У нас нет ни одного примера упавших на землю головастиков. Казалось бы, смерч может высосать досуха пруд вместе с лягушками и всем прочим и сбросить лягушек отдельно где-то в другом месте, но тогда более резонно предположить, что смерч может высосать и пруд с головастиками — поскольку в определенное время года головастики гораздо многочисленнее лягушек; но сезон головастиков приходится на начало лета, когда грозы более обычны. Рассуждая в терминах причинности — как если бы существовала настоящая причинность, — мы представляем, что если X вероятно может быть причиной У, но более вероятно может быть причиной Z, однако Z не происходит, то X не является причиной У. На этом квазирассуждении мы основываем свое допущение, что маленькие лягушки падают на землю не из смерчей — что они появляются извне, или из Генезистрины.
Я думаю о Генезистрине в терминах биологической механики: считаю не более вероятным, что где-то кто-то собирает жучков в конце января и лягушек в июле или августе и бомбардирует ими эту землю, чем что в северных широтах кто-то отлавливает осенью птиц и пачками отправляет их на юг.
Однако атавистический, или рудиментарный, инстинкт стремления к земле в Генезестрине — или миллионы личинок начинают ползти, или миллион лягушат начинает прыгать — не более сознавая свои действия, чем мы, когда ползем на работу по утрам и скачем вприпрыжку обратно.
Сам бы я сказал, что Генезистрина — область в Суперсаргассовом море, и что эта часть Суперсаргассова моря обладает ритмической восприимчивостью к притяжению земли.
8
Я допускаю, что во время бурь самые проклятые из отверженных, отлученных созданий — они подобны прокаженным для правоверных — сносятся вниз — из Суперсаргассова моря или из места, которое мы удобства ради договоримся называть Суперсаргассовым морем — что никоим образом нельзя пока считать полностью принятым.
Что бури сбрасывают что-то вниз, так же, как выбрасывают что-то из глубин моря. Правда, ортодоксальное мнение считает, что бури не оказывают никакого или очень малое влияние ниже уровня волн, но, разумеется, само по себе наличие мнения есть доказательство неведения, или пренебрежения противоречиями, или чего-то еще, сводящее мнение к неразличимости.
«Symons’ Meteorological Magazine» (47-180):
Вдоль побережья Новой Зеландии, в области, не подверженной подводной вулканической активности, бури часто выбрасывают на поверхность глубоководных рыб.
Железо и камни, падающие с неба; и атмосферные возмущения.
«Эти два феномена абсолютно не связаны между собой» («Symons»).
Ортодоксы верят, что если объект, движущийся на планетарной скорости, входя в земную атмосферу, совершенно не подвержен влиянию ураганов, с тем же успехом можно ожидать, что пуля отклонится со своего пути ветерком, созданным помахиванием веера. Единственная трудность ортодоксального мышления — как обычно, то, что оно основано на фантоме — возводится на мифическом основании — данные, которые мы приводим и еще будем приводить, о предметах в небе, не имеющих независимой скорости.
При таком множестве бурь и таком множестве метеоров и метеоритов было бы странно, если бы иногда не возникало совпадений. Тем не менее профессор Баден-Пауэлл приводит такой длинный список совпадений («Report of the British Association», 1850-54), что поневоле обращаешь внимание.
См. «Report of the British Association», 1860 — еще примеры.
Знаменитое падение каменных метеоритов в Сиене, Италия, в 1794 году — «при свирепом шторме».
См. «Greg’s Catalogues» — множество примеров. Выделяется среди них такой: «Яркий огненный светящийся шар во время урагана в Англии. 2 сентября 1786 года». Примечательно здесь то, что этот феномен был виден на протяжении сорока минут. Это в 800 раз превышает время, отводимое ортодоксами метеорам и метеоритам.
См. «Annual Register» — множество примеров.
В «Nature», 15 октября 1877 года и в Лондонской «Times», 15 октября 1877 года описывается «большой шар зеленого огня». Этот же феномен описывается другим корреспондентом в «Nature» (17–10) и его отчет передан в «Nature» У. Ф. Деннингом.
Примеров столько, что кое-кто из нас взбунтуется против упорства правоверных, уверяющих, что все это совпадения, и допустит, что совпадения такого рода называются причинными. Слишком трудно вообразить камни и металлические глыбы, сбитые со своего пути ветрами, если они движутся с высокой скоростью, однако мы говорим о предметах, вообще не имеющих собственной скорости, зависших в нескольких милях над землей, сбитых бурей и падающих вниз, испуская свечение.
Но сопротивление так велико и «совпадения» проповедуются так настойчиво, что лучше привести еще несколько примеров.
Аэролит во время шторма в Сент-Леонардон-Си, в Англии, 17 сентября 1885 года — от него не найдено ни следа («Annual Register», 1885); метеорит во время урагана 1 марта 1886 года, описанный в «Monthly Weather Review» за март 1886 года; метеорит при грозе у побережья Греции 19 ноября 1899 года («Nature», 61-111); падение метеорита во время бури 7 июля 1883 года близ Лэйчина, Квебек («Monthly Weather Review», июль 1883); тот же феномен упомянут в «Nature», 28-319; метеорит в смерче 24 сентября 1883 года («Nature», 29–15).
«London Roy. Soc. Proc.» (6-276):
Треугольное облако, появившееся во время шторма 17 декабря 1852 года; красное ядро, около половины видимого диаметра Луны, и длинный хвост; взрыв ядра.
Тем не менее в «Science Gossip» (6-65) сказано, что, хотя метеориты иногда падают во время бурь, никто, кроме невежественных крестьян, не усматривает связи между этими двумя явлениями.
Однако кое-кто из нас, крестьян, читывал «Report of the British Association» за 1852 год. На стр. 239 доктор Буйст, никогда не слышавший о Суперсаргассовом море, говорит, что, хотя между этими феноменами трудно проследить связь, в течение пяти месяцев в Индии во-время бурь упало три аэролита. Отчеты свидетелей — см. стр. 229 «Report».
Или мы по-своему объясняем «грозы».
Мне кажется здесь весьма достопримечательным подтверждение нашего общего допущения, что наше существование представляет собой промежуточное состояние, в котором нет ничего фундаментального, отсутствуют любые окончательные стандарты суждений.
Крестьяне верили в метеориты.
Ученые отвергали метеориты.
Крестьяне верят в «громовые камни».
Ученые отвергают «громовые камни».
Бесполезно напоминать, что крестьяне большую часть времени проводят в поле, а ученые заперты под крышами лабораторий и аудиторий. Мы не можем принять за реальное основание, что относительно явлений, с которыми они лучше знакомы, крестьяне скорее окажутся правы, нежели ученые: против нас восстанут полчища биологических и метеорологических крестьянских суеверий.
Я сказал бы, что наше существование подобно мосту — за исключением того, что это сравнение статично, но подобно Бруклинскому мосту, на котором обосновалось великое множество жучков — устроившись на пролете, который кажется надежным и основательным, но пролет лежит на опорах. Тогда опоры кажутся основой. Но они возведены на лежащем под ними дне. Ничего фундаментального в мосте не найдешь, потому что сам мост не крайняя точка, а лишь связь между Манхеттеном и Бруклином. Если наше «существование» есть связь между позитивным абсолютом и негативным абсолютом, наши поиски основы тщетны: все необходимое окажется относительным, если «целое» — не целое, а само по себе отношение.
В отношении Приемлемости наше псевдооснование таково: Клетки эмбриона в эмбрионе на стадии развития рептилии. Некоторые клетки ощущают стимул принять новый образ. Если целому предназначено пребывать в следующей эре млекопитающих, те клетки, которые станут клетками млекопитающего, устоят перед сопротивлением, перед инерцией остальных, и будут относительно правы, но не окончательно, потому что и они тоже в свой срок уступят место персонажам новой эры более высокого развития.
Если мы на краю новой эры, в которой отвергатели будут низвергнуты, не зовите нас низкорожденными и грубыми смердами.
На свой простой крестьянский лад мы теперь являем здравому смыслу вызов, который, как мы полагаем, когда-нибудь станет несомненным общим местом.
Что с неба падают обработанные каменные и железные предметы. Что они вырваны из подвешенного состояния в области инертности и принесены в сферу притяжения этой земли атмосферными возмущениями.
Что «громовые камни» представляют собой обычно «красиво отполированные клиновидные объекты из нефрита», говорит автор статьи в «Comhili Magazine» (50-517). Это неверно: они могут состоять из камня почти любого рода, но мы обращаем внимание на искусство, с каким обработаны некоторые из них. Разумеется, автор говорит, что все это суеверие. Не то он был бы одним из нас, грубых и простодушных сынов Земли.
Условное проклятие гласит, что каменные орудия, уже лежавшие на земле, — «были там и раньше» — находят рядом с местом, куда ударила молния; что пораженная деревенщина или глупцы полагают, будто они упали вместе с молнией или внутри нее.
Повсюду в этой книге мы ставим науку в один ряд с дурной сказкой. Когда сказку можно назвать дурной, низкой, дешевкой? Когда в ней отводится слишком много места совпадениям. Это одно из определений. Но у одного автора количество совпадений редко кажется невероятным: их избыток виден при рассмотрении предмета в целом. Авторы, подобные корреспонденту «Comhill Magazine», уклончиво рассказывают нам о крестьянских суевериях: они не громоздят пример на пример и еще на пример. А мы применим метод массовости.
Допустим, молния может ударить в землю рядом с местом, где лежит клиновидный объект, снова и снова и снова: молния ударяет в землю рядом с клиновидным объектом в Китае, молния ударяет в землю рядом с клиновидным объектом в Шотландии; молния ударяет в землю рядом с клиновидным объектом в Центральной Африке, совпадение во Франции, совпадение на Яве, совпадение в Южной Америке…