Позднее было обнаружено, что для каждой из горных цепей, входящих в мировую вулканическую горную систему на дне океанов, характерны срединные осевые ложбины, прерывающиеся в разных местах. Одно ответвление Карлсбергской гряды, например, продолжается от южной Африки к югу, вплоть до Атлантического срединного хребта, а он, в свою очередь, тянется в направлении Исландии. Другое ответвление этой гряды отклоняется к юго-востоку и проходит между Австралией и Антарктидой.
Большинство специалистов сейчас полностью убеждено, что не существует никаких затопленных континентов: ни Атлантиды в Атлантическом океане, ни Лемурии — в Индийском. Вновь приобрела популярность теория континентального расщепления, хотя и не совсем в том варианте, как ее представлял Вегенер. Правда, выводы сторонников этой теории порой противоречат друг другу. Так, американец Фэрбридж полагает, что южные континенты никогда не входили в состав единого континента — Гондваны. Они всегда были разделены водными бассейнами. Австралия же, начиная с каменноугольного периода, то есть примерно 300 миллионов лет тому назад, отошла от нынешней Юго-Восточной Азии, таща за собой Антарктиду, и поплыла вниз через «нынешний» Индийский океан, где после длительных «странствий» остановилась на своем теперешнем месте.
Кому-то, безусловно, хочется представить себе, что Мадагаскар был некогда частью Индии. Другие считают, что этот крупный остров, как и Сейшельская банка, находился некогда по соседству с современной Танзанией и Кенией, а Индия к югу от них соединялась с Южной Африкой. Но все ученые единодушно признают, что на территории нынешнего Индийского океана некогда произошли крупные изменения, а большинство, к тому же, считают вулканические цепи с продольной впадиной посредине остатками той самой линии, по которой в свое время «разорвались» континенты.
Вариант этой же теории нашел отражение в работе американца Роберта С. Дитца, опубликованной в журнале «Нью Фронтир». Он предполагает, что щели образовались на территории нынешнего Индийского океана, в результате чего Индия отделилась от Африки. Затем, после того, как отошел Мадагаскар, щель распространилась на юг и прошла вдоль юга Африки до южной оконечности Южной Америки, мыса Горн. Антарктида и Австралия при этом оказались отрезанными от остальных частей. Затем трещина отклонилась на север, отделив Южную Америку от Африки, и так далее. Африка, по мнению этого автора, в основном приобрела свою нынешнюю береговую линию к концу юрского и началу мелового периода, то есть 150–100 миллионов лет назад. Однако на северо-востоке она окончательно оформилась позже: 15–20 миллионов лет назад, когда трещина Карлсбергской гряды прошла между Африкой и Аравией. Потом образовался дополнительный разрыв и через Восточную Африку в виде длинной системы впадин, где находятся озера Альберт, Эдуард и Танганьика.
Естественно, отдельные исследователи расходятся во взглядах относительно периодов возникновения тех или иных трещин, по-разному оценивают силы, способствующие их возникновению и распространению. Но для всех совершенно ясно, что Красное море является «новообразованием». Его можно считать «океаном», находящимся в процессе становления. В свою очередь, впадины в Восточной Африке можно рассматривать как свидетельства начала нового процесса расщепления. Большинство ученых считают также установленным, что из-за столкновения Индостана с Азией Гималаи «сморщились», а Тибетское плато вытеснилось вверх. Основную фазу этого горообразования относят к такому позднему времени, как середина третичного периода (примерно 70 миллионов лет назад).
Как Сейшелы (по времени и пространству) вписываются в эту индоокеаническую загадку континента — неизвестно. Одно ясно, что скорее всего они были связаны с Африкой, так как лежат на той же самой стороне от большой разделительной линии Карлсбергской гряды. А поскольку значительные преобразования еще в третичный период коснулись и Восточной Африки и Индостана, вполне возможно, что и Сейшельская банка «дрейфовала» в какой-то отрезок именно этого времени.
Дискуссии на эту тему, конечно, будут продолжаться. География западной части Индийского океана с его многочисленными континентальными «осколками» довольно сложная. Это касается и Амирантской банки — маленького цоколя, где лежат острова Альдабра, и многих других мест с многочисленными атоллами. Кроме того, совершенно неясно, являются ли Маскарены частицей континента, или они относятся к чисто вулканическим образованиям.
Во всяком случае нет никакого повода сомневаться в том, что Сейшельская банка отделилась так поздно, что к этому времени на континенте уже были и цветковые растения и земноводные животные. Луковичные лягушки, к примеру, имелись в Европе 40–50 миллионов: лет назад. Пальмы существовали уже в триасовый период — примерно 200 миллионов лет тому назад. Меловой период, начавшийся примерно 140 миллионов лег назад — возможно, за сто миллионов лет до отделения Сейшел от Африки, — был временем, когда цветковые растения и их непременные спутники — насекомые широко распространились на земном шаре.
Конечно, от человека в известной мере зависит дальнейшая судьба последних растений и животных, прародителей которых, возможно, морем прибило к тому большому острову, каким была Сейшельская банка. Но представить себе, что с ними произойдет в будущем, не так уж сложно.
Уже сейчас море размыло некогда крупный остров до такой степени, что над поверхностью воды сохранились лишь небольшие его осколки. Несомненно и современные гранитные острова постепенно исчезнут под воздействием солнца, дождей и морских волн. Но этот процесс будет длиться миллион и более лет. Ледниковый период не завершился. Мы просто-напросто живем в относительно свободной ото льда межледниковой фазе, подобной тем, которые уже неоднократно имели место в интервалах между четырьмя оледенениями плейстоцена в Северном полушарии. Возможно, Сейшелы еще раз — или много раз — окажутся первичными (докембрийскими) вершинами на высохшей банке в океане, в то время как новые материковые льды нагромоздятся над Евразией и Северной Америкой.
Разграбление, возделывание и охрана природы
Романтики представляют Сейшелы как тропический остров-рай с кокосовыми пальмами на побережье из кораллового песка, гранитными скалами, покрытыми зеленью до самых вершин, с проступающими кое-где каменистыми утесами или отвесными скалистыми стенами, которые усиливают общее впечатление величественной красоты. Даже известный знаток тропиков, профессор Ханс Петтерсон, посетивший эту островную группу в 1948 году, когда шведская океанографическая экспедиция «Альбатрос» совершала кругосветное путешествие, считал, что остров Маэ с его главным городом Викторией у подножия могучих гранитных утесов — один из прекраснейших в мире уголков Земли.
Наверно, еще более привлекательными казались эти гранитные острова их первооткрывателям. «После периода крупных преобразований на земном шаре, — писал Грандпре, завершив путешествие на Сейшелы в 1789 году, — природа, наконец, нашла время и нагромоздила на этих островах такое огромное количество растительности, что сейчас они почти полностью покрыты толстым слоем гумуса, исключая места, поверхность которых не могла способствовать этому. Поскольку к тому же Сейшелы посещаются недавно, начиная с нынешнего столетия, они повсюду преподносят путешественникам сюрпризы, и прежде всего прекрасную растительность».
Отчасти это сохранилось до настоящего времени, особенно благодаря муссонам, приносящим на острова во все времена года обильные осадки. В апреле — сентябре, когда дует юго-восточный муссон, количество атмосферных осадков в низине, у Виктории, колеблется между 63 и 188 миллиметрами в месяц, а в период северо-восточного муссона (октябрь — март) ежемесячно выпадает от 225 до 375 миллиметров. За год Виктория получает 2250, а горные районы — свыше 4000 миллиметров осадков.
Но более внимательный путешественник легко обнаружит, в каком бедственном состоянии находится природа этого островного рая. Еще в самом начале колонизации французы вырубали леса на Сейшелах для строительных работ на Маврикии. Лес вывозился на специальных судах, командиры которых заставляли местное население валить подряд все деревья, в том числе и ценные их породы. Большой ценитель и знаток природы комендант Малавуа был серьезно озабочен этим и в 1787 году писал своему начальству в Порт-Луи рапорт за рапортом, стремясь предотвратить уничтожение природных богатств архипелага.
Он, в частности, говорил, что сейшельские леса еще недостаточно изучены. Действительно, здесь имеется множество всевозможных видов пальм, но большинство из них годятся лишь для того, чтобы их листьями покрывать хижины. Деревьев, пригодных для строительства судов, не так уж много. Чтобы предотвратить истребление лесов, Малавуа требовал ввести строгие правила вырубки и для нужд судостроения и для удовлетворения потребностей местных колонистов в лесоматериалах.
Плантаторы, считал Малавуа, должны нести ответственность за ущерб, причиняемый их рабами на королевской земле[21]; им следовало бы запретить сжигать ценные породы при расчистке участков под пашню. Прежде всего необходимо беречь Intsia bijuga, используемую для обшивки корпусов кораблей, и Imbricaria sechellarum, высокие прямые стволы которой идут на судовые мачты. В том месте, где лес вырубался, Малавуа рекомендовал, в зависимости от почвы, сажать два вышеуказанных вида деревьев, такамаку (Calophyllum inophyllum), которая также шла на обшивку судов, казуарины или кокосовые пальмы.
Кроме того, по мнению коменданта, следовало бы эксплуатировать не только прибрежные леса, но и те, что находятся в глубине островов. Конечно, производить вырубки там значительно сложнее, так как густые девственные заросли не дают возможности пользоваться повозками, чтобы доставлять строевой лес к берегу. Но ведь можно пилить тесину и доски на самой вырубке. Кроме того, он предлагал здесь же, на месте, производить кровельную дранку из стружки и продавать ее. Для то-то, чтобы начать эти работы, Малавуа просил выделить в его распоряжение «за счет короны двадцать хороших чернокожих».