ло на вкус лучше и сильнее, чем в предыдущем.
— Эрика?
— Да, Эрика. Они ищут его на пустошах.
— На пустошах?
— Они думают, он может быть на пустошах.
— Да, это может объяснить, почему они его там ищут.
— Точно, — кивнул отец. — Почему ты мычишь?
Я прочистил горло и продолжал есть свои котлеты, сделав вид, что не расслышал.
— Я подумал, — сказал он, потом ложкой положил зелено-коричневую смесь в свое лицо и долго жевал. Я ждал продолжения. Он медленно помахал своей ложкой и указал неопределенно вверх, потом сказал:
— Так какая длина телефонного провода?
— В спирали или вытянутого? — быстро сказал я, поставив стакан с пивом. Он хмыкнул и больше ничего не сказал, возвратившись к своей тарелке с едой, определенно удовлетворенный, если и не довольный. Я выпил.
— Хочешь ли ты заказать чего-нибудь особенного в городе? — наконец спросил он и сполоснул рот настоящим апельсиновым соком. Я покачал головой, допил свое пиво.
— Нет, все как обычно, — я передернул плечами.
— Картофельное пюре в порошке и говяжьи котлеты, и сахар, и минспайсы «Традиционная сдоба с фаршем», и кукурузные хлопья, и тому подобную ерунду. Он презрительно хмыкнул, хотя говорил он ровным тоном.
Я кивнул:
— Да, отлично. Ты знаешь, что я люблю.
— Ты не питаешься нормально. Я должен был быть с тобой более строгим.
Я ничего не сказал, но продолжал медленно есть. Я ощущал, как отец смотрел на меня с другого конца стола, перекатывая сок по кругу в его стакане и уставившись на мою голову, а я согнулся над тарелкой. Он покачал головой и поднялся из-за стола, взяв свою тарелку из раковины, чтобы ее помыть.
— Ты собираешься сегодня вечером в город? — спросил он, открывая кран.
— Нет, я собираюсь сегодня быть дома. Пойти завтра.
— Надеюсь, ты не напьешься вдрызг, как в прошлый раз. Когда-нибудь тебя арестуют, и что мы тогда будем делать? — Он посмотрел на меня. — А?
— Я не собираюсь напиваться вдрызг, — заверил его я. — Я просто выпью кружку-другую и буду общаться и все.
— Ну, ты слишком шумный, когда ты возвращаешься для кого-то, кто просто общительный и все такое. — Он посмотрел на меня неодобрительно и сел.
Я пожал плечами. Естественно, я напьюсь. Какой смысл пить, если не напиваться? Но я буду осторожен, я не хочу вызвать осложнения.
— Ну, будь осторожен. Я всегда знаю, сколько ты выпил по твоему пуку. — Он издал звук, как будто имитирующий один из них.
У моего отца есть решительная и непосредственная теория о связи между мозгом и кишками. Это одна из его идей, в которых он пытается заинтересовать людей, у него есть рукопись по этому вопросу (Содержание пука), которую он тоже периодически посылает в Лондон и которую они, конечно же, посылают обратно. Он утверждает, что по пуку он может сказать не только что люди ели или пили, но и также какие они люди и что они должны есть, нестабильны ли они эмоционально или огорчены, есть ли у них секреты, смеются ли они над тобой исподтишка или пытаются втереться в доверие и даже что они думают в момент, когда испускают газы (большей частью судя по звуку). Все это нонсенс.
— Хм-м, — абсолютно не заинтересованно сказал я.
— О, я могу, — сказал он, а я закончил есть и откинулся на спинку стула, вытирая рот тыльной стороной ладони, большей частью для того, чтобы его подразнить. Он продолжал кивать головой:
— Я знаю, когда ты пил темное или лагер. Еще я унюхал Гиннес.
— Я не пью Гиннес, — соврал я, тайно удивленный. — Я боюсь заработать пивное горло.
Он явно пропустил шутку мимо ушей, потому что он тут же продолжил:
— Это просто спускать деньги в унитаз. Не думай, что я буду финансировать твой алкоголизм.
— О, это просто глупо, — сказал я и встал.
— Ты знаешь, о чем я. Я видел мужиков получше тебя, которые думали, что они знают свою норму, они, в конце концов, оказались в канаве с бутылкой плодово-ягодного.
Если последний выпад должен был ударить ниже пояса, он прошел мимо цели, фраза мужики получше тебя сделала свое уже давно.
— Ну, это моя жизнь, не правда ли? — сказал я и, поставив мою тарелку в умывальник, ушел с кухни. Отец ничего не сказал.
В этот вечер я смотрел телевизор и занимался бумагами, поправляя карты, чтобы на них появился недавно названный Холм Черного Разрушителя, составил краткое описание того, что я сделал с кроликами и учел бомбы, которые я использовал и которые я недавно сделал. Я решил держать Поляроид в Военном Мешке, для такой карательной операции с небольшой степенью риска, как против кроликов он может более чем оправдать дополнительный вес и время, потраченное на его использование. Конечно, в случае серьезного приключения придется обойтись только Военным Мешком, и камера будет только помехой, но я пару лет не встречал реальной угрозы, с тех пор как большие мальчики запугивали меня в городе и нападали из засады по дороге домой.
Я думал, что ситуация станет очень тяжелый, но они никогда не довели ее до той степени, до которой как я думал, могли. Я пригрозил им своим ножом, после того как они остановили меня на моем велосипеде, стали толкать и требовать денег. В тот раз они отступили, но через несколько дней они пробовали вторгнуться на остров. Я отбился от них кусками железа и камнями, они ответили выстрелами из духовых ружей, и ненадолго стало очень интересно, но потом пришла миссис Клэмп с письмами за неделю, пригрозила вызвать полицию и после того, как они ее обозвали, они ушли.
Тогда я начал создавать систему тайных складов, запасая железяки, камни, болты и свинцовые грузила для сетей, закапывая их в пластиковых пакетах и коробках в стратегических точках острова. Еще я установил ловушки и проволоку, прикрепленную к стеклянным бутылкам в траве на дюнах над заливом, если кто-то попытается просочиться, они либо попадутся в ловушки, либо натянут проволоку, выдернув бутылку из дырки в песке и ударив ее о камень. Я ждал несколько следующих ночей, моя голова высовывалась из заднего окна чердака, слух напряжен, чтобы услышать звон бьющегося стекла или приглушенную ругань или более привычный сигнал — крики потревоженных и улетающих птиц, но больше ничего не случилось. Я просто некоторое время избегал городских мальчишек, приходя в Портнейл только с моим отцом или во время, когда я знал, что они в школе.
Система складов существует до сих пор, я даже добавил пару бензиновых бомб к одному или двум секретным местам, там, где проходит вероятный маршрут нападающих, бутылки разобьются, но поволоку я снял и положил в сарай. Мой План Защиты, который содержит вещи вроде карт острова с обозначенными на них складами, вероятные пути атак, краткое изложение тактики, список оружия, которое у меня есть или я могу сделать, включая в последнюю категорию довольно много неприятных штук вроде натянутой проволоки или ловушек, установленных на расстоянии упавшего тела от скрытой разбитой бутылки, высовывающейся из травы; мины с электрическими детонаторами, сделанные из обычных бомб и гвоздиков; все зарытое в песок и несколько интересных, хотя и неправдоподобных секретных орудий вроде летающих тарелок с бритвами по краям.
Я сейчас не хочу никого убивать, все перечисленное скорее для защиты, чем нападения, так я чувствую себя в большей безопасности. Скоро у меня будет достаточно денег для покупки по-настоящему мощного арбалета, и я очень жду этого момента, он компенсирует тот факт, что я не смог убедить моего отца купить ружье или мелкокалиберку, которые я смог бы иногда использовать. У меня есть катапульты и духовое ружье, и они могут быть смертельными при определенных условиях, но они не настолько дальнобойные, как мне хотелось бы. У бомб такой же недостаток. Они должны быть установлены или в лучшем случае брошены по мишени, и даже катапультировать специально сконструированные маленькие бомбы получается неаккуратно и медленно. И я могу представить всякие неприятные штуки, которые могут случиться с катапультой, у бомб для нее должен быть короткий запал, они должны взрываться сразу после приземления и чтобы их нельзя было бросить обратно, и у меня уже было несколько случаев, когда они взрывались сразу после того, как вылетели из катапульты.
Естественно, я экспериментировал и с реактивным оружием, и с пушками, которые стреляли бы бомбами, но они все неповоротливые, опасные, медленные и склонны взрываться.
Мелкокалиберное ружье было бы идеальным, я был бы счастлив получить калибр 0,22, но придется обойтись арбалетом. Возможно, когда-нибудь я смогу обойти мое официальное не-существование и подать заявку на ружье, хотя даже тогда, если учесть все, я могу и не получить лицензию. Иногда я думаю, о, жить бы в Америке!
Я записывал бензиновые бомбы из склада, которые давно не проверялись на испарение бензина, когда зазвонил телефон. Я посмотрел на мои часы, удивленный, что было так поздно, почти одиннадцать. Я сбежал по лестнице к телефону, слыша как отец идет к двери своей комнаты, когда я пробегал мимо нее.
— Портнейл, 531, — звучали гудки.
— В жопу, Франк, у меня на граблях мозоли величиной с лунные кратеры. Как ты там, маленький хлопчик?
Я посмотрел на трубку, потом на моего отца, который перевешивался через перила на этаж выше, заправляя свою пижамную рубашку в штаны. Я сказал в телефон:
— Привет, Джеми, почему ты мне звонишь так поздно?
— Что…? А, старик здесь, да? — сказал Эрик. — Скажи ему от меня, что он мешок жидкого гноя.
— Джеми передает тебе привет, — я сказал моему отцу, который без единого слова повернулся и пошел в свою комнату. Я услышал, как закрылась дверь. Я вернулся к телефону:
— Эрик, где ты теперь?
— О, черт, я тебе не скажу. Угадай.
— Ну, я не знаю…Глазго?
— Ах-ха-ха-ха-ха! — заскрипел Эрик. Я сжал пластик.
— Как ты? С тобой все в порядке?
— Нормально. А ты как?
— Хорошо. Слушай, что ты ешь? Есть ли у тебя деньги? Ты ловишь попутки или что? Знаешь, они тебя ищут, но в новостях еще ничего не было. Ты не… — Я остановился до того, как сказал что-то, на что он может обидеться.