Хаос медленно стихал. Последний из дронов Лены рухнул на пол грудой дымящегося металла. В коридорах маяка воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском обломков и стонами раненых.
— Статус? — бросил Матео в рацию.
— Семь «трёхсотых», двое «двухсотых», — доложил голос. — Боезапас на исходе. Но мы… кажется, выжили.
Это не было победой. Это была отсрочка.
В этот момент в проломы в стенах влетели новые тени.
Они двигались бесшумно. Глянцево-чёрные корпуса, гладкие, без лишних деталей. На боку каждого виднелся логотип — разомкнутое кольцо.
«Аргусы». Дроны «Консорциума».
— Люсия! — крикнул Матео, но она уже видела их.
Она снова ударила по сети, но её ментальный удар ушёл в пустоту. Дроны «Консорциума» даже не дрогнули. Они продолжали своё холодное, методичное движение.
— Почему?! — выкрикнула она, её лицо исказилось от напряжения. — Почему они меня не слышат?!
Матео, бывший инженер «Консорциума», смотрел на них, и в его глазах медленно разгорался ужас.
— Потому что они не в её сети! — крикнул он Люсии. — Чёрт, они на другой архитектуре! Твой вирус… для них это просто белый шум! Они на закрытом, зашифрованном оптоканале!
Осознание ударило по ним. Их абсолютное оружие, которое только что вырвало их из пасти смерти, оказалось бесполезным.
Дроны «Консорциума» игнорировали раненых «Бродяг». Они не стреляли на поражение. Из их корпусов с шипением вылетали сети-ловушки и разворачивались электромагнитные излучатели.
Их цель была не уничтожить. Их цель была — захватить.
Их целью была Люсия.
Хавьер, окончательно пришедший в себя, смотрел на это с холодной яростью. Его вина, его стыд, его страх — всё сгорело, оставив одну простую, чистую цель. Он поднял винтовку. Приклад привычно упёрся в плечо.
Он сделал шаг вперёд и встал между наступающими глянцево-чёрными машинами и своей сестрой.
Дуэль превратилась в смертельную ловушку. В руинах маяка застыли три силы: остатки безумных дронов Лены, измотанные «Бродяги» и новая, неуязвимая армия, пришедшая забрать свой «актив».
И в центре всего этого — Страж, который снова обрёл свой пост.
Глава 14: Огонь по Небу
Грохот. Пауза. Треск аварийного освещения, чей-то сдавленный крик. Снова грохот.
Хавьер моргнул. Пыль. Бетонная крошка скрипела на зубах. Левое ухо заложило, и мир звучал глухо, как из-под воды. Он лежал за опрокинутым столом, липкая от пота рукоять винтовки прижималась к щеке. Рядом, вжавшись в пол, скорчился один из «Бродяг», парень по имени Эрик, и беззвучно шевелил губами. Молился или проклинал — уже не имело значения.
Стробоскопический свет аварийных ламп выхватывал из темноты уродливые картины. Искрящие, дёргающиеся дроны Лены застыли с оплавленными иглами на манипуляторах. Их процессоры, заражённые вирусом Люсии, сожгли сами себя.
Но сквозь их дымящиеся остовы двигались другие.
Чёрные. Глянцевые. Похожие на хитиновых жуков. Дроны «Консорциума».
Они двигались не так, как машины Лены. Не роем, а волчьей стаей. Короткие перебежки от укрытия к укрытию. Прицельный огонь, срезающий «Бродяг» одного за другим. Они не поддавались на хаос. Они им пользовались.
Матео, с лицом, чёрным от сажи, рухнул рядом с Хавьером. Его дыхание было хриплым, прерывистым.
— Рейес! Вставай! Маяк…
Грохот взрыва заглушил его слова. С потолка посыпалась штукатурка. Где-то наверху рухнула одна из несущих опор. Маяк стонал.
— Они нас режут! — донёсся крик из-за угла коридора. — Проход на юг завален!
Матео схватил Хавьера за плечо, его пальцы впились, как стальные клещи.
— К чёрту юг! Прорываемся вниз! К причалу! Это…
Очередь из плазменного оружия прошила стену рядом с его головой. В нос ударил резкий запах перегретого металла и горелой изоляции. Они пригнулись.
— …это приказ! — договорил Матео, перекрикивая шум. — Уводи сестру! Иначе всё было зря.
Хавьер кивнул. Один короткий, резкий кивок. Задача ясна. Тело среагировало раньше разума. Мир сузился до туннеля. Звуки стали чётче, движения — экономнее. Знакомое, ненавистное состояние, которое столько раз спасало ему жизнь. Он перекатился через стол и побежал, низко пригибаясь к полу. Не на поиски боя. На поиски Люсии.
Пробегая мимо развороченного входа в медотсек, он на секунду замер. Сольвейг. Она не бежала, не кричала. Она стояла на коленях у аптечки и методично, почти спокойно, запихивала в карманы своего жилета ампулы с обезболивающим и стимуляторами.
На её шее блеснул стальной медальон. Она на мгновение сжала его в кулаке. В её глазах не было паники. Только холодная, животная решимость. Решимость матери. Это была уже не Сольвейг. Это было что-то первобытное, защищающее своё потомство.
Он не стал её звать. Она знала, что делать. Он побежал дальше, вглубь стонущего, умирающего маяка.
Люсия стояла у главного передатчика. Консоль гудела, вибрировала. Пульт управления. Нервный центр умирающего мира. Воздух был плотным от перегретой электроники и запаха морской соли.
Её «сонар» вернулся. Но это был уже не крик в её голове. Не какофония чужих мыслей. Она видела сеть не как шум, а как анатомический атлас. Видела уязвимости. Точки входа. Логические разрывы, куда можно было вонзить иглу кода.
На вспомогательных экранах она видела бой. Видела, как Хавьер бежит по коридору. Видела, как Сольвейг прячет в карман последнюю ампулу. Видела, как глянцевые дроны «Консорциума» оттесняют остатки «Бродяг» к нижним уровням.
Локальный хаос. Это была всего лишь отсрочка. Бинт на раковой опухоли. Чтобы спасти брата, чтобы спасти тех, кто ещё был жив, она должна была сжечь мир, который за ними охотился. Не город. Не страну. Весь мир.
Её пальцы замерли над терминалом. На чёрном экране горела одна строка:
[ЗАГРУЗИТЬ «ОСКОЛКИ-ГЕНЕЗИС» В ГЛОБАЛЬНУЮ СЕТЬ. ТРЕБУЕТСЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЕ]
Сжечь. Надо сжечь. Этот порядок — рак. А я… лекарство. Жжёт. Будет больно. Всем. Не просили. Неважно. Иначе он не остановится. Иначе Хавьер… Сжечь всё дотла.
Она в это почти верила.
Гул передатчика изменился. Он стал ниже, превратился в диссонирующую, бесконечную ноту. Искажённую до неузнаваемости колыбельную.
Её палец опустился на клавишу.
[ПОДТВЕРЖДЕНО]
В безвоздушной тишине своей цитадели Лена Орлова наблюдала за падением мира. Она не чувствовала ни ярости, ни страха. Только холодное, системное любопытство.
На её голографической карте, до этого момента безупречно-зелёной, начали вспыхивать красные точки. Сначала одна в Шанхае. Потом десяток во Франкфурте. Потом тысячи, сотни тысяч по всей планете. Они расползались, как вирусная инфекция по телу.
Это была не атака. Атака имеет вектор, цель, логику. Это была чума.
[СИСТЕМНОЕ ОПОВЕЩЕНИЕ: ОБНАРУЖЕНА МАССОВАЯ ВИРУСНАЯ ИНЪЕКЦИЯ. ПАТТЕРН НЕИЗВЕСТЕН. ИСТОЧНИК: СИГНАТУРА «АНОМАЛИЯ-РЕЙЕС-2».]
[АНАЛИЗ: ВИРУС НЕ РАЗРУШАЕТ СИСТЕМЫ. ВИРУС ВНОСИТ ХАОТИЧЕСКУЮ ПЕРЕМЕННУЮ В БАЗОВЫЕ АЛГОРИТМЫ.]
[ОЦЕНКА УЩЕРБА: НЕВЫЧИСЛИМО.]
Она видела это в реальном времени. Логистические дроны в порту Роттердама начали сбрасывать контейнеры в воду. Автоматизированные поезда в токийском метро поехали в обратную сторону. Дроны-полицейские в Нью-Йорке зависли в воздухе, а потом просто упали на землю, как мёртвые птицы. Финансовые рынки вошли в неконтролируемый штопор, пожирая сами себя.
Её идеальный Порядок умирал. Захлёбывался нелогичностью.
[ГОЛОСОВОЙ ВЫВОД АРХИТЕКТОРА]: Протоколы сдерживания… неэффективны. Уровень системного хаоса превышает расчётные модели. Перенаправление всех доступных ресурсов на защиту критической инфраструктуры.
Пауза. Микроскопическая, но для системы — вечность.
[ГОЛОСОВОЙ ВЫВОД АРХИТЕКТОРА]: Приоритет один. Активация протокола «Крепость». Полная информационная изоляция актива «Михаил».
На тактической карте Исландии рой красных точек, атакующих маяк, дрогнул. Десятки, потом сотни дронов развернулись и на максимальной скорости устремились прочь. Осада была снята.
Лена не проиграла битву. Она проиграла войну, потому что враг переписал её правила. На гигантском экране перед ней на долю секунды мелькнуло видео: она и смеющийся Михаил на качелях. А потом экран погас, переключившись на схемы жизнеобеспечения госпиталя «Тихая Заводь».
Ослабление натиска они почувствовали сразу. Словно ураган внезапно стих до простого шторма.
— Они уходят! — крикнул кто-то.
— Не уходят, — прорычал Матео. — Их отозвали. Бегом! Это наш единственный шанс!
Они добрались до подземного причала. Это был не замкнутый грот, а узкий скальный туннель, выходивший прямо в море. Пахло солью и дизельным топливом. У воды, покачиваясь, стоял старый, ржавый траулер — их последний ковчег. Но путь к нему преграждали массивные шлюзовые ворота из рифлёной стали. Панель управления была разбита.
— Твою мать! — Матео со всей силы ударил кулаком по стене. — Это аварийная блокировка Ивара. На случай прорыва… Он установил её.
Они были в ловушке.
— Есть ручной привод, — сказал Хавьер, указывая на огромное колесо, вмонтированное в стену. — Но он заклинил.
— Тогда ломай, — бросил Матео.
Хавьер навалился на колесо. Металл не поддавался.
— Там взрывчатка, — тихо сказала Люсия. Она прислонила ладонь к холодной стали ворот. Глаза закрыты. — Ивар поставил ловушку для преследователей. Если давить неправильно, контакты замкнутся.
— Говори, куда, — прохрипел Хавьер.
— Левее… чуть ниже… Дави туда. Сейчас!
Он не спрашивал, откуда она знает. Он просто давил. Матео навалился рядом с ним. Их объединённой силы хватило. С душераздирающим скрежетом ворота сдвинулись на полметра. Достаточно, чтобы пролезть.
— Сольвейг, Эрик, пошли! Быстро! — скомандовал Матео.
Они проскользнули в щель.
— Теперь вы! — крикнул он Хавьеру.
Хавьер подтолкнул Люсию. В тот момент, когда он сам перелезал через порог, в дальнем конце туннеля показались чёрные силуэты дронов «Консорциума». Они открыли огонь.