Молодой человек распрямился, надуваясь от гнева, но Лиля не обратила внимания на выражение его лица.
— Блин, как ты живешь? Пиво открыть нечем! — она попыталась поддеть пробку вилкой, но неудачно.
— Слушай, ты! — Сергею нужно было выдать пару фраз ей в лицо, говорить с затылком было вдвойне обидно.
— Кстати! — сообщила Лиля, обернувшись на этот окрик. — У тебя там кто-то трахается. Ты не участвуешь? — она выдержала секундную паузу, заржала здоровым смехом колхозной кобылицы и добавила сквозь смех: — А то я думала, ты мне изменяешь!
— Слушай, ты! — Сергей сжал кулаки, чувствуя, как врезается в ладонь разбитая балерина. Гнев, не желая выходить из него словами, натягивал мышцы рук, подталкивал под локти, требуя приложиться к этой раскрашенной пьяной физиономии, и только какие-то врожденные предохранители удерживали молодого человека от удара.
— Мы сегодня в бильярд играли, — продолжала Лиля, отвернувшись к неприступной бутылке. — Гадская пробка! И гадские шары! Видел когда-нибудь кривые шары? У них кривые шары! Все на хер проиграла! А играли на «американку». Пришлось танцевать им на столе. Но я им покрошила посуды! Вспотеют расплачиваться! Халдей пищал, что один бокал двадцать грин стоит, а уж я им набила! Баксов на триста! — снова счастливое ржание, сменившееся вспышкой гнева. — Чем пиво-то открыть?! Хочешь, чтобы я тут издохла, как рыба об пляж?
— Вали отсюда! — наконец выдохнул Сергей.
— Я, кстати, так и не поняла, куда ты в прошлый раз улетучился, — продолжала Лиля, не обратив на реплику внимания. Ей удалось-таки подцепить крышку и жестяной кругляш пулей ударил в потолок, выпустив на стол волну желтой пены. Судя по всему, бой с бутылкой продолжался уже давно, и ячменный напиток успел изрядно растрястись.
Молодой человек услышал за спиной движение, обернулся и увидел Галину. Девушка была уже одета и поспешно обувалась, не глядя в сторону кухни.
— Галка! — Сергей бросился к ней, попытался схватить за руку, но девушка зло отмахнулась.
— Теплое, как козлиная моча! — объявила Лиля, сделав два шумных глотка.
— Галь… — Сергей бросил яростный взгляд в кухню, но что такое взгляд? Была бы под рукой граната. За неимением гранаты он лишь беспомощно развел руками, в отчаянье наблюдая, как Галина пытается трясущимися пальцами застегнуть застежку туфли.
— Галь, подожди, пожалуйста…
Девушка, стиснув зубы, продолжала схватку с ремешком.
— Да пусть катится! — высказала свое особое мнение возникшая на пороге кухни Лиля. — Таких соплюшек сейчас по переходам сколько хочешь. Чего ты в нее вцепился? Чего она может-то?
Галину словно стегнули плеткой, мгновение — и она уже оказалась за дверью. В расстегнутой туфле, с глазами полными слез, она не стала дожидаться лифта и побежала по лестнице.
Сергей бросился было следом.
— Галь! Галя!
— Отстань от меня! — выкрикнула она так, что явно не стоило ее преследовать.
Молодой человек смотрел ей вслед, и каждый удар каблучков по ступеням бил по его натянутым струнами нервам. Неплохое получилось бы соло, зазвучи эти нервы на радио.
— У тебя орешков нет? — беззаботно спросила сзади Лиля. — Мне кешью нравятся…
Сергей медленно повернулся к ней. На сей раз лицо его произвело должное впечатление. Кажется, Лиля даже отчасти протрезвела. Она попятилась, пока не уперлась в стену. Со щек сошел привычный румянец, глаза заметно округлились.
— Можно арахис… — пролепетала она, втягивая голову в плечи, не сводя с Сергея настороженного взгляда, — или даже семечек. Семечки тоже ничего…
Программист опустил голову, согнул в локтях руки, увенчанные набалдашниками кулаков с побелевшими костяшками. Перед его мысленным взором возникло лицо Лили с роскошно подбитыми глазами и свернутым набок носом. К сожалению, это не было пророческим видением. Просто еще немного, и компьютерщик осыпал бы свою гостью градом безжалостных ударов. За свою жизнь он крайне редко дрался и никогда не дрался с женщинами, но ей-богу, навалял бы Лиле от уха от уха, если бы не…
Почему он не ударил ее? Потому что был по жизни лохом и тряпкой? Нет. Хотя несколько капель этого дерьма сыграли свою роль. Он ударил бы, если бы в происшедшем не было его собственной вины, если бы он сам не прикормил эту тварь Лилю, от которой проще спятить, чем избавиться.
— Вали отсюда! — скомандовал Сергей, чуть отступая в сторону.
Женщина, поняв, что ничего страшного с ней не случится, почувствовала себя уверенней. Она хоть и поспешила выйти из квартиры и отойти на пяток шагов к лестнице, решила оставить за собой последнее слово.
— Сопляк ты малохольный! — сказала она Сергею, сочтя разделявшее их расстояние безопасным. — Ты еще побегаешь за мной, когда поймешь, чем отличается опытная женщина от малолетней шалашовки! Если ты думаешь, что за меня некому…
Сергей молча бросил в нее искалеченную балерину. Бросок левой рукой вышел не столь точным, как хотелось, и статуэтка пролетела сантиметрах в пяти от правого уха Лили. Окажись бросок точнее, дамы непременно встретились бы. Лиля даже не успела дернуть головой.
Угодив в металлическую опору лифта, воздушная на вид балерина буквально взорвалась, брызнув тысячей микроскопических осколков под такой грохот, будто взорвался склад пиротехники, причем все петарды рванули хором.
Лилю обдало градом хрусталя, мельчайшие острые осколки застряли в ее волосах, осыпали плечи и спину, и если бы не их алмазный блеск, можно было бы подумать, что Лиля приготовилась сниматься в рекламе шампуня от перхоти.
Не на шутку струхнув, Лиля захлопнула рот и, на всякий случай прикрывая голову руками, стала отступать по лестнице вниз. Она ругалась сквозь зубы, но негромко и без конкретного адреса, справедливо опасаясь, что за балериной в нее может полететь какой-нибудь оловянный солдатик.
— Ползи, ползи отсюда! — прикрикнул ей вслед Сергей. — А еще раз появишься тут, опять отправлю к участковому в обезьянник!
Крикнул и сам удивился. Удивился не столько характеру своей угрозы, сколько тому, что вспомнил: Лиля ведь задержана в его квартире и может быть выпущена только после того, как он, хозяин квартиры, подтвердит ее невиновность. Так объяснил следователь Поршев. А если он, Сергей Неровкин, ни к какому участковому не ходил и ничего такого не подтверждал, то какого черта ее выпустили?
Впрочем, чему тут удивляться! Во-первых, известно, в какие беспредельные времена живем, во-вторых, никакого заявления гражданин Неровкин тоже не писал, так что чего зря людей кормить за решеткой?
Глава 25
Илья вел себя так, словно ничего не произошло. Словно не было проваленного заказа и сорванных переговоров. Примечательно, что ни Кирилл, ни Маша вопросов Сергею не задавали, а Илью слушали с прилежанием отмороженных скаутов и скромно кивали на все, что он ни говорил.
А о чем говорит Илья, выпив пива и закусив осьминогами с соседнего блюдца? О перспективах и светлом будущем.
— …формально, мы уже сейчас имеем определенный рейтинг. У нас есть определенный опыт, есть нехилый портфолио, есть что показать потенциальным заказчикам. Причем есть как стильные работы, так и ширпотреб, вроде музыкального магазина и селедки… — следует извиняющийся взгляд в адрес Сергея. — Не обижайся, Серег, но ведь на самом деле такие вещи рассчитаны на массового потребителя. Это как матрешки на Арбате: ярко, профессионально, но…
— …но кич, — закончил за него Сергей, согласно кивая. — Я не обижаюсь.
— Так вот, хотя селедка и кич, — продолжал ободренный Илья, — но выполнен он на высочайшем профессиональном уровне. Такой селедкой вполне можно гордиться и завоевывать призы на фестивалях рекламы. Сейчас наша задача состоит именно в том…
Публичные монологи Ильи Сергей давно уже воспринимал как ненавязчивый фон. Что-то вроде шума прибоя. Под этот монотонный рокот приятно попить пивка, поразмышлять о чем-нибудь отвлеченном. И Сергей размышлял о том, как ему найти Галину. Даже не столько о том, как ее найти, сколько о том, что сказать ей, чем оправдаться, как убедить ее в том, что Лиля — это… «это не то, что ты подумала, дорогая»!
Шум прибоя внезапно стих, прерванный голосом Кирилла.
— А давайте забабахаем какой-нибудь супер навороченный сайт с анимацией, со спецэффектами, со всякими феньками и будем его показывать как рекламную открытку. Все навороты соберем в одно место и дадим на него всякую рекламу. Визиток понашлепаем, буклетиков, статью протолкнем в каком-нибудь журнале, и этот же сайт представим на фестиваль рекламы. А? — тут он толкнул Сергея под локоть, окончательно оторвав его от мыслей на амурные темы.
— Не стоит выделки, — ответил Сергей, даже не успев вникнуть в суть вопроса.
— Почему это? — изумился Кирилл.
На счастье, инициативу снова перехватил Илья.
— Потому, что это не имеет смысла, друг Кирюха, — сказал он, доверительно положив руку ему на плечо. — Всяких спецэффектов сейчас придумано без меры, и постоянно изобретается что-то еще. Сегодня одно, завтра другое. Помните, пару лет назад все помешались на шлейфах для курсоров? Потом флэш-эффекты, всякие там открытые сферы, крутящиеся кубики? Каждые полгода программные фирмы выбрасывают на рынок новый пакет своих разработок, да плюс еще тысячи самоделкиных изгаляются в надежде, что их заметят и пригласят в приличную компанию. Я вон даже не досмотрел до конца каталог за прошлый год. Угнаться за этими феньками нереально. Пока ты делаешь сайт с одной заморочкой — появляется сотня других, и ты заранее отстал. Солидные фирмы уже отказываются от лишних примочек. Сейчас главное — информативность и скорость загрузки.
Кирилл недовольно хмыкнул.
— Тогда получается, что идеальный сайт — белый фон с черным текстом. Без картинок и ссылок.
— Идеальная манекенщица — это вешалка, — поддержала Машка.
— Почти так. И многие ресурсы для профессионалов уже приходят к таким решениям. На наше счастье ресурсы, рассчитанные на массового потребителя строятся по принципу рекламных журналов. Их должно быть нескучно читать, иначе покупатели станут покупать журналы с картинками. Но все равно в Штатах, например, уже определился тот уровень сложности, который необходим и достаточен для создания хорошего сайта. Не больше, не меньше. Так что нет смысла гнаться за сложностью, главное — качество исполнения и скорость.