Осколки моря и богов — страница 27 из 46

Железный хмыкнул. Вот же пройдоха. Впрочем, что и говорить – дух он и есть дух. А плоть – то так. И как только Аннушка за такого вышла? Ума не приложить!

Кавун, легонечко помахивая авоськой, покинул Железного. Не прощаясь – не любил он этого. Некоторое время еще была видна его дородная фигура среди людей, а потом резко пропала.

Железный еще некоторое время посидел на лавочке, слушая человеческие голоса и гомон птиц.

Эх, нехорошие дела скоро будут твориться в родном городе, раз древние силы решили выйти да погулять. Не умеют гулять по-доброму. Надо бы ночи дождаться и Городового поймать. Тот расскажет прямо, без всяких заморочек. Ибо не раз уж приходилось отмечать – к Колеснику-младшему Городовой относился хорошо. А вот к старшей сестре – совсем иначе.

Встав с лавки, провидец бодрой походкой направился в магазин. Босенька и впрямь проказник. Надо купить ему молочка. А то, что через некоторое время, а точнее, пять часов, произойдет большая беда, Железный решил не думать.


Вид у Грабара был несчастный и отчаянно шкодливый одновременно. Напарник мялся при входе на кухню и почему-то не решался войти. И даже сногсшибательный запах картофельно-молочной запеканки и мяса с черносливом не мог приманить его поближе.

Кулинарное вдохновение накатило внезапно, поэтому я решила себя побаловать вкусным. И совершенно не удивилась, что именно к обеду притопал Грабар. Порой казалось, что у него просто чуйка на подобные вещи.

Нешка сидел на табурете и вопросительно смотрел на гостя, искренне недоумевая, чего тот никак не входит? Потом спрыгнул, подошел к нему и начал тереться о ноги. Олег вздохнул и взял кота на руки. Тот оглушительно заурчал.

Я, сложив руки на груди, молча наблюдала за происходящим.

– И не надо на меня так смотреть, – буркнул Олег. – Cам знаю. Но не могу ей отказать.

Я постаралась сдержаться и сохранить невозмутимое выражение лица. Тетушку Олега, Сару Абрамовну, я никогда не видела, но, судя по рассказам, – дама термоядерная. Смесь еврейской мамы, любопытной кумушки у подъезда и деловой женщины, которая твердой рукой держит магазин. Большой такой. Посудный.

Олег потоптался на месте, удерживая Нешку на руках. Тяжко вздохнул и все же зашел на кухню. Сел на табурет и посмотрел на меня печально-загнанным взглядом. Такой Грабар вызывал только желание поскорее удрать. Потому что видеть его в таком раздрае и стараться не хихикать было очень сложно.

Нешка потерся мордой о его щеку. Олег растерянно почесал кота за ухом.

– Ну, это… – запнулся он. – Думаю, ты справишься?

Я села напротив и вопросительно приподняла бровь.

– Справлюсь с чем?

Олег задумчиво посмотрел на плиту, где стояла сковородка. Потом на запеканку в прямоугольной посуде. Вмиг исчез несчастный вид, уступив место собранному, серьезному и… голодному Читающему Сны.

– Тебе сегодня снились странные вещи.

Я нахмурилась. Не слишком хотелось об этом говорить. Да и сон я толком не помнила. Разве что какие-то обрывки. Весьма малоприятные. Потерев уголок брови, задумчиво уставилась на пол. Как-то не приходило в голову, что Грабар может ухватиться за этот ночной кошмар. Сказать по-хорошему, так плохие сны не приходили с тех пор, как я вернулась из Стрелкового. На удивление, ночи были спокойными. Получалось высыпаться, поэтому чувствовала себя прекрасно. О событиях июля вспоминать не хотелось, но нельзя было не признать, что они несколько изменили меня.

– Попробуем посмотреть? – осторожно уточнил Олег.

Я поморщилась. Открывать сознание и отдаваться в нежные ласковые руки Читающего, который обычно с особой жестокостью выдирал самые премерзкие сновидения, мне не хотелось. Особенно сейчас.

– Может быть, не надо?

Олег нахмурился. Он явно не одобрял, однако почему-то не хотел спорить.

– Но все же… – начал он.

– Кстати, что понадобилось Саре Абрамовне? – резко перевела я тему.

Олег забыл, что хотел сказать, и скривился так, словно раскусил лимон. Нет… лимон вместе с лаймом. Так будет точнее.

Сара Абрамовна, тетушка, извечная неугомонная одесситка, всегда находила проблемы на свою рыжую голову и тут же неслась их решать. При этом активно подключала всех родственников. Особенно дорогого племянника. Кстати, я никогда не видела родителей Олега, а он не слишком желал их показывать. Я не обижалась – его право. Напарник – не жених. У всех должны быть свои маленькие шкафчики с миленькими скелетиками внутри.

Так вот. Сара Абрамовна. Почти еврейская мама. Страшный человек. Потому и неудивительно, что Олег готов сейчас все бросить и даже залезть в мой сон, но только бы оттянуть отъезд в Одессу.

– Расширяться собирается, – буркнул он. – И бумаги надо оформить. Потому и хочет меня. Как юриста.

– Ну а как тебя еще можно хотеть? – невинно поинтересовалась я.

Олег снова поморщился и потер лицо ладонями.

– Колесник, ты зараза. Ты знаешь об этом?

Я кивнула:

– Еще как. Ты мне об этом напоминаешь регулярно просто. Поэтому хочешь не хочешь, а помнить приходится.

Нешка спрыгнул с коленей Олега и, подняв хвост, деловито направился в комнату. Людские разговоры его занимали мало. Вообще, хорошо быть котом: никто тебя не дергает по странным вопросам. Есть своя жизнь – ей и живешь.

Я поморщилась. М-да, печальный вид Грабара что-то тянет меня на неуместную философию. Приятного мало. Надо срочно входить в струю и приводить себя в божеский вид. Поэтому, встав с табурета, взяла приготовленную еду и поставила на стол. Потом две вилки и чашки. Устроила возле себя и Олега.

– На сытый желудок страдать легче, – с невозмутимым видом сообщила ему. – Так что – вперед. Все равно ехать долго, поэтому о желудке надо позаботиться заранее.

– Тоже мне хозяюшка, – буркнул Олег, однако по глазам было видно, что бурчит он скорее для проформы, нежели по-настоящему.

На некоторое время повисла тишина. Слышался только стук вилок. Ну да. И пение птиц, доносившееся из окна. Совсем немного – шум машин. Все же суббота, погожий день – люди поразъехались на дачи и за город. Все пытаются ухватить уходящее лето за хвост и подержать подольше. Все… кроме меня.

А воспоминания о сне тем временем стали четче и яснее, как если бы кто-то стер с них слой пыли.


Ночь. Толком ничего не разглядеть. Странные покосившиеся дома с прохудившимися крышами. Длинные и узкие окна, сквозь которые не виднеется ни лучика света. И дорога – прямая, угрюмо-серая. Только светит луна. Нехорошая такая, обжигающе-белая. Ни единой звездочки. Замерший воздух – неподвижный, неживой.

Я иду вперед. Но не слышу даже собственных шагов. По коже пробегают мурашки, а все чувства напряжены до такой степени, что еще чуть-чуть – и сорвусь на бег. Еще отчаянно хочется кричать, но нельзя. Потому что тот, кто идет за мной, от крика станет только сильнее.

Поэтому – только тишина. Беззвучно шагать в надежде, что сумею уйти. Скрыться. Исчезнуть. Иначе – конец всему.

Где-то на краю сознания мелькает, что за границей этого места – лето, солнечный день, ваниль и разгоряченный асфальт. Там – жара. Если идти быстрее, то сумею выбраться. В противном случае – конец. И конец – не лета.

За спиной раздается шелест, словно ветер подхватил гору пожухлых сухих листьев и помчал вперед. Я замираю. Сердце стучит как сумасшедшее. С губ рвется крик. Сильно хочется обернуться. Но нельзя. Нельзя!

Я делаю глубокий вдох.

На мои плечи вдруг ложатся чьи-то ладони. Маленькие. Холодные, как лед. Дыхание опаляет кожу.

– Куда ты так спешишь? – шепот-шелест.

Голос… Не мужской и не женский. Не разобрать. Но в то же время прекрасно понимаю, что живому существу он не принадлежит. И кто стоит за мной – неизвестно.

– Ну, скажи же… – шепот становится настойчивее. – Скажи, что ты по мне скучаешь. Что ждешь, что хочешь увидеть…

Внезапно появляются жалостливые нотки, и внутри все сжимается. Потому что понимаю, что хорошо знаю этот голос. Очень хорошо. И…


Я вскинула голову и внимательно посмотрела на Олега. Тот сделал вид, что увлечен трапезой и меня вообще не замечает.

– Кончай свои штучки, – предупредила я.

Олег хмыкнул и отставил тарелку.

– Тебя что-то беспокоит. Но не так, на уровне простого недомогания или временной потери чувствительности к токам земли. Это серьезно. У тебя…

Он резко замолчал. Я нахмурилась. Не люблю такие вот недоговорки.

– У меня что? – обманчиво мягко уточнила.

– Пока ничего хорошего, – сказал Олег и посмотрел мне в глаза. – У меня предчувствие, что кто-то хочет покопаться в твоем прошлом. Только пока не понять, кто именно.

Я скептически приподняла бровь и откинулась на стуле.

– Давай ты не будешь говорить загадками, а? В моем прошлом много чего веселого и занятного. Поэтому копаться там и впрямь кому-то может быть интересно. Только вот толку?

Еще раз прокручивать сон в голове не хотелось. Плюс не к месту вспомнилось обещание Азова. Кстати, после того раза на берегу мы больше и не виделись. Я уехала – и море меня отпустило. Поначалу было странное чувство, что все это неправильно, но потом… стало легче. Просто отпустило. И получилось вздохнуть свободнее. Кстати, даже сегодняшний сон почти забылся. Но Грабару почему-то потребовалось его вытянуть наружу.

– Спасибо за еду, – невозмутимо сообщил он. – Была бы ты не такой врединой – женился бы.

Я потеряла дар речи, но потом прокашлялась и ответила:

– Свои матримониальные планы можешь оставить до лучших времен. К тому же меня не интересуют сухие занудные юристы.

– Ну да, конечно, – согласился он и встал из-за стола. – Тебе куда больше нравятся мускулистые нахальные хозяева морей.

Я только фыркнула. Прекрасно, просто прекрасно. Отличная тема для шуточек и подколов. Прям лучше не найти.

Стараясь не скрипеть зубами, я демонстративно уставилась в потолок.

– Молчишь, – констатировал он. – Знаешь, а ведь это не шутки.

Я сложила руки на груди, уперлась пяткой в пол и начала осторожно покачиваться. По-прежнему не проронив ни слова. Язык словно онемел. Самым мерзким было то, что внутри скреблось какое-то странное чувство. Нет, безусловно, Олег говорил чушь. Нельзя симпатизировать существу, которому несколько веков, которое может уничтожить тебя и глазом не моргнув. Однако в то же время нельзя отрицать, что Азов мне помог. Пусть не ради меня одной, но… вытаскивал же из неприятностей. И наделил странным охранником.