— Во время ужина оторвешься, приналяжешь! Бабкин пошел готовить.
— Зачем же тогда ему автомат? Поварешки хватит — и баланды намутить, и по лбу дать!
Александра снова посмеялась, но сразу же сделалась серьезной.
— Что Петя?
— На складе с Фарафой возятся.
Дверь открылась, вошел со связкой «калашниковых» Бабкин. Автоматы были с пристегнутыми магазинами. Он улыбнулся и неловко свалил их на пол у шкафа.
— Фарафа велел сюда принести.
— Спасибо, капитан, — кивнула Александра.
Когда за Бабкиным затворилась дверь, Ваня спросил, улыбаясь:
— Это все тебе одной?
Александра снова рассмеялась. Все-таки хорошо, что ее капитаны такие весельчаки. Когда с улыбкой, все оно легче.
— Все мне одной, ты прав… Ладно, смотри сюда. — Александра указала Ване на экран ноутбука. — Видишь схему? Это выходы операторов к объектам в среду, в день пропажи вертолета, и в четверг… В пятницу уже убили Семина, и с той поры все сидят в поселке. Видишь крестики напротив фамилий убитых? Получается, на данный момент подозреваемых четверо: Гущин, Игин, Степушкин и Фарафа. Он тоже выходил на объект!
Ваня почесал затылок, глядя на схему, потом пододвинул компьютер к себе и одним пальцем быстро нащелкал: «Синицын + Бабкин + Фарафа + Степушкин + Гущин + Игин + Прозоровский + Пастухов, разделить на: Сапин + Семин + Васин + Викторов, равенство: Кто убийца?»
— Поняла? — хмыкнул Ваня. — Отбрось дурацкий вертолет с золотом к черту. Здесь у них какие-то свои бытовые разборки, и в пятницу это вылилось в убийство. А дальше одно убийство повлекло целую череду. Кто подозреваемые? Не расслабляйся, майор, — все сотрудники базы. Все живые сотрудники.
Ваня со вздохом встал, потянулся.
— Пойду дальше возиться.
— Иди уж… Что интересное намечается?
— Ничего. Никаких следов.
— Плохо.
— Хорошего мало, если учесть, что наш противник не прочь перебить здесь всех… Пока!
Александра осталась одна. Вредный Ваня, словно медведь в теремке, разрушил все ее следственные построения… Хорошо, пусть подозреваемыми остаются все, но это по второй версии, о внутреннем конфликте на базе, а по первой — об угонщиках «золотого» вертолета — у нее четверо, и она проработает их основательно.
Кого же допросить вторым? С кем «побеседовать по душам»? Пусть будет Синицын. Скромный заместитель полковника Фарафы. Они, хотя и старшие по званию, а, как успела заметить Александра, между собой были недружны. Встретили следователей вместе, а потом — Синицын вечно где-то в задних рядах, и Фарафа его не поминает, все больше с завхозом. Петя тоже подметил, что Синицын в тени… Ну-с, вытащим его на свет.
Александра встала из-за стола, выглянула на улицу:
— Майор Вепрев, полковника Синицына ко мне!
Офицеры сидели в беседке, курили. Говора слышно не было — царило напряженное молчание. Синицын со вздохом поднялся, словно пришла его очередь идти на казнь, никому не подмигнул, не кивнул — словно он был всем чужим, не спеша побрел к канцелярии. Александра ухмыльнулась про себя — в пыточную идет, не иначе…
Взглянув на приблизившегося Синицына, отошла от двери:
— Проходите, товарищ полковник… Побеседуем…
— Побеседуем, — пробурчал Синицын.
— Не драматизируйте это событие, это лишнее… — Александра указала рукой на вход в канцелярию.
Пройдя внутрь и усевшись за стол, Александра вывела на экран ноутбука новый протокол, посмотрела на неуверенного, ерзающего на стуле Синицына и принялась:
— Вы не бываете на объектах? Всегда в поселке?
Синицын сразу обрел уверенность, заговорил четко и громко:
— Очень редко бываю… Если кто приболеет… А так нет.
— В среду на объект убыл Фарафа вместо Степушкина?
— Да. Я как раз отдежурил, поэтому пошел начальник.
— Вы с ним в натянутых отношениях?
Последовало показательное удивление полковника:
— Почему вы так подумали?
— Я не подумала. Просто так показалось… Вы какой-то потерянный…
Синицын смущенно мотнул головой и пожал плечами:
— Это вам привычно среди трупов, а для меня — шок. Все мои коллеги. Никак в толк не возьму — такой дружный коллектив, никаких конфликтов, и вдруг — патологическая ненависть, пытки, убийства… И эти странные знаки. Для чего они? Запугать чтобы? Дак и без них страшно!
Александра резко перешла на другое:
— Где живет ваша семья?
Синицын тут же напрягся испуганно — вопрос его смутил.
— В Красноярске. Снимаем квартиру.
— Вам еще не дали жилья?
— Все обещают. Ждем. А пока житье не ахти.
— Ну, вы получаете хорошую зарплату…
Синицын съехидничал:
— А что в вашем понимании «хорошая»?
Александра поняла — эта тема ничего ей не даст. Она вернулась к делам на базе:
— Вы утверждаете, что конфликтов, даже бытовых, на базе не было?
Синицын тут же успокоился, заговорил уверенно:
— Мелкие конфликты случались. В тесном мужском коллективе без конфликтов невозможно прожить — аксиома. Но то были мелочи… — Он, улыбнувшись, чуть поднял руку, шевельнул пальцами. — Так, споры, минутная игра настроений… А драк и оскорблений там, требующих отмщений, — нет. Нас же сюда подбирали психологи, мы проходили тесты на совместимость.
Александра хищно улыбнулась — вот как, подбирали их, словно космонавтов. Тогда как он отнесется к более прямому «наезду»:
— С кем вы особенно дружны, Георгий Дмитриевич?
Но Синицын не растерялся, чем сразу же расстроил Александру, ответил быстро, словно заученно:
— С Гущиным у меня теплые отношения… Он, вообще, бодряк… С Сапиным хорошие… были… Игин интересный человек.
— А Прозоровский?
— Хороший. Но иногда чванлив. Когда у него хорошее расположение духа, с ним очень даже приятно, а как захандрит, лучше его не трогать — будет скандалить, оскорблять…
— Так он вам не нравится?
— Почему «не нравится»? Он хороший человек, прекрасный служака, верный товарищ… Но когда захандрит… — Тут Синицын, как бы извиняясь, грустно улыбнулся.
— Отчего же он так часто хандрит? — улыбнулась в ответ Александра.
— Тайга, — объяснил одним словом Синицын. Добавил меланхолично, уже не глядя на Александру: — Побудьте здесь с наше. Замутит…
— Вы давно не отдыхали, да? — поняла Александра. Видимо, полковник собирался в отпуск, и вот его мечта о цивилизации откладывалась на неопределенный срок — есть отчего скиснуть.
Синицын вздохнул, не скрывая своего сожаления.
— Пастухов и Викторов вернулись из отпуска. Пора было мне ехать и Гущину. А тут такое! Теперь-то уж… не скоро вырвусь…
Александра изобразила сожаление на лице (во всяком случае, подумала, что Синицын понял ее мимику как сожаление):
— Понимаю вас, Георгий Дмитриевич… Что ж, идите, занимайтесь делами… Я завтра с вами еще побеседую.
Александра закрыла глаза. Синицын не убийца, это точно. Слишком он усталый и замученный, чтобы убивать. Чтобы вытворить то, что случилось здесь, надо быть собранным, налитым адреналином, а Синицын просто пересидел в нелюбимой им тайге.
— Мне снова идти в беседку? — не понял полковник.
Александра открыла глаза, улыбнулась.
— Нет, уже не надо… Идите, куда хотите. Занимайтесь своими делами, товарищ полковник. У вас же масса служебных обязанностей.
— А-а… Спасибо, — кивнул он. — Тогда я пойду.
— Пожалуйста.
Он медленно вышел.
Александра подперла щеку рукой. Кто теперь?
Можно было попробовать «прощупать» Пастухова. Темная лошадка. Только вернулся из отпуска… Один из прибывших отпускников убит, Викторов… И еще, этот Пастухов в паре с Прозоровским два дня не расставались. Что у них был за интерес?
Александра оглянулась на шкаф, где хранились чайные принадлежности, — не мешало бы чайку…
Встав из-за стола, она открыла дверцы шкафа, вытащила фарфоровую чашку, потом термос, который вскрыла — пахнуло изумительным ароматом, — и торопливо налила себе хорошо заваренного чая, сглотнула слюну (изумительно!), облизнулась на варенье, но брать не стала: чай бодрит, а от сладкого зубы портятся.
Сделав глоток чая, вздохнула, потянулась — косточки застоялись, еще раз жадно глотнула, поставила чашку рядом с компьютером и пошла звать на допрос-беседу мистера Пастухова.
Почему «мистера»? Ну… так в голове возникло…
Вернувшись за компьютер, снова хлебнула чаю. Ну-с, мистер Пастухов, поговорим…
Капитан вошел стремительно, метнул взгляд из-под густых ресниц на Александру, тут же по-дурацки ухмыльнулся, словно представив себе что-то «этакое» (дерзкий), уверенно сел на стул напротив.
Александра начала опрос, даже не поздоровавшись (а нечего быть таким самоуверенным!):
— Так, товарищ капитан, у меня к вам наводящий вопрос: почему вы двое суток находились в паре с Прозоровским?
Пастухов снова ухмыльнулся:
— Как вы сразу! Напористо, уверенно! Такая красивая девушка, а имени-отчества моего не спросили, о здоровье не поинтересовались.
Александра усмехнулась. Фрукт еще тот, господин Пастухов. Хамит следователю. Другие боятся, а он выпендривается… Может, оттого, что чист?
Она заулыбалась:
— Как же ваше здоровье?
— В норме. Но такая красивая дама здесь, в тайге… Я сначала решил, что грежу… Ах, если бы нам с вами столкнуться там, на большой земле.
Это уже была откровенная наглость. Александра возмутилась:
— Капитан!
— Валерий Палыч.
— А ну, встать! — рявкнула Александра.
Пастухов дернулся, как от пощечины. Ишь, мальчик забылся после отпуска.
— Встать, вам сказано! Приказы старших по званию нужно выполнять, капитан!
Пастухов, обиженно надувшись, начал подниматься, встал, вальяжно расслабив живот. Пресс подрастерял во время отдыха. Офицер называется.
— Смирно! — снова загремела Александра, не усидела, нервно встала из-за стола. Самой было ужасно неприятно. А по-другому с таким хамьем нельзя.
Пастухов подтянулся.
— Вольно. Садитесь. Расслабьтесь и нормально отвечайте на поставленные вопросы. Или вы забыли, что являетесь российским офицером? Отпуск закончился, там вы были скоморохом, как я поняла… Но теперь надо быть серьезным!