Казалось бы, а зачем тогда проводить расследование? Зачем вмешиваться? Чего я добьюсь?
Но я просто представил себя на месте тех самых работорговцев… Годами на окраинной скале процветало непыльное, по их мнению, и весьма прибыльное дело. Часть жителей Лиры по вполне приемлемым ценам гнали живой товар на юг — где передавали в руки небольших групп тварей. Твари были довольны, люди были довольны, а у рабов никто мнения и не спрашивал…
Годами твари, без проблем и долгих поисков, получали в своё распоряжение пленных — и гнали их дальше, где лишали пневмы и всячески пользовали. Ну а обычные люди год за годом прилетали на Лиру, чтобы там подзаработать. И у многих это даже получалось. А кто попался работорговцам — тот, по здешним неписаным законам, сам себе глупец. Всего-то надо по ночам не гулять, не выпивать и не болеть!.. Тьфу, отвратительно, в общем!..
Всех всё устраивало, покуда сюда не влез какой-то бешеный глава дома, которому вообще нечего было делать на окраине человеческих земель. Чего-то там мутить начал, вертеть, крутить — да и устроил расследование. И в результате этот глава дома взял, да и застопорил бизнес! Лишая, между прочим, работорговцев их привычного дохода!..
Ещё не застопорил… Однако именно это и было настоящей целью расследования. Пусть работорговцы лишаются доходов, а твари — постоянного притока рабов. Время идёт, и недовольство происходящим рано или поздно выплеснется, как кипящая вода из полного котелка. И чем дольше я продержусь, тем скорее работорговцы, стоящие за ними влиятельные фигуры и даже твари поймут — им мешает один-единственный человек! Фант Комоф.
И вот тогда они вспомнят старый принцип: «Нет человека — нет проблемы». И, наконец, сделают всё, чтобы надёжно убрать меня — с концами. А как меня можно убрать? Правильно! Либо под выбросом, либо с помощью ТВЭЖа! А ТВЭЖ есть у вождя тварей, который «заведует» этим участком границы. Ну а мне остаётся лишь дождаться его…
Наверно, на моей родной Земле этот план посчитали бы весьма топорным, но где же вы? Вот все, кто мог бы так подумать, где вы? Почему вы не рядом со мной? Почему я не рядом с вами? Я всего лишь электрик-недоучка! У меня нет опыта, нет знаний — и даже веры в собственные силы не достаёт. И ведь мои моральные уродства и перекосы в мировоззрении ужасают даже меня самого… А мне надо всего-навсего здешнее человечество спасти! Да, именно так! Нет ничего проще! Обойдусь и без вас, умников…
— Фант, капитан Талини сообщает, что от скалы, вопреки приказу, отчалили три дирижабля. Они уходят на север, — прервал мои размышления ИСИС. — Конечно, надо было бы сбить…
— Так пусть сбивает. Пускай летят на поверхность! — приказал я. — Приказ не улетать со скалы касается всех! Без исключений!
Звуки стрельбы заставили Егира, стражников и людей на улицах города вздрагивать и поднимать глаза в небо. Корсары дома Комоф безжалостно разбирались с теми, кто вообразил себя выше правил и приказов. Вся эта история с расследованием обещала и без того быть весьма сложной, а если ещё придётся учитывать местное лицемерие…
Когда мы подошли к арху, навстречу уже спешил взбешённый мэр или, как его здесь называли, архонт. Кстати, он успел переодеться и уже не выглядел извалявшимся в саже. И даже хромать перестал. А за ним шли несколько человек в рубищах, выдаваемых при перерождении.
— Что вы себе позволяете?! — кричать Прито начал ещё издалека. — Это уважаемые торговцы! Возят белое дерево для Формора! Вы их сбили!
— Гра Прито, возможно для вас они настолько уважаемы, что могут позволить себе нарушить запрет на отлёт со скалы! — ответил я. — Но для меня эти торговцы ничем не отличаются от любых других!
Мэр остановился напротив меня, нахмурившись, а за его спиной сгрудились «уважаемые торговцы», злобно поглядывая на меня.
— Кто вам позволил, гратомо, покидать скалу? — спросил я.
— Я капитан торгового дирижабля Формора! Мне не нужно разрешение! — заявил один из оборванцев в рубище.
— С Формором я сам разберусь! — улыбнулся я и повернулся к Егиру. — Гра, пожалуйста, попросите своих людей взять этих гратомо под стражу.
Егир, само собой, тут же уставился на мэра города, а Прито поспешил отмазать возомнивших о себе невесть что торгашей:
— Гра Фант, прошу вас! Может быть, обойдёмся домашним арестом?
— Обязательно! Но лишь тогда, когда мои люди обыщут трюмы этих подозрительных личностей. А пока — под замок и за решётку! — проговорил я, уже мысленно готовясь связаться с ИСИСом.
— Гра Егир… — мэр обречённо посмотрел на начальника стражи и кивнул. Тот сделал знак своим подчинённым, и десяток наших охранников стремительно накинулся на оборванцев, игнорируя их угрозы и мольбы. — Гра Фант, неразумно ссориться с Формором!..
— А я и не ссорюсь с Формором, — ответил я. — Я ссорюсь с торговцем, который не понимает общепринятого языка. А дерево я и сам доставлю на Формор… Если там, конечно, только дерево.
На сей раз на борту и вправду обнаружилось лишь дерево… Однако за оставшийся день было сбито ещё десять дирижаблей. И, как минимум, на двух из них нашлись рабы. Во всяком случае, на круге возрождения вместе с экипажем появились и возмущённые жители Лиры, которые утверждали, что их похитили. И вот тут дело пошло…
Аресты, допросы, рейды, налёты — город за неделю превратился в арену боевых действий… Причём иногда сопротивление было настолько массовым, что приходилось подключать флот и разрушать часть квартала, не обращая внимания на жертвы среди гражданского населения.
Правда, я строго-настрого запретил в любом другом случае трогать непричастных. Ну а невинно пострадавшим из-за обстрелов старался компенсировать расходы на возрождение и потерю имущества. И нет, это было не слишком затратно. Большинство из таких невинно пострадавших не имели за душой неписаных богатств. В основном, страдали владельцы домов — но они как раз чаще всего и не получали никакой компенсации. Коль скоро ты позволил жить в своём доме работорговцам, то нечего и причитать теперь…
После спора с очередным разорённым домовладельцем пришлось истребовать у мэра глашатаев, которые на каждом углу напоминали, что работорговля на Терре запрещена — и любой причастный будет наказан. Причастным будет считаться продавец, в чьей лавке обслужили работорговца, владелец дома, где они снимают жильё или контору — и даже доброхот, решивший помочь неизвестным и что-то для них прикупить. Ну или решивший вступиться за несчастных жертв расследования… И таким людям компенсации от дома Комоф ожидать не приходилось.
Я рассчитывал всего лишь усложнить жизнь работорговцам, но последовавшего эффекта — если честно, не ожидал. По большей части, даже на скале с населением в пять десятков тысяч всегда есть возможность выяснить, чем занимается тот или иной человек. У каждого жителя есть знакомый торговец или домовладелец, у каждого есть друзья и приятели… И слухи разносятся слишком быстро, чтобы надёжно что-то утаить… А ведь работорговцы-то раньше и не таились. Спустя несколько дней преступников — а заодно и тех, кто с ними работает — начали выселять из домов, перестали обслуживать в магазинах, а к страже бесконечным потоком потекли доносы и кляузы…
И это было грустное время для всех… И даже мне смотреть на происходящее было тяжело. А уж жителям… Что говорить, если даже стражникам пришлось арестовать нескольких своих коллег, которые, по многочисленным доносам от жителей Лиры, были связаны с работорговлей — напрямую или косвенно.
Проверка показала, что лишь один из них понимал, с чем и с кем имеет дело. Остальные «всего лишь» брали взятки, даже не зная, на кого работают. Беда в том, что все стражники иногда на лапу брали — но, к счастью, не все готовы были сотрудничать с непонятными и мутными личностями. Егира и Прито это всё взбесило настолько, что стражников отстранили от службы, а позднее грозили предать суду.
Может быть, они всего лишь делали вид, что взбешены, чтобы прикрыть подчинённых от дома Комоф — но такое рвение нельзя было не оценить. Всё-таки эти двое старались хотя бы изобразить из себя верных слуг города!.. А это дорогого стоит, надо сказать…
Низовые ячейки работорговцев отлавливались массово. Структура всего преступного сообщества раскрывалась всё больше и больше. Информаторы, партнёры, группы захвата, пункты распределения пленных, перевозчики… Все, кто не успевал отправиться на перерождение куда-нибудь подальше от Лиры, раскрывали нам всё больше и больше. И пусть это были лишь крупицы информации, но было их столько, что аресты и задержания не прекращались ни днём, ни ночью…
И пусть это ещё казалось бесполезным трудом, который не приносил результата, но медленно и верно матросы и стражники подбирались к главной цели, которую я для себя наметил — к руководителям всей работорговли на Лире. К тем, кто мог в случае опасности запросить помощь у покровителей. И я был уверен — попросят. Обязательно попросят. Вопрос только в том, придут ли покровители за мной — или предпочтут создавать всю структуру с нуля…
Наверно, я бы на их месте не приходил, но ведь я и не на их месте. К тому же, ещё теплилась надежда захватить и допросить кого-нибудь из руководителей, имевших реальный доступ к информации. В любом случае, жёсткое давление на преступное сообщество продолжалось, как и расследование. Больше тысячи человек были объявлены в розыск, а ещё четыре сотни — взяты под стражу. И люди с ужасом ждали новых арестов и разоблачений. А те не заставили себя ждать…
Глава 150
В которой расследование приближается к своему логическому завершению
Первый главарь работорговцев на Лире был пойман наиглупейшим образом. Глупее и придумать было нельзя…
Участники криминального сообщества стойко молчали о своём начальстве. Явно не потому, что очень его любили, а, скорее, потому что до одури боялись. Своих главарей работорговцы боялись, на секундочку, даже больше, чем меня!.. Я, конечно, вроде бы не претендовал на звание самого ужасного человека в окрестностях Лиры, но за последнюю треть сезона просто обязан был заслужить одно из призовых мест!..