— Неправда! Это наше. Дядюшка денег дал!
— Дядюшка денег дал мне.
— Ты ему никто! — выплюнула девчонка с отвращением. — Приблудная нищенка и самозванка. Я всё про тебя знаю!
— Брат Саватий тебе это сам сказал?
— Это тетушка сказала!
Ну, кто бы сомневался.
— Она сейчас придет и спасет меня! А тебе плетей дадут!
— А я всего-то хотела предложить тебе лимонад с пирожными, — улыбнулась Лиза. — Но раз за это дают плетей, то я, пожалуй, съем пирожные сама.
Она сходила за коробкой, которую в пылу борьбы, лишь чудом не сбросили со столика, и с удовлетворением отметила любопытство в заблестевших глазах девчонки.
— Жаль, что Гитана так быстро убежала, — сказала снисходительно, медленно раскрывая коробку. — Уж она бы не отказалась от таких пирожных! Ах, какая красота! Ах, как должно быть вкусно!
— Отказалась бы, — буркнула Тамира, не отрывая любопытных глазенок от коробки и вытягивая шейку. — Она говорит, что сладкое девочкам вредно.
— А что же так? Она не здорова? — поинтересовалась Лиза. — Надо же, а на вид и не скажешь. Ну и ладно, мне больше достанется.
— Гитана здорова! — возмутилась малышка. — А еще она красивее тебя, вот!
— Это она сказала? — засмеялась Лиза, и, хотя ей никогда не приходило в голову сравнивать себя с кем-то или соревноваться в красоте, заявила с апломбом, дразня малышку. — Так она тебя обманула!
— Гитана красивая!
— Не знаю, не знаю! И не здоровая к тому же!
— Здоровая!
— А что ж тогда? Почему сладкое не ест? Ты тоже, наверное, не ешь сладкое? То же болеешь?
— Я не болею!
— Не знаю, не знаю. Здоровые дети сладкое едят с удовольствием, а ты… А-а-а! Тебя наказала фея сладостей? Точно! Ты наказана, как я сразу не поняла! Ты себя плохо вела и теперь не можешь есть сладкое! Даже кусочка не можешь откусить, потому что у тебя ротик не открывается! Ха-ха! Не открывается!
Тамира бросила бидончик, метнулась к коробке и, выхватив пирожное, демонстративно его откусила:
— Вот! — крикнула с набитым ртом.
Лиза закусила губу, чтобы не рассмеяться.
— М-м-м, — сказала, словно сожалея. — Я не угадала.
— Не угадала! Ха-ха!
— Так ты — хорошая девочка, оказывается!
— Да!!! — звонко крикнула Тамира и довольно усмехнулась. Пироженка явно пришлась ей по вкусу.
Скрывая улыбку, Лиза открыла «лимонадик».
— Ну-ка! Садись сюда. И вот, не забывай запивать. Вкусно?
Девочка кивнула. Глазенки ее блестели. На Лизу она теперь смотрела с любопытством.
Лиза окинула взглядом комнату: разлитая вода, разбросанные платья, сама мокрая. И сейчас еще Гитана приведет Акулину… Ох, вряд ли Лизу спасут пирожные, скормленные Тамире. Жаль, что Саватий уехал, он вроде бы разумнее… Или нет?
Из коридора вдруг крепко ударили в дверь Лизиного покоя, выбивая ключ. И тут же быстро, скрывая звук зазвеневшего по полу ключа, защелкал замок, а еще через мгновение Лиза увидела самого Саватия. Он влетел в комнату едва ли не прыжком миновав коридорчик, и сутана спиралью завилась вокруг его худого тела.
— Дядюшка! Ты приехал! — весело закричала Тамира. — А меня Лизка пирожными кормит. А ты мне почему такие не покупаешь?
— Да, — улыбнулась Лиза, старательно скрывая испуг. — Мы тут сидим, пирожными лакомимся.
— А! — Саватий быстро оглядел комнату, потом, мазнув взглядом по Лизе, посмотрел на Тамиру. — Вкусные пирожные, малышка?
— Офень, — с чувством ответила та. — Пальшики облишешь.
— И что у вас тут было? — Провинциал снова окинул взглядом комнату. Тамира опередила Лизу:
— Мы просто зашли, в гости. Ну, просто. Мимо шли.
— Сами зашли? — Саватий усмехнулся.
— Ага.
— А Лиза где была?
Тамира пожала плечами, растерянно взглянув на Лизу:
— Я не знаю.
— Я в саду гуляла, — дружелюбно ответила девушка.
— Хорошо погуляла? — Саватий улыбнулся, кольнув глазами.
— Да, конечно. Отличный сад. Он мне очень нравится.
— А вам кто покои отпер? — снова обратился он к девочке.
— А-а-а. Ну-у-у. Гитана у тетушки ключ взяла.
— А тетушке сказали?
— Она занята была. Гитана говорила, что не будем отвлекать.
— Понятно, — Саватий усмехнулся и кивнул Лизе. — Пересядь на ложе, пожалуйста, а я с этой сладкоежкой вместе посижу. Значит, нравятся тебе эти пирожные? — с ласковой улыбкой обратился он к Тамире и подергал ее за косичку.
— Да! Купишь мне потом такие?
— Обязательно!
— И мамке скажи, чтоб тоже купила!
— И мамке скажу, — засмеялся Саватий.
Лиза смотрела на него, держа дружелюбную улыбку. Какой добрый дядюшка!
— А зашли-то вы зачем? — ласково продолжал выспрашивать Саватий, гладя Тамиру по голове. Та ткнула в Лизу измазанным пальчиком:
— Так чтоб Баранов на ней не женился, а на Гитане женился!
Лиза хлопнула глазами:
— Баранов? Это кто?
— Догадайся, — насмешливо ответил Саватий Лизе, и снова подергал девочку за косички. — А платья-то зачем достали?
— Облить хотели, — честно ответила она. — Чтобы Лизка завтра на приеме у тебя была как замарашка и Мишенька на нее не посмотрел.
— Мишенька не посмотрел! — мягко рассмеялся Саватий и у Лизы едва не побежали мурашки от его смеха. — Мишенька! Вот как! Тамирочка, надо говорить: Лиза, а не Лизка. А Мишенька, значит, на Лизу смотрит?
— Мы не знакомы, — пискнула Лиза. Саватий досадливо мотнул головой, мол, замолчи.
— Не знаю, — пожала плечами Тамира. — Гитане он говорил, что не смотрит.
— А ты как знаешь, что он говорит Гитане?
— А я подслушиваю, когда он к ней в окно лазит, — похвасталась Тамира и пожаловалась. — Они мало говорят, не интересно. Возятся только, а что делают не видно. Я сейчас и слушать перестала.
— Ах, ты любопытная какая! — неискренне засмеялся Саватий. Лиза видела, что он с трудом подавил бешенство. Желваки на щеках Провинциала заходили ходуном.
Девочка же, занятая уже третьей пироженкой, весело засмеялась, не заметив дядюшкиного гнева.
Вдали хлопнула дверь. Кто-то бежал по коридору, топая ногами, не стесняясь тревожить благопристойный покой гостевых. И нет, это была не Гитана — Лиза запомнила ее легкий бег.
Акулина сразу метнулась в сторону Лизы:
— Ты-ы-ы!!!
— Остынь! — рявкнул Провинциал. Матушка так и застыла, вытянув руки с растопыренными пальцами в сторону Лизы
— А она нормальная, — весело закричала Тамира, махая пирожным. — Она меня кормит сладким, тетушка!
— Сладким? — Акулина опустила руки. — Она била тебя? Била?!
— Не-а! — Тамира засмеялась. — А я ее водой облила. И бидончиком ей врезала! Чтобы Гитана могла убежать!
— Гитана! — позвал Саватий. — Заходи, чего за дверями прячешься? Слышу тебя.
На щеках Гитаны горели два ярких красных пятна, а взгляд метался. Она с тревогой взглянула на Саватия, на Лизу, на Тамиру. Та показала ей язык:
— Бросила меня тут! А Лизка добрая, она мне пирожные дала!
— Вот, заботливая тетушка, — Саватий скупо улыбнулся. — Племянница твоя старшая замуж без обряда вышла, и нас на имянаречение-то младенца своего не зовет и когда планирует его тоже не говорит. Когда ждем-то? Открой тайну, Гитана!
Лиза увидела, как испугалась Акулина, как панически исказились на миг черты ее лица.
— Лизка врет! — с истерикой закричала Гитана. — Это не так! Я не беременна!
Больше всего Лизе хотелось оказаться где-нибудь далеко от этой комнаты.
— А при чем тут она! — рявкнул Саватий. — Ты совсем дура!?!!
Зарыдав в голос, Гитана бросилась бежать. Эхо множило ее рыдание и стук каблучков, затихая в гулком коридоре.
Тамира вскочила, растерявшись, бросила было недоеденную четвертую пироженку, но снова схватила ее и кинулась следом:
— Сестрица моя!
Акулина резко присела, распахнув руки, перехватывая девочку, прижимая к себе:
— Ну, будет, будет! Не надо за ней сейчас ходить! — и тут же пощекотала малышку. — Это чей животик сладкого наелся? А? Чей животик? У кого тут пироженка?
Тамира смеялась, выгибаясь, но не вырываясь из рук тетушки:
— Я щекотки боюсь! Боюсь! Ай! Тетя! — но та продолжала со смехом тискать девочку, быстро целуя в макушку.
— Ай! Тетя! Ну, тетя!
— Озорница моя!
Саватий с усмешкой смотрел на них.
— Ты знала? — спросил прохладно, перебивая веселье.
— Не здесь, — сквозь зубы ответила Акулина, выпуская Тамиру. — Доедай, маленькая, и пойдем. Я тебя умою, сладкоежка, зачумичкалась вся.
Вдвоем, с каким-то одинаковым выражением на лицах, они смотрели как малышка уплетает последнюю пироженку. Вдруг Акулина резко повернула голову, прямо взглянув на Лизу.
— А где ты их взяла?! А?!
У девушки упало сердце. Вот попала так попала!
Саватий с ленивой усмешкой ответил за нее:
— Лир Лэрд очень хотел порадовать Елизавету Львовну, — и добавил, взглянув на Лизу. — А тебе и крошки не досталось, добрая наша.
— Я вроде уже взрослая, чтобы любить сладкое, — слабо улыбнулась Лиза. Лир Лэрд? Что это значит?
Саватий пару мгновений разглядывал ее.
— Ты вообще ела сегодня?
— Я ее на обед в общую отправила! — запальчиво ответила Акулина. — А она ослушалась…
— Я смотрю тебя все плохо слушаются, — едко заметил Саватий, играя желваками. — Какие-то не такие люди тебе достались, да? А меня тоже в общую отправишь?
Акулина бухнулась на колени:
— Прости, святой брат, грах попутал!
— Ну, значит через полчаса у нас обед, — удовлетворенно заметил Саватий и погладил Тамиру по голове. — Идите, умывайтесь уже!
Акулине не надо было повторять два раза. Подхватив девочку на руки, она выбежала едва ли не быстрее Гитаны.
Саватий внимательно посмотрел на Лизу:
— На девчонок не сердись. Глупые еще.
— Я не сержусь, — кротко ответила Лиза. — Тамира — очень милая девочка. Гитана пусть не думает и не расстраивается, я не претендую ни на одного Баранова. Я даже не видела молодого человека, о котором здесь говорили.