— И местные духи — зараза? — решил все же уточнить я.
— А разве может быть иначе? — удивился Ховард. — Духи, демоны, некроманты — все это ересь черной магии! Пособники Мрака!
— Все верно, брат Ховард, — важно кивнул Освальд. — Так и есть. Благодаря нашим стараниям, многие жители осколка Аиту уже приняли Свет. Они позволили ему согреть их души в священных лучах!
— Очень за них рад, — сухо прокомментировал я.
Но никто из паладинов не заметил горькой иронии.
— А эти духи, или демоны, что плохого они делают? — не думаю, что услышу вменяемый ответ, но все же.
— Они ведут людей по ложному пути. Туманят разум, отравляют душу.
— Каким образом? — настаивал я на своем. Размытые ответы Освальда меня не устраивали.
— Требуют подношений в обмен на свои дары, насылают беды и ненастья, если их не чтят. Этого недостаточно?
— Нет, — я покачал головой. — Свет тоже требует подношений, а если его не чтят, то такие, как вы, карают отступников. Чем он лучше?
— Тем, что это Свет. Единственная высшая сила, которая нужна заблудшим! — в глазах Освальда сверкнуло золото.
Спорить бесполезно. Это фанатики.
— В чем виновна девочка, которую вы ищете? — пришлось немного сменить тему, чтобы не провоцировать назревающий конфликт.
— Вы видели ее?
— В чем она виновата? — с нажимом повторил я свой вопрос.
— Она — дочь воды! Демоница! — завопил местный. — Она убила мою семью! Убила всех в деревне!
— Тому есть доказательства? — я оставался спокойным, хоть и знал правду.
Или, вернее сказать — иную версию случившегося?
— Да! — местный брызнул слюной. — Деревня пуста! Все мертвы! Она никого не пощадила!
— Это не доказательства. Чтобы обвинять кого бы то ни было в массовом убийстве, нужно нечто большее, чем пустые домыслы.
— К чему весь этот разговор, лорд Александр? — нехорошо прищурился Освальд. — Мне кажется, вы прекрасно понимаете, о чем речь.
— Тебе не кажется, — не стал спорить я. — Но мне хочется знать — правда ли паладины, слуги Света, пытали бедного ребенка только за то, кем она является?
— Она — зло! — скрипнул зубами Освальд. — Не дайте ее невинному детскому облику затуманить ваш разум!
— Я повторю вопрос: вы пытали ребенка просто потому, что она дочь воды?
— Не важно, как зовется зло и как оно выглядит! — золотой свет в глазах Освальда ярко вспыхнул. — Долг Ордена карать его без жалости!
— Ная ведь не причиняла никому зла, так? — я посмотрел на местного.
Мужчина сжался под моим взглядом и попятился.
— Лорд Александр! — Освальд сделал шаг ко мне, его подопечные последовали примеру лидера.
— Почему вы хотели отдать ее паладинам? Вы знали, что они с ней делали⁈
— Мы должны, — залепетал местный, уставившись в пол, — так велят писания. Иначе Свет покарает неверных, — продолжил он повторять заученный текст. — Надлежит отказаться от соблазнов тьмы…
Все ясно. Как я и думал — Ная виновата лишь в том, что ее отказались принимать и понимать. Да, произошла чудовищная трагедия, но винить в ней напуганного загнанного в угол ребенка неправильно.
— Девочка под моей протекцией. — Твердо отчеканил я.
— Вы забываетесь! — Освальд шумно выдохнул через ноздри, как бык перед атакой. — Как смете вы отвергать Свет?
— Я не отвергаю его, как и не питаю ненависти к местным духам. Не вижу причин, чтобы им не существовать вместе.
— Это ересь! — взвизгнул Ховард.
— Это здравый смысл. Уходите, и скажите своему Уриэлю, чтобы оставил девочку в покое. Она не причинит никому вреда, если ей не придется защищаться.
— Последний шанс, лорд, — Освальд сжал посох так, что побелели костяшки его пальцев.
Паладины вновь подняли оружие.
Значит, разговора не получится. Что ж…
Глаза Освальда широко раскрылись, когда в моих руках появилась Гроза. Секунда, и в теле лидера отряда зияла огромная дыра с обожженными краями. Тело паладина затряслось, по нему пробежали искры, после чего золотые глаза Освальда закатились, и он рухнул на пол.
Ховард и второй паладин бросились на меня. Безымянный рыцарь умер, лишившись головы — стрела попала точно в лоб, а сила артефакта разорвала череп на части. Местный с воплем бухнулся на колени, молитвенно заламывая руки и вопя что-то о пощаде.
Эгида появилась в моей руке. Меч Ховарда врезался в нее и сломался на части. В тот же миг Реквием легко прошел сквозь кольчугу, пронзил сердце паладина и вышел между лопаток. Рыцарь уставился на меня остекленевшими глазами. Из уголка его рта вытекла струйка крови.
Все закончилось за несколько секунд. Я оттолкнул мертвеца и отозвал артефакты. Подошел к местному, схватил его за шкирку и рывком поставил на ноги. Он смотрел на меня глазами полными слез и страха.
— Говори, где ближайшая деревня, в которой почитают посланников духов.
Пытаясь что-то промямлить, он указал дрожащим пальцем за мою спину.
— Как долго туда идти? — я посмотрел в указанном направлении и приметил ориентир — большое раскидистое дерево.
— Три… три дня, господин, — выдавил из себя местный. — Пощадите меня, прошу!
Следовало убить его, чтобы никому не рассказал о том, кто только что прикончил троих паладинов. Но убивать безоружного человека, который молит о пощаде, не в моих правилах. Даже если потом придется об этом пожалеть.
— Проваливай, — я оттолкнул его сильнее, чем хотел.
Местный попятился, споткнулся о тело Освальда и замер на краю мостка. Он вскрикнул, нелепо взмахнул руками и свалился в реку. Прежде чем я успел предпринять хоть что-то, чтобы помочь бедняге, серебристые спины тритонов показались на поверхности воды.
Местный завопил, а потом резко ушел под воду. Он так и не вынырнул. И, судя по кровавому пятну, уже не вынырнет. Да уж, все прошло совсем не так, как задумывалось. Но теперь ничего уже не изменить.
— Ты не соврал, — раздался за спиной голос Наи.
Я обернулся и увидел девочку. Она стояла в дверях дома, прижимая к груди ту куклу, которую я видел вчера на полу.
— Не соврал?
Она взглядом указала на мертвых паладинов:
— Ты и правда умеешь общаться с плохими людьми.
18. Дочь воды
Путешествие по джунглям в компании Наи стало гораздо приятнее. Она оказалась вполне обычным ребенком: наивным, импульсивным, непосредственным и крайне любознательным.
Девочка постоянно просила рассказать ей что-нибудь о мире вокруг. Но, так как об осколке Аиту я не знал практически ничего, то рассказывал о Деймосе, Имире, Сурте, своих друзьях и приключениях.
Ная слушала меня, раскрыв рот от удивления. Особо полюбившиеся ей моменты пришлось
повторять по нескольку раз. Но за три дня я поведал дочери воды всю свою историю, так что пришлось напрячь память и вспомнить детские сказки, немного перекраивая их на манер осколков. Так, например, Гензель и Гретель жили на Деймосе, как и баба Яга, а русские богатыри обосновались на Имире и сражались против плохого дракона.
Сказки я помнил не очень хорошо, поэтому приходилось импровизировать. Думаю, от общей концепции отклонился не сильно, да и сам посыл передал точно. Главное — Нае все нравилось. Она смеялась и скакала вокруг, совершенно позабыв о всех злоключениях, которые обрушились на нее за последние дни.
Так шли день за днем. Мы двигались к большому дереву, а дикие создания джунглей уступали нам дорогу. Они провожали взглядами дочь воды, но держались поодаль. Меня тоже никто не трогал, видимо, причисляя к свите Наи. Но я не был против. Наоборот, наслаждался путешествием. Приятно просто бродить, зная, что никто не собирается тебя убить. По крайней мере, прямо сейчас.
Благодать.
Мысли о боевых товарищах и судьбе осколков, конечно, тяготили. Но я раз за разом повторял себе, что во всем разберусь со временем. Надеюсь, мне в этом помогут лояльные посланникам духов жители Аиту.
Ная, к сожалению, не могла рассказать ни о местных духах, ни о жителях. Она знала о своем мире едва ли не меньше меня. Но тот факт, что она не простая девочка — был очевиден. Чем больше я узнавал ее, тем меньше понимал, почему многие люди Аиту отвернулись от своих духов-покровителей. Не думаю, что вера в Свет оказалась им настолько близкой, что они добровольно отдавали посланников духов на растерзание паладинам Ордена.
Скорее всего, их банально запугали или наобещали чего-то. И за всем этим стоит некто Уриэль. Если он, как и я, собрал три артефакта, то оказался значительно сильнее обычного человека. К тому же, он возглавляет Орден на Аиту. И, скорее всего, на других осколках тоже, ведь не мог же он собрать артефакты не объединив осколки.
Но как это все произошло без Нексуса — решительно непонятно.
Так или иначе, а с Уриэлем придется поговорить. Уверен, разговор этот не понравится нам обоим. Но, мало ли, вдруг все не так плохо, как мне кажется?
А может и хуже…
Каждый раз, когда я задумывался о текущих делах, мое лицо мрачнело. Это сразу же замечала Ная. Отчего-то она считала, что я грущу из-за нее. Приходилось каждый раз доказывать ей, что это не так. К счастью, Ная была доверчивой и послушной девочкой, так что проблем с ней практически не возникало.
* * *
Три дня пролетели незаметно. О том, сколько мы прошли, напоминали лишь боль в ногах и усталость от пройденного пути. А еще, конечно же, назойливый голос Реквиема, который изнывал без дела. Не представляю, как буду уживаться с ним, когда все это, наконец, закончится.
Если, конечно, это когда-нибудь вообще закончится. Причем, желательно, не моей смертью. Надо бы поговорить с Рональдом, может, он что-то придумает. Как никак этот скелет понимает в магии больше моего. Возможно, существуют артефакты типа Эгиды, которые приглушают голос проклятого меча? В любом случае, лучше что-то придумать.
Но это подождет. Внутреннее чутье подсказывает, что у нас с Реквиемом впереди еще много работы. А пока он служит мне верой и правдой, его «ворчание» можно и потерпеть. К тому же, мы с проклятым мечом через многое прошли. Он для меня стал чем-то вроде старого товарища, со сложным характером которого приходится мириться из-за давней дружбы.