Но это вовсе не значило, что кто-то мог ограничить превозносящие Уробороса старые кланы в использовании уже имевшихся у них «хрустальных плодов». Более того, никто не лез в то, что происходит в клановых небоскрёбах, если, конечно, не появлялась информация о том, что кто-то ворует людей, дабы извлекать из них ядра. А в моём случае, как клятвенно заверил Ольгу Васильевну Лев Евгеньевич, его ведомство даже знать не хочет, пользуясь какими клановыми тайнами, я сделал из девушки-простеца чародейку и сколько ещё могу наклепать таких же.
И уж такая честная морда была у седого «пиджака», что, по-моему, все окружающие поняли, что говорит он неправду и, если бы была такая возможность, устроил бы обыск с массовыми конфискациями. А меня отправил бы в допросную. И пытал бы самыми жёсткими способами, покуда я бы не раскололся и не признался в том, где взял яблоки своего собственного клана. Вот только ловить его на этом не стала даже дама из «листвы», предпочтя замять не нужный никому конфликт.
Забавно, но из-за случившегося казуса от Ольги Васильевны за Алёнку я так и не огрёб. Опекунша прекрасно выпустила пар на зарвавшихся идиотах. Ну и, естественно, определённую роль сыграла трагедия с Ленкой, банально отложившая мою экзекуцию. Так что отделался я простым вынесением мозга очередной лекцией о том, что я «сначала делаю и даже затем думать не хочу», а также грозным вопросом: «Сколько?»
Пришлось не просто сказать, но и отдать, правда исключительно для того, чтобы оставшиеся яблоки были спрятаны в специальный тайный сейф, как и всё более-менее ценное из хранившегося у меня в комнате. Что оказалось весьма кстати, потому как через три дня, вернувшись с ночной тренировки с обновлённой рукой, я обнаружил, что в комнате побывал кто-то чужой, а моё хранилище взломано.
Хорошо ещё, что Алёнку тогда ещё не выписали из нашего госпиталя, да и вообще, в доме никого не было. Правда интересовала «гостей» только моя комната и мой сейф, что вполне могло быть инсценировкой от Ольги Васильевны из разряда «не расслабляйся!»
В любом случае Алисе я просто рассказал выработанную нами официальную версию с некоторыми подробностями и пресловутой «тайной клана», тем более что с Алёной Уткина уже успела познакомиться лично. Хотя, стоит сказать, что разговор с горничной даже у тихони Хельги выглядел, как аккуратная попытка понять, не претендует ли вчерашняя девушка-простец на что-либо большее, нежели грелка для кровати, и что по этому поводу думаю я. А дальше шло предложение «дружить» с разводом на полное выяснение разнообразных «девичьих секретов». В основном касающихся моего мужского достоинства и всего, что с ним связано.
Каюсь, подслушал их «тайны». Вначале проследив за пунцовеющей Хельгой, а затем и за Нинкой, пришедшей с теми же вопросами. Правда, если моим подружкам Алена, не стесняясь, рассказывала многое, то, надо отдать должное, когда к ней подвалила какая-то непонятная дамочка с точно такими же вопросами, то не добилась ровным счётом ничего, а наша умница ещё и крик подняла, заставив гостью быстро ретироваться.
Вскоре, встретившись всей толпой, мы прошли на территорию Выставки. Причём надо было видеть, с каким достоинством, словно настоящая Княжна, отстоявшая со мной в очереди Алиса приняла из рук Хельги огромный колтун сахарной ваты на палочке, которой девчонки затарились, покуда мы добывали билеты. Вот если бы не загоревшиеся при виде сладости глазёнки – решил бы, что девушка реально делает всем нам одолжение. А так, с шутками и смехом мы ввалились на центральную аллею, ведающую к главному павильону. Огромному красивому зданию с высоким шпилем, носящему название «Московский Политехнический Музей».
– Хватай, – протянул мне Громов шпажку с непонятным мясом, от которого исходил пар.
– Что это? – удивился я, принимая угощение.
– Это очень вкусно, – мило улыбнулась идущая рядом Хельга. – Странное морское животное, называемое каль-мару, со сливовым соусом и кунжутом.
– Хм… – «Животное» действительно оказалось очень необычным, я такого никогда в жизни не пробовал, да и налитая сверху густая, похожая на мёд, но не такая приторная, а немного даже кислая субстанция бордового цвета прекрасно его дополняла. – Спасибо. Действительно вкусно…
– Устроим себе незабываемые выходные! – радостно подпрыгнула Нинка, размахивая огромным шаром сахарной ваты. – Айда сразу на аттракционы!
– Я думаю, стоит вначале прогуляться и присмотреться, – величественно прикрываясь своим ярко-розовым комом и даже не откусывая, а отщипывая от него губками маленькие кусочки, пропела Уткина. – Посмотрим, что здесь есть, а затем уже решим, куда идти в первую очередь, а что оставить на потом. В конце-то концов, у нас целый день впереди!
– Ты просто хочешь вначале затащить нас в ваш, Уткинский, павильон! – обвиняющее указала на неё ватой Ефимова, грозно встряхнув своей алой гривой и притворно нахмурившись, выдала: – А он самый дальний! Так что даже не думай, что я попадусь на твои уловки! Я согласна!
– Да, да, – помахала в воздухе ручкой Алиса. – Именно это я и планировала… Когда дала тебе каталог с нашими услугами…
– Ах… там такая косметика! А какие процедуры… – Нинка аж закружилась вокруг себя на одной ножке, Хельга же, услышав о подобных женских богатствах, стрельнула в меня глазками и, густо покраснев, прикрылась сладкой ватой. – Ваш клан просто великолепен, когда дело касается женской красоты! Одно слово, водники!
– Знаю-знаю, – Алиса величественно пошла вперёд, за ней рванули девчонки, а следом уже шли мы, тихо посмеиваясь над происходящим. Уткина же громко бросила: – Кстати, мальчики, пока мы будем заняты…
– Очень-очень заняты! – вставила Нинка.
– …Вы вполне можете сходить в соседнюю «Визуальную-Технологию»! Я слышала, там много разных новейших видео-игровых автоматов.
– Да, я тоже что-то такое слышал… – Ульрих повернулся ко мне. – Антон, а чего ты Борислава со Звёздной не пригласил?
– Пригласил, – пожав плечами и щелчком ловко отправив шпажку в ближайшую урну, ответил я. – Вон у этих тихушниц спрашивай, почему Алине потребовалось ехать сюда вообще ни свет ни заря, а мне выслушивать нытьё своего казначея.
– Женские секреты вас, парни, совершенно не касаются! – фыркнула Дарья и, схватив Хельгу за руку, утянула её от нас к основному коллективу.
– Вашей знакомой просто понадобилось сделать энергетическую очистку кожи, – ответила нам вместо этих секретниц Сердцезарова. – Всё-таки стихия «тьма» не очень хорошо на неё влияет, особенно на кожу, а на очистку требует время. Сейчас она в павильоне моего клана, так что…
– Маша!
– Марья! – чуть ли не хором воскликнули Даша, тащившая за собой словно на прицепе Громову, и Нина, а Уткина даже не прореагировала.
– Так что в общей сложности у вас время до четырёх… – закончила чаровница, никак не отреагировав на возмущение подруг.
– Бу, такой быть, – показала ей язык Ефимова, а затем радостно произнесла: – Так что в четыре мы пойдём на аттракционы!
– Нет! – чуть ли не хором произнесли Маша с Алисой, но продолжила Сердцезарова: – Мы перекусим, тоже посмотрим выставку, а уже вечером будут атракционы.
– Хм-м на вас! – буркнула, якобы обидевшись, Нина. – Вынуждена подчиниться сильнейшим…
За разговором мы, обойдя главный павильон, вышли к фонтану «Соцветие Кланов». Шестнадцать прекрасных золотых статуй женщин, символизирующих кланы-основатели Новой Москвы, в традиционных одеждах и с букетами цветов стояли вокруг металлического древа, извергающего из своей кроны струи воды, а вокруг этой композиции, словно защищая её от посетителей, кусал сам себя за хвост Уроборос, свернувшийся кольцом и омываемый выплёскивающимися волнами. Тимирязевы, Юдашкины, Пожарские, Останкины, Звёздные, Алтыновы, Кучковы, Горины, Щюсьевы….
Многие из тех, чьи кланы представляли эти скульптуры, сделанные не так уж давно, к нынешнему дню вымерли или были уничтожены своими же. Однако ту силу, которую буквально источало «Соцветие», трудно было не почувствовать любому, кто называл себя чародеем. Даже я ощутил легкий холодок, вдруг попав под неживой взгляд статуи госпожи из клана Пожарских. И, думаю, не нужно объяснять, почему мы, не сговариваясь, остановились возле этого шедевра, побывать возле которого я в детстве и не мечтал.
– И что же такие достойные и прекрасные дамы делают в обществе обыкновенных отбросов? – вырвал меня из созерцательного и вдохновлённого настроения красивый, хорошо поставленный мужской голос, и я, закрыв глаза и беззвучно выматерившись, повернулся, чтобы увидеть группу подошедших к нашим девушкам парней.
Глава 6
– А что? Якобы «достойные господа» никак не могут обойтись без дешёвых подкатов из третьесортных бульварных романов? – моментально среагировала Уткина, выгнув бровь и окинув незнакомых юношей взглядом полным брезгливости.
Я – поморщился, Ульрих – закатил глаза, а Никита просто громко хмыкнул, всем видом выражая своё мнение об уровне интеллекта коллег-первокурсников из другой Академии.
Ну да… Трудно совершить большую глупость, нежели перепутать клановых чародеек с совсем уж легкомысленными девушками-простецами, которых можно взять и «отбить», потому как им всё равно с кем и на чьи деньги гулять. А по-другому, кроме как желанием банально подраться, подобное «приветствие» морозовцев трудно было интерпретировать.
– Что вы, барышня, – примиряюще произнёс блондинчик с очень необычным, золотым отливом зализанных жидковатых волос и незнакомой тамгой, соседствующей с шевроном Морозовской Академии на тёмно-ультрамариновом форменном пиджаке учебного заведения. – Мы просто в недоумении, как подобная красота может находиться поблизости от смердящей…
– Парни… – перебил я его, потерев переносицу, заодно оценив, как Хельга, в отличие от других девушек, быстренько совершила тактическое отступление за наши спины.
Точнее, конкретно за мою, проигнорировав стоявшего куда ближе двоюродного брата. Да ещё и прижалась, что было, в общем-то, очень даже приятно…