Совсем выдохшись и стушевавшись, девушка замолчала.
– В чём-то логично, – произнёс Ланский и, обратившись к Ольге, спросил: – Как думаете, что он там на самом деле делал? Пришёл за родственницей?
– Спустя почти тридцать лет? Не думаю, – жёстко ответила женщина. – Если к тому же он как-то связан с Окиным, то о её существовании должен был узнать как минимум за три года до этого инцидента. И не забывайте, что «третья сторона» по какой-то ведомой только им причине вообще думает, что люди в списке – это, возможно, один человек. Так, Игнат…
– Слушаю!
– Дуй в наш небоскрёб, бери людей, и чтобы я с этого момента знала о каждом шаге этих трёх индивидов. А заодно попробуйте всё же выяснить, с каким таким Скоморошкой они могут быть связаны, – произнесла Кня’жина, убирая бумаги с анализами в стол. И будьте крайне осторожны! Судя по всему, этот «колбасник» действительно тоже Бажов. И не какой-нибудь там, а московский. Не дай обмануть себя слухам и домыслам последнего времени. Этот человек, скорее всего, необычайно опасен! Эти Бажовы все такими были. В спасённых после уничтожения «Семицветия» архивах сохранилась информация о том, что, если бы не внутреннее предательство, у нападавших не было бы ни единого шанса уничтожить этот клан тридцать лет назад. Даже при учёте подавляющего численного превосходства. Сработало все лишь потому, что Морозовы пустили перед собой море мяса, заваливая Бажовых чужими трупами, а затем в решающий момент некто провёл их тайными путями прямо в тыл «Зеленоглазым Бестиям», иначе у коалиции ничего бы не получилось.
– Понятно, – абсолютно серьёзно произнёс мужчина вставая. – Разрешите?
– Иди. Клара, останься…
Девушка вздрогнула, слегка передёрнув плечами, когда по её спине от голоса Кня’жины, пробежал холодок. Эта женщина, по сути, стала для неё второй матерью взамен исчезнувшей пять лет назад на миссии в Запретной Зоне. При этом Клара прекрасно понимала, что она сама из-за ядра, которого практически не было, являлась «уродом» от рождения. Не простец и не чародейка. Так, ни рыба, ни мясо, но обладала определёнными амбициями и не самым лучшим характером. В недавнем прошлом в её собственном клане Кларе была бы уготована примерно та же участь, что и Елизавете Всеволодовне. Вот только секс-рабыней, прислугой и производительницей она была бы для собственных родичей из старшей ветви.
Однако с ними случилась Ольга Васильевна. Которая для всего оставшегося клана нынче была воплощением мстящей за свой загубленный росток дриады. И эта женщина откровенно возилась с ней, ущербным подростком, желая сделать из неё того, кто не только может постоять за себя, пусть и перед обычными людьми, но к тому же, несмотря на проблемы, будет полезен как ей, так и клану.
А ещё Клара очень боялась гнева этой женщины, которая нынче приблизила её к молодому господину, чуть ли не единственному, кроме «Садовников», с кем не было вообще никакого желания связываться, и который мог помочь в её беде.
И небеса разверзлись, роняя листву Великого Древа, как только дверь за её отцом затворилась. Песочили Клару в хвост и в гриву. В основном за её темперамент, склонность к некоторой театральности, с которой она ничего не могла сделать. Ведь что трудного, написать о тех же воспоминаниях Антона и о разговоре с чиновником в отчёте? Ведь знала же, что получит на орехи, но всё равно инстинктивно придержала информацию, которая потом очень даже хорошо сыграла.
К тому же Ольга Васильевна и не скрывала, что она, Клара, как обычно, умница и молодец! Но при этом дура, а как человек вообще, похоже, очень даже тупой женский половой орган на ножках, которым она думает вместо мозгов и вовсе даже не на тему красивых парней, а о порученных ей делах! Ведь если бы она сама не разобралась в ситуации или, сложив дважды два, получила бы десять… всем им в ближайшем будущем могло бы быть очень и очень грустно.
В общем, получив заслуженную выволочку и выйдя из кабинета, Клара поплакала немного, позволив себе побыть не какой-то там убийцей, а очень даже обычной девушкой, которую незаслуженно отругала любимая матушка. Привела себя в порядок, оправила платье горничной и направилась домой. Сказав себе, что это ещё и место бессрочной, пока не поступит иного приказал, службы.
Ольга Васильевна же в это время, наоравшись на нерадивую девчонку, снова и снова просматривала анализы маленького Славика. По поводу озвученных диагнозов у неё уже не было никаких сомнений, отец ребёнка с точностью в девяносто процентов был его же дедом. Смущал женщину исключительно уровень одного из гормонов в крови ребёнка, который мог как ничего не означать, так и указывать на будущие проблемы с выводом живицы после насыщения ею организма.
Однако, учитывая, что это мальчик, а не девочка, была ещё одна очень неприятная причина перенасыщения манадумонином и относилась она к страшной болезни путрайдизомниту, всегда передаваемому от отца к сыну. Сама по себе болячка эта в первом поколении была приобретённой. Половым путём от женщины-простеца, уже больной сифилисом, в чьём организме бактерии, вызывающие инфекцию, были подвергнуты влиянию духов, недавно выбравшихся в этот мир из плана смерти. После этого они уже были мертвы, что становилось безопасно для партнёра-простеца, но вот сильная живица чародея буквально поднимала эти микроорганизмы, как зомби.
В результате заражённый организм чародея в молодости вполне справлялся с полученной дозой инфекции, вот только без помощи чаровников она из него не выводилась. А с возрастом из-за этих зомби-бактерий развивался путрайдизомнит, передающаяся по наследству болезнь, связанная с гниением тканей тела возле энергетической системы человека. Что можно было при помощи современных методов вылечить в детстве, если был известен диагноз отца одарённого.
Из размышлений женщину вырвал топот в коридоре и распахнувшаяся с грохотом дверь в кабинет. После чего туда буквально влетели запыхавшиеся Клара и Алёна.
– Молодой господин ушёл, – тяжело дыша после длительного бега, первой выпалила дочь Ланских.
– Что? – вскочила со своего места Ольга Васильевна.
– Антон! – плача, прокричала Алёна, которая была в гораздо лучшей форме после забега, нежели «почти чародейка». – Связал меня, поцеловал, сказал, что, если найдёт какой-то там Игнатис и вернётся, будет настоящим главой нашего клана! Извинился на всякий случай и ушёл! Меня…. Клара… нашла… а остальных он просто запер…
– Клара, срочную птицу Николаю, пусть возвра…
– Николай лежал оглушённый в гараже! – вскричала девушка.
– Да как так-то, – опешила Ольга Васильевна. – Студент первого курса опытного чародея…
Глава 22
Некоторые женщины на самом деле жуткие создания! Особенно, когда чувствуют нечто неприятное для них, связанное с мужчиной, которого считают своим, но никак не могут повлиять на ситуацию. И ты начинаешь натыкаешься на них абсолютно везде, так что шансы сделать что-либо без их ведома мгновенно устремляются к нулю!
А ещё этот постоянный чуть обвиняющий и немного жалобный взгляд, полный укора и подозрений… В подобные моменты они способны приложить любые усилия и сделать всё что угодно, только бы хоть как-то повлиять на твои планы. При этом они становятся до ужаса проницательными и сразу же чувствуют, если ты им что-то недоговариваешь.
Алёна с самого утра ходила за мной хвостиком и вдруг возжелала прямо с утра любовных утех из разряда: «Давай, если ты сегодня не идёшь в Академию, мы проведём этот день в постели!» Что было для неё, скажем так, несвойственно, потому как, просыпаясь, девушка, из которой до сих пор полностью не выветрился родной посад, бежала заниматься домашними делами, лишь немного уступая в скорости хозяйственной Кларе.
А сегодня то упорно приставала ко мне с глупыми вопросами и просьбами, а под конец попросила, чтобы я прямо сейчас научил её ездить на пароцикле, в результате пришилось ее просто связать и, поцеловав, оставить лежать на кровати в моей комнате. Ну а заодно я походя заблокировал снаружи дверь Елизаветы Всеволодовны с детьми, потому как мне совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь раньше времени поднял тревогу.
Оставался вопрос с наблюдателем Ольги Васильевны. Моя опекунша, скорее всего, думала, что я о нём просто-напросто не знаю. Более того, я, подумав немного в своё время, не стал даже обижаться на то, что за мной иногда следит один из Ланских. Понять, кто это такой, было не так уж и трудно, ведь отличительными признаками этого клана являлись тёмно-зелёные, почти чёрные волосы и второй, светлый горизонтальный зрачок в обычном человеческом, такой же, как у козла или жабы, хотя мне и не было известно, что такие глазки, собственно, умеют делать.
У Клары чёрточка была практически не видна. А вот этот был чародеем, скорее всего, единственным, обитающим на «птичьих правах» в нашем коттедже, во всяком случае, о других я не знал. А всё благодаря уже бажовским зенкам, которые, как оказалось, активированными видят сквозь некоторые чары. К тому же, считая, что я его ни разу не заметил, мужик откровенно расслабился. И пусть плотно на хвост он мне подсел только в последние дни, когда я пытался притупить внимание ещё одной страшной женщины этого дома, тоже словно бы почуявшей, что я что-то задумал, но конкретно сегодня мне его компания была совсем уж без надобности.
Так что пущенный прямо в затылок уже натренированной метать ножи рукой гаечный ключ качественно выбил сознание из висящего под потолком чародея. Не ожидал он от меня такой подлости, а потому, пока я готовил пароцикл, заставив его ухать котлом громче обычного, отвлёкся и дёрнулся в самый последний момент, почувствовав опасность, когда было уже всё равно, в затылок прилетит ключ или в висок, как, собственно, и получилось. Зная, что это не враг, я даже поймал его, чтобы Ланский не сломал при падении шею. Ну а заодно ещё и немного придушил, чтобы обеспечить ему качественный, крепкий сон.
А всё потому, что, наконец, наступил тот оговоренный через идиша с завербованными им наёмниками день, когда мне предстояло тайно покинуть Полис, и выбран он был далеко не случайно. Шестое декабря, пятница, ровно две недели остаётся до зимнего солнцестояния, и именно в эти четырнадцать дней самые опасные чудовища, обитающие в Запретной Зоне вокруг Москвы, по какой-то причине из века в век проявляют наименьшую активность. Ну и так уж получилось, что ещё три домашних монстра женского пола ушли куда-то по своим делам с самого утра, и ни Клары, ни Ольги Васильевны, ни Маргариты Юрьевны не наблюдалось на горизонте, что позволяло мне без проблем реализовать свой план.