— Чего смотришь? — тихо окликнул ее Степан. — Жалко муженька-то? И признать его виновным тяжелее, чем опорочить себя, так?
— Мне…
Вино и правда шумело в голове и заставляло ее смотреть совсем не туда. Кирилл что-то рисовал и рисовал, стирал, снова хватал со стола карандаш. Одним словом, был занят солидным серьезным делом: разработкой программы по защите свидетелей. Так, кажется, это называется.
А что она?! А она таращится в вырез рубашки Степана и вспоминает, как он выглядел без нее минувшей ночью! Вино… Все вино! Ох, и коварная штука..
— Мне… Мне нужно на воздух, — выдавила она, с трудом оторвав свой взгляд от его кожи, которая едва слышно пахла полынью, полуденным солнцем и горячим морским песком.
— Иди, — он отошел от нее быстрее, чем требовалось.
И тут же отвернулся к окну, совершенно бездумно рассматривая никудышный садик своего друга.
— Что случилось? — Кирилл оторвался наконец от своего занятия, которое выполнял с излишним усердием, дождался, пока за Татьяной закроется дверь, и с тревожным любопытством поинтересовался:
— Степ, я ничего не пропустил, а?
— О чем ты? — друг не поворачивался, барабаня пальцами по деревянному подоконнику.
— Между вами что-то.., нет?
— Что ты, Кирюха, выдумываешь?! Ты же знаешь мой вкус! — рассерженно отозвался Степан, вернулся к столу и налил себе до краев. — С чего ты взял?!
— Да так… — Кирилл продолжал его рассматривать. — Искришь ты чего-то. Да и она тоже ведет себя как-то нервно. Смотрит на тебя безотрывно, дышит так, что пуговичка под грудью того гляди отлетит. Но грудь какая, Степа, ты заметил?! Ум-м-м…
Степан залпом выпил вино и снова налил себе.
Грудь Верещагиной он рассмотрел еще утром, когда вынудил ее переодеваться в своем присутствии. Рассмотрел и приуныл немного. Хоть и была Верещагина не в его вкусе, но… Но в белье она уже не показалась ему чрезмерно накрахмаленной и до зевоты безликой. Совсем даже наоборот.
Нет! Пускай тут с ней Кирюха возится. Он пока расследованием займется. А они уж пусть тут одни без него искрят.
— Говори, чего ты там нарисовать успел. Версии есть?
— И не одна. — Кирюха выставил грудь колесом. — Слушай, я тут вот что думаю…
Как Степан и предполагал, думать Кирюха умел. И детективы не зря смотрел, и сериалами увлекался, и годичный стаж работы в органах, несомненно, наложил на его сознание отпечаток.
По двум версиям его друга выходило, что главным и единственным лицом, виновным во всем, что происходило и сейчас происходит, был Верещагин Александр, он же горячо любимый Санечка. Придумает же имечко, упаси господь!
По одной из этих двух версий предполагалось, что Верещагин был жертвой. По второй — наоборот.
Каким-то образом к нему попадает диск — предположительно и не принципиально, это мог быть и документ, распечатанный на обычном форматном листе, — с секретной информацией, которую необходимо сохранить от конкурентов или, наоборот, выгодно продать.
По варианту "а" Верещагин случайно спасает ЭТО и попадает под прицельное внимание либо конкурентов, либо тех, кто хотел выкрасть. За ним начинается настоящая охота.
По варианту "б" Верещагин крадет ЭТО и снова попадает под прицельное внимание. И.., за ним опять-таки начинается настоящая охота.
Почему так долго выжидали, прятал-то он нечто уже давно? Да потому что не все так быстро случается, как в кино. На все раскрутки и соображения нужно время. И если задействовано сразу несколько структур, время немалое. Пока вычислят подозреваемого. Пока в его виновности убедятся и все такое.
Зачем было являться к его бывшей жене? Опять просто объясняется. Он мог сам навести кого-то на нее. Запросто могли, ничего не обнаружив в его теперешнем доме, заявиться по прежнему месту прописки.
— Круто! — Степан потрепал одобрительно друга по плечу. — И к какой конкретно версии склоняешься ты?
А вот тут у них начались разногласия.
Кирюха ни в какую не хотел признавать, что Верещагин злодей. И мелко плавает-то он для этого. И вообще рохля не масштабная, чтобы решиться на что-то, преступающее закон.
— Его либо использовали втемную, либо попросили придержать у себя в интересах дела. — Кирилл стянул с волос резинку и, закусив ее, начал заново сооружать себе хвост, бубня неразборчиво. — Отсюда его страх. И полученное вознаграждение в виде хаты. Больше-то он никак не поднялся. Сам же говорил, что выглядит он затрапезно. И, кажется, даже тачкой приличной не обзавелся. Может, от него хатой только и откупились. Нет, не способна такая рохля на что-то стоящее.
Степан имел полярное мнение.
Он считал, что Верещагин ЭТО выкрал. Потому и боялся, и нервничал, и даже жену по пальцам ударил. Если бы за его спиной стояли влиятельные люди, не стал бы он так нервничать. И воспользовался бы скорее всего банковской ячейкой, а не банкой с сахаром. Потом, если бы он перешел дорогу большим ребятам, его давно бы уже вычислили и потихоньку, без лишнего шума убрали.
А так все сходится.
— Ну что сходится? Что сходится? — Кирилл занервничал и затеребил подбородок.
Если Верещагин работал по заказу авторитетных конкурентов, то рассчитывал на безнаказанность — раз.
Бояться в этом случае того, что ему на хвост сядут оперативники, было нечего — два.
Пока ребята раскачаются, пока будут строчить отчеты и прочую дребедень, дело затянется. А если расследование кто-нибудь умышленно тормозил, то тут и объяснение тому, почему отголоски возможной кражи стали слышны только теперь.
И к тому же…
Разве оставил бы бандит в живых свидетеля? Да никогда! А тот парень в белых носках ушел, даже пошутив на прощание.
Вывод: человек в черном был мент — это три.
— Все сходится, Кирилл, не хмурься. — Степан вяло жевал кусочек сыра, думая сейчас больше о том, куда навострила лыжи Верещагина. — Этот в черном и белых носках и соседке с первого этажа удостоверение показывал.
— После чего она благополучно скончалась, а следом за ней и еще одна бабулька. Так? — Кирилл оставил в покое свой подбородок, подошел к окну и вдруг без всяких переходов:
— А я бы на ней женился, Степка. Стопудово женился бы.
— На ком? На бабульке? — скривился его друг, тут же представив Верещагину в обтягивающем грудь подвенечном платье.
— Нет, на Танюше. Я, может, такую женщину и искал всю свою жизнь, — мечтательно протянул Кирилл и обрисовал на уровне своей груди предположительный женский бюст. — Нет, ну какая грудь, а?! Точно бы женился, если бы…
— Если бы что? — Степан недоверчиво покосился и, стоило Кириллу повернуться к нему, тут же убрал глаза.
Следующее видение было таким: его друг медленным и утонченным движением расстегивает «молнию» на спине подвенечного платья Верещагиной и целует бледную кожу ее шеи. Стаскивает платье с ее плеч и…
— Если бы не ты, я бы точно женился, — вдруг брякнул Кирюха и, уловив вытаращенный взгляд Степана, довольно заржал. — Молчу! Молчу! Но, Степка, я же не дурак, так?!
— И че? — Он скатал из сыра шарик и запустил его в спутанные волосы друга.
— А ниче! Она тебя… — Он прошелся по кухне, выставляя ноги так, как это делала Верещагина. — Она тебя зацепила, Степа-а! Зацепила, зацепила, зацепила! А может, вы того, а?!
— Ну, чего того, чего того? Отвали, а!
Вино приятно расслабляло, спорить и отстаивать что-то было ему сейчас не по силам. К тому же Кирюха и в самом деле не дурак. Раз что-то уловил, может, так оно и есть. Со стороны, как известно, виднее. Хоть он и хорохорится, а все же чем черт не шутит, когда господь почивает!
— Слышь, Кирюха, — окликнул он его и опасливо оглянулся на дверь. — Ты видишь ее сейчас? Ну, где она?
— Она? — Кирилл снова подскочил к окну. — Дама наших с тобой сердец качается на качелях. Ножкой эдак оттолкнется от земли, потом подожмет их обе, смешно так, как детеныш… А зачем ты спросил?
— Мало ли, вдруг подслушает. — Степан тоже подошел к окну и встал плечом к плечу с другом, рассматривая, как Верещагина комично подтягивает ноги, раскачиваясь.
— Ну? — Кирилл толкнул его локтем. — О чем хотел спросить?
— Раз ты у нас самый умный, ответь за пять секунд… Она как? Я в том смысле… — выговорить то, что вертелось на языке, было Степану так же трудно, как признаться в том, что он проиграл в тот самый момент, когда сунул в ее озябшие пальцы свою визитку.
— Да понял я, Степа, понял. — Кирилл печально вздохнул. — Пожирает тебя глазами, успокойся. Эх, раз в жизни хотел влюбиться, так друг тут же дорогу перешел. Вот вам налицо и классический треугольник. Как будем ее делить, а? И скажи теперь, что не оставишь ее тут!
— Ничего я не скажу, — Степан ни с чего рассвирепел. — Она остается!
И тут же развернулся и, по привычке ударив по двери растопыренной пятерней, ушел на второй этаж вздремнуть.
Это он так Кириллу сказал, что поваляется немного. На самом-то деле долго лопатил в уме, до чего они с ним сообща додумались. И еще о том, что он, вернувшись в город, сделает перво-наперво.
Нужно было пробить бежевую «четверку», хозяином которой были «белые носки».
Осторожно прощупать фирму, на которой трудится господин Верещагин Санечка. Тьфу ты, господи…
И еще навести справки о его лихой подружке. Их отношения являли собой явный мезальянс. Такая дама, как Вероника, не станет довольствоваться одним лишь видом на жительство. Ей подавай этот самый вид посытнее и пошикарнее. И это, возможно, в перспективе. Значит, Верещагина собирались разрабатывать как золотоносную жилу.
Кирюхины доводы в отношении Верещагина-жертвы здесь во второй раз не выдерживали никакой критики.
Верещагин — вор и подлец. И он докажет это его белокурой голубоглазой принцессе. Вор и подлец, который не достоин того, чтобы она его называла Санечкой. Придумает же тоже…
Глава 8
Он уехал рано утром.
Не было, конечно, никакой необходимости подниматься в такую рань. С трудом отрывать голову от подушки и тащиться на ватных ногах в душ, а потом зевать всю дорогу до города. Не было с одной стороны.