- В чем состоял ваш план?
- Познакомиться, а потом использовать маленькие человеческие слабости. Ведь все любят получше одеться, особенно молодые женщины.
- Вы делали подарки?
- Да.
- От имени итальянского инженера?
Здесь Кутепов впервые ответил с задержкой: ему потребовалось время, чтобы по достоинству оценить степень осведомленности людей, ведущих следствие. Наконец он сказал:
- Этот итальянец появился случайно. Он прислал посылку Светлане, и тогда у меня возникла идея использовать, так сказать, сам факт его существования. Я подал идею, ее одобрили и даже развили. Я, видите ли, вошел во вкус, мне нравилось, я словно ставил психологический опыт. Но он мог провалиться в самом начале.
- Почему?
- Я попал в объектив фотоаппарата другу Суховой, молодому человеку по фамилии Дмитриев.
- Подруги видели вас на карточке?
- Да, но не обратили внимания на сходство. Карточка небольшая, я был там немного не в фокусе. Я говорю - они очень беспечны. По-моему, Светлана даже не заметила пропажу этой карточки и письма от итальянца.
- Вы их украли?
- Если угодно так квалифицировать.
- Вы так боялись этих фотокарточек, что не побоялись проникнуть в квартиру Дмитриевых. Чтобы идти на такой риск, нужны серьезные причины. Они только в прошлом?
- Не совсем. И в настоящем тоже. Нельзя оставлять собственный портрет на руках у людей, против которых злоумышляешь.
- Вы что же, с первого шага знали, что кончится уголовным преступлением?
- Нет, нет, упаси бог! - воскликнул Кутепов. - Я вообще не предполагал, к чему все это приведет. Но в июне ко мне опять приехал из Москвы этот человек, я изложил ему в подробностях все, что узнал сам, - ну, взаимоотношения между молодыми людьми, немножко об их характерах. Сказал и об итальянце и что можно скомбинировать с его помощью, отдал ему письмо итальянца. Тогда-то он мне и посоветовал обязательно заручиться каким-нибудь предметом, принадлежавшим Дмитриеву.
- Вам так и сказали - предмет должен годиться для совершения убийства?
Кутепов замахал руками:
- Нет, нет! Просто с появлением итальянца возникали определенные коллизии. Знаете - треугольник… Дмитриев - юноша горячий… Если что произойдет - могут заподозрить и его…
- Это ваши собственные соображения?
- Я только описывал ситуацию. Решения принимал этот человек.
- Он так и не сказал своего имени?
- Нет. Мы больше не виделись.
- Дальше вы действовали самостоятельно?
- Я регулярно получал инструкции.
- Кто их передавал?
- Делалось довольно просто. Мне звонили по телефону. Голос был всегда один и тот же, но кто говорил, я не знаю. Только не тот. Называлось несколько цифр, и я знал, что они означают. Я ехал на железнодорожный вокзал, находил нужный бокс в автоматических камерах хранения, набирал нужный номер и брал оставленную для меня сумку или чемодан. Чаще - сумку. Обычно было и письмо.
- Шифрованное?
- Употреблялась тайнопись.
- Это и были так называемые посылки из Италии?
- Да.
- Сколько их было?
- Три. Но, кроме посылок, был еще довольно дорогой перстень.
- Для кого?
- Просили устроить так, чтобы он попал к матери Галины Нестеровой. Она обожает драгоценности. Я устроил.
- Подарили?
- Нет. Но она уплатила за него до смешного мало.
- Сам Пьетро Маттинелли больше посылок не присылал?
- Если бы присылал, я бы знал. Сухова от меня ничего не скрывала.
- Скажите, кто же был главным объектом - Сухова или Нестерова?
- Сейчас я могу заявить совершенно определенно: Нестерова. Вернее, ее отец.
- Почему вы так уверены?
- Все шло в этом направлении. Я понял, в чем дело, когда получил приказ сделать слепки ключей квартиры Нестеровых и выяснить, есть ли у него сейф. Академика в городе всякий знает, но я постарался вникнуть поглубже и выяснил, что главная его работа не подлежит широкой огласке, это нанесло бы ущерб государству.
- Что вы имеете в виду?
- Вообще. Его научные работы. Ничего конкретного я, поверьте, не узнал. Это невозможно.
- Вы достали слепки?
- Да. И мне велено было сделать по ним ключи.
- А от несгораемого ящика?
- Этого мне не удалось.
- Что с ключами?
- Я останавливался в гостинице «Минск». Двадцать седьмого мая пришел в номер человек от них, назвался, представьте, Ваней. У него был ко мне пароль. Он потребовал ключи, и я их отдал.
- И от своей машины?
- Я все делал как приказывали.
- И письмо Светланы к Маттинелли?
- Да. Так было велено.
- Хорошо, скажите теперь вот что. Вы, насколько можно понять, воздействовали больше на Сухову. Почему?
- Посылки можно было привозить только ей, ведь именно за ней ухаживал итальянец. К тому же я очень скоро заметил, что в этой паре, Светлана - Галя, верховодит Светлана.
- Как же вы решились на убийство?
- Я попытался привлечь ее к работе от имени Маттинелли. Все делалось под маркой Маттинелли.
- Ну и что же?
- Я в ней ошибся. Она отказалась. Но главное - все испортил приезд итальянца. Видно, его не ожидали. Мне пришлось спешить, а когда торопишься - сами знаете… Она бы увиделась с итальянцем, и всему конец.
- Письмо Маттинелли было нужно, чтобы узнать его почерк… Для чего понадобилось письмо Светланы?
- Это, вероятно, приберегалось для шантажа.
- Вам советовали держать в руках Светлану, чтобы воздействовать на Галину Нестерову. По-вашему, это достаточно мощный рычаг?
- Светлана действительно имела на подругу очень большое влияние. Но было не только это. Вероятно, намечалось что-то еще. Во всяком случае, меня просили сказать подругам, что у меня есть племянник и что он скоро приедет. Предполагалось подружить его с Галей.
- Он не приехал?
- Не успел, как видите.
- А кто он такой?
- Я же его не видел.
Марков встал, подошел к столику, где было сложено то, что обнаружили при задержании у Кутепова. В паузе задал вопрос Семенов:
- Вам не говорили, для кого понадобится ваш автомобиль?
- Для племянника.
- Стоянку сами подбирали?
- Я долго работал юрисконсультом в тресте «Оргтехстрой», меня все там знают. И после я тоже часто пользовался их стоянкой, так что искать не пришлось.
- На машине, между прочим, номера вы сменили. Для чего - понятно. Чтобы милиция не нашла. А откуда новые?
- Взял у знакомого.
- Как так?
- Он в больнице, пролежит долго, да и неизвестно, поднимется ли, подозревают рак. Просил присмотреть за его машиной. У него хороший гараж.
- С его согласия взяли?
- Нет, он не знает.
- Это что же, все экспромтом делалось?
- Я же говорю - делал как приказывали.
- Вы себя все-таки непоследовательно ведете, Виктор Андреевич, - жестко заметил Павел. - Начали с того, что, мол, буду откровенным, готов помочь следствию и так далее. А из вас приходится по капле выжимать.
Кутепов испуганно взглянул на него.
- Извините, я не умышленно. Какие-то детали ускользают.
- Может, вспомните еще что-нибудь из деталей?
Виктор Андреевич действительно вспомнил:
- Ну, например, меня просили сделать доверенность на мою машину.
- На чье имя?
- Если не ошибаюсь - Никитин.
- Уже с новым номером?
- Да.
- Вы заранее все рассчитали.
- Это было нетрудно. Мною руководили.
- Куда вы девали разводной ключ?
- Бросил в реку.
- Значит, рассчитывали, что все равно подозревать станут Дмитриева?
- Я только выполнял инструкции.
Марков вернулся на свое место. В руке он держал половинку рубля.
- Откуда это у вас и для чего?
- Это пароль. Мне дал его так называемый Ваня. Тогда, в гостинице.
- Пароль к кому?
- Двадцать седьмого июня я должен был поехать в Тбилиси, пойти в гостиницу «Руставели» и там встретить одного человека. У него вторая половинка рубля.
- Что за человек? Как бы вы друг друга нашли?
- Ваня показывал мне фотографию. Даже две. Анфас и в профиль.
- У вас хорошая память на лица?
- Благодаря профессии. - Кутепов повернулся к Павлу: - По-моему, мне показывали ваш портрет.
Сказанное Кутеповым сопоставлялось с тем, что сказал Павлу так называемый Ваня, подобно двум половинкам рубля.
- Похож? - спросил Марков.
- Сразу можно узнать, - подтвердил Кутепов.
Марков обратился к Павлу:
- Объясни гражданину Кутепову, для чего вас хотели познакомить.
- Простите за бесцеремонность, у вас, кажется золотые зубы? - спросил Павел, наклоняясь к Кутепову. - Ваня просил меня взять их у вас.
- Довольно мрачная шутка, - печально сказал Кутепов.
Маркову не понравилась форма, в которую Павел облек свое объяснение.
- Шутка действительно сомнительная, но Ваня предложил ликвидировать вас, - сказал Марков. - Сегодня разговор пока закончим. Вам дадут бумагу. Напишите все подробно, всю свою жизнь.
Глава 22
ЧТО ЗНАЧИТ ЖИТЬ БЕЗ РАЦИИ
Линда Николаевна, конечно же, нисколько не пожалела о пропаже старого кожаного портфеля - невелика потеря. Но она видела, что ее жилец совершенно иначе отнесся к исчезновению «Спидолы». А так как она достаточно проницательна, чтобы отличить подлинные чувства и причины чужого недовольства от мнимых, она не поверила Брокману, что «Спидола» безумно дорога была ему просто как отличный приемник. Отсюда напрашивался вывод: «Спидола» служила ему для связи, недаром же он ни на минуту не расставался с нею.
О своих наблюдениях Линда Николаевна Брокману, разумеется, не сообщала. Она терпеливо ждала, что же будет дальше, с удовольствием предвидя, что пропажа средства связи заставит ее жильца чаще прибегать к ее помощи. Линда Николаевна, как известно, жаждала более активной деятельности.
Восьмого и девятого июня Брокман отдыхал, то есть ел и спал, а когда не спал, то все равно лежал на кровати поверх одеяла, заложив руки за голову, смотрел в потолок.