Иван КозловОШИБКА «БЕЛОГО СТРЕЛКА»
Предисловие
Пиво здесь всегда было холодное и неразбавленное. Шиманов еще год назад пиво не пил. Но, вернувшись из Чечни, прямо на аэродроме, в Чкаловском, выдул трехлитровую банку, принятую из рук встречающих. После этого не то чтоб полюбил, а и не отказывался от приглашений заглянуть в бар.
А в тот день сам сюда зашел. Только успел поставить на стойку бокал, только присыпал его кромку крупной солью, как услышал:
— Толик? Ты с каких это пор по таким заведениям лазить стал?
Оказалось, окликнул его Игорь Аксаков. С этим парнем полковник милиции Шиманов познакомился еще лет шесть-семь назад, когда тот тоже носил погоны. Считали его перспективным, подающим большие надежды, умницей, словом, но два года назад Игорь ушел из органов. По этому поводу ходили разные разговоры. Одни говорили, что Аксакова обвинили в корыстных связях с лоточниками и предложили тихо, без скандала, покинуть органы, другие были уверены, что он поступил так по своей инициативе — нашел интересную работу с хорошим окладом и перспективой на получение жилья…
И вот неожиданная, как поначалу показалось Шиманову, встреча с бывшим сослуживцем в пивбаре. Но когда последовало приглашение заглянуть в кабинет Бена, Анатолий понял, что Аксаков его «пас». О Бене Москва наслышана: Бронислав Евгеньевич Наставший, крупный торгаш, кажется, с бандитами якшается. Темноватая, в общем, личность.
— Пойдем, — сказал, улыбнувшись, Игорь.
И они пошли.
У Бена, сидевшего за столом, было темное вытянутое лицо и тяжелая квадратная челюсть. «Как у лошади» — это сравнение сразу пришло на ум Шиманову. Сходство добавляли полные губы и выпуклые добрые глаза.
— С волками живу, по-волчьи вою, — невесело пошутил тот, помешивая серебряной ложечкой кофе. — Выполняю, как партизаны в войну говорили, задачи Центра, но если, не дай Бог, проколюсь… В общем, лучше не прокалываться. А для этого надо создавать сильную команду, а ее у нас пока нет.
— А как же… — начал было Шиманов, но Бен понял его с полуслова и тут же прервал:
— Да, людей меня много окружает, но они свято верят, что я всего лишь удачливый предприниматель и бандит из числа тех, кого милиция никак не возьмет за жабры. Об истинном назначении нашей конторы знают единицы, к ним вот с сегодняшнего дня и тебя причисляю. Однако для нас плохо, что ты в погонах, лучше бы тебе аморалку какую-нибудь пришили и уволили с треском…
— Благодарю за такое пожелание.
— Ладно тебе, не сердись. Но конторе действительно нужны те, кто более свободен в своих действиях. Поскольку ты служишь, мы тебя не сможем использовать на полную катушку, понимаешь? Тебя свои же за связи с Беном заклюют.
— Но увольняться я не собираюсь, Бронислав Евгеньевич.
— Потому и будешь пока на положении, так сказать, нелегала.
Кофе Шиманову не понравился: очень густой аромат. Вот если бы под коньяк такой… Но говорить об этом он не посмел, спросил о другом:
— Ясно, конечно, что в пивбаре мы с Игорем не случайно встретились. Не пойму только, почему вы именно на меня вышли?
— Из-за твоего рапорта, естественно. Который ты написал после возвращения из Чечни. Не забыл еще?
— Уже можно было бы и забыть.
— Извини. Проверка у нас нешуточная, так что…
Этот рапорт Шиманов написал на имя вышестоящего начальства сразу по прибытии с войны. Он в Чечне вышел на тех, кто продавал оружие дудаевцам, и понял, что его оперативных стараний для борьбы с торгашами недостаточно, что может взять или уничтожить только «стрелочников». Все эти соображения и изложил Шиманов в рапорте. Ответа на него не получил. Подумал уже, что ушла бумажка под сукно или попала к лицу заинтересованному. И такое могло случиться. Вопрос шел о громадных деньгах, а на них и генералы падки. Тогда даже перестают понимать, для каких целей оно тут нужно, оружие.
Бен допил кофе и вытащил сигареты.
— С тобой, можно сказать, мы определились. И еще вот эти кандидатуры рассматриваем, — он протянул Анатолию список. — У товарищей есть еще силы, есть тот опыт, который тут нужен, попробуем с ними поговорить. Это те, кто недавно ушел на пенсию, о ком мы слышали, как о толковых мужиках. Никого из них не знаешь?
Шиманов окинул взглядом список, сразу остановился на одной фамилии:
— Макаров. В нем можете быть уверены. Чечню прошел, да и вообще…
В разговор вступил Игорь:
— Кое-что о нем мы и сами знаем. А ты, Толик, об этом «вообще» нам и поведай. Как он себя после ранения чувствует, что у него с семьей… Слышали, не все ладно, да?
— С семьей у Олежки действительно такое, что ни одна бумага не расскажет. Пока он по войнам кавказским мотался, жена загуляла, по пьянке сбила человека, решила это скрыть. Более того, сделала все так, чтобы ее саму погибшей считали, и уехала с любовником из Москвы. На ее след вчера только вышли, хотели взять, но она пустила себе пулю в висок… Об этом, кстати, еще и сам Макаров не знает, он ночью в калужские края уехал. А я со следователем успел переговорить.
Бен с Игорем обменялись взглядами, и Шиманов нахмурился:
— Но у нас же не тридцать седьмой год, да? Это тогда были члены семьи врагов народа. Сам Макаров, поверьте, порядочнейший человек!
Наставший приоткрыл ящик стола, покопался там, вытащил листок, просмотрел его, отложил в сторону:
— О тридцать седьмом давай не будем, мы людей проверяем по несколько иным причинам, как ты понимаешь. Надо и их сохранить, и самим сохраниться, а в этом деле мелочей для нас нет. Вот тут написано, — он кивнул на листок, — что ходят слухи, будто у Макарова есть сын. Прояснишь?
— Да, я в курсе, — сказал Шиманов. — В Карабахе Олег с женщиной одной познакомился, с медработником, прапорщицей…
— От одних знакомств детей не бывает. Переспал с ней твой идеальный Макаров, так?
— Он уже тогда был с женой на грани развода, так что торопиться осуждать его не следует…
— Мы, Толик, не осуждаем, — заговорил Игорь. — Мы только хотим все знать о человеке.
— Макаров от сына не отказывается, наоборот, он хочет перевезти в Москву и его, и Лесю — так ту женщину зовут. Они сейчас живут в Калужской области, в маленькой деревне. К ним Макаров и отправился вчера.
— Ну вот, — Бен взял листок и снова спрятал его в стол. — Таким образом, выясняется, что пока Макарову не до работы у нас. С одной стороны — самострел жены, с другой — открытые вопросы с сыном и его матерью, так? Минимум полгода пройдет, чтоб все утрясти, вот тогда к этой кандидатуре и вернемся. А пока обсудим наши проблемы, по оружию…
— Еще вопрос перед этим можно, Бронислав Евгеньевич?
— Валяй.
— Теперь о вашей конторе я хоть что-то, но знаю. Все, конечно, мне и знать не надо, но пошли по Москве слухи о «белом стрелке», снайпере, который авторитетов, крупных жуликов, воров в законе отстреливает, — это не ваших рук дело?
Бен с Игорем опять переглянулись.
— Я пойму, — продолжил Шиманов. — Пойму, потому что война всегда без правил.
— Нет, Толя, мы играем по правилам. — Игорь выключил закипевший электрочайник и стал разливать по чашкам кофе. — Наше дело — и до этого самого «белого стрелка» со временем добраться, но пока займемся оружием, идущим на Кавказ. Повтори еще раз, что ты засек в Чечне…
Глава первая
Дорога из Москвы в калужские края была долгой, и Макаров, человек не словоохотливый, даже молчаливый, несколько неожиданно для себя разговорился.
Для начала они познакомились…
Водителя звали Павлом, фамилия — Базаров. Засветло он работал на одну торговую фирму, развозил барахло, вечерами занимался частным извозом. Зарабатывал не больно много, но, как он сам сказал, на чистую водку и хорошую закуску хватало. Женат, детей пока нет, но скоро ожидается. Кто — неважно, важно другое: как только жена возвращается из роддома, Павел завязывает с куревом, сразу и напрочь. Он бы давно дымить бросил, да повода толкового не было. А тут — ребенок есть ребенок, куда как не повод.
— У вас-то детишки имеются?
«Может, и самому курить бросить», подумал Олег, а вслух сказал:
— Вот еду к сыну. Его зовут так же, как и меня, Олег. Олег Олегович получается.
— Ясно, — сказал Павел. — В разводе, значит, живете. Вы в Москве, а пацан в деревне.
— Не совсем так.
— Да я понимаю. Всяко в жизни бывает, иногда никто и не виноват, что разводятся.
— У меня другое. Такое, что я сам не все понимаю. А ты говоришь…
— Чего другое-то?
— В двух словах не объяснить. Но кое-что могу тебе рассказать…
Некоторое время ехали молча. Потом вновь заговорил Базаров:
— Если у вас с женой детей не было, то Олежка, к которому едете, приемный, что ли?
— Мы с Тамарой жили своими жизнями, нас только штампы в паспортах и объединяли. А Леся… Она в санчасти работала, вскоре после того, как у нас с ней это произошло, уволилась, уехала жить к родителям, и я до последних дней не знал, что у меня есть сын, представляешь?
Павел хмыкнул, приоткрыл окно, выбросил сожженную до фильтра сигарету, потом показал глазами на бардачок:
— У меня там термос с чаем, давай по паре глотков выпьем, Олег Иванович.
— Признаться, не очень хочется.
— Давай-давай. Мне это надо, чтоб носом не клевать, ночь все-таки, а ты компанию поддержишь.
Чай был хороший, настоянный на травах, заготавливаемых тещей.
— Она тебе отраву сюда не подмешает? — спросил Макаров.
Павел рассмеялся:
— У нас с тещей дружба и полное взаимопонимание. Она в школе работает, завучем. А все лето сидит в деревне, под Владимиром. Вот там травы и собирает. Дочка ее, Лариса, ну, жена моя, единственный ребенок, и она ради нее… Ну и ради меня, понятно. Родов ждет, наверное, больше, чем мы, по этому поводу уже жизнь свою определила. Через год уходит на пенсию, уезжает в деревню с внуком или внучкой, кто там будет. На козье, значит, молоко и свежие продукты. Там у нас сад, ягодник.