магазина.
Подколзин довольно долго и с радостным видом человека, получившего недавно приличные деньги, расхаживал возле витрин, рассматривая продукты, кое-что покупал.
Пока он занимался покупками, оперативники решили инсценировать захват под блатных. Как только Подколзин вышел на улицу, оперативники одновременно подошли к нему с двух сторон и взяли под руки.
– Не дергайся, побазарить надо, – сказал Дима, и оперативники увлекли растерявшегося Подколзина к «Жигулям». Захваченный послушно сел в машину на заднее сиденье. Оперативники продолжали держать его с двух сторон за руки.
– Поехали, Вовчик! – словно шеф, распорядился Дима.
– Куда? – спросил Яковлев, улыбнувшись.
– За город, – лаконично уточнил Дима.
– Вы кто? – испуганным голосом спросил Подколзин.
– Мы ужас, летящий во мраке ночи, – охотно ответил Дима.
Яковлев тронулся с места и быстро погнал «жигуленок» с места захвата. За кольцевой дорогой Яковлев свернул на первом же проселке и остановил машину возле лесного массива.
– Евгений Подколзин? – спросил Дима.
– Да. Это я…
– Значит, все правильно, – кивнул Юра.
– Что вам от меня надо? – несколько успокоенным тоном спросил пленник.
– Нас интересует работа, которую ты делаешь в снятой для этого хате.
– Ничего я не делаю. Просто работаю с радиолюбителями, – улыбнулся пленник.
– Вот видишь, Вовчик, я же говорил, что он ни хрена не скажет, – обратился Дима к Яковлеву. – Уроем его сразу, да и все. Он заслужил…
– За что вы меня урыть хотите? – взмолился Подколзин.
– Мы узнали, что ты прослушиваешь телефонные разговоры Сергея Колобова с Траубергом. Они долго ломали голову, чтобы тебя вычислить, но это удалось нам. Удалось, потому что нашего кореша Серегу Колобова с твоей подачи замочили, – проинформировал перепуганного пленника Юра.
– Я ничего не знаю, парни. Мое дело только брать информацию, – вновь попытался сыграть в незнайку пленник. – А вы-то сами на кого работаете? – вдруг спросил он.
– На себя, – грубо бросил Дима.
– Хорошо. Но разве в ваши разговоры я влезал? – спросил Подколзин с надеждой.
– А откуда мы знаем? Может, и влезал, – заметил Юра.
– Может, я смогу от вас откупиться, ребята? Вам деньги нужны. Я так понял?