То же, что я назвал «свиданием», было памятной поездкой на Выставку. И она случилась уже довольно давно, и кому какая разница, чем этот выход являлся лично для меня. Дружеской поездкой или же чем-то большим. Да и, если так посмотреть и закрыть глаза на постоянно крутившуюся рядом Уткину…
Ну и вдобавок я пригласил её не абы куда, а в один из дорогих и знаменитых синема-домов. Хрен его знает, что там на самом деле сейчас показывают, но уверен, что расположен он на четвёртом уровне возле Савёловского Вокзала, выяснил, ещё когда охотился там за кошкой. Ну а всё остальное, что может быть невиннее и вместе с тем аристократичнее, нежели обычная прогулка возле озера? Да ещё на основной территории Академии, куда многим школьникам просто нет хода. Там рядом находится «Берёзка», да и главные корпуса неподалёку. Это, знаете ли, не непонятный тёмный угол, куда многие парни стремятся затащить девушку, чтобы там подальше от чужих глаз сделать с ней всякое разное.
– Спасибо, Антон, – проговорила Хельга через несколько часов, когда после действительно приятной прогулки я привёл слегка раскрасневшуюся от лёгкого морозца девушку к главному входу в её общежитие. – Мне всё очень понравилось!
Действительно было хорошо. Погода прекрасная, легкий снежок, поскрипывающий под ногами, рябь воды на озере и холодная красота главных зданий Тимирязевской Академии. Вечнозелёные елки возле главного корпуса и большая чашка горячего какавы в «Берёзке», куда я привёл Громову, когда девушка немного замёрзла. Просто идиллия, почти заставившая меня забыть о том, что, возможно, через пару месяцев мне предстоит умереть из-за какой-то там непонятной «Хозяйки» и дурацких правил моего клана.
– Мне тоже очень понравилось, – улыбнулся я и подмигнул. – Может быть, как-нибудь стоит повторить?
– Н-наверное… Антон?
– Да?
– А ты правда хочешь сходить со мной в синему? – как-то робко спросила Громова. – Только со мной?
– Конечно, – ответил я. – Но я прекрасно понимаю ситуацию, и что присутствие твоего брата даже не обсуждается.
– Тогда я согласна! – выпалила она.
– Тебе разве не нужно разрешение отца? – удивился я.
– Он обязательно разрешит! – уверенно, но как-то чересчур быстро ответила девушка. – А с братом я сама поговорю! Только как мы доберёмся до синема-дома? На автобусе?
– У меня есть личный пароцикл, – ответил я. – Прицепить к нему коляску – пара пустяков, только оденься, пожалуйста, потеплее. А то ещё простудишься. А мы с Никитой вполне нормально доедем тандемом. Всё-таки эта машина считается по факту трёхместной. Правда, честно сказать, я вообще без понятия, что именно сейчас показывают у «Корнева».
– Это не так уж и важно, – улыбнулась мне Хельга. – Я сама закажу билеты на дневной сеанс.
– Но… – я нахмурился.
Всё же платить за подобные развлечения – дело кавалера. Тем более что это я пригласил её в кино, а потому…
– Антон! – произнесла Громова. – Я настаиваю!
– Хорошо, – после пары секунд молчания сдался я. – Как тебе будет угодно.
– Вот и ладушки! – радостно воскликнула девушка.
Время, оставшееся до конца этой недели, с одной стороны, прошло в рутинной учёбе, делах и тренировках, а с другой – выдалось довольно-таки нервным. И дело было вовсе не в том, что я переживал из-за предстоящего «свидания». На самом деле, пользуясь возможностями книги-Марии, я одно за другим перерывал воспоминания предков, пусть даже доступны мне были только те, которые принадлежали мужчинам. И всё только ради поисков хоть каких-то упоминаний чего бы то ни было, связанного с таинственным «Игнисом».
Его называли по разному, порой вообще только аллегорически упоминая то как «Крыло Дриады», то как «Крылышко Ангела», хотя даже в большой библиотеке Академии мне так и не удалось выяснить, что же это за «вестник» такой и при чём здесь крылья. Впрочем, и о крылатых дриадах я ни разу не читал в книгах и не слышал в проповедях. Даже специально заглянул в часовню при кампусе Академии, поинтересовался у тамошнего жреца, что бы могло значить подобное выражение. Приврав, правда, что встретил его в одно древней книге, впрочем, подобное звание вполне подходило для моей Марии. Ведь лет ей действительно немало. Так что я даже не испытал мук совести за то, что сказал неправду святому человеку.
Он-то, подумав, и рассказал мне то, чего знать я ну никак не мог. Оказывается, в древних ортодоксальных культах значение Древа было куда выше, нежели сейчас. Оно ознаменовывало собой всё самое положительное, в то время как Уроборос считался не его защитником и бессмертным стражем, а просто самым большим и опасным червём из тех, что пожирают беззащитные корни, выползая прямиком из бездны.
Однако в подобной битве за Древо не было бы смысла, если бы на кроне в вечно прекрасном Ирии не обитали бы его защитники, всегда готовые дать отпор Уроборосу и его червям. И речь здесь, конечно же, была о прекрасных Дриадах. Впрочем, не только о них, потому как в те времена они считались не единственными из так называемых «нимф», защищающих Древо. У них в этой борьбе за человеческие души, умы и сердца имелись ещё и своеобразные «генералы». Этакие архонты, знаменующие собой некую конкретную особенность бытия. И вот среди них действительно имелась некая крылатая особа, именуемая Никой. По сути, олицетворение самой «Победы». Ну а так как моя книга действительно древняя, жрец и предположил, что разговор идёт о метафоре, связанной с победой моего клана в каком-то значимом сражении. Ну а ни о каких «вестниках» он, как и я, ничего не слышал.
В общем, в любом случае единственное, что мне ещё раз удалось подтвердить, то, что этот «Игнис» – действительно значимый артефакт, который играл очень существенную роль в жизни моего клана. А учитывая, что в одном из разговоров это самое «Крыло Ангела», как мне показалось, было связано с недавней гибелью только что избранного главы клана… В общем, радоваться мне, можно сказать, было нечему.
Хотя, конечно же, твёрдой уверенности в случайно подслушанном хозяином памяти разговоре у меня тоже не было. Несколько секунд и пара тихих фраз, вырванных из диалога в коридоре за неплотно закрытой дверью… Причём, чтобы прослушать которые повторно, нужно было заново пережить почти три дня воспоминаний, полных плотских утех с разными женщинами. Да и само это событие произошло в самый разгар очередного веселья. В общем, пусть чувства в «Марии» сродни сну и совсем не так остры, как в реальности, однако отвлекающий фактор всё равно работал на полную катушку.
В любом случае в выбранное Хельгой время я при полном параде и на пофыркивающем паром монстре дожидался Громову прямиком перед главными воротами Школы. И когда она в шубке с миленькими помпончиками на застёжках и в невысокой серебристой меховой папахе появилась из-ха поворота, а затем, цокая каблучками по заснеженной брусчатке, подошла прямо ко мне… Я прямо-таки залюбовался. Настолько, что даже не сразу заметил, что девушка одна, и Громова-старшего поблизости как-то не наблюдается.
– Привет! – улыбнулась мне девушка, выдыхая легкие клубы, пара быстро растворяющиеся в морозном воздухе. – Долго меня ждал?
– Привет, – ответил я, и губы сами собой расползлись в широкой улыбке. – На самом деле совсем недавно подъехал. А почему ты одна? Где твой брат?
– Он… сегодня не смог, – произнесла она, принимая мою руку и позволяя усадить себя в коляску. – У Никиты возникли срочные дела, так что он сказал, что полностью тебе доверяет!
– Как здорово, – хмыкнул я, хотя в душе и шевельнулся червячок сомнения.
Вот только… они быстро развеялись, когда я вспомнил, кто именно находится передо мной. Это же «хорошая и правильная девочка» Хельга! И что же такого должно было произойти, чтобы маленькая княгиня гордого клана Громовых вдруг взяла, да и решилась пойти на обман? Да, наверное, небо бы уже рухнуло на землю, если бы случилось нечто подобное! Ведь самое смешное, что Никита после моего визита в клановый небоскрёб Громовых откровенно признался, что, не будь она «такой», не нужна была бы и вся эта навязчивая гиперопека. Ведь других клановых принцесс в том же возрасте никто и не думал водить за ручку и контролировать каждый их шаг вне стен родового гнезда!
Очень хорошие и правильные стороны девушки, являющиеся одновременно и её недостатками, постоянно оборачивались против неё самой. В частности, она безукоризненно подчинялась правилам, и в клане очень боялись, что однажды это сыграет с ней злую шутку. Да даже будь она своевольным сорванцом, Громовы переживали бы меньше, нежели сейчас, когда из-за своего воспитания она периодически проявляла полное отсутствие какого бы то ни было характера.
С последним я был не согласен. Характер у Хельги имелся, и, на мой взгляд, постоянный присмотр только подавлял её и умножал то самое чувство собственной неполноценности. Особенно здесь в Тимирязевской Академии, где другим девочкам с её статусом родственники явно выказывали доверие, и те в основном делали всё, что хотели. В пределах разумного, конечно. Впрочем, возможно, я чего-то просто-напросто не знал, ну, или наоборот, видел со стороны в Хельге куда больше, нежели все Громовы вместе взятые. Всё-таки младшая клановая княжна, домашний цветочек, ути-пути и всё такое…
– Готова? – спросил я, не став развивать тему с исчезновением Никиты, поправив прихваченный из дома плед на коленях девушки, а сам устраиваясь за рулём пароцикла.
– Ага! – кивнула она. – Только очень быстро не гони! Мы не опаздываем!
– Как скажешь! – кивнул я, улыбнувшись и опуская на глаза мотоциклетные очки.
Паровой двигатель взревел, чутко реагируя на повышение давления в котле, выплюнув из опущенных к земле труб огромное облако белого пара, и аппарат, мягко качнувшись, подался вперёд, прочь от быстро удаляющихся ворот школьного кампуса. Уже знакомой дорогой я вывел пароцикл на ответвление, ведущее к главной радиальной трассе в сторону центра, и слегка увеличил скорость, как только под колёсами аппарата оказался асфальт.