— Понятия не имею. Если бы Верховная Коллегия не маялась дурью и не вводила бы новые запреты, этого бы и вовсе не случилось, — в узловатых пальцах появился белый платок, весь в подтеках помады и туши. — Я посоветовала Катрин вообще начать с малого и посетить гадальный салон. Может, она себя и вовсе накручивает?
— Гадальный салон? — не понял Ирвин. Пенни посмотрела на него, как на дурачка с ярмарки.
— Конечно, гадальный салон. Каждая уважающая себя женщина в непредвиденной ситуации сначала паникует, потом гадает, потом действует, — она перевела взгляд на Элоизу. — Ты-то хоть понимаешь, о чем я?
Элль кивнула. И как они раньше об этом не подумали? Как полиция не выдвинула эту версию? В Темере были десятки гадальных салонов, а также множество женщин, которые предоставляли услуги предсказателей в частном порядке. В отличие от других видов магии, предсказательные способности никак не оценивались и могли проявиться у неодаренных, для этой работы не нужна была лицензия или справка о профессиональной пригодности. А за закрытыми дверями гадальных салонов могло и вовсе происходить все, что угодно.
Элоиза и Ирвин переглянулись. Старушка еще несколько раз промакнула глаза и смяла платок, скомканно попросила прощения за свои эмоции.
— Может, еще по чашечке?
— Не стоит, Пенни. Вам, наверное, нужно отдохнуть, — с заботой проговорил Ирвин. Перегнувшись через журнальный столик, он подцепил ее руку и оставил легкий поцелуй на тыльной стороне ладони. Пенни Лауб тут же захихикала.
— Ну-ну, Ирвин. Тебе не стоит позволять лишнего, а то твоя спутница будет ревновать. Ты ведь знаешь, молодые и красивые не терпят конкуренции.
— Перед вами просто невозможно устоять, — улыбнулся молодой человек и выпустил ее руку.
Элль сдержанно попрощалась и поднялась с дивана, но старушка сделала то же самое и схватила Элль за руку.
— Милая, я вижу в тебе большой потенциал. Если захочешь работать в лаборатории, то можешь смело обратиться ко мне. Я вхожу в управляющие советы трех крупных мануфактур, и мне всегда нужны специалисты.
— Спасибо, мэм, но у меня есть работа, — Элль осторожно попыталась высвободить руку, но старушка была сильнее, чем могло показаться на первый взгляд.
— Ну, ты ведь знаешь, жизнь такая — никогда не знаешь, как обернется, — она понизила голос. — Если надоест работать на Летицию Верс, то смело заходи в гости на чай.
— Как вы…?
— А то я не знаю, как пахнет в ее храме, — отмахнулась Пенни. Свободной рукой она взяла со стола кулек конфет и вложила его в ладонь Элли. — А это от меня. Для хорошего настроения.
— Мисс Элоиза, я отсюда слышу, как вас соблазняют на чай с коньячком, — раздался голос Ирвина из прихожей.
— Ну, иди, дорогая.
Элль спрятала угощение в карман мантии и вышла на улицу.
Небо, весь день ослепительно ясное, теперь куталось в одеяло серых облаков. Влажный воздух разрезали холодные порывы ветра, на брусчатку упали первые капли. Элоиза поспешно натянула капюшон, и чуть не споткнулась о подол мантии — благо, Ирвин успел выставить руку и поймать девушку.
— Я начинаю гадать: ты неуклюжая или это твоя манера флирта? — подмигнул он и взмахнул свободной рукой. Редкие, но увесистые, капли дождя повисли в воздухе над ними, и обрушились на мостовую только после того, как напарники сошли с места. Ирвин и дальше придерживал Элоизу за руку, будто девушка без его трепетного участия рисковала свернуть себе шею.
— Я задумалась, — буркнула Элль.
— О том, что неплохо бы с помощью приворотного зелья стать очень хорошо обеспеченной вдовой?
— Что у вас в целом есть на эту госпожу Лауб? Вы не проверяли? Вдруг она сама дала невестке зелье, а потом приторговывала другим?
— Была такая версия, но госпожа исключительно светская львица. Престарелая, но все же. Она отошла от дел, а в прежние годы, если верить ее собственным показаниям, занималась удобрениями и преподавала в Академии. Куда она делась во время Чисток — не известно точно, была где-то заметка, что вместе со вторым мужем сделали состояние на продаже усовершенствованных удобрений Архипелагу, там ведь с почвой вообще кошмар.
Элль кивнула собственным мыслям, все еще сжимая через ткань мантии кулек. Даже через упаковку и перчатки она чувствовала, как звенит внутри конфет магия. И она точно не имела ничего общего с удобрениями.
***
Они зашли в «Колодец» за мгновение до того, как небо вспучилось от раската грома, и дождь зарядил с удвоенной силой. Капли вперемешку с мелким градом забарабанили по окнам, а улицы превратились в каналы с выстеленным брусчаткой дном. Хоть магия Ирвина и скрывала их с Элль от дождя и не дала промокнуть, от влажности и ледяных порывов ветра девушка продрогла. Оказавшись в тепле, она мгновенно разомлела и даже не стала возмущаться, что заклинатель все-таки воплотил свой план и привел ее в бар.
Рабочий день подходил к концу, и Элль с Ирвином, успевшие обойти несколько районов, вполне уместно вписывались в компанию работяг, набившихся в бар, как в последний речной трамвай. А за стойкой уже начала собираться их неизменная Алколлегия.
Первым появление Элль заметил Фатих.
— Какие люди! Элли, неужели в нашем полку прибыло? Кто этот обаятельный молодой человек? — и, не дожидаясь ответа, заключил девушку в крепкие объятия.
В этом был весь Фатих — что на уме, то и на языке. Никакого умения кривить душой или немного фильтровать речь. Смуглый и высокий, широкий в плечах, он заклинал металлы, запросто гнул железные прутья и завязывал изящные бантики из тросов толщиной с человеческую руку. А ещё заковывал в металлические панцири всё взрывоопасное. Лаборатория, где он работал, занимала целый остров вдали, уже совсем рядом с нейтральными водами. Фатих жаловался, что на работе сильно не поговоришь, а все происходящее связано с государственной тайной, поэтому он прозвал их остров «Островом Молчания» и отводил душу в «Колодце», чтобы наболтаться вдоволь.
— Это Ирвин, мой… коллега, — ответила Элоиза. Фатих прищурился.
— Не про этого ли коллегу мне рассказывала наша Лейлочка? Ладно-ладно, не буду вас смущать, ребятки. Но, Элли, кажется, это славный парень. Вы же задержитесь? — встрепенулся он и замахал в сторону бара, будто был его хозяином. — Том сказал, что ему завезли какое-то необычное пиво. На вкус, как… м-м-м-м… рельса, которую не меняли лет двадцать.
— И-и-и… Зачем это пить? — спросила Элоиза, начиная думать, что, возможно, «Колодец» был не самой лучшей идеей.
— Хотя бы из желания посмотреть: «А что будет»? Или чтобы внукам рассказывать, что в жизни ты успела попробовать все, — весело пожал плечами мужчина и ускакал вперед, на ходу прося Тома налить три стакана со вкусом железной дороги.
— Это Фатих, — только и сказала Элоиза, с опаской глядя на Ирвина. Она бы не удивилась, если бы заклинатель воды сейчас сказал, что все они чокнутые, а он идет домой, но нет… Ирвин только улыбнулся.
— А этот человек знает толк в развлечениях, — хохотнул он и внимательно посмотрел на Элоизу. — Или ты хочешь пойти куда-то еще?
— Нет, — она заправила выбившуюся из пучка прядь за ухо. — Всё в порядке.
— Ты сегодня в облачении, — отметил Фатих, разглядывая наряд Элль.
Девушка неуютно поморщилась и принялась расстегивать мантию.
— Нет-нет, я хотел сказать, что тебе идет, — поспешил исправиться Фатих.
— Не хочу привлекать внимания, — отмахнулась Элоиза. Она и так заметила направленные на нее косые взгляды, а один из гостей демонстративно развернул газету так, чтобы Элоиза увидела заголовок на первой полосе: «Поцелуй смерти: диверсия радикально настроенных алхимиков?».
— Тогда проще сразу мешок на голову надеть, — усмехнулся Фатих, приобнял Элль за плечи и повел к барной стойке. — Наши сейчас подойдут. Сколько мы не виделись! Как твоя жизнь?
Элль невольно сжалась под его пристальным вниманием. Она не скрывала, что служит в храме Рошанны, для Алколлегии ее работа заключалась в изготовлении благовоний для храма. Немного алхимических субстанций, и прихожане с большей готовностью рассказывали о своих тяготах и искреннее возносили молитвы, а значит — оставляли и более щедрые подношения.
— Как всегда, — пожала плечами девушка. — Скучно.
— Я понял это по тому, что ты здесь, а не молишься нашей великой Мятежной Рошанне, — ухмыльнулся мужчина. — А ты, Ирвин? Чем ты помогаешь храму? Я думал, что там служат только женщины.
— Я занимаюсь восстановлением книг, спасаю их от сырости, — ответил детектив. Даже глазом не моргнул.
Элль поджала губы и постаралась незаметно ущипнуть Ирвина, но тот либо не почувствовал, либо не подал виду. Только вопросительно взглянул на девушку, а та и сама не знала, что сказать. Для всей честной компании она была служительницей храма, любящей буквально воспроизводить жизнь Рошанны в том, что касалось получения удовольствия от жизни.
— Да, в борьбе с влажностью только заклинатели могут помочь. Выпьем же за это!
— Выпьем, — поддержал Ирвин.
— Только один бокал, — предупредила Элоиза.
Уже через пятнадцать минут Алколлегия была в сборе в полном составе, заняла всю барную стойку и обсуждала насущные вопросы. На повестке вечера была тема: «Почему нельзя просто делать пиво со вкусом пива». Мнения разделились. Фатих убеждал всех, что у нового веяния масса преимуществ. Том тоже поддерживал эти странные эксперименты, напоминая, что барам тоже нужно выживать в условиях конкуренции. Харрис умывал руки, говоря, что ему, в общем-то, без разницы, чем прожгут себе желудки его будущие пациенты. Лейла неистовствовала, требуя запретить подобное пиво на законодательном уровне, и в этом с ней соглашался Барри. Но звездой вечера был Ирвин, взявший на себя роль непредвзятого судьи. Он поочередного переводил течение разговора на каждого участника и давал каждому возможность высказаться. Он сбавлял накал страстей, когда беседа рисковала перейти в полноценный спор, приправлял обсуждение шутками Казалось, их компании не хватало кого-то вроде Ирвина. Элоиза смотрела на молодого человека, показывавшего свои заклинательские фокусы, используя пиво вместо воды, и на сердце становилось тяжело. Ей