«Ждет голубка, да не дождется… ни шиша», – подумала Алекс, положив возле двери толстый кухонный нож. Если что, им можно накрепко заклинить дверь. Пусть вышибает и перебудит всю округу. Она удовлетворенно улыбнулась и тут вспомнила о копье соратника. Кажется, и ей не помешает еще одна линия обороны. Запалив фонарик, Александра вышла на лестницу и рассыпала по нижним ступенькам несколько горстей гороха.
«Вот теперь будем ждать», – мысленно сказала Алекс сама себе и, приготовив «последний аргумент», спряталась в темном углу.
Время шло. Сайо ворочалась, соратник храпел, барон не появлялся. Александра уже подумала, что Симарина травка отбила-таки у него охоту к любовным подвигам. Ошиблась! Внизу чуть слышно скрипнула входная дверь. Алекс приготовилась вогнать нож и запечатать комнату. Только пылкий любовник до нее не добрался. Раздались грохот, шум падения и тихая, злобная ругань.
«Нечего детишек совращать! – злорадно захихикала Александра. – Сам уже дядя, а на маленьких бросаешься. Нашел, понимаешь, Лолиту». Барон долго ругался и шипел, но почему-то не повторил попытку подняться по лестнице. Через несколько минут дверь еще раз хлопнула. Алекс выглянула на площадку и тут же почувствовала характерный запашок. «Подействовала травка-то!» – она еще раз тихо захихикала. Потом быстро собрала горох и выскочила из павильона.
– Ну что? – срывающимся от нетерпения голосом спросила Симара.
– Из-за потери невинности будущий муж ее точно не убьет, – тихо ответила Александра и шепотом рассказала о происшествии в домике для гостей.
Опытная лекарка поняла все сразу:
– Он рисовым отваром закрепился чуток, а как грохнулся, его и расслабило.
– Судя по запаху, хорошо расслабило, – пробормотала Алекс, засыпая с чувством выполненного долга.
Низко кланяясь, Симара попятилась к двери.
– Придешь утром! – рявкнула Сайо.
– Да, моя госпожа Сайо-ли, – уже прикрывая дверь, отозвалась служанка.
Девушка запахнула халат, подошла к кровати и села, все еще пребывая в сильнейшем раздражении. Сколько она себя помнила, ей никогда не приходилось поднимать руку на слуг.
«Обнаглела! – стиснув зубы, подумала Сайо. – Какая-то простолюдинка без роду и племени будет указывать мне, что делать!»
Она потрясла рукой. Все-таки ударила она ее слишком сильно. Ладонь до сих пор как огнем горит. «Нет, разбаловал их Гатомо, – сделала вывод девушка. – Вон у Татсо все как по струнке ходят. И мне надо так же приучать. Только: „Да, госпожа“ и „Что угодно, госпожа“. А то указывать взялись!»
Сайо подошла к окну. Солнце клонилось к закату, становилось прохладно. Девушка присела на подоконник. За ужином Даиро не сводил с нее восторженных глаз. Сайо вздохнула. Видимо, так решило Великое Небо. Что ее ждет в Канаго-сегу? Работа на госпожу Айоро и какой-нибудь пошлый придворный с толстым пузом и кошельком. Нет! Пусть уж лучше первым будет Даиро. Ведь он так ее любит. Сайо счастливо засмеялась и, вскочив, закружилась по комнате. Он ее любит! И он сказал, что придет! И ничто не сможет ему помешать! Девушка упала на кровать и ткнулась головой в подушку. Вдруг она подумала: а не заподозрила ли чего Симара? Может, служанка нарочно так хотела остаться с ней в одной комнате, чтобы помешать свиданию!
Девушка едва не задохнулась от возмущения: «Точно! Эта старая корова решила помешать нам с Татсо! Надо будет сказать любимому, чтобы забрал ее себе в замок, а мне бы прислал новую служанку. Вот гадина! Какое ее дело, что хочет госпожа? Никакого!»
Сайо готова была сейчас же идти к Татсо, но все же сдержалась. Подумав, она решила, что двадцати палок будет вполне достаточно для начала.
Внизу послышался какой-то шум. Девушка отодвинула задвижку и выглянула в коридор. Напевая что-то себе под нос, соратник сегуна передвигал массивное кресло ближе к лестнице. Сайо белкой метнулась в комнату. «Как же Даиро пройдет мимо него? – с испугом подумала она. – Воин Айоро не пропустит барона в комнату ночью! Но любимый обещал. А это значит, он придет!»
Сайо тихо лежала на кровати и ждала. Светила ущербная луна, бросая на стену решетчатый силуэт окна. Среди деревьев цикады пели свою ночную песню. На какую-то секунду ей показалось, что за стенкой что-то еле слышно прошуршало. Девушка встрепенулась. Сердце заколотилось, словно маленькая птичка в клетке. Нет. Вновь наступила тишина. Лишь похрапывал внизу соратник, да где-то под полом тихо скреблась мышь. И вновь она ясно расслышала шум. Потом еще. Сайо вскочила и, подбежав на цыпочках, приникла ухом к стене. За ней явно что-то происходило. Девушка бросилась на кровать. Вот сейчас войдет он и… Никто не вошел. Она приоткрыла дверь комнаты и выглянула в коридорчик. Воин перестал храпеть. «Может быть, он помешал Даиро?» – подумала Сайо. Но соратник очень скоро вернулся, поворочался, устраиваясь поудобнее, и вновь захрапел. «Но ведь он сказал, что ему ничто не помешает, – думала девушка, сквозь слезы глядя на сереющий небосвод. – Теперь он уже точно не придет». Сайо всхлипнула, уткнулась носом в подушку и с облегчением заснула.
Молодой барон шипел и ругался, когда заспанный слуга стаскивал с него вонючие штаны. В беседке, принесенный верным соратником, горел маленький фонарик, привлекая тучи мошек.
– Принеси воды из бани, – распорядился Даиро, щупая затылок. Там набухала приличного размера шишка. Кроме нее у молодого человека было вывихнуто плечо и адски болела лодыжка. Хорошо еще, воин догадался привезти своего слугу из Татсо-маро. А то местные опозорят на весь Иси.
Возчик принес теплой воды из бани и новую одежду. Барон был готов убить неуклюжего ублюдка, пока тот надевал на него подштанники.
– Пошел вон, – тихо прорычал он.
Слуга поклонился.
– Стой! – Даиро взглянул на возчика. – Если кто-то узнает о том, что здесь произошло, – значит, проговорился ты. И я с тебя с живого кожу сдеру. Понял?
– Да, мой господин Татсо-сей, – дрогнувшим голосом ответил тот, низко поклонившись.
Когда слуга на цыпочках вышел из беседки, барон внимательно посмотрел на соратника.
– На моих устах печать молчания, мой господин, – поклонился воин.
Молодой человек улыбнулся сквозь боль.
– Я не забуду этого, а сейчас помоги мне добраться до комнаты.
Соратник подхватил его за здоровое плечо, и они поковыляли к дому.
– Похоже, меня всерьез собрались убить, – хмыкнул барон. – В начале отравление, потом… вот это.
– Если мой господин позволит… – проговорил воин.
– Говори, – заинтересовался барон.
– Не только у тебя… прихватило живот.
– У кого же еще? – Татсо встал, чтобы перевести дух. Прыгать на одной ноге занятие не из легких.
– У слуги Сайо-ли, – ответил соратник. – Я встретил его ночью, он торопился в уборную.
– Больше ты никого не заметил?
– Нет, – ответил воин, и они похромали дальше.
Очутившись в своих покоях, Даиро приказал разбудить Омаро и принести водки. Выпив стакан и заглушив боль, барон встретил управителя свирепым рыком.
– Мало того что твой повар чуть меня не отравил, твои слуги еще не могут как следует убраться!
Старик в подштанниках и наброшенном на плечи кимо отчаянно моргал, стараясь проснуться. Соратник встряхнул его за воротник.
– Я накажу повара, Татсо-сей, – наконец обрел дар речи Омаро.
– Заткнись! – оборвал его барон. – Немедленно отправь кого-нибудь из слуг за костоправом. И пусть с ним поедет мой соратник.
– Да, мой господин, – поклонился управитель, пятясь к двери.
– И сейчас же вернись! – продолжал бушевать Даиро. – Я еще не все тебе сказал.
Воин и управитель вышли. Молодой человек откинулся на подушку и заскрипел зубами. Его ждет молодая, нетронутая девушка, а он без боли пошевелиться не может. Но ведь он обещал, что его ничто не остановит. Как он посмотрит в глупые зеленые глаза? Как ответить на ее безмолвный вопрос? «Извини, дорогая, поскользнулся и обделался!» Ну уж нет! Для прекрасных ушек Сайо надо придумать более романтическую причину. Например – нападение из-за угла. «Шел, летел к тебе на крыльях любви, вдруг кто-то из-за угла как даст по голове!» Барон криво усмехнулся. Глупо, конечно, но для девки сойдет.
В комнату вернулся соратник.
– За костоправом поехали, мой господин.
– Хорошо, – кивнул Даиро, в голове уже начало шуметь, под действием алкоголя боль в плече и лодыжке отступила. – Скажи всем: я приказал говорить госпоже Сайо, что на меня ночью напали разбойники, оглушили, избили и ограбили. Понял?
– Да, Татсо-сей.
Позволь себе воин хотя бы намек на улыбку, его служба у барона Татсо могла закончиться очень быстро. Но соратник сохранил невозмутимое выражение лица.
Постучав, вошел управитель. На этот раз полностью одетый, с виноватым выражением на сморщенном лице. Даиро тоже слегка успокоился. Он пристально взглянул на воина. Тот, коротко поклонившись, вышел.
– Я уже приказал утром выдать повару двадцать палок, – заискивающе проговорил он.
– Выдашь, как уедет караван, – приказал барон. – Когда рассветет, отправишь слуг убираться на вторую половину дома для гостей.
– Да, мой господин…
– Не перебивай, Омаро-сей, – сверкнул глазами Даиро. – Главное: пусть как следует осмотрят лестницу и найдут, на чем я там поскользнулся.
– Да, мой господин.
– Это не все! Если воин сегуна спросит, почему они так рано прибираются, пусть отвечают, что ждут гостей. Ясно?
– Да, Татсо-сей.
– Иди.
Барон остался один. Не часто испытывал он чувство такого полного бессилия. Обычно Даиро всегда добивался своего. Там, где не помогали титул и деньги, шел в ход меч. Но ничего из этого сейчас не поможет. Вновь заболело вывернутое плечо, заныла нога.
– Где этот проклятый костоправ! – рявкнул он и тут же поморщился от боли. На крик вбежал воин. Барон махнул рукой и закрыл глаза. Ему не хотелось даже глядеть на белый свет.
В дверь постучали. Даиро открыл глаза:
– Войди.
В комнату, кланяясь, вошел Омаро, а за ним высокий широкоплечий мужчина в темно-зеленой куртке с коротко стриженными, как у простолюдина, седыми волосами и кожаной сумкой через плечо.