— Бордели проверяли?
— А то. Все у нас под колпаком, а толку никакого, — заклинатель пламени прочистил горло прежде, чем скосить глаза на Ирвина. — Можешь присоединиться сегодня к обходу. Вдруг по старой памяти заметишь что-то подозрительное.
— Я в оцеплении.
— Я договорюсь с капитаном, — подмигнул заклинатель.
Ирвин поморщился, все это выглядело очень подозрительно. Настолько, что здравомыслящий человек, не лишенный инстинкта самосохранения, уже давно нашел бы отговорку, лишь бы не соваться. Но в груди заныло, будто раскрылась рана, отправившая Ирвина на тот свет. Этот мир летел в Бездну, и, возможно, у Ирвина был последний шанс выяснить, что с ним случилось той ночью.
И он согласился.
— Тогда в десять в квартале Увеселений, на границе с доками.
Глава 15
Обычно в Квартале Увеселений жизнь текла в собственном ритме. Здесь в бое барабанов, песнях и реках вина можно было скрыться от повседневной суеты, найти тихую гавань в объятиях девицы, завернутой в тонкий дешевый шелк, испытать удачу за игрой в кости. Но сегодняшнее тревожное оцепенение, готовое разорваться, как натянутая струна, проникло даже сюда. С улиц поубирали столы и столики, музыканты чуть-слышно бренчали за закрытыми дверями заведений для пары-тройки зрителей. И все, как один, глядели в окна, точно ожидая, что с минуты на минуту именно на эту улицу хлынет разъяренная толпа.
В воздухе повисла влага, предвещающая стену дождя. Ирвин даже хмыкнул. Ни капли бы не удивился, скажи ему кто-нибудь, что это Верховная Коллегия нагнала тучи, чтобы предотвратить стычки на улицах. Так или иначе, пока все внимание сконцентрировано на центре и алхимиках, никто и не посмотрит в сторону пары детективов, которые расследуют очередное мошенничество, убийство или еще что. Тут работы было достаточно для всех.
«Очередное», — фыркнул Ирв и поскреб через ткань рубашки грудь. Туда, аккурат между ребер, ему нанесли ту самую рану, что убила его в первый раз.
***
Когда он открыл глаза, было темно. А потом темнота лопнула, наполнилась цветом. Ирв сперва подумал, что все-таки достиг чертога Дремлющих Богов, но разговоры, прорвавшиеся через пелену звона в ушах, оказались совсем уж мирскими.
— Какого хрена?! — крикнул высокий мужчина в черном облачении. Он схватил своего напарника — долговязого белокурого юношу с самодовольной физиономией — и крепко тряхнул за плечо. — Нам нужен был не он! Он был почти на том свете. Как он умудрился всосать всю жизнь из этой?
Ирвин с трудом повернул голову и понял, что лежит на столе. А рядом стоит еще один такой же стол, и на нем тоже лежит человек. Синюшная девушка с язвами по всему лицу.
— Я не знаю, — ответил напарник. Потом уже он представится как Доминик Верс. — Видимо, принцип, как в переливающихся сосудах или чем-то таком. Энергия стремится туда, где ее меньше. Парень был не жилец, вот в него и перелилось…
— Так и запиши! — рыкнул мужчина и в сердцах пнул ящик. Задышал тяжело и часто, так что даже его грудь и плечи задвигались.
Затем он перевел взгляд на Ирвина. Подошел к нему и, не церемонясь, схватил за подбородок. Заставил повернуть голову вправо, влево, совершенно не обращая внимания на то, как кривится недавний труп. Поддел пальцем верхнюю губу Ирвина и взглянул на зубы, потом то же самое проделал с нижним рядом, заставил заклинателя разжать челюсти принялся осматривать язык.
— Слизистые в норме. Зубы тоже. Пульс присутствует. Дыхание равномерное. При пальпации уплотнений не наблюдается… Да, совершенно точно живой и здоровый. Теперь будем смотреть, как образец будет вести себя дальше. Попробуй-ка сесть, — он, наконец, обратился напрямую к Ирвину.
Заклинатель с трудом выполнил приказ, но чуть не завалился обратно. Он оказался в большом зале, заставленном столами. Ирвин насчитал десяток, но, возможно, зрение просто сыграло с ним злую шутку. И на каждом столе были накрытые простынями тела. Одни лежали неподвижно и выглядели умиротворенными, как спящие праведники, а другие изогнулись в конвульсиях и навсегда замерли в них. Ирвин почувствовал, что вот-вот потеряет сознание, но мужчина в черном крепко сжал его плечо и буквально стянул со стола. Заставил встать на ноги и сделать несколько шагов.
— Моторика тоже сохранена. Отлично. Доминик, объект под твоим наблюдением. Найди ему применение.
— Какое, сэр? — поинтересовался алхимик, почесывая за ухом.
— Какое угодно, главное, чтобы от него была польза. Изначальный эксперимент пошел не по плану, будем работать с тем, что есть.
Потом были дни в комнате, где из мебели были только стол и стул. Ирвину совсем не хотелось спать. Иногда заходил Доминик и проводил какие-то замеры, осматривал подопытного, бубнил что-то себе под нос, пока делал записи. Как бы невзначай он мог бросить какой-то странный факт. Например, что Ирвин первый его «восстановленный», который пережил первый час новой жизни. Или что его можно было бы использовать, чтобы закладывать бомбы. Или что на нем можно проверять действие алхимических субстанций, но данные могут быть ненадежными. Или что его средний срок разложения — две недели. Как раз за это время организм ослабевал и пытался саморазрушиться.
А потом, когда новых «восстановленных» так и не появилось, Доминик сказал, что отправит Ирвина «на задание».
— Есть одна девушка. Она первый алхимик, который смог достать человека с того света. Понимаешь? Это истинная алхимия, если твой заклинательский мозг способен осознать масштаб — превращение неживого в живое. Найди ее и приведи к нам, когда я скажу. Это будет твоя услуга за то, что мы тебя спасли.
— Вы?
— Мы называемся «Рох». И скоро о нас узнают все. А пока — пей, — сказал Доминик и приложил к его губам флакон с красной жидкостью, от которой пропадали голод, жажда и любое недомогание.
***
Ирвин мотнул головой, сбрасывая наваждение. Он уже успел пожалеть о том, что согласился. Надо было остаться в оцеплении, незаметно сбежать и заняться поисками Элль. Это был хороший надежный план, простой и понятный. Но, сколько доводов Ирвин ни приводил, он просто не мог развернуться и пойти обратно.
Тем более, что на углу в конце улицы он увидел Шона. Детектив Авер курил, поворачиваясь вслед за ветром туда-сюда, как флюгер. Это напоминало своебразный нервозный танец, в котором сошлись раздражение с нервозностью.
Стоило ему заметить Ирвина, он тут же перестал крутиться и направился прямо к заклинателю воды.
— А, вот и ты. Вовремя, — хмыкнул он, даже не глядя на часы.
— Изучал новые материалы дела, — кивнул Ирвин. Не соврал, в этот раз даже не пришлось красть папку с делом из архива — Шон сам принес ее ему, и Ирвин потратил весь обеденный перерыв не на прием пищи, а на изучение записей. Вот только он готов был поклясться, что не досчитался половины листов. Даже его собственные заметки как будто перепечатали, оставив пробелы, искусно замаскированные под опись улик и списки гипотез.
— И как?
— Как будто чего-то не хватает. Мы чего-то не видим.
Какой вопрос — такой и ответ, но Шона это не смутило. Он усмехнулся и хлопнул Ирвина по плечу. Запахло дымом. Шон выругался и принялся стряхивать с плеча напарника еще не до конца истлевший пепел.
— Вот же, Бездна меня дери. Забыл потушить, — он продемонстрировал окурок, зажатый между пальцами. Ирвин отмахнулся, бросил какую-то шутку невпопад. Мол, бывает. А внутри все туже завязывался узел. Он всматривался в лицо Шона, в строгие требовательные черты, будто под этими жесткими линиями начало проявляться то, чего раньше он не замечал.
Что-то фальшивое, прогорклое, как тухлая рыба, завернутая в новенький пергамент. Ирвин напрягся. Незаметно пошевелил пальцами, оценивая свое состояние. Он принял лекарство несколько часов назад, и сил в нем было еще достаточно, чтобы в случае чего защищаться.
— Какой у нас план? — перевел он тему.
Шон кивнул куда-то вперед. Они как раз вышли на улицу, с обеих сторон стиснутую игорными домами. Через узкие проулки можно было пройти дальше, на мостовую, залитую алым светом фонарей. В общем сумраке это выглядело угнетающе.
— Мне дали наводку, что здесь будет проходить сделка на людей, — он махнул куда-то в сторону игрового дома. — Подкупил пару официанток, они стали моими ушами и глазами. Якобы за чинной игрой будет решаться весь деликатный вопрос. Мы будем помогать за баром, но ты ведь можешь сделать это… с водой. Чтобы мы могли все расслышать.
— Вот зачем ты меня позвал, — хмыкнул Ирвин. — Прослушка не будет считаться доказательством в суде.
— А ты думаешь, они доживут до суда? — весело поинтересовался Шон.
Он провел Ирвина в подворотню и остановился возле замазанной побелкой двери. Стукнул несколько раз и, пока ждал ответа, опять закурил. У Ирвина руки чесались от желания присоединиться, но он решил повременить. Если понадобится использование сил, то уже на рассвете он опять будет в состоянии трупа.
— А твои информаторы не сказали, кто именно наши клиенты?
— Боятся, — поцокал языком Шон. — Да и сюрприз не хотели портить.
— Хорош сюрприз, — хмыкнул Ирвин.
Наконец, дверь открылась, выпуская облака сладковатого дыма. Ирвина замутило. Через клубы такого же дыма его волокли, еще живого, но уже обреченного. Последние минуты на бренной земле толчками вытекали их него, а руки слишком ослабели, чтобы попытаться зажать рану.
Заклинатель скрежетнул зубами, отвлекаясь от оплетавших мысли воспоминаний. На пороге служебного хода показалась невысокая девушка с собранными в узел тяжелыми кудрями. На секунду Ирвину даже показалось, что это Элль, но дым рассеялся, и он увидел, что у девицы нет ничего общего с Элоизой. Шон коротко поприветствовал официантку, та великодушно подставила обе щеки для поцелуев, после чего взяла детектива Авера под руку и потянула за собой, говоря что-то тихо и быстро.