ыла про принца, вызвав у того огромное возмущение. Юноша уронил букет, стянул корону с головы точно шапку и заломил руки, а на сцену ворвался палач с картонным топором.
Гвардейцу голову срубили,
принцессу в монастырь закрыли.
Женили принца еще раз,
и тут он был куда горазд:
родили 8 штук детей,
и дочерей, и сыновей.
— Это что? История кайзера Филиппа? — спросила Лиза у своего спутника.
— Да, похоже, — согласился Лаки, не глядя на нее.
— А нас с вами сюда отправили, чтобы мы познакомились получше?
Лэрд глянул внимательно и на дне его глаз Лизе померещилась бесконечная усталость.
— Думаю, нам с вами просто хотели сделать приятное, — суховато ответил он. — Провинциал Саватий все-таки молец и живет иными измерениями, его подарки могут быть не всегда ловки, но оттого их ценность только выше, не правда ли?
Лиза почувствовала, что краснеет. Может быть, она напрасно ищет подвохи везде?
С детьми жена, а принц куда?
Туда, куда же и всегда –
На кутежи звала душа,
А в будуар вела мечта.
В подтверждении принц даже спел куплет:
Актрисы и трактирщицы
Прекраснее жены.
Она совсем не хищница,
Слова ее душны.
На сцене, между тем, появилось новое лицо. Веселая кудрявая девушка в наряде подавальщицы танцевала с подносом, попутно предлагая желающим пиво и тут же ловко подставляла им пустую кружку под звонкую монету.
Принц встал столбом и уставился на девушку, невероятно вытаращив глаза.
Адлера Пиа как картина!
Пусть папа из простолюдинов,
Она же как цветок жасмина –
Такая резвая дивчина.
— На месте кайзера, я бы обиделась, — шепнула Лиза.
— Их счастье, что в Межреченск Климент V не приедет, — со смешком согласился Лаки. — Однако, эту историю высмеивали куда хлеще в свое время. Ее участники делали вид, что они пасквилей не замечают.
И так их дело ладилось
Все жили не всерьез.
Но ко двору отправилась
Девица — ах! — вон Гросс.
По дальнему плану протащились картонные лошади с каретой.
— Ее имя слаще роз! — фальцетом пропел принц. Девица вон Гросс меж тем кружилась в вальсе. Королева и Адлера Пиа взирали на нее с заметным неодобрением, каждая из своего угла. Принц таращил глаза и хватался за сердце. В толпе посмеивались.
Три года Гросс упрямилась
Блюла, блюла себя.
В Адлеру Пиа
тыкала пальчиком она.
Актрисы закружились друг перед другом на манер кошек, желающих подраться.
— За волосы хватай, — звонко выкрикнули из толпы.
— Да, перемкнуло принца. Хочу, говорит, жениться, — кривляясь, возгласил первый ряженый.
И, когда он стал король
быстро с королевы
Письмецо забрал одно,
чтоб ходить налево
Законными путями
под колокольный звон.
Он злато выложил мешками,
Перед главным попом.
— Теперь пришла очередь обижаться нашему Провинциалу, — хмыкнула Лиза.
Лаки засмеялся:
— Думаете, обидится за репутацию собрата? Но ваши мольцы не ладят с попами Исконных земель Кайзера.
— Ваши тоже.
— Да, у них у всех разные взгляды на природу Божественного.
— Вон Гросс венчалась с королем! — радостно завопили на сцене.
— Да, законный брак, — важно возгласил ряженый поп в невероятно высокой треугольной митре.
— Втроём! — хором подтвердили главные участники события. Толпа взорвалась от хохота.
Королева вздохнула.
Адлера Пиа зевнула.
Церковь моргнула.
Страна хохотнула.
— Я было решил, что нам покажут смерть старших принцев, — заметил Лаки. — Надо сказать, что Адлера «зевнула» так удачно, что вокруг нее все умерли.
— Мы же не знаем наверняка, — не согласилась Лиза.
— Милая Лиз, такие вещи никто не знает наверняка, потому что в них никто никогда не признается. Но, посмотрите сами, Адлера Пиа родилась в семье дочери рыцаря, которая вышла замуж за оруженосца отца. Отец ее к тому времени помер, не выдержав объятий зеленого змия. Оруженосец у него был из простого сословия, другие к вечно пьяному рыцарю попросту не шли. Через несколько лет эта парочка вдруг открыла трактир на дороге у Чреного леса. Думаю, вы читали легенды.
— Про савуцких ведьм? Да, конечно, — кивнула девушка.
— А через несколько лет они уже перебрались в Арен и открыли трактир там. Вернее, купили — самый дорогой и в очень хорошем месте, — заметил Лаки.
— Думаете, они все-таки нашли савуцкий клад в Чреном лесе? — засмеялась девушка.
Лаки посмотрел на нее долгим взглядом.
— Некоторые трактирщики опаснее легендарных ведьм. Просто потому, что они без всяких сказок водят дружбу с разбойниками и грабителями. Но вы можете сказать, что мы этого не знаем наверняка. Я соглашусь. Но мы можем говорить о том, что видим. У дочки бедного рыцаря и не менее бедного оруженосца откуда-то нашлись весьма крупные деньги. А после им повезло еще больше. Принц, который очень любил трактиры, заприметил их юную дочку Адлеру. До того он менял подружек постоянно. Но тут все изменилось. Адлера переехала во дворец. Ее родители получили дворянское звание и перестали вести жизнь трактирщиков. Теперь у них был огромный дом, сад и имя.
Адлера имела в своем распоряжении целое крыло во дворце. У Адлеры — левое, у королевы — правое. Принц перестал шляться по столице и тратить деньги на кутежи. Король Хлопон ради этого готов был терпеть еще пару таких Адлер. Королева была столь любезна, что взяла Адлеру во фрейлины, а Климента, когда он родился, даже поднимала на руки. Но во время беременности Адлеры во дворце появилась девица Гросс. Простите, не принято говорить девушкам о таких вещах, — спохватился он.
— У нас, как вы могли убедиться, меньше соблюдают старые условности, — благосклонно ответила Лиза. — И я знаю эту историю. Тем более, нам ее только что освежили в памяти. И я все равно не вижу связи. Во дворец пришла болезнь.
— И очень избранно освободила мир от королевы, беременной вон Гросс, четверых сыновей короля Филиппа, одной принцессы, и одной горничной, — кивнул Лаки. — А другая неведомая хворь напала на Филиппа. Так что он, хоть и дурак дураком был, но осознал масштаб катастрофы и срочно венчался еще раз — с Адлерой, после чего признал ее сына принцем и наследником, а заодно у них и второй появился. После чего принц покинул этот мир, оставив регентом Адлеру. Климент был слишком мал. Конечно, милая Лиз, это все просто цепочка случайных совпадений.
— Я не спорю с вами, — смущенно откликнулась она. — Просто это все так…
— Мерзко? — понимающе спросил Лаки. — Да, не без этого.
— Господа, не желаете ли пива? — перед ними вдруг возникла та самая девица, которая изображала Адлеру Пиа в трактире. Весело блестя глазами, она уставилась на Лаки, потом перевела взгляд на Лизу и словно ударила ее взглядом. Девушка недоуменно взглянула на нее.
— Благодарю, милая, — холодно молвил Лаки. — Нас не интересует.
Девица фыркнула, наградила Лизу еще одним неприязненным взглядом и перешла к следующей парочке. Там на ее предложение ответили смехом и шутками.
— Вернемся? — спросил Лаки.
Лиза оглянулась на темную громаду замка. Когда они шли в Серебрянку, небо еще слегка светлело, теперь же оно казалось черным бархатом с блесками, и лишь Замок чернел как огромный провал.
— Думаю, да, только надо взять факел, иначе в такой темноте мы ничего не увидим.
Лаки покрутил головой.
— Постойте здесь, я вернусь уже с факелом.
И, когда он отошел, Лиза вдруг почувствовала чей-то неприятный взгляд, словно за спиной кто-то встал и уставился ей в затылок, высверливая его глазами. Она быстро оглянулась, уверенная в том, что увидит уже знакомую актрису, но — позади никого не было.
Люди стояли кучками, некоторые мужчины расслабленно пили пиво, какая-то женщина смеялась, — никому из них не было дела до Лизы. Кто-то же смотрел на нее из темноты, не стесняясь, не скрывая своей неприязни?
На сцене зазвучали негромкие аккорды, и совсем молодой артист запел, собирая людей в новый круг:
Птицы — на юг,
мысли — на север.
Зябок уют,
солнце белее.*
Девушка прислушалась. Песня была ей не знакома, а голос у певца — мягкий, лиричный — странно диссонировал со словами, но в то же время доносил их до самого сердца.
Солнце стекает
снегом на запад,
ветер крепчает –
некогда плакать.
Тундра сорвется
злобною ведьмой.
Мир захлебнется
белым похмельем.
Лиза зажмурилась. Показалось вдруг, что она, маленькая, в своей комнате слушает метель, и та — хоть и ярится, и стучит в окно, — кажется девочке такой далекой и бессильной, просто потому, что Лиза у себя дома, а за стеной — мама и папа. Живые.
Непрошенные слезы набежали на глаза и она до боли сжала кулаки. Сейчас вернется Лаки с факелом — нельзя плакать!
Неприятный сюрприз ждал Лизу, когда она воротилась в выделенную ей комнату, ломая голову, над тем насколько Лаки разделяет матримониальные планы Саватия. Впрочем, и Лиза, и сам лир Лэрд явно устали и, как мысленно шутила девушка, были готовы объединиться — против Саватия, если он вздумает подарить им еще один незапланированный ночной «концерт». Сюрприз же заключался в том, что кто-то в отсутствии Лизы проверил все Лизины вещи.
И хотя неизвестный попытался сложить все точно также, как было, и у него почти получилось, Лиза не просто видела, что новые, пошитые госпожой Ирмой платья, лежат иначе, она чувствовала, кажется, каждый след чужих рук. Он был слегка колючий и немного липкий, и Лизу передернуло от брезгливости.
Этот внезапный концерт — повод для того, чтобы пошариться в ее немногочисленных пожитках? Да Саватий прекрасно знает, что она приехала сюда с пустыми руками — что он рассчитывал найти?! Подозревает? Ищет бумаги отца? Рассчитывал, что она оставит их здесь, поэтому вытащил ее из комнаты так внезапно? Будь так, с ней бы уже не церемонились.
Наверное?