Элли закатывает глаза.
– Я просто хочу наконец-то начать совместную жизнь с Роаном, понимаешь? Сегодня очень волнительный день, но сильнее я жду обычных дней. Дней, когда мы будем целовать друг друга перед тем, как уйти на работу, и когда я буду встречать его в аэропорту после долгого сезона. Черт, да даже дней, когда мы будем спорить о том, чем будем обедать. Вот чего я жду больше всего. Это, наверное, странно?
Я улыбаюсь и качаю головой.
– Совсем нет. Ты просто описываешь чувство спокойствия.
Элли кивает.
– Да, спокойствие. Вот к чему я готова. Скучное и до боли обычное спокойствие.
Улыбка исчезает с моего лица, когда я вспоминаю, что последние пару недель в компании Мака я чувствовала себя более спокойной и довольной, чем когда-либо в жизни. Сейчас же я не знаю, что чувствую.
Элли, кажется, замечает, что мое настроение изменилось.
– Что происходит между тобой и Маком?
– Ничего, – мотаю я головой. – Сегодня твой день, нам нужно говорить о тебе, а не о моих проблемах.
Элли смеряет меня пристальным взглядом.
– Фрея, сегодня мой день, так что мы будем говорить о том, о чем хочу я. И я хочу обсудить вас с Маком.
Я закатываю глаза и пожимаю плечами.
– Я не уверена. Я думала, что Шотландия станет для нас началом чего-то большего. Но с тех пор, как мы вернулись в Лондон, он закрылся от меня.
Заметив, что она смотрит на меня в зеркале, я слабо улыбаюсь.
– Как это вообще возможно – чувствовать, что человек от тебя отдаляется, когда он буквально рядом с тобой?
Элли нахмуривается.
– Может, ему нужно время, чтобы его голова догнала сердце?
Я киваю, пытаясь поверить в ее слова. Они совпадают с тем, что я сама себе все время повторяю.
– Дамы, пора, – слышится голос организатора.
– Пошли навстречу моему скучному и до боли обычному спокойствию, – улыбается мне Элли.
Мы проходим через несколько коридоров и попадаем в притвор церкви за святилищем. Атмосфера здесь немного хаотичная, потому что Элли решила, что все дети ее кузенов будут цветочницами и разносчиками колец. Мы заходим ровно в тот момент, когда жены Харрисов изо всех сил стараются расставить своих очаровательных детей по местам.
Итак, во-первых, здесь находится дочь Слоан София в нежно-розовом платье, похожем на мое. Она держится за ручку маленькой украшенной тюлем тележки, где сидят Джои и Бекс, годовалые малыши Белль и Инди. Во-вторых, трехлетняя Роки, дочка Ви, которая опрокидывает свою корзинку с лепестками цветов, пока ее мама пытается собрать их обратно. В-третьих, близнецы Букера и Поппи, Тедди и Оливер, спорящие о том, кто понесет подушечку с кольцами. К счастью, кольца поддельные, потому что этим сорванцам никто не доверил бы дорогие украшения. Наконец, Майло, малыш Слоан и Гарета, который тоже должен быть в тележке, но в данный момент удирает от Слоан так, словно у него горят штанишки.
Все они – маленькие очаровательные чудовища в белых пышных платьях и костюмчиках. Я бросаю взгляд на Элли, которая смеется, наблюдая за разворачивающимся представлением.
Организатор свадьбы выстраивает нас в очередь.
– Ты пойдешь первая, а эти маленькие сорванцы последуют за тобой. Господи помилуй нас всех.
Мелодия органной музыки меняется, двери перед нами распахиваются, и мы попадаем в полную гостей церковь. Братья Харрис стоят в центре, высовывая головы из толпы, чтобы посмотреть, как справляются их малыши позади меня. Свадебный организатор подталкивает меня вперед, и я делаю все возможное, чтобы как можно элегантнее пройти к алтарю.
Сначала я вижу Роана. Он широко и искренне улыбается мне. Затем мой взгляд находит Мака рядом с ним. Мак одет в элегантный смокинг, который идеально на нем сидит, потому что я его перешивала. Его персиковые волосы подстрижены и идеально уложены, придавая ему элегантный вид, который совсем не вяжется с диким шотландцем, живущим внутри него.
Пока он пожирает меня глазами, я не могу не думать, что было бы, если бы это была моя свадьба. Что, если бы я шла к алтарю как невеста, а не ее подружка. Эти фантазии должны вызывать бабочек в животе, но вместо этого в моей груди формируется тяжелый ком печали. До Мака я не мечтала о своем «долго и счастливо». Я не представляла, как мужчина опустится передо мной на одно колено, и не думала, что буду чувствовать на пути к алтарю. Теперь, когда я в него влюбилась, все изменилось.
Я хочу большего.
И это ужасно меня пугает.
Я занимаю свое место напротив Мака. Мгновение он смотрит на меня с нежностью.
– Красотка, – одними губами говорит он.
Моя тяжесть в груди еще сильнее придавливает меня к земле. Мак ухмыляется мне так, словно он видел меня голой. Впрочем, так оно и есть.
Я улыбаюсь, благодарно кивая, и отвожу от него взгляд в страхе, что он увидит написанные на моем лице надежды и мечты и испугается. Он даже не может признать, что он состоит в отношениях со мной. Мои рассказы о том, как я представляю день нашей свадьбы – наверняка последнее, что ему сейчас нужно.
Музыка меняется, привлекая внимание к детям Харрисов, идущих к алтарю. Когда София случайно проезжается тележкой по ноге Тедди и он начинает плакать, наступает полнейший хаос. Поппи приходится спасать сына. Тем временем Роки пытается кружиться по дороге к молодоженам. Джои и Бекс, кажется, больше заинтересованы в том, чтобы лизать свои платья из тюля. Майло все еще стремится сбежать из тележки. Милее беспорядка я в жизни не видела, и все гости смеются, наблюдая за этой сценой.
Ви, Слоан, Поппи, Белль и Инди в конечном итоге приходится проделать остаток пути вместе с детьми, пока их мужья подбадривают малышей со своих мест. Это действительно очаровательное зрелище – они как будто пасут стаю хорошеньких котят.
Как только дети занимают свои места с их родителями, музыка меняется, и наступает очередь Элли идти к алтарю.
Ее отец с серьезным выражением лица стоически подталкивает свою дочь к ее жениху. Роан в ожидании невесты светится от счастья. У этих двоих был бурный роман, который в какой-то момент чуть не оборвался, но они смогли вернуться друг к другу.
Церемония проходит чудесно, и вся церковь проливает слезы. Даже Мак стоит с мокрыми глазами. Он так радуется за своего друга, что у меня в глубине души снова просыпается надежда.
После венчания мы направляемся на банкет. Зал украшен бледно-розовыми и белыми цветами, свисающими из высоких ваз и светящимися в приглушенном желтом освещении. Когда мы занимаем свои места за столом, зал гудит от радости за жениха и невесту.
После того, как мы посмотрели на первый танец Элли и Роана, диджей приглашает другие пары на танцпол. Внезапно Мак обнимает меня за талию со спины.
– Куки, я знаю, что ужасно танцую, но позволь все равно пригласить тебя?
Я улыбаюсь и прижимаюсь затылком к его груди.
– Я думала, что так и не дождусь этой просьбы.
Он поворачивает меня в своих объятиях, и я обвиваю руками его шею, пока он ведет нас в сторону остальных пар. Моя щека покоится на груди Мака, пока мы медленно танцуем, позволяя нашим телам воссоединиться после двадцатичетырехчасовой разлуки.
– Я скучала по тебе, – улыбаюсь я ему, отстраняясь.
В темно-зеленых глазах Мака таится напряжение. Он протягивает руку, чтобы заправить прядь моих волос за ухо.
– Я тоже по тебе соскучился.
Я утыкаюсь носом в его ладонь.
– За эту пару недель я успела привыкнуть к твоему храпу.
Он улыбается, но его глаза остаются серьезными.
– Значит, ты придешь ко мне сегодня вечером?
Мак отводит взгляд и хмурится.
– Не думаю.
– Мы можем и к тебе пойти, наверное, раз Элли с Роаном не вернутся, – отвечаю я, гладя его по волосам. Я притягиваю его к себе, чтобы прошептать ему на ухо: – Думаю, сейчас неплохое время для того, чтобы сказать тебе, что под этим платьем на мне ничего нет.
Мак стонет и мотает головой. Его тело напрягается под моими руками. Я улыбаюсь и снова смотрю на него, ожидая увидеть на его лице желание, к которому я так привыкла. Моя улыбка тает, когда я замечаю черствость в его глазах, которые смотрят куда угодно, но не на меня.
– Возможно, будет лучше, если сегодня мы будем ночевать не вместе.
Я поднимаю брови от удивления.
– Почему?
Мак тяжело сглатывает, будто в его горле застряла подушечка с иголками.
– У меня есть кое-какие новости.
– Допустим… Что за новости?
Он отворачивается, словно не в силах посмотреть мне в глаза.
– Меня переводят в «Глазго Рэнджерс».
Я останавливаю танец и замираю.
– В смысле – переводят?
Он тяжело вздыхает и смотрит мне в глаза с холодом, которого я еще не встречала.
– Это значит, что в этом сезоне я буду играть за них. Не за «Бетнал Грин».
– Ла-а-адно, – протягиваю я, пытаясь переварить эту информацию. – Так как это работает? Получается, ты переедешь в Шотландию?
– Да. В понедельник я уезжаю в Глазго для прохождения фитнес-теста, который я, скорее всего, пройду, потом начну искать квартиру…
– Стой, – перебиваю я с нервным смешком и убираю руки с его шеи. – То есть ты буквально переезжаешь? В Глазго?
Он моргает.
– Да.
Я чувствую, как мой взгляд затуманивается, а ноги слабеют.
– Почему? – Мое сердце начинает биться так, словно сейчас выпрыгнет из груди.
Он сжимает руки в кулаки.
– Потому что я подписал новый контракт.
– Почему ты подписал новый контракт? – Я скрещиваю руки на груди. – У тебя так хорошо шли дела в «Бетнал Грин». Это Ван Харрис так решил? Я не могу себе представить, чтобы он захотел такое сделать. Харрисы тебя обожают. Ты ценный член команды! Я попрошу Ви с ним поговорить…
Я собираюсь уйти с танцпола в поисках кого-то из семьи Харрисов. Наверняка у кого-то из них будет что сказать на этот счет.
Мак хватает меня за руку, останавливая, и поворачивает к себе.
– Фрея, это не было идеей Вана. Это мое решение.
– Твое решение? – У меня вырывается недоверчивый смешок. – С чего бы ты захотел играть за Глазго? Вся твоя жизнь – здесь, в Лондоне.