ся техничек, и счастливые свалили в закат. Реальность оказалась совсем иной.
Ни тебе риса. Ни тебе счастливых техничек.
Это что, максимально тоскливое помещение, в котором мы должны были окончательно разругаться на случай, если есть такое желание? Вроде как проверка чувств? Психологическое давление, при помощи унылого цвета обоев, как символ нашей будущей семейной жизни?
— Почему блин бывшие то кругом? Почему у тебя их так много и как так вышло, что только мне удалось эту рыбку поймать на крючок, — прошипела я, чувствуя себя конченой стервой, без шансов на исправление.
— Сонь, да я не отношусь к ним буквально как к бывшим. У меня нет бывших, потому что я ни с кем не встречался! Кроме тебя. Ты поймала эту рыбку на крючок. Всё.
— Ты просто с ними спал?
— Даже не со всеми. Нет у меня такой цели!
— Я заметила, — не скажу, что во мне кипела злость, но зато были мандраж и крайняя степень раздражения.
Ну что в самом деле, на весь город один ЗАГС?
— Твоя ревность ничем не обоснована. Мы же не можем ругаться в день свадьбы? — он говорил это тихо и мягко, а мне казалось, что такой тон это специально, чтобы я ещё больше позлилась.
Вот он я какой спокойный, а ты истеричка.
— Да… ты прав, наверное, — всё-таки сдалась я, потупив взгляд и поморщившись. Ладно, что уж там, он прав.
— Главное, что это наш день, мы вдвоём и за всё это время… не знаю, мне показалось, что мы будто сблизились, нет?
— Мне тоже, — ну невозможно на такое не ответить. Правда же сблизились.
С утра и до этого момента будто прошли совместно войну, и всё стало совсем другим, и захотелось к нам домой вернуться и правда женатыми.
— Я рада, что это что-то тайное и только для двоих. Знает же только папа?
— Ну более-менее, — кивнул Лев. Я напряглась.
— Ну ещё наверное медсёстры, да, ты прав.
— Ага, — как-то слишком беззаботно кивнул Лев.
— Сотрудники ЗАГСа, — жалко вякнула я.
— Конечно, — улыбнулся мой женишок, а в глазах такая тоска, что захотелось их нафиг выколоть.
Только… шаги раздались по ту сторону чёртовой двери от розовой комнаты. Много шагов. Голосов.
Из приоткрытой форточки послышался шум машин, какая-то музыка весьма среднего качества.
— Что блин…
— Я этого не планировал, — тут же бросился ко мне Лев.
— Поверить не могу, это что? Каравай? — я прилипла к окну и с ужасом рассмотрела в темноте счастливую Мотю с ужасными кудрями, как будто она только что проходила кастинг в группу “Мираж”.
Моя подружка держала в руках что-то очень похожее на каравай.
— Я ничего такого не планировал, это должна была быть тайная свадьба! Тай-на-я! — спокойно пробормотал Лев, явно размышляя на эту тему более терпимо, нежели я.
— Но как? Папа не мог… он ненавидит свадьбы…
Лев выключил свет, чтобы нам было виднее, что происходит за окном, и в это же время машина папы припарковалась у ЗАГСа и он вылез оттуда, весь такой в костюме, с каким-то пакетом в руке и в шапке деда мороза… зачем-то.
— Ой, мамочки…
— Мамочка, — прорычал Лев и кивнул на ещё одну машину.
А вот оттуда вышла уже такая женщина, которая вполне могла бы нас поженить! Просто типичная регистраторша-тамада. С красными губами, с белозубой улыбкой.
— Все в это ввязались да? — жалобно пискнула я. — Мы сможем сбежать? Где твои друзья? Мои тут точно не помогут, — я наблюдала за тем, как Лёху заставили открыть шампанское, а Мотя визжа от него сбегала. — Где твои эти Егоры, Петров твой. Да хоть Гелла, я умоляю, спасай!
— Гелла, — снова прорычал Лев и я реально испугалась.
Он был зол, кажется.
Я чуть сощурилась и стала искать в толпе заявленного гостя.
Гелла. В жутком, вычурном дешевом платье, с начёсом, синими тенями и алыми губами, стояла прямо напротив окна.
Я отпрянула в ужасе, а Гелла помахала мне пальчиками и вильнула бровями.
— Вот… жучара, — прошептала я. — Она мне решила испортить свадьбу, которую я даже не хотела!?
Я выкрикнула это раньше, чем Лев успел отреагировать, у него просто глаз дёргался, при виде всего, что творилось на улице.
И это ещё нас ждали с другой стороны. За дверью тоже нешуточные события развивались, стоял гул голосов, пели какие-то частушки.
Создавалось ощущение, что Гелла собрала всех, кого могла с окрестных деревень и сёл, для колориту.
Моя милая скромная свадьба отчаянно проваливалась.
Ручку комнатки дёрнули и Лев, видимо на инстинктах, бросился её придержать, а я закрыла шторы, показав перед этим Гелле “фак”.
— Сучка! — плюнула я. — Ну у нас ничего не будет, как у людей, да?
Лев стоял у противоположной стены, держа дверь. Его лицо было еле различимо в свете гирлянд-штор, которые украшали тошнотворно-розовые стены, и мигали жёлтым светом.
— Да, — кивнул Лев и на его губах появилась озорная улыбка. — Сбежать?
— Кто поможет? Твои друзья там во всю отмечают.
— Лёва, мы пришли поздрави-ить! — пропел противный голосок актрисульки, той что шла под номером два.
— И эти тут?
— Так… это всё уже выходит за рамки, — придерживая спиной дверь, Лев достал телефон и кому-то позвонил.
С той стороны двери раздался писк чьего-то телефона.
— И ты Брут? — хохотнул Лев.
Я хмуро склонила голову.
— Нас нужно спасать… Там есть хоть кто-то адекватный?.. А Егор?.. А Глеб?.. А мать наша, чтоб вас всех?.. Что значит “Лёвушка женится?”... А ты откуда узнала?.. Твою ж мать…
Я всё ещё ждала хоть каких-то пояснений, но их, увы, не следовало.
Зато разговор продолжался и продолжался, а за окном становились всё громче крики гостей.
— Они там частушки поют... — скривилась я.
Лев покачал головой и усмехнулся, одними губами шепнул: “Всё будет хорошо”.
Надеюсь…
Дверь снова дёрнулась, но на этот раз Лев отступил, а я кинулась, чтобы… спрятаться? Ну вот такой условный рефлекс.
Ну ненавижу я свадьбы. Люто, искренне, до истерики. Сил у меня нет на них присутствовать, и всегда больше всего на свете я боялась белого платья и вот этого вот всего! И есть уверенность, что Лев тоже тут не горел желанием кусать каравай или собирать в ползунки “на мальчика”.
Дверь открылась и туда протиснулась (очередная!) настоящая красотка со светло-рыжими, пшеничными волосами. Она чем-то напоминала Льва, только взгляд был жёстче и холодней. Это был этакий Лев из номера в “Ромашке”, разве что без той капитальной усталости.
— Я не знаю, как вас вытащить, но Кристинка украла вот это, — и женщина (может и девушка, но слишком уж эта дама… впечатляюще хороша. Женщина звучит достойнее!). — Мы точно не знаем, но кажется если это подписать — вы будете женаты.
Пятьдесят!
— Да нам бы просто выбраться! — вздохнул Лев, глядя на свидетельство о браке.
Женщина пожала плечами и посмотрела на меня, склонив голову.
— И это моя будущая родственница? — немного слишком холодно и почти благосклонно, будто со мной королева Великобритании заговорила.
— А вы…
— Сестра Лёвушки, — ответила рыже-пшеничная, глянув на Льва. У неё был низкий голос, такой тягуче-неторопливый. Просто бомба!
— У тебя есть сестра? — скривилась я в ответ.
— У него есть две сестры, — улыбнулась женщина-сестра.
— Господи, какая нафиг свадьба, я вообще тебя не знаю, — взвыла я и вырвала у женщины из рук притащенную ею, и уже изрядно измятую, бумагу.
И правда документ. И в нём даже вбиты наши паспортные данные, и даже два поля для подписей. И кем-то печать поставлена…
— Вы как печать?..
— Кристинка нашла какую-то, — пожала плечами женщина-сестра. — А подпись регистраторши на бланке уже стояла, даже не пришлось её шантажировать.
— Вы… опасная, — хмыкнула я, почему-то инстинктивно обращаясь к сестре жениха на “вы”.
— Ручки у меня нет.
— Ты серьёзно? — Лев тоже изучил документ, а потом немного шокированно посмотрел на меня.
— Да это может вообще не сработает, — пожала я плечами. — Если всё уже через жопу, даже… свидетельство, — его и правда будто контрабандой выносили в одном месте, как кокаин. Хотя почему как будто? — Что терять? Ручка?
— У меня есть это, — женщина-сестра порылась в своей сумочке и извлекла остро наточенный карандаш для глаз. — Я — Рита, кстати.
— Очень приятно, Рита, — вздохнула я, не додумавшись представиться, а потом стало будто бы поздно.
— Мы подпишем свидетельство… — начал было Лев.
— Карандашом для глаз, — кивнула я.
— Эй! А клятвы!? — воскликнула Рита, пихнула Льва в бок и сама стала держать дверь. — Согласен ли ты, сын Григория, из…
— Рита, — прорычал Лев, а я захохотала и зажала ему рот рукой.
— Продолжай, пожалуйста! И только не говори, что он был фанатом “Властелина колец”! — выдавила из себя, понимая, что всё это уже нервное. Мною руководили эндорфин, адреналин, кокаин, не знаю что, но мир будто пульсировал разными красками. Всё происходящее стало казаться ужасно крутым, будто мы и вправду герои боевика.
Люди за окном будто исчезли, как и те, что ломились в дверь.
Да, это был свадебный боевик, но зато какой! Наш. Ни у кого такого не будет.
В крови забурлил адреналин и я заглянула Льву в глаза, чтобы и ему это передать, но к счастью, он уже был со мной на одной волне.
— У этого парня была кольчуга, — мечтательно вздохнула Рита. — Ну что, сын Торина Дубощита, давай. Согласен ли ты взять в жёны… — в спину Рите попала дверная ручка, кто-то не особенно учтивый решил идти напролом. — Эту прекрасную даму… Как там тебя?
— Соня Обломова.
— Эту прекрасную даму, Соню Обломову. Любить, оберегать, в задницу целовать, на горбушке таскать…
— Рита.
— Что? Я что каждый день замуж выхожу? Манала я ваши свадьбы. Согласен?
— Согласен, — вздохнул Лев, а потом подмигнул мне.
— Согласна ли ты, прекрасная дама Соня Обломова, взять в мужья этого достопочтенного тролля.