является душителем; любовь неотделима от ненависти. Есть только непрерывность — то есть в квазисуществовании. «Nature», по крайней мере в колонках корреспонденции, еще уклоняется от этой опекающей и удушающей руки, и «Monthly Weather Review» остается плодородным полем для сбора неположенных наблюдений: но, просматривая почтенные и освященные временем периодические издания, я замечаю, как, начиная с 1860 года, постепенно тускнеет блеск квазииндивидуальности и стремление к отдельности уступает стремлению к систематизации. Кое-кто, в промежуточно-широкой попытке свести общее к частному или локализовать себя, душу, идентичность, целостность — или позитивность, или реальность, — продержался еще до 1880 года; следы виднеются еще в 1890-м — а затем, выражая универсальный процесс — хотя там и здесь в мировой истории мелькают успешные попытки «индивидуумов» приблизиться к позитиву — единственное средство стать индивидуумом и обрести себя, или собственную душу — сдаются, уступают, становятся частью высшей организации, стремящейся индивидуализироваться или стать завершенной системой, или включить в себя универсум, или его проявления. После смерти Ричарда Проктора, который временами проявлял либерализм, все следующие выпуски «Knowledge» практически не уклоняются от общепринятой точки зрения. Обратите внимание, сколько раз я цитировал «American Journal of Science» и «Report of the British Association»: обратите внимание, что, начиная с 1885 года, цитаты из них практически не появляются на сих вдохновенных, но беззаконных страницах — гипноз и инерция, как мы не устаем повторять.
1880 год.
Удушение и пренебрежение.
Однако ограничение не может быть позитивным, и отверженные продолжают прокрадываться в печать: даже в наше время кое-кто из задушенных еще дышит.
Некоторые из наших данных пришлось поискать. Мы могли бы поведать о великих трудах и бесплодных погонях — истории, которые могли бы, пожалуй, чуточку растрогать даже мистера Саймонса. Но в вопросе совпадения землетрясений с атмосферными явлениями, которые так же мало могут быть связанны с землетрясениями, вызванными внутренними причинами, как падение песка с коликами у объевшегося зелеными яблоками мальчишки, сведения столь многочисленны, что мы можем привести лишь краткий обзор, начиная с каталога Роберта Маллета («Report of the British Association», 1852 год) и пропуская весьма примечательные примеры, имевшие место до XVIII века.
Яростная буря, «предшествовавшая» землетрясению, 8 января 1704 года, Англия. Падение ослепительного метеора «предшествовало» —4 ноября 1704-го. Швейцария — «светящееся облако, двигавшееся с большой скоростью, исчезнувшее за горизонтом», 9 декабря 1731 года. Флоренция — «густой туман в воздухе, сквозь который были видны тусклые огни: за несколько недель до землетрясения в воздухе видели огненные шары»; Швабия, 22 мая 1732 года — дождь с землей, 18 октября 1737 года, Карпентрас, Франция — черное облако, 19 марта 1750 года; Лондон — яростная буря и странная восьмиконечная звезда, 16 апреля 1752 года; Ставангер, Норвегия — полоса огненных шаров в небе, 1752 года; Ингерманландия — многочисленные метеориты 15 октября 1755 года; Лиссабон — ужасные грозы — снова и снова — «град и яркие метеоры» — пример за примером — «необъятный шар» 2 ноября 1761 года; Швейцария — продолговатое сернистое облако, апрель 1767 года; Германия — необычайная масса пара, апрель 1780 года; Болонья — небо затемнено густым туманом, 7 августа 1804 года; Гренада — «странные воющие звуки в воздухе и большие пятна, затемнившие Солнце», 16 апреля 1817 года. Палермо, Италия — «светящийся метеор движущийся в том же направлении, что толчки», 22 ноября 1821 года; Неаполь — появившийся в небе огненный шар величиной с Луну, 29 ноября 1831 года, Тюрингервальд…
И если вы не переориентированы новой доминантой, требующей признания множества внеземных объектов, как доминанта, новая для Европы 1492 года требовала признания земель за пределами Европы — если вы еще не связаны с новым, — эти данные ускользнут от вас — бобы, отваливающиеся от магнита — невероятное, ускользающее из памяти Томсона…
Сам я полагаю, что мы вовсе не думаем по-настоящему; что мы выстраиваем мысли в поле супермагнита, который я называю доминантой — в одну эпоху доминанта — духовность, и, соответственно, монастыри вырастают как грибы, а символом становится крест и костер; материалистическая доминанта, и как грибы вырастают лаборатории, микроскопы и телескопы, и тиглям молятся как иконам — не более как железки, попавшие в поле притяжения нового магнита, заменившего прежний.
Вы без собственной души, и я без собственной души — разве что когда-нибудь кто-нибудь преодолеет промежуточность и устоит против Космоса, который временами выплескивает тысячи рыб из одного ведра — мы испытываем психическую предрасположенность к этим данным, если мы послушные рабы новой доминанты, и отталкиваемся от них, если соответствуем старой. Я сам — бездушный и не имеющий личности коррелят новой доминанты. Я вижу то, что мне положено видеть. Единственный стимул, толкающий меня вербовать учеников, — это что однажды новое станет модным и новые корреляты станут насмехаться над старыми. Какой-никакой, а все-таки стимул — и я не совсем уверен, что мечтаю стать неподвижной звездой.
Меня, как коррелята новой доминанты, весьма впечатляют некоторые из этих данных — светящиеся объекты, двигавшиеся в ту же сторону, что и толчки — кажется вполне вероятным, что землетрясение следовало за объектом, проходившим так близко к земной поверхности. В небе видели полосу — или виден был только след иного мира — объекты, или метеориты, падающие с него. Землетрясение в Карпентрасе, Франция: и что над Карпентрасом находился маленький мир, сотрясавшийся так сильно, что с него сыпалась земля.
Но больше всего мне нравится стая суперволков, пересекавших Солнце во время землетрясения в Палермо.
Они завывали.
Или любовь между мирами. Они взывают друг к другу. Они тянутся друг к другу и завывают, оказавшись рядом.
Вой планет.
Я обнаружил новую немыслимость.
В «Edinburgh New Philosophical Journal» — пришлось вернуться к 1841 году — времени, когда дышалось свободнее — сэр Дэвид Милн представляет список феноменов землетрясений в Великобритании. Я выбрал несколько, указывающих мне, что вблизи земной поверхности находились другие миры.
Яростная буря перед толчком в 1703 году — большой огненный шар, замеченный на следующий после землетрясения день, 1755 год — «непонятный феномен в воздухе: большое светящееся тело, изогнутое полумесяцем, протянулось через небеса», 1816 год — огромный огненный шар, 1750 год — черные дожди и черные снегопады, 1755 год — многочисленные случаи движения вверх — или притяжения сверху? — во время землетрясений — «ему предшествовало появление облака, очень низкого и черного», 1795 год — выпадение незадолго до землетрясения черного порошка, сыпавшегося в течение шести часов, 1837 год.
Некоторые из этих примеров кажутся мне очень впечатляющими — малый мир, он сильно возбужден притяжением Земли — с него срывается черная субстанция — только шесть часов спустя, когда он совсем близко, возмущение сказывается на этой Земле. Что до примечательного зрелища предмета, мира или суперконструкции, которое видели в небе в 1816 году, я пока не сумел выяснить подробностей. В этом случае я считаю наше допущение относительно здравым: что это явление было более значительным, чем, скажем, прохождение Венеры, о котором писали сотни газет — что я не нашел дальнейших упоминаний, хотя искал не так тщательно, как искал бы новых сведений, — что все подробные сообщения были отвергнуты.
В целом мы здесь имеем значительную согласованность между данными о больших массах, которые не падают на эту Землю, хотя с них падают те или иные субстанции, и данными о ледяных полях, с которых необязательно падает лед, но может литься вода. Я предлагаю модифицированную гипотезу: что на удалении от этой Земли гравитация оказывает большее, чем мы предполагали, влияние, хотя оно все же меньше, чем предполагали и «доказывали» догматики. Я все больше утверждаюсь в предположении о «нейтральной зоне» — что у этой Земли, как у всякого магнита, есть нейтральная зона, в которой могут плавать Суперсаргассово море и другие миры, хотя выступающие из нее части будут подвержены притяжению Земли.
Но мои наклонности.
Вот факт.
Я теперь ввожу весьма интересный новый коррелят. Думаю, его следовало бы привести раньше, но, хотя здесь он не на месте, поскольку не сопровождался землетрясением, рассмотрим его. Я полагаю, это пример затмения огромным темным телом, наблюдавшегося и зафиксированного астрономом. Этот астроном — месье Лиас; феномен наблюдался им в Пернамбуко 11 апреля 1860 года.
«Comptes Rendus» (50-1197):
Было около полудня — небо безоблачно — внезапно свет солнца померк. Темнота нарастала, и, иллюстрируя ее интенсивность, он говорит, что Венера выглядела яркой. Но Венера в это время была малой видимости. Наблюдение, возжигающее ладан Новой Доминанте, таково.
Вокруг Солнца появилась корона.
Имеются еще много примеров, указывающих на близость других миров во время землетрясений. Я отмечу некоторые — толчок и объект в небе, названный «большим светящимся метеором» («Quar. Jour. Roy. Inst.», 5-132); светящееся тело в небе, землетрясение и выпадение песка 12 и 13 февраля 1870 года в Италии («La Science Pour Tous», 15-159); множество сообщений о светящихся объектах в небе и землетрясении из Коннектикута, 27 февраля 1883 года («Monthly Weather Review», февраль 1883 года); светящийся объект, или метеор, в небе, падение с неба камней и землетрясение в Италии 20 января 1891 года («L’Astronomie», 1891-154); землетрясения и множество светящихся тел, или шаров, в воздухе в Болонье, Франция, 7 июня 1779 года (Сестье, «La Foudre», 1-169); землетрясение в Маниле в 1863 году и «странное свечение в небе (Понтон «Earthquakes», стр. 124).
Наиболее примечательное падение во время землетрясения рыб произошло в Риобамбе. Гумбольдт приводит зарисовку, и вид их необычен. Во время этого страшного землетрясения тысячи этих рыб оказались на Земле. Гумбольдт говорит, что они были выброшены из подземных источников. Сам я так не думаю, и у меня есть причины не думать так, но чем заводить длинный спор, лучше рассмотреть более ясный пример падения с неба живых рыб при землетрясении. Сам я с трудом допускаю, что большое озеро со всеми его рыбами было вырвано из какого-то другого мира силой притяжения дв