ачу без лишней огласки. Другое дело кинокефал.[59] Мне известны некоторые исторические факты о пёсьеголовых.
– Интересно, – проявил любопытство Государь. – Пока мой камергер будет готовить нас к отбытию, не изволите ли вы поделиться известной вам информацией?
– Конечно, Ваше Величество, конечно, – согласился архимандрит Агафангел. – Подобные существа встречаются в этнографических преданиях различных народов. Что здесь правда, что вымысел, судить вам, но на мой взгляд специфические свойства преданий не могут быть объяснены общими соображениями.
Итак, первым, описавшим народ собакоголовых, был Геродот. Он предполагал, что такое племя живёт в Ливии меж заливом Габес и озером Шотт-Джерид. Вполне возможно, эти известия, обнародованные Геродотом, имели устные истоки, так как в этой местности действительно были найдены наскальные рисунки, изображающие подобных существ.
Одно из самых ранних сообщений о псоглавцах принадлежит Ктэсию, жившему в конце V и начале IV века до Рождества Христова. Он утверждал, что собакоголовые живут на севере Индии и описал кинокефалов как определённый народ в Индии. По его утверждениям, численность этого народа была около 120 000. К тому же, женщины собакоголовых беременели только раз в жизни, а дети рождались с седыми волосами. Но эта черта приписывается также к легендарным аланам, жившим среди сарматских племён в этих местах.
– Так может быть, это после них остались сокровища? – перебил рассказчика император.
– Но у сарматов и алан никогда не было икон, – возразил игумен. – К тому же, слова Ктэсия повторяют Мегасфен, Плиний Старший и Солин. Такие упоминания не могли пройти незамеченными и Аврелиан Августин, крупнейший христианский мыслитель задался вопросом: так как род людской согласно Библии происходит из рода Адама, а затем и Ноя, возможно ли существование подобных чудовищных народов? Сам Августин так и не смог решить эту задачу и обошёлся довольно занятным определением: того, что пишется о каких-либо народах, вовсе нет; или, если есть, то народы эти не суть люди; или, если они – люди, то происходят, конечно же, от Адама.
Услышав это, Александр искренне расхохотался до слёз. Игумен тоже улыбался. Во всяком случае, ему удалось развеселить Государя, а это несомненная победа над напавшим на него недомоганием.
Как показала дальнейшая история, – продолжил Агафангел, – легенда о кинокефалах развивалась в тех рамках, которые ей задала античная традиция. Исидор Севильский, автор первой христианской энциклопедии, поместил кинокефалов в раздел, посвящённый различным чудовищным народам, населяющим мир. Поэтому кинокефалы стали принадлежать хоть к чудовищным, но народам, обитающим в Индии. Хотя Исидор отмечает вслед за Августином, что их лай выдаёт скорее зверей, чем людей.
Немалые труды к освещению жизни кинокефалов приложил Адам Бременский. Он взял и переместил свод легендарных известий из Индии в Балтику, так как кроме кинокефалов Адам рассказывает и о других традиционных индийских чудесах, находящихся, по его словам, именно в Балтийском регионе. Многие историки убеждены, что Адам, опираясь преимущественно на устные сведения, взял да и решил блеснуть эрудицией и начитанностью. Но его начитанность сыграла с псевдоисториком злую шутку: проштудировав христианскую энциклопедию Исидора Севильского и некоторых других авторов, Адам Бременский убедил самого себя, что он чуть ли не сам видел и общался с кинокефалами. Также совершенно поразительным выглядит упоминание о балтийских амазонках, жёнах кинокефалов. Хотя учитывая традиционное перемещение амазонок в Причерноморье, при перемещении кинокефалов, все соседние легенды могли уехать с ними.
Я уже упоминал, что легенды о пёсьеголовых людях были распространены у множества народов. Но Восток знал и традиционную легенду о кинокефалах при помощи одного из популярнейших романов Средневековья, как на Западе, так и на Востоке – «Александрии», который описывал походы Александра Великого на Восток. На его страницах придаётся особый акцент чудесам Востока, мистике и колдовству. В арабском мире легенда о кинокефалах была широко известна. При этом, эта легенда хорошо вписывалась в подобные арабские легенды о полулюдях-полузверях, которые рождались от совокуплений людей с животными. Подобная легенда о людях с собачьими головами была известна и в Китае. Я не слишком утомил вас, Ваше Величество?
– Ничуть! – воскликнул император и закашлялся. Отдышавшись немного, он продолжил:
– Я, наконец, вспомнил, где сталкивался с упоминанием пёсьеголовых. В детстве «Александрию» мне необходимо было проштудировать во время обучения. Я сначала отнёсся к ней, как к ненавистному учебнику. Но, столкнувшись с описанными там фактами, я увлёкся и довольно быстро освоил эту книгу. Но вы, как священник, неужели считаете, что вся история сложена из легенд? Это же уму непостижимо!
– Конечно нет, Государь, – успокоил его пастырь. – Не забывайте, я грек от роду и нашей стране всегда был близок Египет. Я в детстве сподобился побывать в Египте, изучить его религию и понять, что это наше ранее христианство.
– То есть как?
– Очень просто, – улыбнулся Агафангел. – Допустим, крест анкх и равнозначный крест существовали в Египте ещё во времена Гермеса Трисмегиста. В одном из храмов я видел изображение ладьи, перевозящей через реку души умерших, при этом нос у корабля имеет вид головы собаки. Символика этого изображения связана с древнеегипетскими представлениями о том, что днём возрождённые души вместе с душой Осириса плывут в небесах в ладье Солнца. Согласно древнеегипетским представлениям Осирис встречал души в образе Анубиса, которого изображали в виде собаки или с головой собаки. Анубис – это близнец Гора, а Гор у христиан носит имя Святого Георгия. Анубис же получил имя Святой Христофор и первоначально изображался с головой собаки. В переводе с греческого имя Христофор буквально означает «ведущий Христа».
– Я сейчас попытаюсь описать вам виденную мной икону, – перебил архимандрита Государь. – Там изображена собачья голова Святого Христофора. А сам он облачён в красную мантию. Фигура окружена сиянием Солнца. Святой смотрит на Бога, который находится в диске Солнца и протягивает руки к собачьей голове Христофора.
– Да, именно об этой иконе я подумал, когда услышал, что вы нашли её, – удовлетворённо кивнул игумен. – У ранних христиан, так же, как и у древних египтян, человек с головой собаки напрямую связан с Богом. Сходство изображений Богородицы, Святого Георгия и Святого Христофора с древнеегипетскими изображениями Исиды, Гора и Анубиса показывает близость раннехристианских и древнеегипетских представлений.
– Выходит, русы, арии, ванны и другие наши предки – выходцы из Египта? – удивился Александр.
– Наоборот, – поправил его монах. – Даже наши древние философы неоднократно упоминают о том, что греческий бог Аполлон раз в год ездил на родину в Гиперборею, навестить близких. А Гиперборея, как известно, находилась прямо за Рипейскими горами.
– Уральскими?!
– Уральскими их стали называть совсем недавно, – заметил настоятель. – Даже Михайло Ломоносов и ваша бабушка называли их Рипейскими. И получается, что раннехристианская символика проникла сначала в Египет вместе с переселением народов, а затем, как Новый Завет из уст апостолов, снова вернулась на Русь.
– Невероятно! – обескуражено замотал головой Александр. – Вы, владыка, рассказываете такие вещи, после которых поневоле голова пойдёт кругом. Я думаю, церковную утварь вы достанете из подводного грота. Но за одно то, что на Черноморском флоте Государства Российского с церковными делами справляется настоящий мудрец, мне как императору, не следует оставлять пастыря без внимания. По приезде в Таганрог сразу же пошлю в Священный Синод прошение о посвящении вас в митрополиты.
Настоятель Свято-Георгиевского монастыря как мог, выразил благодарность Государю, ещё раз уверил, что послушники помогут в ближайшее время овладеть посланным Богом сокровищем и пошёл провожать гостей до ворот.
Ранее царь хотел ещё пару дней побыть в монастыре, где беседы с настоятелем возвращали его к нормальной жизни. Но осеннее купание неожиданно плохо сказалось на состоянии самодержца, и решено было отбыть в Севастополь незамедлительно. Царских коней послушники подвели к той же лестнице. Камергер и Государь сели в сёдла и Александр ещё раз помахал рукой архимандриту Агафангелу, стоявшему высоко над ними возле дверей в пещерный монастырь.
– Запомни, – император глянул в упор на Фёдора Кузьмича. – Если доктор Виллие и его сотоварищ будут спрашивать, скажешь, что я застудился ещё по дороге в монастырь из-за скудной одежды, поэтому долго там находиться не мог.
Прибыв в Севастополь, Государь сразу послал за врачами, но велел собираться в дорогу, ибо пора было возвращаться в Таганрог. Доктора вначале хотели пустить кровь императору и советовали отлежаться несколько дней, но тот, будто капризный ребёнок, не соглашался на отверзие крови, на принятие пилюль и твердил, что возвращаться надо непременно назавтра, что время уже упущено и это может плохо кончиться.
Государя, конечно же, никто не понял. Даже Фёдор Кузьмич мог только догадываться о замыслах царя. Но воле монарха перечить никто не отважился и наутро царский поезд двинулся в путь. Губернатору Новороссии Воронцову всё же удалось уговорить императора сесть в закрытый экипаж, потому как и погодные условия оставляли желать лучшего, и неожиданная простуда Александра могла плохо кончиться.
Когда половина пути до Таганрога уже была позади, со стороны Гуляйполя императорский поезд нагнала открытая коляска, в которой фельдъегерь Масков доставил Государю срочные депеши из Петербурга. Посыльный настоятельно просил известить царя о депешах. Споры с лейб-медиками и гвардейцами услышал сам император и вышел из экипажа.
Александр Благословенный старался никогда не откладывать дела «на потом» и тут же ознакомился с доставленными фельдъегерем депешами. Судя по тому, как помрачнело лицо императора, хорошего в письмах было немного. Во всяком случае, Государь велел Маскову следовать за поездом в Орехов, который виднелся впереди на берегу небольшой речушки Конка. Но император не сел в обратно экипаж, а потребовал себе осёдланного коня, вскочил на него и дал шпоры. Все, кто был верхом, устремились за императором в Орехов. Кучера царского поезда тоже принялись настёгивать коней, но догнать верховых было пустой затеей.